Фарида честно признавалась себе — в подобной ситуации она бы плюнула на всё и удрала бы, ибо в первую очередь следовало заботиться о собственном выживании.
Любые последствия сколь угодно разгромно проигранной битвы можно пережить, перетерпеть любые неприятности и последствия — ведь если сохранить жизнь, то шанс отыграться когда-нибудь позже обязательно представится. Особенно с учетом долгой, рассчитанной на тысячелетия жизни, которая была доступна всем прямым ученикам Императора…
А вот мертвец уже ничего не исправит — и потому рисковать своей жизнью сверх необходимого она была абсолютно не готова. Так её учил их великий Наставник, и в этом с философией учителя она была полностью согласна. Правда, он же нередко повторял, что бывают такие ситуации, когда можно отбросить себя и свою жизнь ради победы, ибо бой идет за нечто большее, чем просто жизнь… Но подобная кошке в своих повадках женщина эту часть его наставлений предпочитала пропускать мимо ушей, в отличии от твердолобых упрямцев вроде Титова, Дружинина или Князева…
В ауре же могучего боярина отчетливо была видна ужасная травма. Энергетику же словно выжгло и перекрутило — учитывая показанный уровень боевого могущества, Шуйский, отступив сейчас, имел все шансы со временем залечить даже такие раны. А уж в том, что у мага такого уровня имелся способ сбежать даже сейчас, несмотря на всё происходящее, сомневаться уж точно не приходилось. Хотя…
Если подобный враг — а это, вне всяких сомнений, враг для неё и её господина, просто временно превратившийся в союзника, в силу стечения роковых обстоятельств — сгинет сегодня и здесь, то всем будет только лучше. Уж лучше полные печали некрологи по павшему герою, чем его выживание и проблемы в будущем, которые он потенциально может создать.
Ведь в отличии от просто и прямого, как древко его копья Аристарха Николаева-Шуйского, Федор вполне успешно скрывал свою истинную природу и притворялся рядовым, по сути, Магом Заклятий так долго… Решив сбросить эту идеальную маскировку лишь для того, чтобы спасти своего родича из другого ныне Великого Рода. И если подобный умный, хитрый, целеустремленный и прагматичный человек вдруг окажется не ситуативным, а полноценным союзником и соратником второго реинкарнатора Российский Империи, то это может потенциально вылиться для них в огромные проблемы. Федор Шуйский оказался опаснее и хитрее даже переоцененного и ныне ослабленного войнами и потрясениями Второго Императора, сколько бы тот не хорохорился и не надувал щеки в попытках доказать обратное… И кучка скороспелых недоучек восьмого ранга, внезапно оказавшаяся в обойме его высших магов, ситуации не меняла. Александровская губерния изрядно надорвалась за последние годы, а на фоне наконец сделавшего свой ход Императора Николая Павел Романов смотрелся бледно со своей неспособностью даже прийти своему ближайшему союзнику и деду своей дочери на помощь…
А вот Федор Шуйский… Кто знает, какие ещё тайны и глубинные силы скрывает этот мерзкий старый боярин⁈ Пусть Император и не велел ей хоть как-то пытаться вредить Аристарху и его союзникам, но ситуация оказалась экстренная… Да ктому же она тихонько, аккуратно, так, что никто потом и не заметит…
Могущественные, огромной силы и сложности заклятия, которые она, вообще-то, держала наготове дабы помешать шведскому королю удрать, если бой вдруг повернется в пользу русских аристократов, легли на тот участок пространства, где сошлись в смертной схватки демоны и яростный, беспощадный и к себе, и к врагу русский пиромант.
Который, кстати, и не помышлял о бегстве — несмотря на рану, несмотря на явно чудовищную, невообразимую боль, саму по себе способную прикончить какого-нибудь рядового Архимага, он стабилизировал свой полет и не дрогнувшей рукой сделал выпад вперед.
Лезвие уже иного, синего пламени, длиной добрых три сотни метров и около тридцати шириной метнулось вперед, метя вперед. Фарида лишь удивленно моргнула на подобную жестокость к самому себе и наплевательское отношение к самому ценному, на её взгляд, для любого смертного — к собственной жизни.
Очевидно, Федор Шуйский действительно был из другого теста, чем почти все, кого она знала. Из того теста, которое Бог достает из своих закромов, когда решает слепить героя или злодея — причем не обычного, рядового и мелочного, а того, которого можно с полным на то основанием назвать Великим. И если тот факт, что реинкарнаторы все были слеплены из него, она была готова понять и принять, столько лет наблюдая за учителем, да и остальными представителями этого редчайшего вида… А ещё потому, что слишком многие хроники и летописи, описывающие этих людей, сходились в одном — что-то были люди явно необычные, пугающе целеустремленные и сильные духом.
Но вот от обычного, рожденного в этом мире и, как и она, проживающего первую и скорее всего единственную жизнь мага подобного она не ожидала.
Молча терпящий ужасающую боль чародей достиг цели своим ударом — защитная сфера лопнула, вызвав мощнейшее содрогание потоков магии. Однако не выдержал столкновения и выпад волшебника…
Всё зависло в кратком, зыбком мгновении неустойчивого равновесия, вызвавшего буквальный зуд в ладонях женщины. Надо добить! Добить всех троих, пока есть шанс!
