- Следующая смена готовится на посты.
Своё оружие пацаны сами разберут и сами сменят часовых. Дежурный скомандует подъем, развод, завтрак, обед, ужин, проведет вечернюю поверку и объявит отбой. Отдельная позиция - это подводная лодка в автономном плаванье. Всё работает на автомате. Вмешательство командира необходимо только во внештатных ситуациях, а при штатной работе всех систем и оборудования вмешательство только вредно. Дело Рочкована: с утра связаться с батальоном и словами "На Высоте 525 происшествий не случилось" сообщить Родине, что мы все тут живы-здоровы, не снимайте нас с довольствия и передавайте при случае почту, а в обед съездить к Мифтахову и сказать ему всё те же самые слова: "На Высоте 525 происшествий не случилось".
- Командуйте спокойно, тащ лейтенант, - успокоил я летёху. - Пехота вас поддержит. Если какие вопросы - обращайтесь к нашему призыву.
Когда я говорю "коллектив", "бараны" - это не означает, что я "пастух" или я "вне коллектива". Я точно такой же баран, как и остальные. Ни рогами не круче, ни шерстью не богаче. У меня тоже нет своей башки на плечах, как нет ее ни у кого в полку. У кого есть голова на плечах и он хочет ее сохранить - тот плюет Родине прямо в лицо и не идет служить в армию.
Я не рассуждаю про себя: "я сказал", "я решил", "я сделал", но - "пацаны говорят", "нашпризыв решил", "мы сделали".
Не я.
Не лично.
Пацаны, призыв, мы.
Но не я.
Я - один из. Не единоличник, не индивид.
Полтора года прожив внутри мужского коллектива и будучи частицей этого коллектива, я так и не понял что такое коллектив и по каким законам он движется и как развиваются отношения внутри него. Да что я? Я - сержант и мой номер шестнадцатый. Готов спорить на что угодно: ни один командир с числом подчиненных больше четырех человек не может поручиться, что именно выкинет вверенный ему коллектив через полчаса!
Муравьи, не оглядываясь друг на друга, строят муравейник и набивают его жратвой.
Пчелы без слов таскают мед в свой улей.
Каждая клетка коллектива на своем месте согласованно работает на общее дело.
Люди, складываясь в коллектив, образуют новый тонкий, чуткий и непредсказуемый организм.
Пацанам про Хизаря я сказал только то, что сказал: попросил не выполнять его команды и выдвинул на его место лейтенанта Рочкована. Гнобить Хизаря я не призывал. Даже наоборот, подчеркнул, что Миша - дембель и его срок службы нужно уважать.
Никто ни с кем ни о чём не сговаривался. Просто Хизарь надоел всем, надоел давно, надоел сильно, до неприятия. Его не стали бить. Его не стали гнобить. Его стали игнорировать. Все тридцать человек.
Просыпается Хизарь по подъему. Здоровается с нами. Ему никто не отвечает. Все, кроме уборщика, выходят из землянки.
Время завтрака. Первыми кушают старослужащие пехоты. Последним из нас, как всегда, заходит Хизарь, садится за стол на свое место. Девять человек кидают ложки, молча выходят из землянки-столовой.
Стоят трое, разговаривают, курят. Подходит Хизарь, хочет вступить в разговор:
- А вот у нас в учебке случай был...
Трое куривших молча расходятся в разные стороны и находят себе дела.
В обед Хизарь снова пытается сесть за один стол с дедами. Наш призыв снова кидает ложки на стол и выходит из-за стола. Мы поедим позже, после минометчиков и после младшего призыва.
На ужин Хизарь идет с младшим призывом, но и черпаки не желают сидеть с ним за одним столом.
Пацаны вечером собрались на танке, чтобы перед сном выпить по кружечке браги и пыхнуть чарсу. Достали из башни термос, откинули крышку. Подходит Хизарь.
Пацаны соскакивают с танка и идут на БТР или в землянку, оставляя Хизарю термос, брагу, кружку и целый железный танк впридачу.
Когда Хизарь в землянке, все выходят на воздух. В землянку возвращаются только спать.
Смотреть на это было страшно.
Человек находится среди людей, но не с ними. Сам по себе. Одинокий волк на льдине.
"Отвернулся коллектив" - это страшнее, чем когда тебя бьют всем коллективом.
Не с кем поговорить, некому рассказать, некого послушать, некому оставить покурить, не с кем пыхнуть.
С тобой никто не разговаривает.
Тебя никто ни о чем не просит.
Тебя - нет.
Тебя не гнобят, тебя не гонят, но тебя нет.
Ни для кого.
Ни для кого из тех, кого ты видишь возле себя, тебя нет.
Люди смотрят сквозь тебя.
День за днем люди ведут себя так, будто тебя не существует.
На дальней глухой афганской позиции, где пять обитаемых континентов планеты Земля и пять миллиардов Человечества для тебя представлены тремя десятками насквозь изученных и надоевших рож - тебе не с кем перекинуться словом!
Это действительно страшно: ты остался вне Человечества.
Стал ближе к зверям, нежели к людям
Хизарь попробовал подсунуться со своими разговорами к Рочковану, но скорее напугал летёху, только что с нашей помощью избавленного от деспотизма кавказца.
