Обладая с детства отличным слухом, он подслушал разговор полицейских по поводу пострадавших, но не стал говорить об этом Герману, да и Оксане, но решил предупредить.
Молодой парень двойне опасен, если может голыми руками калечить людей. И у него сложилось впечатление, что убить человека для Германа не представляет никакой трудности…
Пока Настя с Варварой Сергеевной раскладывали и развешивали вещи на второй этаже в выбранной ею спальне из двух, Герман прошёлся по всему коттеджу, всё внимательно и тщательно осмотрел:
— Мам, еду тебе заказывать или ты сама будешь готовить?
В коттедже на первом этаже, помимо гостевой комнаты, была предусмотрена неплохая кухня, объединённая с большим залом с телевизором и уголком отдыха: диваном, креслами и столом.
— Не знаю, — как-то немного потеряно ответила она. — Хотелось бы самой. Готовят здесь вкусно, не отнимешь, но не наше это, да.
— Эт точно, — хмыкнул Герман.
В той жизни, Герман несколько раз больше месяца отдыхал в Испании и на Кипре, с удивлением столкнувшись с тем, что уже через две недели он не мог смотреть и есть местную еду. Не лезла в горло! Не тот вкус, не такое приготовление. Только местные русские ресторанчики помогали, давая возможность поесть борща или окрошки. Это спасало от натуральной голодной смерти.
— Хорошо, тогда Никита Александрович подскажет тебе, где можно найти продуктов или русский ресторан, на всякий случай. Я тебе на расходы 6 тыс. долларов оставлю. Если вдруг закончатся, то обратись к Никите Александровичу, он решит эту проблему.
— Ну не знаю, — не очень уверенно сказала мать. — Опять расходы! Дорого, да?
— Мам, — погладил её по руке Герман. — Ты насчёт этого не беспокойся, вот вообще не беспокойся. Я зарабатываю достаточно.
Зачем ей и жене знать, сколько он потратил? Нервничать начнут, его доводить, друг друга… Лично ему его нервы дороги, даже несмотря на его регенерацию, лучше не рисковать, когда это касается гипертрофированного внимания от женщин. Они существа по природе своей пугливые. Себя напугают, потом его начнут. Ну его нафиг!
— Ох, Герман, — ответила ему его мама. — Я боюсь, что всё это может плохо кончиться. Сама понимаю, что по-другому никак, но…
— Всё будет хорошо, — уверил он её, а потом обнял. — Ладно, мне в отель на встречу надо. Вы пока с Настей тут обживайтесь. Оксана скоро вернётся. На рынок или магазин съездите, продуктов купите. Хорошо?
— Да, езжай, Герман, — Настя подошла и поцеловал его в щеку.
— Езжай, сынок, — улыбнулась мама и с любовью во взгляде отпустила сына на встречу.
Во время обустройства в коттедже, позвонил Алекс, сказал, что Томас прилетел и готов встретиться с ними в любое время. На что получил от Германа согласие, предупредившего, что он позвонит, когда освободится.
— Давайте в отель, — сказал Герман, столкнувшись с Никитой Александровичем на выходе из дома. — Вы меня там высадите и съездите с моей мамой и женой за продуктами, — он протянул сопровождающему 1 тыс. долларов. — Я сам, на такси доберусь.
— Хорошо, — улыбнулся Никита Александрович, — а затем они добрались до своего транспорта и уехали в отель.
— Добрый день, Герман, — поздоровался Томас, увидев одного из своих самых дорогих компаньонов. При чём во всех смыслах, из-за того, что поставляемые из России пермские алмазы, на сегодняшний день являлись одними из самых желанных на рынке.
Бриллианты из этих алмазов особенно ценились знатоками за их чистоту и цвет, несмотря на небольшие размеры. И сейчас их продажа занимала ощутимый объём по стоимости в канадской компании «Dominion Diamond». Своих они больше продавали и на гораздо большую сумму, но желание получать больше русских алмазов было большим. Тем более, что сейчас объем поставляемых алмазов вырос до 2-х тыс. каратов в месяц, что ощутимо пополняло бюджет.
Встретились они в лобби отеля, а потом сразу прошли в ресторан за заранее заказанный Алексом столик.
— Хотел поговорить об увеличении поставок, — сразу начал Томас, когда они заказали напитки, усевшись все вместе за один стол
— Нет, извините, — твёрдо ответил ему Герман.
Это же аксиома экономики!
Повысь количество — затовариться рынок, но это в том случае, если Бушар выкинет их сразу. На идиота он не похож, так что будет придерживать и продавать бриллианты небольшими партиями, накапливая их. Но однозначно потребует от них скидок.
Алмазы из Перми рано или поздно закончатся, где-то к 2017 году. Точных данных никто не знал, т. к. израильские хозяева «Уралалмаза» почти все годы с момента покупки выдавали информацию о гигантских убытках.
Объём добываемых сейчас алмазов в окрестностях Красных Вишер говорил о том, что они безбожно врали…
Хотя, имеющееся устаревшее оборудование пропускало огромное количество алмазов, оставляя их в отработанное породе. Сейчас объемы были отличные, может и срок добычи продлится.
Шиш ему! Такая корова нужна самому.
