Герман с Петровым сели в первый джип, а сотрудники СБ и милиции распределились во втором джипе и «Газелях». И спустя сорок минут, кортеж из четырёх автомобилей прибыл в аэропорт. Большое Сормово.
Доставленных высадили из машин и под присмотром шести человек увели в здание аэропорта на предполётный досмотр. Герман и Петров проследовали за ними.
Стоя перед стойкой, где проверяли паспорта, Герман вытащил из кармана стопку паспортов, билетов и отдал их Ивану Сергеевичу.
Проверяющие документы были удивлены прибытием странной компании и тому, что неожиданно их город покидали сразу такое количество израильских граждан.
— Иван Сергеевич — в спину раздался голос Германа.
— Да, Герман, — прошедший стойку в зону вылета, Иван Сергеевич обернулся.
— Наша не очень приятная встреча не отменяет возможность нашего пересечения в Европе. Посидим, выпьем по бокалу вина, о жизни поговорим.
— Я вас услышал, Герман, — кивнул Иван Сергеевич.
Спустя десять минут их компанию пригласили проследовать в самолёт, выведя их из здания, чтобы дождаться автобус, который их отвезёт к самолёту.
— Хара! (Дерьмо! — ивр.) — еле слышно прозвучало от Нахума.
— В чём дело? — обеспокоенно спросил его Давид.
— Смотри! — Нахум показал осторожно рукой вверх и наискосок.
Давид поднял глаза и увидел за прозрачным, чистым стеклом на втором этаже здания аэропорта Германа, который держал в правой руке нож, подведя клинок к правому глаза, смотря при этом на Нахума, а потом перевёл взгляд на Давида. На секунду на лице показалась неестественная улыбка, через секунду исчезнувшая с его лица, превратив лицо — в маску.
— Развлекаешься? — посмотрел на отодвинувшегося окна Германа, убравшего небольшой нож в ножны на ремне, прикрыв их утеплённой кожаной курткой. Увидев стоявших израильтян, в последний момент вспомнил о ноже. Вот и решил немного по хулиганить.
— Это напоминание, — пожал плечами Герман, направившись в сторону выхода. — Кстати, а когда приёмные часты в нашей больнице? — он повернул голову к Петрову.
— Вроде с 10:00, — ответил тот.
— Так, ага, — Герман посмотрел на часы на запястье. — Ну время гораздо больше, так что сейчас едем посещать нашего неосторожного друга, — очень язвительно выделил последнее слово, — навестить. И поздравить его со званием — Придурок года!
Петров только вздохнул, понимая, что разнос для Титова будет жёстким. И есть за что. Это же надо умудриться, заламывая вдвоём одного визитёра, умудрились пропустить нож. А если бы он пистолет успел достать? Там бы оба и легли? За подобное, Петров своих бы сам, лично прибил.
п. Сылва. Поселковая больница
Евгения Анатольевна — главврач больницы не хотела пускать, мотивируя тем, что Роман совсем недавно отошёл от наркоза, но сдалась после уговоров. Так что спустя десять минут Герман и Петров запёрлись к Титову в палату.
— Не, ну чего сразу-то началось? — опасливо отодвигался по койке от приближающегося Германа Роман, увидев его горящие злостью глаза. — Всё же хорошо кончилось.
— Ма-ла-дэц! — Герман пододвинул рядом, стоящий стул и сел рядом с койкой, положив на тумбочку пакет с купленными апельсинами и яблоками.
Роман лежал в отдельной палате, с хорошим ремонтом и специально купленной медицинской кроватью из Германии.
Эта палата была платной, но фактически выделенной для пациентов, которых размещали в ней с разрешения Германа, Алекса или Петрова.
Герман не жлоб! И деньги с палаты шли медсестрам и нянечкам. Да и в остальных палатах местной больницы был проведён косметический ремонт. И планировалось на следующий год заложить фундамент под новую больницу, это без учёта строительства нового медицинского центра. Врачам каждый месяц выплачивались денежные суммы из бюджета одной небольшой коммерческой компании, принадлежавшей «Титану», в качестве благотворительной помощи.
— Ну так получилось, — развёл руками Роман. — Ладно, что там с нашими непрошенными визитёрами.
— Ты лучше скажи, как ты?
— Побаливает, но в пределах нормы, — поморщился Роман. — Ничего серьезного не поранили. И слава богу.
— Всё равно, неделю тебе здесь валяться, — обрадовал его Герман.
— А чего с нашими задержанными?
— Их главный — Иван Сергеевич дал признательные показания под видео. Оформили несколько документов. И выпнули их из нашего города. Они в самолёте уже летят в Москву.
— Эх, а как могли реализовать, — кто о чём, а Роман о возможности получить «палки» его отделу за подобные фокусы со стороны израильтян.
— Нам и без них хорошо, — махнул рукой на это высказывание Герман. — Зато обойдёмся без проверок из Москвы со стороны МВД РФ и ГП РФ.
— Так-то оно так, но всё равно, жалко.
— Кстати, а ты, жене не успел… — тут в голове у Германа что-то щёлкнуло, но полностью вопрос он задать не успел.
— Я ей смс сообщение отправил, — доложил ответственный Роман, — что больнице, что всё хорошо. Операция прошла успешно.
