– Уволить, разумеется, – уже поднимаясь по лестнице, обронил граф.
Мажордом кивнул. Мол, как прикажете, хотя и в новой смысла нет.
Дождавшись, пока некромант уйдет, Кара обратилась к дворецкому с просьбой:
– На съемной квартире остались кое-какие вещи, я хотела бы их забрать.
– Сначала оденьтесь, а то сущее пугало! – скривился мужчина.
Хотелось ответить: «На себя посмотри!», но госпожа Барк выбрала другой вариант:
– Так купите или дайте то, во что я смогу переодеться.
Наложенные Морисом чары спали, Кара сознавала, показаться в таком виде на улице невозможно, и надеялась, кто-то из горничных временно одолжит платье. В нем уже можно пройтись по лавкам.
– Сами договаривайтесь, мне велено только чек вам выдать.
А мужчина с характером! Тяжело ему придется, потому как воскресшая Кара тоже не робкая овечка.
Не дожидаясь приглашения, госпожа Барк отправилась договариваться. Улыбка и обещание небольшого подарка быстро превратили ее из пугала в женщину. А чек на имя Мориса Экундо – в женщину с новым гардеробом. На его составление ушло много времени, в итоге наведаться на прежнюю квартиру Кара не успела. Однако в новом доме ее поджидал сюрприз. Верховный некромант преувеличил степень своего злодейства, взятые на отбор вещи в целости и сохранности лежали в ее комнате, безвозвратно пропали только нательные.
– А жизнь-то налаживается! – улыбнулась Кара и сгрузила свертки на пол.
Комната кухарки находилась на первом этаже, в боковом крыле, ближе к кухне. Повелительницу кастрюль избавили от необходимости бегать по лестнице, когда как все прочие слуги обитали под чердаком. Всего пара ступенек из основного здания в прохладный полумрак хозяйственной пристройки, и все. Комната светлая, с окном. Оно выходило к садовой калитке – еще один нежданный подарок. Без решеток, но со ставнями. Потолок низковат, зато просторно. Умываться придется в закутке у кухни, но Кару временные неудобства не смущали. Шкаф, стол, кровать – что еще надо для счастья? Даже лампа на тот случай, если ей вздумается читать или писать. Солнце сюда не заглядывало, но и тень от стен не падала. Сейчас под окном лежал снег, но уже через месяц… Кара представила, как будет просыпаться под птичьи трели.
– Все с чего-то начинали, – сказала она сама себе и достала блокнот, делать пометки. – Прояви себя, взберешься выше. Личные помощники живут совсем не так.
Кара не сомневалась, что сумеет продвинуться по службе. Кухарка из нее, положим, не блестящая, но тут главное оказаться в нужном месте в нужный час, помочь, подсказать – и вот тебя уже приблизили.
Молодая женщина выяснила, ужин сегодня Морису не потребуется и с чистой совестью решила посвятить остаток вечера собственным нуждам: изучить планировку, познакомиться с прислугой, провести ревизию припасов. Сладко потянувшись, радуясь теплоте и подвижности тела, госпожа Барк отправилась в обход. До завтрака полно времени только на первый взгляд, по факту его очень мало. Поход по магазинам отзывался усталостью, манил прилечь, но Кара не поддавалась соблазну. Коснешься кровати – больше не встанешь. Кладовую она отыскала быстро и мысленно составила простенькое меню из имевшихся продуктов. Завтра в свободное время Кара прогуляется по букинистам, разживется поваренными книгами. Кухня тоже произвела благоприятное впечатление: опрятно, чисто, всего вдоволь. Оказалось, кухарке полагался помощник для черной работы. Он разжигал печь, таскал дрова, чистил овощи. Мечта, а не место! Платили тоже сносно.
Прежняя кухарка встретила новую недружелюбно, но кто ожидает теплых объятий от человека, которого ты лишил заработка? Ворча, женщина гремела кастрюлями и сулила погибель дому, где тосты делает «вертихвостка».
– Да ты глянь на нее! – твердила помощнику кухарка. – Эта ножа в руках отродясь не держала, а хлеб превратит в угли.
Спорить – себя не уважать, и госпожа Барк вышла. Делиться кулинарными пристрастиями бывшего хозяина предыдущая работница отказалась, найдутся другие, словоохотливые. А если нет, воспользуется придуманным меню. Оно не понадобилось. Та же горничная, которая любезно поделилась с Карой одеждой взамен на кусок душистого мыла, выдала все секреты. Она слышала ворчание кухарки и пожалела новенькую. Ну да, кому еще знать содержимое тарелок, если не слугам, которые их носят. Ничего сложного: сваренное вкрутую яйцо, тосты, часть с джемом, часть с утиным паштетом. Далее на выбор либо творожная запеканка, либо жареные свиные колбаски с зеленым салатом – как прикажет хозяин. Ко всему подать кофе с молоком и стакан воды. После балов и гуляний к напиткам добавлялось шампанское, а завтрак делался более легким. Справится ли Кара? Разумеется. Она и ужинать графа заставит.
