– Мы можем заехать к Сэм?
– Конечно.
Когда они добрались до родного дома Сэм, Линкольн попросил Ив не заезжать на подъездную дорожку.
Комната Сэм располагалась над гаражом, внутри горел свет. Линкольн подумывал подойти к двери, но просто опустил письмо в почтовый ящик, после чего сел в машину сестры, надеясь, что она не станет задавать ненужные вопросы.
Глава 36
На следующее утро Линкольн позвонил Сэм, потом еще через день, но мать девушки продолжала говорить, что дочери нет дома.
Сэм не перезванивала Линкольну до кануна Нового года.
– Я получила твое письмо, – сообщила она. – Давай встретимся в парке?
– Сейчас? – спросил он.
– Сейчас.
Линкольн одолжил у сестры машину и погнал на маленькую игровую площадку, находившуюся рядом с домом Сэм. Именно здесь они виделись, если у них не было ни денег, ни бензина.
Когда он приехал туда, Сэм не было, поэтому Линкольн сел на карусель и стал ждать. На это Рождество не выпал снег – везде одна коричневая земля, – но все равно было холодно.
Линкольн раскрутил карусель, заставив ее медленно вращаться, и катался, пока не увидел Сэм, идущую к нему. На ней было мини-платье в цветочек поверх термобелья, а на губах ярко-розовая помада. И никакого пальто.
Он надеялся, что она сядет рядом: так она и сделала. От нее пахло гардениями, и Линкольну хотелось прикоснуться к ней, даже больше. Прикрыть ее, как ручную гранату.
Сэм как ни в чем не бывало начала:
– Я подумала, что нам, вероятно, следует поговорить, – заметила она, – похоже, я должна объяснить…
– Не надо, – выпалил Линкольн, покачав головой.
Сэм подоткнула юбку.
– Ты замерзла? – спросил он.
– Хочу, чтобы ты знал, я сожалею, – призналась Сэм.
– Можешь взять мою куртку.
– Линкольн, послушай. – Она повернулась к нему, и он заставил себя не отводить взгляд. – Мне жаль, – повторила она. – Но я чувствую, что у случившегося есть причина. Благодаря этому все вышло наружу.
– Что?..
– Все между нами. – Сэм теряла терпение. – Наши отношения.
– Я же сказал, нам не надо говорить об этом.
– Нет, надо. Ты видел меня с другим мужчиной. Не считаешь, что стоит это обсудить?
Господи. С другим мужчиной.
Почему она сказала именно так?
– Линкольн… – опять начала Сэм.
Он опустил голову и пнул землю, заставляя карусель вращаться.
– Я не хотела, чтобы получилось вот так, – продолжала Сэм после двух или трех кругов. – Мы с Марлоном познакомились на репетиции «Соломы», постоянно находились рядом, и дружба переросла в нечто большее.
– Но эта пьеса была в сентябре, – пробормотал Линкольн. Еще одно разочарование.
– Да.
– Почти сразу после нашего приезда в Калифорнию.
– Надо было рассказать тебе обо всем раньше.
– Нет, – противился Линкольн, – ты должна была… не делать этого.
Несколько мгновений они молчали. Линкольн продолжал пинать землю, заставляя карусель вращаться быстрее, пока Сэм не схватила его за руку.
– Перестань, – потребовала она. – У меня кружится голова.
Упершись пятками в холодную, твердую грязь, Линкольн ухватился за металлический поручень.
– А как, ты думал, закончатся наши отношения? – спросила Сэм, когда карусель замерла. Теперь она злилась. – И не говори, что считал, будто они будут длиться вечно. Ты не настолько наивен.
Именно таким и был Линкольн, наивным молодым человеком.
– Такие отношения всегда заканчиваются, – заявила Сэм. – Никто не женится на своей первой любви. Первая любовь – это так, разминка, за ней всегда случаются другие.
– Никогда не думал, что ты посчитаешь «Ромео и Джульетту» ложью, – сказал Линкольн.
– Если бы было продолжение, они бы обязательно расстались.
– Я люблю тебя, – вымолвил он. Прозвучало слишком отчаянно. – Скажи, что ты меня не любишь.
– Не буду, – бесстрастно ответила Сэм.
– Тогда скажи, что любишь.
– Я всегда буду любить тебя, – проговорила она, не глядя на Линкольна.
– Всегда, – упорствовал он. – Но не сейчас. Недостаточно для того, чтобы…
– Если бы мне было суждено остаться с тобой, – перебила Сэм, – я бы не влюбилась в Марлона.
Однажды, когда Линкольн играл в крокет с сестрой, Ив случайно ударила его колотушкой в висок. Падая на землю, он подумал: «Я могу сейчас умереть, возможно, наступил тот самый момент».
Вот что он почувствовал, когда Сэм призналась, что влюблена в Марлона.
– По-твоему, измена произошла сама собой, – начал он. – Словно ты здесь ни при чем. Получилось и получилось, да? Вообще-то у тебя был выбор.
– Измена? – Сэм закатила глаза. – Отлично. Тогда, наверное, я решила изменить тебе. И что, ты до сих пор хочешь быть со мной, зная это?
– Да.
Она поморщилась и откинула голову.
Линкольн придвинулся ближе. Между ними оставался холодный стальной прут, именно такой, который не стоит облизывать.
– Почему ты хотела, чтобы я поехал с тобой в Калифорнию? – спросил он. – Если не сомневалась, что порвешь со мной?