Хизарь выкинул фортель.
Он попросил Мифтахова перевести его на КП роты дежурным. Ни один нормальный старослужащий не мечтает служить на КП, где кроме ротного обретается замполит.
Зульфар специально собирал под свою руку ротных дембелей и старший сержант Хизриев со своим опытом и авторитетом был бы очень ему полезен на КП. Но ротный за долгие месяцы службы отлично понял, что за человек старший сержант Хизриев и понял что произошло между ним и коллективом Высоты 525.
Четыре раза просился Хизарь на КП
Четыре раза Зульфар ему отказывал.
Через три недели после Приказа Хизарь начал разговаривать сам с собой.
Потом у него начал меняться взгляд. Глаза сделались беспокойными, не могли остановиться на чем-то одном и перебегали с предмета на предмет.
Еще дней через десять Хизарь начал играть в прятки: накроется на своей постели одеялом и кричит оттуда:
- Ку-ку!
Или накинет на голову одеяло, выбежит из землянки и машет руками, изображая приведение.
Мы стали подозревать, что Хизарь поехал по жизни.
Дежурные стали чаще бывать в землянке, присматривая, как бы Хизарь не потянулся к пирамиде с автоматами.
Как один из лучших сержантов первого батальона Хизарь уволился с первой партией, сразу же после октябрьских праздников. Но за полтора месяца своей волчьей жизни на Высоте заметно повредился в рассудке.
Сидит себе где-нибудь свесив ноги с бэтэра. Смотрит вниз, на долину Аксай. Смотрит вдаль, на горы. Смотрит как передвигается солнце по чистому синему небу. Сам себе истории рассказывает. Сам себе песни напевает. Сам себя веселит и развлекает.
Тихий.
Безобидный.
Я отвозил его на КП батальона на вертушку и видел какое сильное удивление вызвал Хизарь у однопризывников-дембелей с других позиций своим тихим нравом и кротким видом.
Если вдуматься, старший сержант Хизриев не был плохим человеком. Он не заставлял молодых стирать себе трусы и носки. Он ничего не требовал лично для себя, кроме уважения и беспрекословного послушания. Он не был заносчив или хвастлив. Он не был болтуном. Сержантскую службу он знал досконально и не терпел расхлябанности. Он был старше нас всех, даже старше ротного, но разве это такая большая беда?
Просто он очень любил власть и властвовать.
Было видно, что он упивается властью, что ему приятно приказывать.
Он боготворил свои лычки, дававшие ему эту власть над подчиненными.
Он прогнул под себя двух шакалов, чтобы продолжать упиваться властью.
Он любил власть - и не смог ее удержать.
Печальна судьба свергнутых тиранов.
Мы не грустили о нём, а если вспоминали, то всегда со смехом.
7. Рутина
Распочухав про падение своего любимца Хизаря, на Высоту зачастил старший лейтенант Августиновский. Чуть ли не через день к нам стал ездить, других дел себе не находил. Приедет - и давай своей крысиной мордочкой грязь искать. Ходит по позиции, недостатки выявляет.
Он маньяк этот Августиновский. Как и Паша-террорист. Свинья грязи везде найдет, а Мандавошка - перхоть.
Для того, чтобы найти "недостатки" на Высоте 525 не обязательно покидать КП. Можно даже с кровати не вставать и выявлять их дистанционно.
Устав Внутренней службы утвержден Указом Президиума Верховного Совета Союза ССР 30 июля 1975 года.
В ХХ веке.
А мы живем - в Четырнадцатом!
Открывай Устав и находи "недостатки".
Читаем: "Военнослужащие срочной службы размещаются в казармах".
Спрашиваем:
- Где, вашу мать, на Высоте 525 казарма?
Читаем: "Для размещения личного состава в спальных помещениях отводится площадь из расчета 2,5 - 4 кв. м. на каждого военнослужащего".
Спрашиваем:
- Мужики, какого хрена вы всем взводом в восемнадцать человек на двадцати трех квадратах в своей землянке теснитесь? Почему не по Уставу?
Читаем: "Стрелковое оружие и боеприпасы в подразделениях хранятся в отдельной комнате с металлическими решетками на окнах".
Взвод - подразделение.
Спрашиваем:
- А где, ребятушки, у вас тут, на Высоте, отдельная комната для хранения стрелкового оружия? Да еще чтоб была она с окнами и металлическими решетками на них. Где, черт бы вас всех побрал, не то, что "комната", а хотя бы окно? Почему живете в землянке без окон? Покажите мне окно! Почему не по Уставу? Проделать! Хоть в полу его прорубайте, но чтоб было застеклено и навешаны решетки!
Я - умнее Мандавошки.
Я бы поленился по жаре на Высоту ездить. Я бы после обеда прилег с умной книжкой в неброском серо-голубом переплете "Устав Внутренней службы" и все недостатки тут же и увидел. Прямо по писанному: нет того, нет сего и вообще всё не по Уставу.
- Кто тут старший? А ну, ходи сюда!
А этот мелкий сучонок полчаса походит по позиции, недостатки выявит, обороноспособность укрепит и с собой кого-нибудь обязательно увезет. А то и двоих.
В батальон.
На губу.