Раскаты грома, окружавшие Аристарха своеобразным облаком, обладали неменьшей разрушительной силой — а ведь это всё лишь фоновые отзвуки пущенной ими в ход силы…
И тем не менее демон постепенно брал верх. Больший запас энергии, изначально более крепкое и выносливое тело, громадный опыт — и самое главное, сама природа Истинного Пламени, делали своё дело. Пусть странные молнии, которыми пользовался его смертный противник, и несли в себе силу, вышедшую за пределы отведенного смертным, но эта сила уступала Истинному Пламени — одной из самых могущественных магических Сил, заложенной в мироздание лично Творцом-Всесоздателем…
Всё изменилось внезапно. Увлёкший противостоянием балрог был опытным демоном — застрявшее в нем копьё он попытался вырвать и отбросить сразу же, как только оставивший своё оружие в ране Пепел отступил подальше. И ему это удалось — магическое копьё лежало, отброшенное на несколько метров в сторону. Из раны текла тяжелая, дымящаяся черная кровь, и края её не спешили сходиться — сила оружия оказалась достаточно велика, что бы блокировать природную регенерацию демона.
Агриот даже перестраховался — копьё было окутано коконом чар, блокирующим возможность получения им приказов от владельца. В общем, опытный демон, проживший далеко не одно тысячелетие, прошедший великое множество схваток и добившийся звания одного из Капитанов, возвысившись даже над большинством сородичей, сделал всё верно, учтя любые риски. И тем большим оказалось его изумление, когда копьё врага, обратившись сплошным сгустком снежно-белого пламени, рвануло к нему, походя уничтожив окружающие его барьеры…
Агриот успел вскинуть меч, выставляя его на пути неожиданного удара — однако копьё, словно обладая собственным разумом, изогнулось, обходя клинок — и впилось точно туда, где всё ещё истекала тёмной кровью предыдущая рана. И на этот раз боль и повреждения были на порядок сильнее — чистейший Свет, которым обратилось копьё, был для демона подобен яду…
Демон оказался вынужден делать несколько очень сложных дел разом — бороться с взбесившимся артефактом, оказавшимся намного могущественнее, чем ему казалось на первый взгляд, и удерживать цунами из Истинного Пламени. Будь у него возможность сосредоточиться на чем-то одном, он без сомнения справился бы — цунами всё это время медленно, но верно продвигалось вперед, так что победа над смертным была ему гарантирована.
И копьё, будь у него возможность секунд на шесть-семь сосредоточится на нем полностью, он бы сумел выдрать из раны и заставить потухнуть, вернувшись в изначальную форму. Однако, к сожалению, в мире смертных, да ещё и таком свежем, новом для Инферно, мире, его сила была сильно ограничена. Не только объем доступной маны и возможности энерготела — но и все прочие возможности, доступные ему в высших Планах Бытия. Вроде возможности работать одновременно десятком потоков сознания, каждый из которых мог заниматься своим делом, возможностью целиком превратиться в сгусток Истинного Огня, тем самым защитившись от большинства видов оружия и магии, манипуляций с Временем, применимой к себе или отдельным объектам — отмотать время для атаковавшего его артефакта и сделать так, что тот и не бил в него вовсе, тем самым отменив рану…
Всего этого в нынешнем состоянии балрог не мог. Он явился в этот мир, искренне презирая смертных, здесь живущих — ибо у них даже не было магов, сумевших шагнуть за пределы отмеченного смертным. Они были единственными достойными противниками для ему подобных в мирах смертных созданий… И так как он уже знал, что местные Маги Заклятий — лишь грубая поделка на этих чародеев, он позволил себе расслабиться. И даже в этом бою, с явно опасным для него смертным, он продолжил недооценивать врага… За что сейчас и поплатился.
Пытаться делать два дела сразу у балрога выходило откровенно плохо — и белое пламя всё глубже вгрызалось в плоть, и цунами из огня начало медленно отступать перед натиском молний. И Агриот решился — одним мысленным приказом он заставил волну лопнуть, разбиться на отдельные потоки и устремиться к смертному. Это сильно ослабило атакующий потенциал заклятия — но иного выбора у него уже не оставалось. Главное — выдрать клятое копьё, пока оно его не убило!
Ход с разделением единой волны на десятки потоков пламени оказался для человека неожиданностью. С противоположного конца их созданного чистой магией ристалища раздался громкий, полный боли крик… Однако демон ясно ощутил — враг ранен, но не убит. Совсем не убит и даже уже мчится в его сторону!
