Паус с видимым удовольствием опускается на софу, вытягивая ноги. И без труда поддерживает светский тон, демонстрируя расслабленность.
— Что ж, это радует. Я планировал завтра-послезавтра позвать ее в театр. Знаю, она питает к нему слабость.
— Совершенно верно. Вирра обожает представления. Уверен, она будет счастлива приглашению. Тем более от тебя, Заул.
Взаимная патока так и льется в уши.
— Я понял, — кивает хозяин дома и, дождавшись, когда всем разнесут бокалы, наполненные прохладным лимонадом, наконец, спрашивает о самом главном. — Могу я узнать, какими чаяниями Луноликая привела вас в мою скромную обитель?
Какого фига вы сюда приперлись?
Перевожу вопрос на более приземленный язык, мысленно ухмыляясь.
Не оборотень, а паук, профессионально плетущий словесные кружева. Нет бы прямо спросил: «Чего надо, товарищи?». И получил бы такой ж прямой ответ: «Верни детей, мерзавец!».
— Да вот, гостя развлекали, — кивает в мою сторону Паус, улыбаясь, как проказливый мальчишка, — показывали местные красоты, охотились. Лин же впервые в наших краях. Малость увлеклись и время не рассчитали. Потому я взял на себя смелость нанести тебе визит вежливости и познакомить вас, а заодно отдохнуть. Если не откажешь.
Молодца! Звучит вполне правдоподобно.
Делаю я вывод, мельком осматривая внешний вид всех троих. По нам точно не скажешь, что мы из ресторана сюда пожаловали. Я и Саймон в камуфляже и берцах. И даже Паус ради дела снял белоснежную рубашку и отутюженные слаксы, переодевшись в джинсы и серую футболку.
Судя по оценивающему взгляду Вулича, он этот факт тоже отметил.
— Что ж, знакомству рад, — выдержав паузу и сместив взгляд с меня на альфу юго-западного предела, подает голос хозяин дома. — И в гостеприимстве не откажу. Особняк большой, места всем хватит. Верно, Хорн? — Обращается он к входящему в этот момент в гостиную высокому сухощавому двуликому с цепким острым взглядом. — Знакомьтесь, господа, моя правая рука, Хорн Чаев.
— Добрый вечер, — приветствует нас новоприбывший без намека на улыбку.
Вот уж кто не играет, а открыто показывает свое отношение к свалившимся на голову нежданным нам.
Сильный волк, делаю мысленную заметку. Боец. С ним стоит быть внимательным и осторожным.
— Прошу меня извинить, — Вулич, перебросившись со своим помощником быстрыми понимающими взглядами, поднимается из кресла. — Еще есть дела. Не переживайте, о вас позаботятся.
— Спасибо, Заул, — Паус широко улыбается, не выпадая из образа довольного жизнью альфы. — Рад, что не ошибся в твоем радушии.
Я же продолжаю помалкивать, делая выводы из увиденного: странностей хватает.
— Вам предоставят гостевое крыло, чтобы переодеться и немного отдохнуть, — негромко сообщает Хорн, когда Вулич покидает залу. — Ужин состоится через час в голубой гостиной. Нар, — кивок в сторону бесшумно появившегося на пороге оборотня, размерами напоминающего бодибилдера, — поможет, если что-нибудь понадобится, и сопроводит до места.
А заодно проследит, чтобы не сунули нос, куда не следует.
Добавляю мысленно, пряча понимающую ухмылку.
Да, дураков тут нет.
Логично.
Глава 22
АНИЛА
Возвращаюсь в комнату к малышке чуть ли не бегом, решая для себя, что, как только мы с ней благополучно выпутаемся из этой передряги, заберу ее себе и обязательно дам имя.
Если ей сейчас примерно десять дней, то у меня есть еще две недели. С одной стороны, это много, но с другой, очень мало.
Но ничего. Справимся.
Моя она.
Душой и сердцем чувствую.
Стоит выйти через узкий проход больничного отсека к центральной лестнице, как плач омежки буквально сбивает с ног. Тоскливый, надрывный, вымораживающий до костей. Нет, обычным человеческим слухом он не улавливается, да и оборотническим совсем-совсем слабо, скорее, это так наша с ней связь действует, увеличивая ощущения.
— Тише-тише, маленькая, я тут, с тобой, — бормочу, распахивая дверь и врываясь в спальню. — Иди скорее ко мне на ручки.
Подхватываю с кровати девчушку и прижимаю к груди, начиная укачивать и осматривать. Личико от плача раскраснелось, губки скривились, бровки преломились, кулачки сжались и слезы… крупные, прозрачные по щекам катятся.
— Ну всё-всё, моя хорошая, я тут, вернулась, открывай глазки, — осматриваю комнату, замечая полупустую бутылочку с водой, — давай попьем и успокоимся. Ты больше не одна. Не надо плакать.
Омежка прислушивается к голосу и, с икотой всхлипывая, потихоньку расслабляется и берет соску. Я же мысленно проклинаю Ленара, оставившего по какой-то причине крошку совершенно одну.
Совести и сердца у этих бандитов нет.
— Умничка, — поглаживаю ребенка по голове, в то время как маленькая ручонка находит мою косу и крепко ухватывает ее в захвате.
Уже привычный жест, который одну из нас успокаивает, а другую умиляет до глубины души.