— Ой, дура-а-ак, — тихо произнёс Петров, переглянувшись с Германом.
— Рома, — тихо и вкрадчиво начал Герман, — а ты какие больше любишь памятники? — неожиданный вопрос Германа ввёл Романа в ступор. — Гранитные или мраморные?
— Чего? Как-ки-е памятники, — обалдело уставился на него Титов.
— Опаньки! — ответить Герман не успел, насторожившись, когда услышал голоса, идущие с первого этажа больницы. — Так, меня тут с вами не было.
Роман и Петров с обалдением увидели, что сидевший на стуле Герман в секунду испарился из палаты, растворившись в пространственно-временной «морщине».
— Это он чего? — посмотрел на Виктора Титов.
— Оу! — тут до Петрова дошло. — Я тоже пошёл, — не так быстро, как Герман, но рванул из палаты с умопомрачительной скоростью.
— Ха, поймать хотели. Не на того напали! — спрятавшись за углом небольшого коридора, ведущего к кабинету главного врача, Герман благополучно пропустил несущуюся в сторону палаты Титова целую толпу перевозбужденных женщин.
Ну ясно же понятно, что Марина тут же стала названивать их всей женской общине, после получения сообщения от особо «умного» индивидуума. И те собравшись в стаю, понеслись в больницу.
Герман не дурак, он немножко мозга имеет!
С высоты прожитых лет Герман давно понял, что страшнее и опаснее существа — женщины, на этой планете нет! Особенно, если она рассержена и полна негодования. Имеется повод — эмоции бьют через край. И объяснить женщине в этом состоянии что-то практически невозможно…
А тут их целая толпа!
Порвут и регенерация не поможет. Ромка сам виноват, вот пусть сам и разбирается. Нечего было слать смс-ку жене, что он в больнице после операции.
Но ничего, его жертва не будет напрасной! Будет урок всем остальным идиотам, ха. За счёт «Титана» они ему устроят очень пышные похороны! Кстати, и далеко ходить не надо. Сразу из палаты в местный морг, что находится в подвале «больнички», скоренько его доставят.
Вот только на пару дней надо будет спрятаться… Ну там дежурство или ещё чего: потом придумает. Иначе поймают и разорвут его на сотню «германят».
Тут раздался звонок входящего вызова на его телефон. До этого было штук семь звонков от жены, но говорить было некогда, так что Герман их сбрасывал.
— Герман! — в трубке телефона раздался рассерженный голос мамы, а на заднем фоне был слышны злые голоса их всего женского коллектива.
— Абонент находится вне зоны действия сети и не может вам ответить, поскольку находится на работе, — быстро сказал в трубку, нажал «отбой», выключил телефон полностью и побежал по коридору ещё шустрее…
— А чего это? — спросил один из охранников на входе в больницу, когда увидели перескочившего через турникет Германа, увернувшегося от входящей в больницу местной бабульки, и со скоростью ветра ввинтившегося во входные двери. И был таков.
— Ха, молодой ищо, — заявил второй охранник, снисходительно глянув на напарника.
— Э, не понял, ты меня на два года всего старше⁈ — обиделся первый охранник.
— Зато не женат и детей у тебя нет, — с превосходством ответил его напарник. — А у меня жена и двое детей.
— И что? — никак не мог понять логики первый охранник.
— Вот ты… — чуть не сказал — тупой, второй охранник. — Женщины пришли к раненому, злые. Вот наш Герман и ломанулся отсюда. Он же начальник этого… которому утром операцию делали.
— Всё равно не понял.
Тут мимо них, также перескочив турникет, пронёсся Петров. Удачно спрятавшись за дверью одной из палат, он миновал рассерженную женскую стаю, умудрившись не попасться им на глаза.
— Ох, тяжело с тобой. Ладно, женишься, тогда и поймёшь, — махнул на напарника женатый, сочувственно проводив глазами, выскочившего во входную дверь начальника.
— Валим, валим, — хлопнула передняя дверь, Петров оказался в машине Германа, а тот нажал со всей дури на газ, с дикой пробуксовкой умчавшись от больницы.
Завезти Петрова, а потом срочно на работу, такие мысли бродили в голове Германа, надеющегося, что там его не достанут, наверное…
В этот момент в палате у Титова происходили события.
— Рома-а-ан! — голос его мамы, ворвавшейся в его палаты, не предвещал ничего хорошего, за ней ввалились остальные, встревоженные и одновременно разозлённые женщины.
— Ну мам! — сын понял, что он совершил ошибку, правда пока не мог понять, где именно.
Раздался звук сообщения, пришедшего на его телефон, лежавший у него на кровати под рукой. И бросив на него взгляд, Роман увидел, что сообщение пришло с номера, используемого Германом в исключительных случаях. Даже Настя он нём не знала.
«Придурок! Так тебе и надо!..»
— Как вы их взяли, если у них были автоматы? — привлекать его к операции никто не собирался, так что Шиловскому было ну очень интересно, как всё произошло.
Тем более, что утром ему пришлось успокаивать их завхоза!
Уборщица, приходящая за два часа до начала рабочего дня на заводе, обнаружила в стене на втором этажа две больших дырки в стене.