— Если Коммунистическая Партия говорит одно а делает на самом деле другое — какое доверие будет такой партии? — я старался построить логическую цепочку. — Если народу обещана конституцией свобода, то почему это слово не рассматривается в более широком аспекте. Люди должны иметь свободу покинуть государство, которое их не устраивает. Даже если они одурманены разными "Голосами" и думают что их ждет на западе манна небесная. Необходимо убрать так называемый "железный занавес", искусственно отгородивших наше государство от Кап-стран, да и от социалистических, по сути тоже. Все, кроме секретоносителей, должны иметь право переезда в любую страну, в которую его готовы принять. Только предварительно, пусть такие граждане вернут государству полученные от него квартиры, возместят по западным расценкам расходы государства на образование. Необходимо всем, кроме судимых по тяжелым статьям предоставить право на получение заграничного паспорта, организовать туры по разным странам. В первую очередь это Куба, Болгария, Югославия, остальные социалистические республики. В моем будущем был относительно недорогой отдых в Турции, чуть дороже — в отелях Египта. И конечно дать доступ к кап-странам, пусть народ посмотрит мир. И вот когда люди своими глазами увидят действительность жизни за границей, у них исчезнут иллюзии. Даже если кто и сбежит из Союза, после нескольких лет жизни в джунглях капитализма они попросятся назад.
— Меня вот тоже КГБ не пускает даже на Кубу! — пожаловалась дочь Брежнева.
— Будем надеяться, что Леонид Ильич примет нужное решение — поддакнул я.
— У нас в Политбюро какие-то ретрограды собрались! — пожаловался Леонид Ильич. — Один Суслов чего стоит! Именно он был инициатором гонений на интеллигенцию! Очень тяжелый у него характер.
Я мысленно сделал себе закладку посетить соседа снизу.
— Подгорный тоже не подарок! — Брежнев еще принял зубровки и оглядел сидящих за столом, как бы ища у них поддержки. — Николай Викторович бурно осуждает политику разрядки и экономической политики правительства относительно увеличения производства товаров народного потребления.
— Шестнадцатого июня Подгорный подаст в отставку с поста Председателя Президиума Верховного Совета СССР, выйдя на пенсию. Его должность займете Вы, Леонид Ильич! — обнадежил я генсека.
— Тогда новый тост — Встал с бокалом зять Брежнева. — За предстоящую отставку этого враля Подгорного.
— В смысле, враль? — Светлана Владимировна удивленно посмотрела на Чурбанова.
— Микоян прямо обвинял Подгорного во лжи и презирал за это. Он рассказывал историю о том, как в годы войны Подгорному поручили эвакуировать сахарный завод в Воронеже. Опасное задание было выполнено, однако Николай Викторович, побоявшись за свою жизнь, сам на заводе так и не побывал, доложив при этом, что лично руководил эвакуацией. А Микоян такого вранья на дух не выносил.
— Анастас мог, он всегда резал в глаза правду-матку! — согласился Брежнев, накладывая в свою тарелку любимые им закуски — студень из бараньих язычков и салат «Столичный» в котором вместо зеленого горошка был добавлен ананас. — С двадцатое по двадцать второе июня я планирую посетить с официальным визитом Францию и провести переговоры с их президентом. — прожевав студень, добавил Леонид Ильич. — Может действительно, прав Владислав, говоря о предоставлении возможности поездок за рубеж всем гражданам нашего государства, может мне тебя, Галя, взять с собою? Пока я буду встречаться с президентом Франции, можешь пробежаться по магазинам, Лувр посетить. Только без сопровождения мужа я тебя не возьму! — Категорично заявил Брежнев, осаживая аж взвизгнувшую от счастья дочь. — Вместе поедете, приглядит за тобой, как бы чего не учудила. — А то доходят иногда до меня слухи…
— Папочка, ты просто прелесть! — Галина Леонидовна просто светилась от предвкушения поездки в Париж. — Может можно устроить, чтобы и Светочка со мной поехала?
Щелокова с надеждой взглянула на Брежнева. Тот немного подумал и спросил своего верного министра — отпустишь жену, Николай?
— Почему нет, отпущу, а то действительно сидим как сычи, отгородившись от всего мира.
Я выдвинул идею, благодаря которой у дочери генсека появлялся шанс взяться за ум и занять свое время чем то полезным. — Леонид Ильич, может, Галине Леонидовне поручить налаживание контактов во Франции с крупными туристическими агентствами, заключить предварительные договоренности?
— Правильно, я вам такие туры по Франции организую! — загорелась моей идеей Галина Брежнева, — закачаетесь!
— Главное убедить французов тоже массово посетить Советский Союз, — добавил я, — многие страны на туризме обогащаются а это необходимая стране валюта, главное предоставить иностранцам сервис на международном уровне. Неплохо бы в стране открыть валютные обменники, где по предъявлению паспорта, можно обменять рубли на франки, доллары на рубли. Хватит уже валютчикам сшибать деньги на незаконном обмене валюты гражданам.
— Владислав, ты сможешь это все оформить в виде убедительного документа, который я выдвину на рассмотрение?
— Без проблем. — ответил я и посмотрел на мою маму, рассказывающей Виктории Петровне историю своего нелегкого детства, жизнь во время войны в эвакуации в Ташкенте.
Затем разговор перетек на искусство, в том числе современную прозу.