– Я не планировала расставаться, – ответила Сэм. Теперь не очень зло, а так, будто все же испытывала стыд. – И не представляла, когда это случится.
– Я был уверен, что наши отношения продолжатся, – проговорил Линкольн. – Если бы ты упомянула о своих планах, я бы не отправился вслед за тобой через всю страну… – Он замолчал и посмотрел на Сэм. Сейчас, в зимней темноте, даже разбив его сердце, она сияла как яркая звезда. Сэм напоминала ему медленно расцветающий куст роз. – Господи… послушай… Наверняка я бы так и сделал. – И он замолчал. Линкольн не мог выдавить ни слова.
Все, что он намеревался сказать, было неправильным, любые аргументы лишь заставили бы Сэм окончательно отвернуться от Линкольна.
– Я хотела, чтобы ты поехал со мной, – наконец призналась Сэм. – Я боялась почувствовать себя одиноко в незнакомом месте. И я подумала: совершенно нормально… позволить тебе следовать за мной… ведь и ты к этому стремился. Да и никаких определенных планов у тебя не имелось. И пожалуй, я была не готова прощаться с тобой.
Вновь воцарилась тишина.
– И нет, я не разлюбила тебя, – добавила Сэм. – Просто теперь я не тот человек, в которого ты влюбился.
Молчание.
– Люди меняются, – произнесла она.
– Перестань разговаривать со мной вот так, – буркнул он.
– Как?
– Словно я Тарзан и не знаю, как живут в цивилизованном мире. Я понимаю, люди меняются. Я думал… Считал, мы изменимся вместе. Полагал, так и бывает с влюбленными.
– Прости.
И снова – тишина. Сэм наблюдала, как ее дыхание превращается в пар. Она откинулась назад, оперлась на локти и сделала вид, будто ей все безразлично. Затем на ее лице отразилась боль, а после обида. Она решила, что последний вариант наиболее подходящий.
Линкольн столько раз видел, как она занималась подобным, меняла маски, что уже не придавал этому значения.
– Раньше, – заметил он, – ты говорила, что не планировала ничего подобного. А какие же у тебя были идеи?
– Никаких, – ответила Сэм. – Надеялась, что со временем мы примем ситуацию… Однажды наступит особый момент. Как в иностранных фильмах, когда происходит незначительное, едва заметное событие, и оно все меняет. Например, пара завтракает… и мужчина тянется за джемом, а женщина говорит: «Я думала, ты не любишь джем», а он такой: «Я и не любил. В прежние времена». Или, может, все вообще не настолько очевидно. Допустим, он тянется за джемом, а она просто смотрит на него с недоумением. Вроде как в тот миг, когда он потянулся к банке, она увидела перед собой незнакомца. После завтрака он пойдет прогуляться, а она отправится в спальню и соберет вещи в маленький коричневый чемодан. Выйдет на улицу и ненадолго задумается: может, стоит попрощаться, написать записку. Но она не станет. Просто сядет в такси и уедет. А он вернется домой и поймет, что она исчезла. Но не будет жалеть о совместном прошлом или переживать по поводу их последнего завтрака. А на лестнице найдет одну из ее лент…
Сэм лежала на карусели и говорила, глядя в никуда. Линкольн лег рядом, их головы почти соприкоснулись.
– Кто играет меня в твоем фильме? – нежно спросил он.
– Дэниел Дэй-Льюис[87]. – Она улыбнулась.
Вероятно, Линкольн мог бы поцеловать ее, если бы захотел.
Однако он наклонился к ее уху, чтобы Сэм услышала его шепот:
– Не было такого момента, Сэм, чтобы я не узнавал тебя.
Сэм вытерла глаза, у нее потекла тушь. Линкольн оттолкнулся от земли, и карусель закружилась.
Он мог бы поцеловать ее и сейчас. Если бы захотел.
– Я бы узнал тебя даже в темноте, – продолжал он. – С расстояния в тысячи миль. И любил бы тебя всегда, какой бы ты ни стала. – Он мог коснуться ее губ своими. – Я знаю тебя, – прошептал он.
Даже когда Сэм повернулась к нему и погладила Линкольна по щеке, он понимал, что она не передумала. Она говорила «да», но конкретному моменту, а не ему. Он пытался внушить себе, что этого достаточно, но не мог. Ведь дело обстояло иначе.
Теперь, обнимая ее, он жаждал услышать, что все будет хорошо.
– Скажи, что любишь меня, – попросил он между поцелуями.
– Я люблю тебя.
– И будешь любить вечно. – Прозвучало как приказ.
– Вечно.
– Только меня.
Сэм поцеловала его.
– Только меня, – повторил он.
– Не могу, – ответила она.
– Сэм… – проговорил он.
– Нет.
Линкольн сел. Резко слез с карусели.
– Линкольн, – позвала она. – Подожди.
Он покачал головой, слезы душили его, но он не хотел плакать перед ней. Только не снова. Быстрым шагом направился к машине.
– Не уходи! – Сэм явно расстроилась. – Не хочу, чтобы все закончилось вот так.
– Не ты выбираешь, как все заканчивается, – ответил Линкольн. – Просто так бывает.
Глава 37
Сэм бросила его. И все. Но в итоге получилось не слишком уж плохо, ведь они не были женаты. Она не оставила Линкольна у алтаря и не сбежала с его лучшим другом и общими пенсионными накоплениями.