Притом, с удивлением отметил Вернер, сами амару были лишены религиозного мышления.
Он пытался расспросить об этом, прочесть - но получалось так, что уже в Лаккамару, да что там - в те времена, когда амару едва слезли с деревьев, настоящего религиозного культа у них так и не возникло.
Было почитание предков, были интереснейшие идеалистические философские системы, даже концепция единобожия. Но амару не приходило в голову, что предполагая существование Бога, нужно выполнять какие-то специальные ритуалы, пытаться толковать якобы волю этого Бога и так далее. Амару были скучные посконные материалисты, размахивающие бритвой Оккама буднично, как зубной щеткой. Их мышление, отраженное в языке ару, гораздо больше ценило реальные, наблюдаемые вещи, нежели придуманные или мистически воспринятые, а главное - четко, даже грамматически различало эти вещи.
Они могли рассуждать о существовании Бога, но никогда не делали из этого религии.
Феномен религии, всегда возникавшей среди урку, очень интересовал амару и был предметом исследования. а урку с самого начала имели сложнейшие культы, почитания духов и богов
Психологически урку склонны к религиозности, как раз из-за иерархического мышления. Это пытался объяснить Инка. Получалось, что урку в отношении мироздания в основном озабочен вопросом "кто здесь главный", и средний урку не может поверить, что главный - человек, слишком уж человек слаб и подвержен капризам судьбы. Поэтому урку склонен автоматически придумывать более сильных вожаков иерархии - богов и духов; и раз уж придумал, всячески демонстрировать им свою подчиненность, лучше всего с помощью замысловатых ритуалов и мазохистских жертв.
Во времена Лаккамару эта особенность урку была интересным научным феноменом.
Позже, во времена имата, находились подвижники, которые пытались использовать эту особенность для изменения жизни урку. Моисей был лишь один из них.
Это казалось таким перспективным!
- Обрати внимание, - говорил Инка, - религии, конечно, разнообразны. Но все они имеют нечто общее. Например, практически все религии утверждают, что милосердие - это хорошо. Что нужно помогать ближнему, заботиться о ближнем. Любить. Это не прямой запрет иерархии, но это ее смягчение.
- Пожалуй, да. А как же с обещанным во многих религиях загробным адом или загробным же блаженством?
- Урку воспринимают только такой метод воспитания. Кнут и пряник. По их представлениям, бог или боги находятся по ту сторону бытия. И очень важно, чтоб урку воспринимали богов как высших в иерархии. А что делает такой высший? Наказывает или поощряет. Отсюда и легенды о рае и аде.
- И требование моногамии...
- Не везде. Часто основатели религий, скажем, Мухаммед, просто не видели нужным менять сложившуюся ситуацию, но и они были против беспорядочных связей и закрепляли парные браки, пусть со многими женами.
Инка охотно рассказывал о Моисее - так, будто последний был его закадычным приятелем.
- Моисей в какой-то момент ушел из имата. Он долгие годы вынашивал свой проект... в египетской имата остались его жена, дети... А Моисей решил попробовать создать избранный народ. Это ему казалось перспективным. Конечно, он был не один. Их с самого начала было двое, а потом он отобрал - генетический анализ он был в состоянии провести, конечно - еще нескольких сильных полукровок в поддержку себе.
Все это брожение по пустыне, войны, якобы беседы с всевышним... Все это требовалось для перевоспитания народа. Моисей в этом, конечно, не преуспел, и невозможно это было. Ты помнишь Библию несомненно...
- Ну все-таки в какой-то мере...
- Ровно в той мере, что амару в этом обществе чувствовали себя хорошо и удобно. А так... Вот посмотри на десять заповедей! Первые четыре устанавливают иерархию, вдалбливают ее в подкорку. Отчетливо объясняют, кому должен служить правоверный иудей. Выделяют специальный день, чтобы проводить такое внушение регулярно. Все это нужно для урку - чтобы вдолбить иерархическую структуру. Далее - о родителях. Это была попытка защитить стариков -Моисей потребовал кормить мать и отца при любых обстоятельствах. Слова "чтобы продлились дни твои на земле", надо понимать буквально. Заботься о своих родителях - и в этом обществе дети позаботятся и о тебе, и ты проживешь долго. Не убий, не укради - понятно. Не прелюбодействуй! Для урку это - нож острый, для амару - нет ничего естественнее. В девятой заповеди речь не случайно идет не о лжи вообще, а именно о клевете - урку вовсю пользовались ею при введенной судебной системе. Ну а десятая направлена против конкуренции в области собственности. Понимаешь? Моисей не был хальту, хальту тогда вообще не было, мы тысячи лет не желали признать очевидное: у нас и урку разные цели, разные интересы в жизни, разные возможности. Он пытался евреев-урку, те самые 95% из них воспитать под амару. Заставить силой и убеждением жить как амару - интересоваться отвлеченными вещами, мыслить, философствовать, играть, трудиться с увлечением, любить только мужа или жену... Моисей был жестоким воспитателем. Помнишь? Ведь они реально убивали нарушителей запретов. Камнями забивали. Вырезали целые народы. Нравы, конечно, тогда и в целом были проще, но древние евреи отнюдь не отличались гуманизмом. А ты меня возможными лагерями попрекаешь! Но даже такими мерами Моисей не превратил урку в амару.
