На поляне почти бесшумно нарисовался еще один наемник. Точнее, наемница. Которую я, несмотря на закрывавшую лицо балаклаву, узнала сразу – по огненно-рыжим волосам, вылезшим из-под капюшона. Это она помогала мне тащить Грека через все Дикие земли. Вот только одета тогда была по-другому. Пожалуй, узнавать ее в открытую не стоит…
Но Рыжая приветственно кивнула, и я, поколебавшись, все же ответила.
– Детектор держи. – Пара явно заметил наш обмен любезностями, но пока оставил его без внимания. – Разберешься, как пользоваться?
Разберусь, отчего ж не разобраться. Я потыкала в кнопочки на приборе, покрутилась на месте, следя на мелькающими на экране значками. Несколько молний в самом углу – «молнии», чему еще тут быть. Вон они, посверкивают между стволами.
– Идешь впереди, я за тобой. Ты прикрываешь, – Пара кивнул напарнице. – Поднимаемся на тот обрыв и ищем «топку».
Рыжая молча вскинула к плечу свое оружие, про которое я поняла только, что это не «калаш», и заняла указанное место. Пара наклонился и, закрыв Греку глаза, ухватился за плащ по обе стороны от головы. Крякнул:
– Удобные у темных плащи. Прямо волокуши. Дикая, не стой столбом, двинули!
Склон у невысокого холма оказался настолько крутой, что подниматься мы решили поодиночке. Я поползла первая, тщательно выдалбливая в земле некое подобие ступенек – для Пары, которому падать на колени и цепляться за торчащие из земли корни будет крайне неудобно. Слева поджидало радиационное пятно, справа – россыпь «молний», вот только Зона сегодня уже получила свою жертву, хватит!
Холм оказался пуст. Несколько елок с рыжей хвоей, береза без листьев – и неожиданный простор под звездным небом. Хорошее место…
Уже через несколько шагов детектор предупредил о наличии прямо по курсу целого скопления «жарок». А вот и черные пятна на земле, и марево над ними. Я не стала подходить близко – иногда убить может не сама аномалия, а раскаленный воздух вокруг.
Дальнейшее стало делом техники. Дождаться Пару и Рыжую, втроем, поднатужившись, закинуть тело в «топку» – и ждать, старательно не глядя на пляшущий над добычей огонь.
Впрочем, последнее оказалось не очень сложным. Потому что пошел у нас интересный разговор.
– По старой дружбе поделюсь информацией. Карпов мертв. Новый командир открыл на Безымянного охоту.
Все-таки мертв, значит… Оборвалась еще одна ниточка, связывающая Безымянного с прошлым.
– Зачем? – вырвалось у меня. Хотя… глупый вопрос. «Важный груз», конечно, будь он неладен! – Зачем тогда военсталы убили Грека?!
– Это не они. Грек твой, уходя от погони, нос к носу столкнулся с квадром «законников». Те, сама понимаешь, долго думать не стали.
– Понимаю. Уничтожили очередную «заразу Зоны», поставили себе еще одну галочку. Родина теперь может спать спокойно!
Пара пожал плечами.
– Здесь каждый день кого-то убивают. Грека ты уже не вернешь, а вот брату можешь помочь. Хотя бы тем, что постараешься не попасть к военсталам в руки.
Именно что постараюсь, мрачно хмыкнула я про себя.
– Спасибо.
До рассвета оставалось совсем немного. Рыжая клевала носом, Пара если и устал, то виду не подавал, у меня же сна не было ни в одном глазу. Подумаешь, снова предстоит дальний путь… В крови клокотал адреналин, и я очень надеялась, что его хватит хотя бы до шахт. А уж «Камень» там поджидает или брат остался в гордом одиночестве – это дело десятое. Его нужно предупредить.
– Рыжую, значит, знаешь? – спросил вдруг наемник.
– Она мне однажды здорово помогла. С ним. – Я кивнула в сторону догорающей «топки», вновь глотая невольные слезы.
Пара кивнул.
– Совет тебе на будущее. Если Зона нас снова когда-нибудь сведет, поступай, как сегодня. То есть не узнаешь в упор, пока сами не поздороваемся. Целее будешь.
– Угу.
Снова наступила тишина. Было то блаженное время, когда Зона затихала, готовясь к новому дню. Ночные хищники уже разошлись по логовам, дневные – только-только просыпались. Потрескивала за спиной «топка», набирали заряд «молнии» под холмом. Сумерки редели, ночь неохотно уступала права пасмурному и, похоже, дождливому дню. Набухшие свинцовые тучи уже готовы были прохудиться прямо над нашими головами.
Сзади раздался негромкий треск – как будто пучок волос потерли между пальцами, – и я, едва не подпрыгнув, резко обернулась. Аномалия уже погасла, оставив на память о себе только свежий пепел и несколько некрупных осколков. И вот там-то, среди того немногого, что осталось от Грека, трепыхался в нескольких сантиметрах над землей золотисто-рыжий шар. Словно умирающий кусочек огня, ранее невидимый, он все больше наливался красным, бордовым, черным… Большой остывающий уголек идеальной формы.
– «Огнешар», – пробормотал Пара. – Если честно, впервые вижу, как рождается артефакт! Погоди, сейчас достанем.
Не пришлось. Окончательно сформировавшись, шар сам прыгнул к нам поближе. Наемник покрутил его в руках, потом на секунду замер и, хмыкнув, протянул шар мне:
– Похоже, последний привет тебе от темного.