— Попробовать стоило, — развёл руками Томас, поняв, что не получилось. — Я хотел узнать, есть ли у вас выходы на якутские алмазы или нет?
— Интересный вопрос, — ненадолго задумался Герман. — Дайте время, а потом мы расскажем — сможем или нет.
Лезть в «Алросу» — российскую группу алмазодобывающих компаний, мирового лидера по объёму добычи и запасов алмазов, а также их огранкой и продажей, созданную в 1992 году, ему не очень хотелось.
Насколько он помнил, основными акционерами этой компании были: Росимущество — 33,03%, Министерство имущественных и земельных отношений Республики Саха (Якутия) — 25%, администрации районов (улусов) Республики Саха — 8%, остальные акции в свободном обращении.
Сейчас там куча коррумпированных чиновников и лиц криминального толка, которые эту поляну никому не уступят. И будут драться за свой кусок насмерть. Как раз до смерти того, кто попытается вклиниться их «сладкий» бизнес.
У них самих проблемы с «Уралалмазом», а тут ещё Якутия. Распыляться, лезть в чужой бизнес, где у них вообще нет ничего: ни доли, ни рычагов давления, как-то это опрометчиво, если не очень глупо…
И не стоит обольщаться и думать, что товарищи из Израиля успокоятся. Прошлые попытки с диверсантами и наездом со стороны Министерства природных ресурсов — это первые ласточки. Значит, они подключат более грозные силы. Или пришлют специалистов определённого профиля в большем количестве.
«Уралалмаз» слишком хороший и жирный куш, за который совершенно стоит побороться. Используя силы и методы, которыми сейчас пользуются поголовно в России. Так что стоит ожидать гостей в ближайшее время, а то как-то они притихли. А это не к добру.
Оставлять Настю в Осло Герман не захотел, решив прилететь с ней ко дню операции. У матери Оксана есть. Настя хотела остаться, но он уговорил её.
— Как ты, мам? — Герман осторожно гладил лоб своей самой близкой и любимой женщины, сейчас лежавшей на больничной койке.
Бледная, осунувшаяся, волосы на лбу слиплись, вокруг шеи намотан бинт, с правой стороны толстый марлевый тампон, удерживаемый этим бинтом.
Варвара Сергеевна улыбнулась ему и прикрыла глаза, показывая, что с ней всё хорошо.
За день до операции у матери, с диким скандалом, Герман отпросился у Кузнецова Анатолия. Понимая, что тот скандалит больше для порядка, с учётом постоянных отлучек подчинённого. Вечером Герман с Настей были в Осло, встреченные Никитой Александровичем.
— Приём до 22:00, я до конца была, — на пороге коттеджа их встретила Оксана.
Герман все эти дни, звонил два раза в день матери, а потом обязательно перезванивал девушке, чтобы уточнить некоторые моменты.
Оксана добросовестно отрабатывала свою зарплату. Находясь при Варваре Сергеевне практически неотлучно. Герману всё равно было тревожно, поэтому такой контроль с его стороны.
— Пойдёте сегодня? — спросила девушка обоих. — Можно попытаться договориться.
— Нет, не будем нарушать распорядок больницы, — отрицательно мотнул головой Герман.
Утром вскочил в шесть утра, а потом маялся до 8, после чего рванул вместе с Настей и Оксаной к маме. Она была дико рада, что они прилетели и долго обнималась с обоими. Всплакнула даже.
До 10 утра они всячески развлекали её, а потом за ней пришли со специальной каталкой. Он и все остальные, провожали Варвару Сергеевну до самой двери оперблока, куда их, конечно, не пустили.
Всё два часа, что шла операция, он метался по коридору, ожидая окончания. И наконец-то, двери открылись и вывезли находящуюся под наркозом маму. Поблагодарил хирурга, делавшего операцию, а потом отстранил двух девушек, что везли каталку и сам отвёз её в палату.
Собственными руками, очень осторожно, подхватил её тщедушное тело с каталки и переложил на медицинскую койку, прикрыл одеялом, прибрал волосы, падавшие на лицо.
Несмотря на уговоры местных медицинских сестёр, он не уходил от её койки больше часа, ожидая, когда она придёт в себя. И наконец это произошло.
— Когда ей можно кушать? — не поворачиваясь, спросил он у Оксаны, находящейся тут же, в палате.
— Сегодня точно нельзя, — она поговорила с хирургом, что делал операцию, всё тщательно у него выспросила. — Завтра — по её физическому состоянию. Если захочет, то ей дадут жидкий куриный бульон без мяса, только жидкость.
— Хорошо, — улыбнулся маме Герман.
Ей позволили перебраться в коттедж на следующий день. Есть она могла, но что-то жидкое, из-за того, что у неё болела шея. Настя с Оксаной готовили ей куриные бульоны, закупая филе на ближайшем рынке. Герман старался от неё не отходить.
Швы заживали очень хорошо и врач спустя три дня после операции, разрешил перелёт. Обязав их снять швы в больнице, а не заниматься самодеятельностью.
Билеты были куплены и в тот же день, они все вместе улетели в Москву, откуда перебрались в Пермь. Варвару Сергеевну решили поселить в посёлке, под присмотром медицинской сестры, нанятой из поселковой больницы. Там воздух свежий, а мама Архипа приготовить для неё любое блюдо, которое оно захочет.