— А какие изменения в литературе, Владислав, в твоем времени? — спросила меня Светлана Владимировна.
Я начал рассказывать про жанр попаданцев в прошлое, кратко пересказав сюжеты о попаданцах к Сталину и Брежневу. Особенно заинтересовал Леонида Ильича сюжет о главном герое, попавшему к Сталину, ставшему у него порученцем с полученным мандатом за подписью Самого, дававшем владельцу документа огромные полномочия.
— Знаешь, Владислав! — задумчиво произнес Брежнев. — Мысль о порученце интересная, надо назначить тебя моим помощником, назначим оклад для начала в пятьсот рублей (зарплата Брежнева тогда составляла восемьсот рублей), а то правда о том, что происходит в стране, доходит до меня частенько искаженно. Да это хорошая мысль! Буду с уверенностью знать, что у меня есть хоть один человек, который выскажет всю правду-матушку, какой бы неприглядной она не была. Да и примет меры вовремя — подумав, Леонид Ильич открыл стоявшую на столе "Посольскую" и наполнил свою рюмку.
— Как Ваш помощник, уважаемый Леонид Ильич, я сегодня встретился и пообщался с хорошими кандидатами на должности руководителей разведки и контрразведки, на которые просто необходимо разделить КГБ.
Щелоков с Чурбановым насторожились, Брежнев удивился — И кто же это?
— Судоплатов и Эйтингон, настоящие профессионалы, они жизнь отдадут за Советский Союз. Я их тоже привел в нормальное состояние, подлечил и скажу — эти два чекиста рвутся в бой с империализмом.
— Умеешь ты удивлять меня, Владислав! А что скажешь ты, Николай Анисимович?
— Предложение Владислава хоть и неожиданное но перспективное! — министр МВД отставил рюмку и почесал подбородок. — С другой стороны, мы собирались реабилитировать товарища Сталина, а значит и всех его сотрудников тоже. Судоплатова можно опять поставить на разведку, заместителем ему оставим Цвигуна, он за ним присмотрит, а Эйтингона — на контрразведку, пусть предателей выявляет, а то их в комитете как грязи развелось. Вообще надо прополоть этих засранцев, а то уже сверху вниз на милицию смотрят. У меня как раз этим уже Владислав занялся. Думаю к конце недели всех приспособленцев на гражданку направить, пусть они лучше на стройках народного хозяйства себя показывают.
— Всех преступников Советского законодательства, независимо от того, где они служили — в МВД, КГБ, армии или в Партии, не нужно бояться судить с освещением в прессе. До Хрущева не боялись показать людям врагов народа независимо от их занимаемой должности. — Я прервался чтобы запить речь лимонадом и посмотрел в глаза каждому из гостей. — Народ не должен узнавать обо всем из вражеских голосов. А то вы стесняетесь вымести мусор из своего угла. Да! И в Партию могут пробраться приспособленцы, хамелеоны. Так вот результат органов — разоблачили, выявили, наказали. Чистка и Партии нужна как воздух!
— Согласен с тобой, Владислав, чуть заметно поморщился Брежнев. — Вон события в Новочеркасске в свое время засекретили, а все равно все наружу вылезло. Правильно говоришь — не было бы той бойни, если бы на своих местах сидели настоящие управленцы.
— Чиновники от Партии стали подменять собой исполнительную и законодательную власть, командуют как им вздумается, а многие не имеют нормального образования — вылезли вверх за счет повторения лозунгов и криков "даешь!" Эта основная причина распада страны. Сколько бы врагов нашего государства мы сейчас не ликвидируем или не отодвинем от власти, все равно не спасут эти полумеры от развала Союза. Нужны кардинальные изменения, товарищи! — Я закончил свою речь и принялся за остывший шашлык.
— Чурбанов напомнил о нерешенном вопросе с реформами комитета госбезопасности.
— Назовем ведомство Судоплатова Внешней разведкой, а наименование КГБ пусть останется у контрразведки — предложил я. — Также необходимо вывести из комитета спецсвязь и управление Охраны первых лиц государства, преобразовав их в Государственную службу охраны. Пятое Управление, занимающееся антисоветчиками надо ликвидировать. Если есть достойные и работящие офицеры, перевести их в МВД, на "земле" всегда нехватка кадров. Да и количество управлений в городах раздуто до невозможности. К стати, количество секретчиков на заводах тоже зашкаливает, практически за время существования первого отдела его сотрудники не выявили ни одного шпиона.
Плавно речь перевелась на кавказские вина и кухню.
Я решил и тут вставить свою шпильку руководству Союза — К стати, Леонид Ильич, вы в курсе, что все существующие в кавказских республиках предприятия выпускают один брак? Что все финансовые вложения в создание в этих республиках промышленных предприятий оказались выкинутыми на ветер? Новые станки с армянского завода отправляют на переплавку (тбилисские станки — родные братья армянским), продукция армянского абразивного завода — абразивные круга, все кривые и косые — шпиндели всех шлифовальных станков от них разваливаются. Головная боль всех электронных устройств — армянские конденсаторы, качество этих радиоэлементов настолько плохое, что любой ремонт начинается с замены конденсаторов. Такие конденсаторы выпускаются на заводе электролитических конденсаторов «Диполь» город Камо. Кроме коньяка и вин, Кавказ ничего не может поставлять без брака.