я красавица. Сложное тем, что мне приходится делать то, что я больше всего на свете не люблю — думать не в контексте себя любимого и небольшого отряда своих, а как стратегу.
— Голова нам только кушать, верно? — рассмеялась Хельга.
Моя теперь уже жена прибыла на судно час назад. Вообще-то искажения пространства на немалой области вокруг наших судов поддерживались чарами Кристины, и попасть сюда с помощью магии было задачей нереальной даже для Магов Заклятий — во всяком случае, я бы снаружи сюда не пробился. Однако дома был оставлен специальный маяк, привязанный к моему Чертогу Чародея и Великому Источнику Магии под моим замком в Николаевске. Маяк и амулет, который его активирует — и это наше совместное творение было способно подать сигнал Кристине. Сигнал, с помощью которого чародейка могла бы открыть портал в Николаевск практически под любыми искажениями и помехами, вот только, к сожалению, это чудо магических технологий не годилось для переброски больших масс войск или серьёзной логистики — пропускная способность подобного прямого канала была крайне серьезно ограничена. Через него можно было отправить лишь одного, максимум двух человек — у нас был выбор, вносить ограничения на транспортировку по принципу веса или объема магической силы.
Учитывая, что там у нас был запрятан козырной туз в рукаве в виде Алены, который в любой момент могло понадобиться вытащить из рукава, мы решили наложить ограничения на массу.
И вот сегодня моя жена воспользовалась амулетом, дабы выйти на связь и попросить использовать маяк и транспортный коридор по назначению. Причем даже сумела это обставить так, что не возразишь — маяк, во первых, стоило по настоящему испытать, во вторых — она хотела отчитаться о том, как идут дела на Родовых Землях и узнать все последние новости.
И, надо сказать, она была изрядно озадачена и встревожена, когда мы остались одни и оказались на кровати. Даже пришлось на какое-то время отложить исполнение супружеского долга, пока я не объяснил в подробностях, откуда у меня это украшение на плече…
И вот теперь растрепанная блондинка лежала, совершенно не стесняясь своей наготы, на моей кровати и без зазрения совести пила шампанское из бара. Притянув к себе бокал и бутылку телекинезом, все ещё мокрая от пота девушка забавлялась тем, что пила без использования рук, одной лишь силой мысли управляя бокалом.
— В общем, ты не доверяешь и недоволен решением генерал-фельдмаршала и не слишком, отчего-то, доверяешь своим родичам, — рассмеялась она. — Почему, кстати? Не то, чтобы я сама сильно верила боярам, но в последние годы они показали себя с наилучшей стороны, в очередной раз продемонстрировав, почему прежние Императоры после Петра Великого особо не пытались кардинально решить проблему с ними.
— Они не пытались не потому, что полагали бояр полезными, а потому, что цена подобной попытки даже в случае победы родичей твоего отца обошлась бы Империи в совершенно чудовищную цену. Такую, что после этого Англия, Цинь и Османская Империя сожрали бы её с потрохами, — возразил я девушке. — Но да, бояре в очередной раз показали всем, что в трудное для страны время они для неё способны сделать едва ли не больше, чем весь Императорский род со всем дворянством. Не хочу даже думать, что было при таком подходе Императора к защите своего государства с Россией, если бы боярские Рода не сломали хребет Рейху…
— Не о том речь, дорогой, — напомнила Хельга, мягко ступая по мрамору.
— Да, прости, — опомнился я. — В общем, чем большее доверие во мне старательно пытается вызвать Федор Шуйский, тем больше я начинаю подозревать что-то не то.
— Ты в чем-то подозреваешь старика?
— Что он попытается убить меня, подставить под удар или ещё что-то такое же — вряд-ли, — признался я, чокаясь с присевшей на подлокотник моего кресла девушкой. — Но он не просто так меня обхаживает, это уже давно очевидно. Вот например поход в Приморье — как я узнал от Петра, а тот, в свою очередь, выманил это из Ярославы, так что не доверять этой информации сложно… Так вот — отправка её лично и части боярских войск вообще в тот поход с нами было инициативой именно Федора. Он вообще, насколько мне известно, обрел огромный вес среди нашего боярства — пожалуй, он сейчас самая весомая в нем фигура. Неформальный лидер Рода Шуйских, один из сильнейших магов страны и тот единственный, кто владеет секретом, позволяющим плодить новых Магов Заклятий, которых никто не ждал — сложно не стать центральной фигурой ослабленного боярства. Он связывает договорами и долгами остальные Рода и помогает им создавать новых чародеев восьмого ранга, причем поверь мне наслово — те скороспелые заготовки на восьмой ранг, которых сейчас расплодилось немалое количество среди дворян, что лоялистов, что сепаратистов, сильно уступают своим коллегам из числа бояр.
— Откуда такая уверенность?
— Они происходят из Родов, которым десятки веков, — просто ответил я. — С соответствующими знаниями и традициями, даже те из них, что века назад утратили право зваться Великими, все ещё хранят огромное количество знаний и умений. Которые просто некому было осваивать вот уже многие столетия — но теперь, когда у них появились Маги Заклятий, всё это идет в ход. Думаю, Романовых ждет неприятный сюрприз — количество Великих Родов резко возрастет не только среди дворянства, но и среди бояр. Просто последние пока что не хотят светиться, прячут истинные силы… И вот, стоило мне оказаться в Эстонии, третий, пожалуй, по влиянию человек в стране, Федор Шуйский, самолично возглавил поход к нам на помощь. А теперь ещё и призывает плюнуть на все приказы и двигаться к нему навстречу, отказавшись сообщить об истинных причинах подобного предложения.