— Не отпустишь теперь, да? — улыбаюсь, заметив, что небесно-голубые озера с желтыми искорками внимательно меня рассматривают. — Вот и правильно. Нам с тобой вместе хорошо, а не по отдельности.
Укачиваю кроху и, только убедившись, что она расслабилась и задремала, аккуратно пристраиваю на кровати. Присаживаюсь рядом и, не разрывая тактильного контакта, осматриваю комнату.
Рюкзак отыскиваю под стулом. Запихнула его еще вчера подальше, чтобы бандиты не заметили, в итоге и сама на время забыла.
В голове не замолкает навязчивая идея, что каким-нибудь чудом сотовый может быть еще жив и работать. Значит, можно попытаться набрать Эльке и попросить ее отца как-то помочь. Уверена, они не откажут. Тем более меня явно все уже потеряли. Когда учитель не приходит в школу ни в первый день, ни в последующие, его будут искать.
А уж моя подруга первая этим займется и поднимет волнение.
Прислушиваюсь к тишине вокруг, принюхиваюсь.
Никого.
Подает голос Золотинка.
И я достаю свою вещь. Нахожу и проверяю телефон в рюкзаке…
Чуда не происходит.
Естественно он разряжен. А зарядку, растяпа, я не взяла. Думала же про лес, когда сбегала от оборотней, а там розеток не предусмотрено. Лишний груз тянуть с собой не хотелось.
И вот теперь такая хорошая идея рассыпается в пыль.
Ничего, мы еще что-нибудь придумаем.
Успокаиваю себя и Золотинку.
Шум за дверью заставляет встрепенуться. Тяжелый топот нескольких пар ног в берцовых сапогах трудно с чем-то спутать.
Напрягаюсь, отходя от двери, и прикрываю спиной спящую на кровати малышку. Не знаю, кто там и что… Хотя нет, точно оборотни, улавливаю запах. Но двуликие проносятся мимо, и вновь наступает тишина.
Странное движение в доме забывается, когда я замечаю, что бутыль с водой для омежки совершенно пустая, а новой нигде нет. Да и смесь куда-то подевалась.
Этого еще только не хватало. Золь, что делать-то? Сейчас крошка проснется и вновь плакать начнет и просить есть.
Начнет, она же маленькая. Терпеть не сможет.
Соглашается моя волчица.
Ани, надо найти Ленара. Куда этого беспутного унесло, когда он за девочкой должен был присматривать?
Ворчит Золотинка.
Мысленно с ней соглашаюсь и решаюсь ненадолго выйти и попробовать раздобыть воды на кухне. Запах еды поможет сориентироваться в незнакомом месте.
Удивительное дело, но Луна-заступница словно ведет меня этим вечером. Без особых проблем я спускаюсь вниз, но не по центральной лестнице, где ходила раньше, а по узкой боковой. И через пару коридоров попадаю в искомое место.
Два незнакомых мужчины в белоснежной одежде что-то шинкуют большими разделочными ножами на огромном деревянном столе, время от времени переговариваясь. Замираю, не зная, как быть дальше. Но страх, что омежка может проснуться в любой момент, подгоняет.
— Добрый вечер, — выступаю из-за поворота, понимая, что меня всё равно скоро вычислят по запаху, — можно у вас воды попросить для ребенка и детской смеси? Ленар сейчас занят, а у нас всё закончилось.
Выпаливаю, сжимая кулаки. Поверят или нет?
— Вон там в углу возьми, — внимательно просканировав меня взглядом и немного подумав, кивает тот, что пошире в плечах и повыше.
— Спасибо, — благодарю и бочком пробираюсь к нужному, а потом под общую тишину медленно отступаю назад.
Выдыхаю только оказавшись на своем этаже. Обдумывать ситуацию не решаюсь. Для меня этот поступок — что-то невероятное.
Я же трусиха до мозга костей, а тут…
Ты сильная, Ани. Умница. Настоящая волчица, заботящаяся о своем потомстве.
Уверенно заявляет Золотинка и тут же скалится, учуяв противный до дрожи запах ненавистного двуликого.
Нар!
Успевает она рыкнуть, прежде чем меня больно хватают за шею и толкают в стену, наваливаясь сверху.
От сильного удара воздух выбивает из легких, а щеку обжигает чем-то острым. Страх парализует, а боязнь уронить детское питание и воду ограничивает возможности к обороне. Сжимаюсь, не зная, чего ожидать в следующий момент, и вздрагиваю, когда слышу:
— Ты зачем девушку обижаешь?
Раздавшийся за спиной уверенный и совершенно спокойный мужской голос с вкрадчивыми нотками вмиг запускает по телу миллионы мурашек. Сила нового оборотня поражает, но в отличие от мощи беты Хорна она не давит, а странно обволакивает.
Грубый душащий захват с шеи пропадает, позволяя двигаться. Но еще до того, как обернуться, сердце сладко замирает, а Золотинка взвизгивает, подвывая и пританцовывая…
Истинный.
Сигнализирует, крутясь волчком, словно бы красуясь.
— Потому что она находится там, где не положено, — отвечает, слегка склонившись, Нар. И пусть он старается держаться уверенно, но от меня на шаг всё же отступает. — Это крыло гостей, а не работников. Прошу прощения, альфа Лин, что Вам помешали. Мы сейчас уйдем.
Альфа Лин…
Выдыхаем с Золей одновременно, пожирая глазами высокого мускулистого оборотня с аккуратной бородкой и совершенно нечитаемым взглядом пронзительно синих глаз.