Северус предпочел сесть и понаблюдать за всеми, а Ремус сначала с удовольствием потанцевал с Нарциссой, потом на пару с Гермионой срывал золотые яблоки. Он победил, но девушка утверждала, что это несправедливо, так как у него есть клыки, облегчающие ему задачу.
Пробило десять, четыре часа комната была наполнена смехом и играми. Никто и не думал останавливаться, но внезапно громкий крик разрезал воздух. Все испуганно повернулись, чтобы увидеть Драко, ничком лежащего на танцевальной площадке. Глаза присутствующих тут же обратились к Гарри, бессильно сползающего по стене на пол. Маги замерли в ужасе, музыка стихла, когда мальчик начал дергаться и хныкать.
– Закрой сознание! – проревел Северус, бросаясь к сыну. – Закрой, Гарри. Я знаю, что ты сможешь это сделать. Закрой свое сознание. НЕМЕДЛЕННО! – Гарри выгнулся, и хныканье перешло в задыхающиеся рыдания.
Гриффиндорцы в оцепенении цеплялись друг за друга, беспомощно наблюдая, как страдает их друг. Слизеринцы не отводили глаз от Драко. Нарцисса стала на колени рядом с ним, качая в колыбели своих рук безвольное, безответное тело.
Ремус опустился возле Гарри, но не пытался притронуться к нему. Не сделал этого и Северус, застывший с другой стороны от мальчика.
– Да. Хорошо. Очень хорошо, Гарри. Я знаю, что ты можешь сделать это. Укрепи щиты.
– О чем вы говорите? – вмешался Рон. – Ничего не меняется! Это не прекращается!
Это была правда. Гарри сопротивлялся слабо; потом вновь выгнулся от боли, из горла вырвался жалобный хриплый стон.
– Это ничто, Уизли, – устало буркнул Северус, – по сравнению с другими нападениями. Он закрывается, но невозможно полностью блокировать связь с Сами-знаете-кем…
Снейп не преувеличивал. По сравнению с предыдущими жуткими припадками, сопровождавшимися криками, на этот раз было не так ужасно.
– Разве нельзя ничего сделать? – сквозь слезы спросила Гермиона.
– Вы можете вернуться в ваше общежитие и помолиться за него, – рявкнул Северус, возвращая все внимание сыну.
Ремус понял намек и встал. Мягко, с теплыми заверениями, которым и сам не верил, он вывел их из комнаты и пообещал, что скоро они смогут увидеться с Гарри.
Нарцисса разобралась со слизеринцами, просто поговорив с ними пару минут, после чего те встали и ушли.
– Отнесем их домой? – спокойно спросил Ремус Северуса.
– Я не уверен, что это будет мудрый шаг, – зельевар покачал головой. – Я… не думал… знал ведь, что Темный Лорд собирается в этот день устроить что-то… Мы должны были быть готовы… я сделал ошибку…
– Нет, Северус, – Ремус оборвал его, но благоразумно не прикасался к напряженному, как струна, человеку, стоящему на коленях. – У нас были причины надеяться, что этот Хэллоуин пройдет тихо. Вольдеморт был занят перемещением своей армии. Думаю, никто не ожидал, что он что-то предпримет перед основной атакой.
Северус резко и зло тряхнул головой.
– Нет. Я должен был знать.
– Даже если бы знал, ты не смог бы ничего изменить, – непреклонно возразил Ремус. – Ты подарил мальчикам замечательную ночь, одну из лучших, что у них были. Ты предпочел бы отнять у них праздник? Да? Держать целый день защиту? Это только измучило бы их.
Напряжение, сковавшее тело Снейпа, медленно ушло, и Ремус, пытаясь подбодрить, обнял его.
Нарцисса наблюдала за ними, и в ее глазах разгоралось понимание. Горькая усмешка искривила тонкие губы. «Очень вовремя, – подумала она, – Северус нашел кого-то, на кого сможет положиться, и кто сможет его поддержать». Потом все внимание женщины переключилось на ее единственного ребенка, и она, страшась и содрогаясь, задумалась, что сейчас видит ее сын…
Когда приступ не закончился и через час, мальчиков осторожно перенесли в комнаты Северуса и уложили на кровать. Ремус и Нарцисса остались с ними, а профессор отправился к директору. Он был уверен, что Альбус в курсе, что происходит. И оказался прав. Правда, старика в кабинете не было, и Снейпу пришлось аппарировать к штабу.
Там царил хаос.
Всюду были разбросаны карты и планы. Авроры и члены Ордена что-то громко, нервно обсуждали. Несколько человек оказались ранены. Сверху слышался горестный плач.
Снейп метался между группами, вслушиваясь в разговоры. Оказалось, что Пожиратели захватили членов семей, действовавших против них. Родственники Хмури, Тонкс, МакГонагалл и Уизли были убиты среди прочих. Их сначала долго мучили, потом убили, а затем бросили тела возле Стоунхенджа. Ни один светлый волшебник или ведьма не могли подойти ближе пятисот ярдов к оскверненному памятнику, и это расстояние увеличивалось с каждым добавленным телом. Никакое волшебство не проходило сквозь неконтролируемую магическую бурю, подпитываемую Пожирателями.
Нападения были спонтанными. Они не видели никакого способа определить, чья семья следующей подвергнется нападению, и поэтому было практически невозможно предотвратить удар. Все были в панике.
Северус усмехнулся, вступил в дискуссию и принялся помогать. Дамблдор благодарно улыбнулся ему, зная, что как стратег зельевар незаменим.