— М-да, а ты действительно стал умнее и проницательнее, дорогой, — отметила девушка, оказываясь у меня на коленях. — Раньше ты столь сложные мысли складывать, как мне кажется, не умел. Всё больше превращаешься в себя прежнего, из прошлой жизни?
— Я ненавижу интриги, но нельзя прожить на свете три века, стать сильнейшим магом своей эпохи и пережить величайшую войну в истории родного мира, не умея чуять их мерзкую вонь, — со вздохом признался, чувствуя, как тоненькие пальчики с острыми ноготками бережно бегают по краю грубой, неровно сросшейся раны.
С аккуратных ноготков моей жены стекали тоненькие змеи белого пламени, аккуратно проникая внутрь и причиняя мне изрядную боль. Однако я не подавал виду и даже благодарно приобнял девушку — пусть по капельке, по долям процента, но её чародейство выжигало поселившуюся в моём теле и энергетике чужеродную скверну. Она была слишком слаба, чтобы по настоящему повлиять на рану и исцелить её, но даже так — результат её действий ускорял потенциальное исцеление на десятки минут, а то и на целые часы в перспективе. Правда, давалось ей это весьма нелегко — по виску блондинки потекла первая тоненькая струйка пота, капнувшая мне на грудь, за ней вторая… Резерв девушки стремительно истощался, и я, оставив бутылку парить в воздухе, аккуратно сжал её пальчики:
— Не трать силы, дорогая, — мягко отстранил я её пальцы, прерывая чародейство. — Мало ли что, они ещё могут тебе понадобиться. А эту гадость я исцелю сам.
— Если бы я уже, наконец, шагнула на восьмой ранг, то выжгла бы эту дрянь за пару часов, — поджала губки Хельга.
Ответить я банально не успел — по внутренним коридорам и помещениям прокатился гулкий, раскатистый звук боевой тревоги.
— Что такое⁈ — немедленно связался я капитаном судна, прибегнув к телепатии. — Шведы?
Однако прежде, чем он успел ответить, в мой разум ворвалась мысль-послание от Пети, что находился на летящем в авангарде «Змее»:
— Наставник, здесь инферналы!!!
Глава 7
— Какие, мать его, инферналы⁈ — изумился я.
Хельга, почувствовав моё недовольство, уже открыла было рот для вопроса, но тут незваные гости наконец заявили о своём присутствии в полную мощь — линкор тряхнуло так, что девушку стряхнуло с моих колен.
Напол чародейка, разумеется, не упала, заклятием удержав себя в воздухе. Я вскочил, давя вспышку раздражения, и бросил сенсорные чары в форме всё расширяющейся во все стороны сферы.
«Николая Шуйского» тряхнуло ещё раз, причем куда сильнее — однако, в отличии от первого раза, барьеры линкора, которые наконец заработали в полную мощь, выдержали атаку. Молодцы, надо премировать офицеров рубки управления барьерами. Защитных чар разного рода, завязанных на техномагию, на линкоре водилось на порядок больше, чем на крейсерах, только даже он не мог двадцать четыре часа в сутки держать магические барьеры на полной мощности — это требовало просто неприличного расхода алхимического топлива и вызвало бы чрезмерную нагрузку на энерговоды и техномагические элементы судна. Так что в походном варианте поддерживался лишь основной барьер, работающий на двадцать процентов от основной мощности — и его-то вражеский удар и пробил.
— Повреждения? — коротко осведомился я у капитана судна.
— Обшивка судна выдержала удар, господин! — отрапортовал он. — Ведем наведение дежурных орудий на врага, экипаж поднят по тревоге! Второй и третий оборонительный рубежи активированы, до восстановления первого, основного — четыре минуты! Эскадру атакуют с трёх направлений, мы…
— Я понял, — прервал я его. — Действуйте, капитан.
Уж кем-кем, а флотоводцем я не был, но, благо, опытный командующий воздушными силами у нас имелся — Старший Магистр Волков, посланный с нами именно в качестве командующего эскадры из Александровска. Не навязанный Вторым Императором, совсем наоборот — выделенный мне в помощь, по моей же просьбе, опытный воздушный офицер с большим опытом командования, прекрасно зарекомендовавший себя во время войны с Цинь. С ним я пока не связывался — он находился на самом мощном воздушном «судне» эскадры, в летающей крепости «Ольфир», что на нолдийском значило что-то вроде «Хозяин неба». Как ни странно, но удобнее всего командовать флотом было с него — не говоря уж о большем удобстве в сравнении с воздушными судами (пусть и летучая, но, на минуточку, полноценная летучая крепость со своим островком земли), она ещё и была самым крепким и разрушительным объектом эскадры. По моей просьбе (и непосредственному приказу Второго Императора) восстановленного «Ольфира» прежние его хозяева оборудовали и вооружили на пределе возможного в имевшиеся у них сжатые сроки.