Однако она не успела вмешаться. Демон, не успевающий сплести никаких новых хитрых и разрушительных чар, лишил действовать иначе и наверняка. Одна из лап инфернального генерала метнулась к его израненному, прячущемуся позади сородичу и пробило его грудь. Жутко взревел демон, не ожидавший подобного хода от своего сородича — а в следующий миг аура твари Инферно налилась мощью и силой, поглотив жизненную и магическую энергию своего соратника, забившегося в предсмертных конвульсиях.
Что ж… Никто ведь не говорил, что демоны предают только смертных, верно? В чем-то Фарида даже мысленно одобрила поступок твари — она, вполне возможно, поступила бы на месте порождения Инферно точно также…
Изо рта Шуйского вниз хлынула кровь — добрые пол литра, а то и целый литр. За спиной боярина, как у самого настоящего архангела, вспыхнули мощью шесть сотканных из чистого синего пламени крыльев, над головой появилась пламенеющая корона, огонь объял целиком всю фигуру чародея, и тот спокойно шагнул вперед.
И пока он делал этот шаг посреди застывшего от безумной мощи, хлынувшей от закованного в доспех воина времени его фигура вновь увеличилась. Второй, третий шаг — и вот уже небеса попирает гигант в добрые три сотни метров.
И это был не Доспех Стихии. Даже не просто Заклятье, усиливающее до предела эту способность, чем баловались многие Маги Заклятий, доросшие до своего ранга скорее вопреки и не обладающие знаниями, позволяющими сформировать более надежные и могущественные Заклятия.
Нет, то было полное слияние с двумя Элементалями разом. Ибо теперь меч Шуйского пылал не белым пламенем, а чистейшим золотым сиянием. Огромный клинок взметнулся к небесам, и набравшая чудовищную мощь тварь, призвавшая себе на помощь Тьму и Огонь самого Инферно, почувствовала на своей шкуре всю безумную мощь русского боевого мага. И порождению запредельного ужаса и смерти, адепту самых разрушительных сил во вселенной откликнулся его повелитель — некто по ту сторону Бытия, некто, стоящий неизмеримо выше смертных и даже Богов…
Некто, что не склоняя головы был способен биться даже против Серафимов, вторых по могущество воинов Эдема после самих Архангелов. Один из Князей Инферно, высшей знати этого Плана Бытия, выше которых стояли лишь несколько Королей и Император Инферно. Сущность, ровней которой во всем громадном мироздании могли считаться менее сотни существ — на все бесчисленные миллионы миров…
Он шагнул, вызывая на бой само Мрак и Пламя. Саму квинтэссенцию чудовищных, запредельных сил, призванных прыгнувшим выше головы и использовавшим разом столько сил, что уже одно это почти убило демона, Шуйский встретил с великолепным презрением. Поле боя на миг от горизонта до горизонта накрыло покрывалом самого темного, предрассветного часа, Время застыло, не в силах двигаться в этом пространстве, в очередной раз потревоженное и испуганное отбросившими всякие рамки монстрами от магии…
Пламень Инферно, ещё более черный, чем сами Мрак и Тьма, бросились на гигантскую фигуру, стремясь сковать, поглотить, растворить в себе и заставить угаснуть. Ужасающей мощи чары, перед которыми блекли даже Сверхчары, заставили Фариду закрыть себя и несчастного некро-дракона своим Заклятьем — сильнейшие защитные чары в её арсенале отгородили, отсекли Пространство в котором она и её своеобразный «конь» находились от остального мира. Сейчас никто и ничто не могло достать её — пусть в течении не слишком продолжительного времени, но зато эту защиту можно было считать практически абсолютной…
В непроглядном Мраке, легшем на землю, вспыхнуло далекое зарево, спустя мгновение засиявшее новым Солнцем. Она словно вдруг оказалась вышвырнута на поверхность дневного светила, без всякой возможности бежать или спрятаться…
Её особое пространство выдержало напор, пусть и не без труда. Но вот всё вокруг на добрых полтора десятка километров — нет. На километры вглубь море вскипело и обратилось паром, земля, леса, луга и болота обратились в тлеющий прах, по поверхности несчастной планеты простерлись десятки глубокие, наполненные кипящей магмой трещины, простирающиеся во все стороны…
И опускающийся вертикально вниз сияющий золотом клинок, от которого расходилась громадная мощь.
— Ибо сказано — Аз Воздам! — пророкотал чудовищный Глас, заставляя всех вольных и не очень свидетелей содрогаться от ужаса.
А затем незваного гостя, Князя Инферно, вышвырнуло из этого мира, как нашкодившего котенка. От его Генерала не осталось и следа — тварь не просто лишилась смертной оболочки и части сил, нет. Её уничтожило, обнулило до самого ядра души, навсегда стерев всю накопленную силу, личность и достижения…
А затем сильно уменьшившийся в размерах Шуйский, сохранивший лишь трёхметровые габариты, заставил её содрогнуться вновь. Ибо, во первых, его аура и энергетика были вновь исцелены, а во вторых…