Глава 11
Кара разгладила передник – на новом месте ее заставили носить униформу. К счастью, одинаковые платья полагались только горничным, когда как прочий персонал ограничивался чепцом и тем самым передником. Ни тот, ни другой госпоже Барк не нравились. Их выдала с утра мрачная кастелянша – в доме графа и такая имелась. Разговаривать с Карой она не пожелала, буркнула только про смену постельного белья раз в месяц. Стиркой занималась прачка из бедного квартала, а кастелянша возила ей грязную одежду. Как часто? Когда потребуется. Верховный некромант не станет ждать, когда наберется полная корзина. Сначала Кара недоумевала, почему нельзя стирать тут же, в особняке, но потом вспомнила о запахе и жаре от горячей воды. Нежная натура аристократа не потерпела бы подобного. Да и слугам надо платить больше, а бедная женщина рада любому медяку.
На поднос рядком встали накрытые блестящими крышками тарелки. Кара не удержалась, полюбовалась собственным отражением на металлической поверхности. До сих пор не верилось, что она жива и может больше не прятать уродство под вуалью. Правда, хорошенькое личико принесло определенные проблемы. Тот же дворецкий, да и часть служанок решили, будто Морис взял Кару в кухарки за внешность, проще говоря, в любовницы. Когда ей впервые высказали это вслух, молодая женщина от души посмеялась. Верховный некромант – в любовницы? Завидовать красоте надо молча, а не выдумывать небылицы. Бедный граф не догадывался, как низко пал в глазах прислуги. Приписали бы роман, к примеру, с Розалиной Фера, пусть, по мнению Кары, любить последнюю можно только по королевскому указу, быстро и строго по расписанию. Любовница! Госпожа Барк еще долго фыркала в своей комнате. Да Морис ее голой видел и ничего. Она для него объект, а не субъект, бывшая нежить. Обидно, конечно, всегда и везде лучше оставаться женщиной, но в чужую голову не залезешь, мысли не изменишь.
Так, теперь соусник. Матильда запаздывала, придется нести самой. Граф уже дважды звонил, третьего раза допустить нельзя. И где только носит горничную?! Опять, широко распахнув глаза, слушает байки лакея? Так тот и не такое расскажет, чтобы уложить ее в постель. Дурочка не понимала или дела вид будто не понимала, а работала за нее Кара. Ей не в тягость, только вот всему свое место. Ну вот, осталась бутылка, но тут уж кто-то другой подсуетиться, кухарке в винный погреб хода нет. Глубоко вздохнув, Кара подняла поднос. Только бы не оступиться! Прежде она носила книги, а они менее хрупкие. И вспомнить бы, куда идти… Кажется, в Малиновую гостиную. Да, определенно, звонили оттуда. Кое-как балансируя на ступеньках, Кара по черной лестнице поднялась на нужный этаж. Руки дрожали и болели от напряжения, в голове утвердилась мысль вернуться в учительницы. Первоначальная эйфория прошла, госпожа Барк могла трезво оценить плюсы и минусы своей работы. Их оказалось примерно поровну, и везде имелось жирное «но» или «зато». На одной чаше весов возможность стать личной помощницей, на другой интеллектуальный труд и уважение. Учительница не кухарка, чуть ли не другое сословие. Если бы Кара в свое время царила среди кастрюль, господин Барк бы на ней не женился.
– Ладно, потерпи немного, – уговаривала себя молодая женщина. – Обживись, восстанови знания, а там решишь. Подвернется хорошее место, уйдешь, нет – останешься. Переживешь как-нибудь зубоскалящих слуг, у которых одно развлечение – карты. Можно подумать, в Осине по театрам ходили!
Да, пожалуй, Кара поняла, в чем заключалась истинная проблема. Вовсе не в готовке, а в деградации и окружающих людях. В школе тоже приходилось тяжело, но стоило войти в класс, увидеть восторженные глаза детей, как мир становился ярче. После уроков можно было поговорить с коллегами о книгах, одолжить новый роман. Тут же… Вечерами заняться нечем. Библиотека, увы, для господ, а к графу напрямую за разрешением не обратишься, только через дворецкого. Если тот сочтет просьбу важной, переговорит с господином – вот такая субординация.
Шаг, еще шаг. Поднос трясется, но тарелки не падают. А в голове беличьим колесом крутятся мысли. Вот зачем Каре красивое платье, если его надеть некуда? Гуся соблазнять перед тем, как ощипать? Та еще работа, набивщикам подушек нужно воздвигнуть памятник. А белье? Можно смело ограничиться мешком из-под картошки, все равно никто не увидит. Цель ведь не раздеться, цель в мужчине, а такового на горизонте нет, одни лакеи. Кара не настолько скучала, чтобы оказаться на дне моральной ямы. Да и там за честь даже «спасибо» не дадут, крикнут: «Следующая!» Нет, нет и еще раз нет.
Но вот, наконец, площадка. Кара осторожно поставила поднос на пол, чтобы перевести дух. Судьба тут же ехидно оскалилась, послав третий звонок колокольчика. Не положен тебе отдых, Кара. Пожелав Матильде фиаско на любовном фронте, молодая женщина наклонилась за подносом и услышала недовольный голос Верховного некроманта: «Сейчас я заставлю их работать!» Медлительность и страх Кары как рукой сняло. Она мигом превратилась в заправскую официантку, не желая участвовать в показательной порке, но все равно опоздала. Морис вознамерился спуститься и лично разобраться со слугами и по законам логики столкнулся с госпожой Барк. К чести последней, ни одна ложка не упала.