— Да, тут я соглашусь, — кивнула на ходу Ярослава. — Такое количество огневых точек… Если османы не идиоты, они после первого же…
Перед четверкой чародеев само пространство треснуло и разошлось в стороны, словно портьера в театре. Внимательный глаз даже заметил бы у краев своеобразного портала складки, похожие на те, что бывают на тех портьерах — только тут они были из самого властно отодвинутого волей чародея Пространства.
Из появившейся в ткани мира дыры вырвались длинные языки рыжего пламени, во все стороны дохнуло мощной волной жара — но стоило Федору Шуйскому чуть дернуть бровью, как пламя, подобно побитой дворовой шайке, втянулось обратно.
Все четверо бестрепетно шагнули в пылающий адским пламенем провал в реальности. Федор Шуйский не был хорошим магом Пространства… Зато был отличным пиромантом, настолько тонко чувствующим и знающим свою стихию, что мог передвигаться через один из его Планов, как через пространственный коридор.
Простите за задержку, судари и сударыни. Теперь я снова тут, помчали дальше!)
Глава 14
Я потянулся и сладко, громко зевнул, глядя вниз с зубчатого парапета вершины своего донжона. Там, во внутреннем дворе замка, сейчас сошлись в тренировочном поединке двое — Ильхар, сорс с весьма необычными доспехами, и Федор, богатырь из Имперской Армии, выходец из мелкого дворянского Рода… Теперь это в прошлом — ныне он носил фамилию Шуйский, причем не потому, что его приняли к нам по моей или чьей-либо ещё протекции. Тут он справился сам — нашел себе подругу среди моих новых родичей, что прошли обряд и теперь делили со мной одну фамилию. Не знаю, как именно развивались их отношения, но они сыграли свадьбу еще месяц назад. И теперь у нас был свой Федор… Только не просто Шуйский, а Николаев-Шуйский.
Праздновали в центральных, населенных лишь знатью кварталах, в самом большом здешнем особняке — Дворце Улыбок. Название давал не я, так что не взыщите… Это место было построено специально для празднований из числа тех, которые уместнее проводить вне моего замка. В основном оно использовалось в кругу моих младших Старейшин — обладателей шестого ранга и свежеиспеченных Архимагов, включая командира дружины — Гришу. Хотя, как мне говорили, тут бывали временами почти все остальные тоже, иногда и все вместе.
Здесь отмечали дни рождений, устраивали праздничные застолья и, само собой, свадебные гуляния. Здесь лучшие люди из числа Николаевых-Шуйских отдыхали душой, укрепляли дружественные связи, здесь рождались и скреплялись союзы и формировались фракции внутри моего Рода — всё, как и у всех.
За этим местом чувствовалось незримое влияние Алены. Моя любовница ткала тонкие нити связей в нашем Роду, укрепляла внутреннее единство и создавала монолит, на который в будущем будут опираться наши с ней дети. Получить приглашение на какое-либо празднование или событие в Дворец Улыбок считалось большой честью и сразу поднимало статус приглашенного, выделяя его из числа прочих — ведь это было место, где собирался весь цвет Рода. Замок был нужен для официальных мероприятий, в нем принимали гостей из числа соседей, союзников и противников, здесь проводили торжественные награждения отличившихся и так далее — но Замок был моей вотчиной. Центром силы могущественного и грозного реинкарнатора, лицом его Рода, местом, где посторонние могли прочувствовать всю силу и величественность нашего пусть крайне молодого, но от того не менее влиятельного Рода… И им управляла моя супруга — как и положено жене Главы Рода, второму, в крайнем случае третьему человеку в его иерархии.
А Дворец Улыбок был обратной стороной Замка. Неформальным, закрытым клубом, возможность посещать который еще следовало заслужить, либо магической силой, либо заслугами — ведь те из членов моего Рода, что не отличались особым могуществом, но принятые в него за заслуги или выслугу лет, тоже были сюда допущены. Те самые несколько сот человек, с которых начиналась моя гвардия и мои Родовые Земли — все они, как один, были приняты в Род Хельгой и Аленой. Что тут скажешь — мне повезло с женщинами. Именно на их плечах то аморфное образование, что возникло в результате моего стремительного возвышения, превратилось в крепкое образование с уже начавшимися складываться традициями, порядками и правилами.
Большой особняк, состоящий из центрального дома и двух крыльев, с изрядно расширенным внутренним пространством. Там и гуляла эта парочка… Род самого мага, как я понял, был только рад такому повороту. Впрочем, их можно было понять — иметь в Роду своего Старшего Магистра, который стремительно шел к рангу Архимага, это конечно очень престижно и даже полезно… Но вот иметь такого родственника в Великом Роду было куда выгоднее. Ибо через него они получали доступ к нам и нашим возможностям. Тоненький, едва заметный для нас канал, через который на сторону уходила капля наших ресурсов — но взамен мы получали ещё одного верного младшего партнера в иной части страны. Именно так, пронизывая общество и знатные Рода незримыми связями, строилось влияние и могущество Великих Родов, что напрямую зависело от того, насколько велики его магические и финансовые закрома, а также его фундамент — собственная сила. Мощь гвардии, дружины, Старейшин и Главы Рода… Чем всего этого больше, тем больше таких вот маленьких, присосавшихся к нему неофициальных вассалов и тем больше влияние и возможности. Таковы правила игр власти, не я их писал и не мне их переписывать…
— Когда ты собиралась мне рассказать? — спокойно поинтересовался я в пустоту.