Аргиот таки выиграл себе столь необходимое время. Семь секунд — и вытянутый сгусток белого пламени оказался отброшен далеко прочь, а сам он развернулся навстречу надвигающейся угрозе. По лезвию меча балрога потекло пурпурное свечение — сильнейшее из тех заклятий, что успевал применить демон. Уходить в защиту он не собирался — лучшей защитой по мнению ему подобных являлось нападение. И потому навстречу смертному ударил клинок из Истинного Пламени, объятый дополнительным атакующим заклинанием…
Человек встретил удар меча мощнейшим барьером высшей магии — золотистый круг в левой руке, около метра диаметром, весь состоящий из странных рун, затрещал, но выдержал удар. А вот над правой рукой чародея крутилась полуметровая сфера из тончайших, сжатых невероятно сильно нитей — половина из воздуха, вторая из тончайших молний. И именно эта сфера обрушилась на барлога…
Дальнейшее было сплошным океаном боли. Тончайшие, неощутимые нити рвали на части его тело, и никакие попытки остановить это не помогали. На место десятков тысяч сожженных, развеянных, разорванных и ещё десятком иных способов уничтоженных нитей приходили сотни тысяч новых — а в какой-то момент Агриот ощутил удары копья врага. И не просто удары — наглый смертный вскрывал его, как свинью на бойне, потроша на предмет внутренних органов! Извлек два из трёх сердец, печень, ещё несколько органов, аналогов которым в человеческой анатомии не имелось…
Миллионы нитей были повсюду. Они терзали и рвали его, и что самое худшее — если те из них, что состояли из воздуха, лишь причиняли физический ущерб, то вторые, из разрядом магического электричества, баламутили энергетику, мешали пытаться творить сложные чары, отключали целые куски ауры…
На месте демона любое иное существо сдалось бы и постаралось как можно скорее прервать собственные мучения — но Агриот был истинным Высшим. Сдать без борьбы⁈ Уступить боли⁈ Это не про него! Даже если у него уже нет шанса на победу, он сделает всё, что бы досадить победителю! Заставит истратить его как можно больше сил — авось, когда схватка закончится и враг вернется в реальный мир, он будет так ослаблен, что враги добьют его…
Спустя вечность безнадежной борьбы и мучений всё наконец закончилось. Агриот мог даже гордиться собой — он переборол чары врага. И пусть сейчас его сил было недостаточно даже на то, что бы встать, он был доволен собой. И перед отправкой на долгие десятилетия, ато и века в специальную усыпальницу в замке его Лорда, где он будет потихоньку восстанавливать потерянное тело, он желал лишь одного — увидеть выражение лица смертного, когда тот поймет, что в результате их дуэли он не получит ничего.
— Таки не зря выменял заклятие, — услышал он довольный голос человека. — До совершенства ещё далеко, а поди ж ты — уже такая эффективность!
Доспех человека был оплавлен почти по всей поверхности. Некогда яркие руны практически потухли, едва-едва светясь, четверть шлема с правой стороны отсутствовала, позволяя увидеть сожженную до самой челюсти плоть. Были пробоины и в некоторых иных местах — пара в районе живота, одна с правой стороны груди, другая на левой ноге… И отовсюду поднимался резкий, неприятный дымок — всё же Истинное Пламя сумело нанести немало ущерба врагу. Жаль, жаль не удалось довести цунами целиком — тогда смертный погиб бы гарантированно. Но даже так — судя по истощенной ауре, снаружи его сумеет прикончить любой враг, достигший хотя бы шестого ранга. Ну или тройка пятых рангов… А в том, что снаружи бушует схватка, он не сомневался. Окружающее их пространство постепенно разрушалось, и смертный волшебник сейчас окажется прямо в гуще его демонов-охранников…
— Есть что сказать напоследок, балрог? — снял он шлем, глядя на неподвижно лежащего демона.
— Только одно — моей души тебе не видать! — вытолкнул вместе с кровью демон. — Идиот, ты даже не подозреваешь, какая пропасть между силами наших душ! Истинное Имя тебе ничего не даст…
— О, боюсь, тут тебя ждет большой сюрприз, балрог, — усмешка на лице, правая половина которого была сожжена до костей, вышла кривой и отталкивающей.
А затем копьё в руках чародея опустилось вниз, убив смертную оболочку демона…
Глава 13
Душа балрога сопротивлялась. Неслышимый для прочих протяжный вой, полный неверия, страха и злобы бил мне по вискам, заставляя морщиться — а с наполовину сожженным лицом подобные гримасы, скажу я вам, очень болезненны!
Мощь Души, что всё ещё была на уровне очень сильного Великого Мага, плюс закалённая воля вкупе со знанием того, как именно нужно удерживать подобную добычу, не оставляли Агриоту ни единого шанса на спасение. Видимо, демон даже представить не мог, что я обладаю столь мощной душой… Ведь, насколько я разобрался с помощью Хельги, перерождение сохраняло лишь память и знания, плюс, в очень удачном случае, помогало сохранить некоторые способности — те, что выходили за рамки сил смертных. Вроде моих молний и её пламени… Но никак не силу Души — тот из Романовых, что помог им возвыситься и стать сперва первыми среди равных, а затем и вовсе Императорским Родом, оставил достаточно подробные дневники для потомков. И после того, как стало окончательно ясно, что Хельга перерожденец, Павел Александрович сделал себе копию дневника (вернее, приказал тому из Старейшин Рода, что отвечал за архивы, сделать копию и отправить ему, но от этого суть не меняется) и внимательно его проштудировал. На пару с дочерью… И там было прямо указано — Мощь Души тому перерожденцу пришлось развивать с нуля, самостоятельно. Как и Хельге, кстати — та у неё была ощутимо сильнее, чем положено при её ранге, но то объяснялось поглощенной ею сутью Младшего Божества.