* * *
Последнее убийство произошло на рассвете, и после этого мальчики очнулись. Но попытки заставить их успокоиться и говорить конкретно ни к чему не привели. Северус влил в них зелье Сна-без-сновидений и снова уложил. Измученные дети прижались друг к другу; слезы все еще блестели на бледных щеках.
В результате нападений были убиты пятьдесят шесть человек, самой младшей стала девочка четырех лет, самой старшей – девяностосемилетняя ведьма. Четырнадцать жертв были моложе шестнадцати, пять – беременные женщины, семеро – наследники не слишком известных чистокровных семей, среди них Эдвард МакГонагалл (племянник профессора МакГонаголл) и Билл Уизли.
Из Св. Мунго похитили и убили родителей Невилла Лонгботтома.
Уроки отменили. В Хогвартсе объявили неделю траура.
Ремус вынужден был уехать: подошла ночь полнолуния, и ему было необходимо подготовиться. Он пообещал вернуться в понедельник утром, но Северус лишь безучастно посмотрел на него. Ремус быстро поцеловал его в губы и вышел за дверь.
Нарцисса осталась с зельеваром и мальчиками. Никто из них не двигался и не разговаривал.
Это было только начало. Худшее ждало впереди.
Глава 19.
Гарри, который никак не мог привыкнуть к новым воспоминаниям, проснулся совершенно разбитым. Два дня после Хеллоуина они с Драко просто отдыхали, никто их ни о чем не расспрашивал. Отец один раз попытался заговорить на эту тему, но Гарри чувствовал, что не готов пока обсуждать происшедшее. В голове была настоящая каша; но теперь, повзрослев на год, Гарри лучше осознавал то, что произошло на втором курсе.
Драко, услышав стон, придвинулся к нему ближе.
– Как ты себя чувствуешь? – хриплым ото сна голосом спросил он и погладил Гарри по лицу, успокаивая и разглаживая морщинки.
Гарри, прижимаясь теснее, через силу улыбнулся:
– Нормально. Это было так страшно… – Драко, нахмурившись, смотрел на оцепенелого, больного друга. – Столько смертей… крики… Почему?! Почему Вольдеморт хочет все уничтожить? И почему люди помогают ему?
– Я не знаю, малыш, – Малфой закусил губу, помня, что почти стал одним из них – тех, кто несет смерть и разрушение. И не понимал, как мог быть таким глупцом. Хорошо, что он узнал правду прежде, чем совершил непоправимое.
– Я… – Гарри поежился и посмотрел другу в глаза. Сердце Драко заколотилось, когда он заметил, как малыш дрожит. – В Тайной комнате мне было так страшно… Драко, я думал, что умру. И Джинни тоже погибнет, потому что я слишком слаб…
– Гарри… – Драко наклонился к нему и ласково поцеловал дрожащие губы. Темные ресницы дрогнули, а страх в глазах медленно таял. Драко почувствовал себя счастливым оттого, что малыш доверяет ему. – Я так люблю тебя. Все будет хорошо.
– Я тоже тебя люблю, – Гарри покраснел и уткнулся в грудь Малфою, обнимая его и принимаясь теребить шелковистые волосы. – Я убил его… Мне повезло, но я действительно убил его. Уничтожил дневник и спас Джинни. Но все-таки я слишком мал, не особо силен и сообразителен. …У нас ведь есть шанс, правда? Папа, и Дамблдор, и Орден – у них же есть шанс победить?
– Конечно, они победят, – уверил Драко. – Никто не собирается сдаваться. И у нас есть сила. Магический мир не допустит прихода к власти этого монстра. Многие будут бояться, но все равно вступят в борьбу, чтобы защитить себя и свои семьи.
Гарри кивнул и неохотно сел:
– Пойдем на завтрак? Я есть хочу.
Драко засмеялся и спрыгнул с кровати, чтобы выбрать им костюмы. Они быстро оделись, и когда Драко указал на свою взлохмаченную прическу, Гарри, счастливо улыбнувшись, послушно коснулся тонких прядей, распутывая и укладывая их с помощью магии. Все это время на его личике играла довольная улыбка, глаза сияли – он наслаждался самим процессом. Драко же грелся в лучах восхищения и привязанности. Затем взял друга за руку и потянул к кухне.
* * *
– Доброе утро, – поздоровался он с завтракающими матерью и Северусом.
– Доброе утро. Как ты? – встревожено спросила у сына Нарцисса. Выглядела она измученной и постаревшей.
– Прекрасно, – Драко выдал чуть заметную улыбку.
– Доброе утро, мальчики. Вы делаете успехи, – сказал Северус.
– Привет, – застенчиво улыбнулся Гарри. – А Муни вернулся? Он обещал в понедельник…
– Он спит. Подозреваю, проснется только днем.
Во время завтрака они старательно говорили о разных пустяках; но, покончив с овсянкой, Гарри затронул тему, которой все так боялись.
– А что… нам делать с… убийствами? – смущенно поинтересовался он.
– Давайте поговорим об этом в гостиной, – осторожно предложил Северус.
Мальчики и Нарцисса прошли в комнату.
– Вы расскажете нам, что видели?
Сидящие рядом Гарри и Драко одновременно кивнули. Нарцисса заняла место со стороны сына, а Северус – напротив них. Мальчики крепко держались за руки. Гарри прижимался к Драко, а тот обнимал его за плечи.