Из пламени факела, на миг взметнувшегося в человеческий рост и рванувшего ко мне, выступила хрупкая женская фигурка. Когда огонь опал и вновь вернулся к нормальному состоянию рядом со мной уже стояла моя жена, глядящая на меня с виноватой улыбкой.
Хельга была прекрасна. Синее вечернее платье, открытые плечи, на шее — подаренный мной в своё время амулет с заточенной в ней душой балрога, от которого в магическом зрении били настоящие волны маны, подвешенный на тонкую, искусную цепочку из Черной Бронзы — неизвестный мне умелец превратил утилитарный артефакт в прекрасное украшение, что зло посверкивало на меня Пламенем Инферно, лежа меж грудей моей супруги.
Ну-ну. Злись-злись, балрог — сделать ты ничего не можешь. Я победил тебя в честной дуэли, которую предложил ты сам, жадное и тупое порождение Инферно. Могущественный аристократ самого жуткого и огромного Плана Бытия мог винить в своей незавидной судьбе лишь самого себя. Будь он менее жаден, не считай себя умнее остальных и не предлагай схватку с Истинным Именем на кону тому, кого одолеть не в силах — уже, наверное, переродился бы в родном Плане Бытия.
— Ты был так погружен в дела, постоянно готовясь к битвам, что я не знала, как к тебе с этим подойти, дорогой, — мягко ответила она. — Аристарх, я люблю тебя за то, какой ты есть, и потому не жалуюсь на то, что у тебя почти нет времени на меня, но пойми меня правильно дорогой — когда бы я подошла к тебе с этим?
— Ты, Алёна, тоже можешь уже показаться, — проворчал я. — Я же знаю, вы два сапога пара.
— Почему я никак не могу обойти твоё восприятие, даже когда ты не пользуешься сенсорными чарами? — недовольно заявила девушка, возникая из теней. — Это же не мои чары — это магия сокрытия, что разрабатывал сам Император Мертвых! Чары, которые, по твоим словам, на одном уровне с твоими собственными!
— Ты в моём Замке, женщина, — усмехнулся я. — Здесь всё опутано моими чарами, сами стены в этом месте помогают мне. В моем распоряжении не просто Великий Источник, но и его Дух-Хранитель, что на порядок облегчает мне использование этой силы. Мне не нужны никакие чары, чтобы точно знать, кто, где и чем занимается в этих стенах. Я так понимаю, ты тоже была в курсе маленького секрета моей жены?
— Прости, мой господин, — без капли раскаяния в ауре ответила моя любовница. — Но она действительно права — когда было тебе это говорить, повелитель?
После того, как мы начали делить ложе, она куда реже обращалась ко так, как раньше. Но в минуты, когда в её душе начинали подниматься эмоции, это обращение вновь возвращалось на её уста. Я ощущал, буквально физически, через нашу с ней связь, что её душат чувства, и не её одну — с Хельгой связь у меня была ничуть не слабее, с того дня, когда во время близости наши Воплощения Магии (а у неё было именно Воплощение, я окончательно в этом разобрался) начали соприкасаться и обмениваться силой, я ощущал её не хуже, чем Алену. Просто моя жена была куда меньше им подвержена и мы давно не оказывались с ней в таких опасных ситуациях, как с Аленой.
Но сейчас обе мои любимые женщины, с которыми меня, надо признать, весьма оригинальными в обоих случаях, методами свела, пожалуй, сама Судьба с большой буквы, стояли рядом, по обе стороны от меня и вместе со мной смотрели на ночный город, раскинувшийся внизу. На уютные дома центрального квартала, где жили Старейшины со своими семьями и слугами, на раскинувшиеся за его пределами кварталами чуть попроще — тоже Верхний город, где жили остальные члены Рода, из числа тех, кто не являлся Старейшинами и стали членами Рода благодаря ритуалам и клятвам, в награду за верную службу. Те самые, уже упомянуты, самые первые последователи — что присоединились к тогда ещё безвестному упорному мальчишке, что один, казалось, боролся против всего мира. Не побоялись и остались со мной до конца… Многие из них не дожили до этого момента, погибнув — но их семьи получили своё, тоже став Николаевыми-Шуйскими. Я умею быть благодарным и не забываю своих верных.
А дальше шли и шли дома, трактиры, лавки и прочее, из чего состоит любой город. Вдалеке — склады, ближе к окраинам заводы. Два ряда высоких стен с башнями, мои гвардейцы, что надежно стерегут покой города в качестве гарнизона. Целый полк — каждый месяц сменяющий друг друга, чтобы не застаивались. Две с половиной тысячи бойцов и магов, с артефактами, великолепной выучкой, боевым опытом как против людей, так и против чудовищ — Первая Дивизия, четыре полка самых опытных ветеранов