Да и цену тебе тоже, щенок, читалось между строк. Разумеется, открыто сказать нечто подобное я не мог, все же открыто дерзить без повода Владимиру Шуйскому — Наследник, что ни говори… И, как я был с сожалением констатировать, весьма талантливый — будучи семнадцатилетним юнцом, он уже обладал аурой очень мощного Адепта. И, скорее всего, станет Мастером раньше двадцати. Будущий Маг Заклятий Рода Шуйских… Теперь он без вопросов является однозначно признанным преемником власти в нашем Роду. Право крови, сочетающееся с правом силы, делали его положение практически незыблемым.
— Тем ценнее общество истинных аристократов нашего государства, — парировал кузен. — Общество равных и достойны — что может быть лучше? Сергей Морозов умеет собрать действительно достойных людей под своей крышей… До этого дня я ни разу не видел откровенного сброда в этом доме. Но что поделать, никто не идеален. Прошу, Сергей, не принимайте на свой счет — вы человек достойный, но иногда все мы совершаем ошибки… Например, приглашаем уличный сброд в свой дом. Советую провести тщательную уборку после этого вечера и проверить, на месте ли драгоценности в доме — кто знает, с какими намерениями явились эти… Даже не знаю, какие слова подобрать, что бы не опускаться до мата.
— Да как!.. — шагнул вперед Петя, но я вновь удержал парня.
— Что как, безродыш? — поднял брови мой кузен. — Договаривай, не стесняйся… В знак уважения к хозяину дома я даже не велю тебя выпороть на конюшне, хотя и стоило бы.
— А ещё тебе стоило бы помнить тот урок, что я преподал тебе перед уходом из московского особняка, — ответил я за своего ученика. — Помниться, ты тогда лежал на земле, вывалив весь свой завтрак, и боялся лишний раз пошевелиться. Но вот прошло чуть больше года — и мой младший кузен расправил плечи и осмелел… Ты так много рассуждаешь о нашем с Петей происхождении и статусе… Мне вот интересно — если я чернь и ничтожество, то кто же ты? Наши отцы братья, у нас один дед — мы одной крови, Володя, так не получается ли так, что ты очерняешь сейчас весь Род Шуйских?
— Ты больше не Шуйский! — процедил парень, поняв что допустил промашку. — Ты не смеешь говорить о нашем Роде! Я не считаю тебя родичем и не признаю тебя! Поучился бы у своих брата и сестры, они хоть знают своё место, в отличии от тебя, выскочка.
Я замер, сжав до хруста кулаки. Брат и сестра⁈ На что эта тварь намекает⁈
— Господин Наследник, я искренне надеюсь, что Жанна и Руслан в полном порядке и не подвергались нападкам с вашей стороны, — отбросив полушутливый тон, ледяным голосом заговорил я. — Поверьте, это в ваших интересах в первую очередь. Иначе…
— Иначе что, изгой? — презрительно поинтересовался выходя чуть вперёд Андрей Шуйский — наш дальний родич, двадцати семилетний Мастер, видимо ставший частью свиты моего кузена. — Ты смеешь угрожать Владимиру Леонидовичу Шуйскому, Наследнику одного из величайших боярских Родов и Российской Империи? Убил пару-тройку слабых тварей в Сибири и уже считаешь себя чем-то особенным? Здесь не сибирская глухомань, где ты что-то из себя представлял. Я…
— Ты лишь излишне много на себя берущий Шуйский, что лезет в беседу двух кузенов безо всякого спроса, — заговорил молчавший до того Шувалов. — Если ты вдруг не заметил — на груди Аристарха четыре военных ордена, в том числе и из числа довольно значимых. Он воевал за Империю, причем настолько успешно, что сумел выделиться. Что же делал тем временем ты, Андрей? Под Кёнигсбергом было множество Шуйских, и они сражались воистину как львы — ваша гвардия проломила центр немецкой обороны… Вот только тебя там никто не видел, так что придержи язык в отношении тех, кто не сидел дома, уплетая блины со сметаной и таскаясь за каждой столичной юбкой, а сражался во славу России!
Неожиданно, надо признать. А ведь мой первый приезд в столицу начался с дуэли против Шувалова, которого я тогда одолел, но отказался убивать. Правая рука парня висела на перевязи, на груди красовался орден Мужества пятой ступени, аура же молодого боярина была на уверенном Мастерском уровне — Шувалов не стоял на месте, развиваясь ударными темпами. Кстати, судя по взглядам, которыми обменивалась эта парочка, корни их взаимной неприязни были весьма глубоки… Что не поделили, интересно?
— Шувалов… Если бы не твоя рука, я бы вызвал тебя на дуэль за твой длинный язык, но бить раненных ниже моего достоинства, — фыркнул Андрей. — Но пользуйся своим положением, пока можешь, пользуйся… Собака лает — караван идет, слыхал о таком?