Я покачала головой.
– Мне вам за помощь заплатить нечем. Возьми хоть артефакт.
– Потом рассчитаешься, как разбогатеешь. Забирай арт. Ночи чем дальше, тем холоднее. За пазуху его спрячешь, все теплее будет.
Я долго смотрела на красно-черный шар, в глубине которого играли горячие золотистые искорки. Кусочек огня… Кажется, понимаю теперь, откуда берутся рассказы про заключенные в артефактах души сталкеров. По крайней мере частичка души Грека в этом живом переливчатом тепле точно есть.
А пепел… он мертвый. И мертвым останется, как бы далеко ни разнес его ветер.
Я вскинулась. Надо же, все-таки задремала. И снова шла по лесу с живым и здоровым Греком, и он, прислушиваясь к чему-то неслышимому для меня, успокаивающе улыбался…
Нет больше Грека. И не будет никогда.
Артефакт, вопреки невольным ожиданиям, за несколько часов так и не остыл. Я убрала его в рюкзак и повернулась к собирающимся наемникам.
– Нам дальше не по пути, верно?
Пара кивнул.
– Не дури, Дикая. Без тебя Безымянный с цепи сорвется, я его знаю. И долго не проживет.
Тебе-то что за беда, мелькнула желчная мысль. Я задавила ее на корню. Махнула на прощание рукой и, больше не оборачиваясь, двинулась в сторону Черного яра. С рассветом ко мне вернулась, кажется, способность мыслить здраво. К шахтам идти сейчас не имеет никакого смысла – наткнусь либо на «Закон», либо на неразговорчивый патруль «каменщиков». Если же вовсе найду шахты опустевшими, то придется возвращаться ни с чем. А Рыжий лес – совсем не то место, где можно свободно разгуливать туда-сюда.
Тем более что сосредоточиться на дороге не получалось. Если мысли о Греке я с трудом смогла выбросить из головы, то тупая головная боль и поселившаяся в животе тяжесть проходить никак не желали. Организм требовал отдыха немедленно. Не особенно старательно обойдя очередное радиационное пятно и едва разминувшись с «мясорубкой», спрятавшейся за разлапистой елью, я поняла, что до Черного яра сегодня не дойду ни при каком раскладе. Какое тут дерево самое подходящее, ну-ка… Забраться повыше и подремать хотя бы немного…
Лицо, выглядывающее из-за облюбованного мной дерева, было страшным. Только через секунду я поняла почему. Жутко смотрелись белые щупальца на человеческом лице.
– Глюк… – прошептала я, невольно пятясь. «Мясорубка» в нескольких шагах позади с готовностью загудела.
Он предупреждающе помотал головой. Не делая попыток приблизиться, пошевелил щупальцами.
– Р… Ра… – слова не желали выталкиваться из изменившегося горла. – Разор… вал… убийцу…
Размахнувшись, он метнул в мою сторону что-то маленькое, приземлившееся неспешно и почти бесшумно, и я перевела взгляд. Странно, но страха уже почти не было. То ли потому, что мне внезапно стало все равно, то ли потому, что откуда-то пришло понимание – темный меня не тронет.
Среди сгнившей листвы и грязи лежал шеврон «Закона». Ненавистная красная мишень на черном фоне. Мне хорошо было видно, как густо она заляпана маслянистыми бурыми пятнами.
Я кивнула, закрыв глаза. А когда открыла – Глюка уже не было, только качались ветки куста там, где он только что стоял.
Больше сил не осталось. Я смотрела на окровавленный шеврон, а по лицу текли нескончаемым потоком слезы. Грек, как же ты так, а? Почему Зона тебя не уберегла от роковой встречи? Для чего Глюк медленно, но верно превращается в полуразумного мутанта? Что теперь будет с Безымянным?
Тепло от артефакта я почувствовала даже сквозь стенки контейнера и ткань куртки. Оно проникло, кажется, в самую душу, от чего мне стало чуть легче. Грек поддерживал меня даже после смерти. Хорошо это или плохо? Ну, точно лучше, чем бродить безмозглым зомби… только дождался ли он покоя?
Я встряхнулась, последний раз шмыгнула носом. Спрошу об этом у Безымянного. Слышишь, братик? Я дойду до «Мамы Анархии», чтобы встретиться с тобой, а потом двину к доктору. Пусть уже ничем не помогу Греку, однако тебя я не брошу, даже не надейся!
Вот только посплю пару часов…
Глава 16Пожар
До наступления сумерек оставалось часа три, когда я проснулась. И то – не взвизгни где-то рядом пес, спала бы дальше. Тело ныло все, от макушки до пяток, так что с дерева я буквально сползла. Что ж, до «Анархии» сегодня дойти явно не успею, и, может, оно и к лучшему. Чем позже я встречусь со Стасом, тем позже он узнает о гибели Грека. Смерть брата-темного он наверняка уже почувствовал… хватит с него.
На КПК пришло сообщение от Котяры:
«Дикая, жива? Безымянный спрашивает».
«Жива. Иду куда договаривались».
Очень хотелось спросить, где сейчас сам Безымянный. Но сталкеры в «Маме Анархии» среди прочего болтали о хакере, имеющемся у «законников». Так это или нет, проверять желания не было.
«Добро», – снова пиликнул КПК, и значок диалога стал неактивен.