Они брели по широкой улице имата, и все происходящее представлялось Вернеру нереальным. Как во сне, вставали впереди, над сверкающими куполами, геометрические изломанные линии гор. Снежные шапки, синие хребты, сизое зыбкое марево. Город вписывался в тибетский пейзаж так, будто и вырос сам, естественным путем; круглые и пирамидальные башенки из кристаллина, сияющие в солнечных лучах, утопали в темной хвое, можжевельник стелился под ноги, выползал на мягкое и прочное уличное покрытие. Цветы покачивали желтыми головками, алыми или белыми лепестками, нежно синели. Воздух и сейчас, в июле, был прохладен - здесь, кажется, никогда не бывает жарко. Тибет, не самое уютное место на этой планете. Но в городе амару было хорошо, так зелено и покойно, как нигде на земле.
- Моисей по вашим меркам, Вернер, был извергом и маньяком, Гиммлер - зайчик по сравнению с ним. Почитай только об истреблении амаликитян. А как насчет убийства за любой грех? Помолился чужому идолу - в расход, переспал с женщиной - и тебя, и ее... Это ты все знаешь - Библию ты читал. Я это к тому говорю, чтобы ты не строил иллюзий - амару обычно не похожи на ангелов с крылышками... впрочем, в Библии и ангелы были весьма негуманные. Идея перевоспитать урку, сделать их способными к наукам, цивилизации, духовному росту - довлеет над нами много тысяч лет. Мы просто не верили, что это невозможно, биологически невозможно. Ты можешь научить шимпанзе говорить, но между двумя шимпанзе невозможна научная дискуссия. У Моисея тоже не получилось. Сам знаешь, евреи так и не перестали грешить. Вместо этого они, уже придя в Землю Обетованную, уже без присмотра амару-вождя, создали сложную иерархическую систему первосвященников, исполняющих сложнейшие ритуалы. В их религии была масса мельчайших предписаний по любому поводу, но никаких принципиальных изменений в еврейской цивилизации не произошло - науки и искусства не расцвели, социальные отношения остались на прежнем уровне. Разве что иногда появлялись пророки - тоже амару - и напоминали им о Моисее. Проект окончился неудачей. Собственно, это судьба любой религии, абсолютно любой.
Мимо, поднимая пыль, проскакали двое подростков, мальчик и девочка, на низкорослых тибетских лошадках. Вернер поглядел им вслед.
- Собственно, это похоже на правду, - произнес он, - я всегда недоумевал... есть некоторое количество христиан, которым довольно легко соблюдать заповеди. Их и не тянет к чужим женам, их мало волнует свое имущество, они легко отдают и легко жертвуют, добродушны и спокойны... и есть огромное количество людей, которым это невероятно трудно.
- А теперь подумай вот о чем. Амару всегда было плохо в обществе урку. Но разве урку было хорошо с ними? Разве это человечно - заставлять урку жить противоестественным для них образом, идти против собственной природы? Воспитывать их, подгоняя под образец амару? Да еще и воспитывать-то зачастую жестокими, зверскими методами? Вот в этом смысл хальтаяты - отдать себе отчет в истинном положении вещей и больше не мучить урку, только и всего.
19 мая 2010 года, Хаден. Клаус Оттерсбах, частный детектив.
История моей семьи ничем не отличается от истории большинства других немецких семейств. Собственно, вспоминаю я о ней, только когда общаюсь с дедушкой Францем. Не знаю, грустно это или наоборот, так лучше, но скоро не станет и таких, как он, и мы окончательно забудем такой предмет, как история. Он превратится для нас в академический, в тягомотину, которую проходят в школе, чтобы немедленно после экзамена навсегда забыть.
Дедушке уже 87. У нас сейчас не принято иметь много родственников. С материнской стороны, а моя мама переехала с востока - я вообще никого не знаю, разве что по именам. С отцовской стороны - две тетки, и вот дедушка Франц, бабушка умерла недавно. Да и дедушка, если смотреть правде в глаза, вряд ли проживет еще долго. До недавнего времени он жил у одной из моих теток, но в конце концов мобильная служба, которая ухаживала за ним на дому, настойчиво посоветовала переезд в дом престарелых - тетка Бригитта уже никак не справлялась с таким объемом ухода, да и у дедушки начались закидоны. Он все еще сохранял здравый ум, но иногда в голове наступало помутнение , однажды он попытался заколоть тетю Бригитту оборванным карнизом от шторы, решив, что она - русский солдат; после этого с тяжелым сердцем мы на семейном совете решили доверить дедушку профессионалам.
Решение оказалось правильным. В пансионе дедушка повеселел, стал лучше выглядеть, начал общаться с соседями, свое новое положение принял спокойно. Мы распределили дни недели так, чтобы навещать его почти ежедневно; мне досталась среда.