— Придурок, — презрительно хохотнул я. — Ты бы хоть узнал, что значит эта присказка, прежде чем умничать. Бога ради, что за позорище…
— Осторожнее, Аристарх, — сощурился Андрей. — У тебя обе руки на месте… Так что к ответу я тебя могу призвать прямо сейчас. Не думай, что раз ты выделяешься на фоне худородных дворянчиков, то…
— Я всё же закончу свою мысль — это куда познавательнее, чем твои попытки подлизаться к моему двоюродному брату, — нагло перебил его я. — Изначально это выражение означало следующее — сторожевые псы, идущие с караванами торговцев, отслеживали различные опасности, чуяли пустынные бури и приближение врагов. Пока они с караваном и помогают его оберегать — всё хорошо, и караван в безопасности. Если же собаки не лают и их нет, значит дела ваши плохи… Так что да — пока такие как мы защищаем Россию, она идёт и дальше. И заметь — собаками в этом случае ты назвал всех, кто проливал кровь за родину. Меня, дворян Сибири, бояр, сражавшихся под Кёнигсбергом, Магов Заклятий, что сражаются в каждой крупной войне… Не говоря уже о сотнях поколений предков, отдавших свои жизни за Российскую Империю. Слушай, Андрей, а может мы чего-то не знаем о тебе? Просто подобные высказывания себе не может позволить даже Императорский Род… Кто же тогда ты, что позволяешь себе подобное?
Признаюсь честно, дословно про это высказывание я не помнил, так что передал суть своими словами и не факт что верно… Да и слышал его ещё в прошлой своей жизни, путешествую через пустыню в Персии, от одного из охранников в беседе у вечернего костра. Однако главное — я сказал уверенно и складно, обвинив придурка в оскорблении вообще всех кого только возможно. Давай, послушаем, что ты на подобное ответишь, ведь над тобой посмеиваются уже все. Морозов и Шувалов так вообще в открытую, и даже Володя, мой самовлюблённый двоюродный братец, с трудом удерживается от улыбки… Высокомерный недоумок, не привыкший следить за языком — видимо нечасто в высоком обществе бывает… Хорошо хоть большинство Шуйских оказались не такими — в конфликт не лезут, молча наблюдая за происходящим. А с братом прибыло ни много ни мало, а четверо родичей… И не похоже, что Морозов их звал. Что же они тут забыли, интересно?
— Я… Я имел ввиду совершенно иное! — рыкнул враз потерявший самообладание парень. — За попытку очернить имя Рода я тебя…
— Я не пытаюсь очернить имя Рода, полудурок, — уже откровенно насмехался я. — Я говорю конкретно о тебе. Ты, здоровый лоб, которому уж тридцать скоро, даже в войне не участвовал, а поливаешь грязью тех, благодаря кому имеешь возможность расхаживать по балам и пирушкам в столице. Говоришь, Шувалова не тронешь из-за его травмы… Может, рискнёшь вызвать меня?
Белая, тонкая перчатка, которую парень достал откуда-то из кармана, полетела прямо мне в лицо. Небрежным движением руки отбив её, я поднял бровь, ожидая официального вызова — ибо именно вызванный диктует условия схватки. Да, я сейчас сокрыл ауру… Но это не снижает мою настоящую силу и ранг. Я не Мастер, и вызвать под маскировкой на магическую схватку человека рангом ниже меня, если у нас с ним не имеется реально непримиримых разногласий, означает выставить себя в дурном свете, и это ещё очень мягко говоря. Потому мне нужно совсем иное…
— Я заявляю, что ты оскорбил честь моего Рода и мою собственную, Николаев-Шуйский, — процедил он. — Проси прощения, забери свои слова назад и покинь этот дом, и я, так и быть, готов закрыть на сказанное глаза. Иначе… Пусть ты и считаешься талантливым чародеем, но я взял ранг Мастера годы назад, в отличии от тебя, сопляк. И задать тебе трёпку я не постесняюсь.
— Ты? Трёпку? Мне⁈ — расхохотался я. — Мне противно, что подобный тебе делит со мной одну кровь! Я не собираюсь извиняться и готов расписаться под каждым сказанным мною словом!
— Дуэль! — рыкнул теряющий лицо под насмешливыми взглядами присутствующих Андрей. — Здесь и сейчас, если хватит духу! До сдачи или невозможности продолжать бой! Владимир Леонидович, надеюсь, вы окажете мне честь стать моим секундантом?
— Принимается, — кивнул я, дождавшись согласия своего кузена. — Кодекс Стали, без активной магии. Алхимические стимуляторы разрешены. Сергей Анатольевич, друг мой — у вас найдется площадка для подобной схватки и стряпчий, что бы оформить всё чин по чину? Ах да, господин Шувалов — не согласитесь ли вы стать моим секундантом?
— Почту за честь, Аристарх Николаевич, — кивнул он, тщательно пряча усмешку.
— Найдется, — кивнул он мне. — Стряпчего, к сожалению, не держу… Но он нам и ни к чему — при таком количестве свидетелей, способных подтвердить честность схватки, это и не нужно, можем просто составить от руки документ и собрать необходимые подписи прямо сейчас. Благо я знаю, как правильно оформлять подобные документы… Тем более что здесь присутствует Наследник боярского Рода и Глава дворянского — ваших с Владимиром подписей будет достаточно, несмотря на то, что вы один из участников дуэли…
— Я желаю поединка Мечом и Магией, — вмешался Андрей. — Или ты слишком боишься тягаться со мной в высоком искусстве⁈
— Ах да, я совсем забыл кое о чем упомянуть, — улыбнулся я. — А именно…
Моя аура расширилась, уплотнилась и проявила себя в полную мощь, заставив ближайших ко мне бояр отшатнуться, в изумлении ощупывая меня волнами восприятия — неприкрытыми, как это было принято делать в свете, а откровенными сканирующими чарами, что вообще-то считалось дурным тоном… Но слишком было велико их изумление тем, что они видели и ощущали.