— Ой-ой, что-то верится с трудом. Полагаю, малыши от культурных бесед будут немедленно впадать в дрёму. Тем более, ты их будешь загонять как профессиональных спортсменов. Как несчастную Рату, — сплошные отжимания с утра до вечера.
— Белку пришлось перевоспитывать. Впрочем, ей было не в тягость. Рата бодрая сообразительная девчонка. А что, принц вспоминает? — Катрин кивнула в сторону люка — Жо отсыпался в каюте после утренней вахты.
— По-моему, он сам не сознаёт, как часто островитяночка в его разговоре всплывает. Кэт, кажется, мой сын сожалеет, что ему не с кем вести нравоучительные беседы.
— Нормально. Проверят чувства. К тому же Ратка повзрослеет внешне. В возрасте Жо мальчикам присуще уделять внимание, хм, женским округлостям.
— Кэт, ты неисправимо вульгарна. Никакого уважения к чистым и романтическим чувствам.
— Нету, — согласилась Катрин. — И уважения нету, и вульгарности на десятерых хватит. Но, заметь, я мальчику ни на что не намекала. Он самостоятельный, волен сам думать и решать. Прости, вырос твой сын, Фло.
— Я уже поняла, — Флоранс вздохнула. — Рич, хоть ты мамочку не торопись оставлять.
Ричард посмотрел обнадёживающе. Серьёзно посмотрел. Поскольку бровки остались озабоченно приподнятыми, Катрин спохватилась:
— Э, постой, гвардеец! Давай-ка, до сосуда потерпим.
За спиной протестующее взвизгнула оставленная Дики. Катрин с сыном в руках скатилась по трапу. В каюте Рич уселся на горшок и немедленно задумался о вечном. Торопиться в серьёзных делах он решительно не желал.
Через минуту появилась Флоранс с дочерью:
— Нам, конечно, тоже понадобилось.
Теперь близнецы сидели рядом. Ричард мечтал, Дики с завистью разглядывала горшок брата. Оба произведения гончарного искусства были приобретены в Глоре и различались лишь рисунком, но девчонка неизменно находила горшок под попой брата более привлекательным.
В открытый иллюминатор дышала река, слышался мягкий плеск волн, обрывки разговоров на драккаре.
— А Мышка на «Собаке» прижилась, — заметила Катрин. — Как бы насовсем не переквалифицировалась в пиратские коки.
— Ты думаешь, она может?
— Нет. Я шучу. Но мужская компания ей полезна.
Когда команда «Квадро» начала оказывать посильную помощь на вёслах драккара, Мышка тоже попробовала свои силы. Наблюдая за её стараниями, грубые глорские моряки покатывались с хохоту — хрупкая девушка болталась на громоздком весле действительно как мышка. Зато у Найни проявился другой талант. Моряки часто обсуждали птиц, населявших берега реки — большинство здешних разновидностей глорцы никогда не встречали. Зато Мышка знала куда больше — биологическое образование не прошло даром. Память у девушки была хорошая — она называла виды уток, гусей и цапель и с лёгкостью давала имена тем, которых не знала по Старому миру. Потом разговор переходил на других животных. Моряков совершенно потряс рассказ о слоне — о подобной твари глорцы не слыхали даже в сказках. Найни вещала уверенно и весьма наукообразно, чем вызывала истинное уважение — сразу чувствовалось, что маленькая чужеземка не легенды и предания пересказывает, а серьёзные книги. Моряки увлечённо спорили — кто же мог составить тот многотомный бестиарий, на который таинственно намекала Мышка. Да, в мире уйма магических книг. В общем, Найни выкраивала время между приготовлением обеда и прочими хозяйственными заботами и регулярно перебиралась пообщаться на «Собачью голову». И сейчас там слышался её уверенный голосок, прерываемый взрывами моряцкого смеха и бурными комментариями.
— Какой лектор пропадает, — с сожалением сказала Флоранс.
— Почему пропадает? — Катрин кивнула на ёрзающих на горшках близнецов. — Вот слезут наши герои, и будет Мышке кому свои энциклопедические знания передавать. Дашку тоже к делу приставим — пусть животноводство преподаёт. Это же надо — у горожанки, и такая тяга к скоту.
— Думаешь, она вернётся?
— Ручаться не буду, но почему бы и нет? Свиней разводить у нас куда как удобнее, чем в Замоскворечье…
Катрин тоже читала лекции. По спецпредмету. «Туда и Обратно» или «Пространственно-временной континуум и безвизовый туризм». Тьфу — трудно даже основы теории изложить. А кто их знает-то, основы? Катрин старалась делать упор на конкретные рекомендации по Переходу и выживанию по месту прибытия. За Дашу с Лохматым можно было особенно не волноваться, но адаптация доктора внушала определённые опасения. Шутка ли сказать — Дуллитл не был на исторической родине почти сотню тамошних лет. Многое изменилось. Пришлось читать краткий курс новейшей истории Соединённого Королевства. Тут неоценимую помощь оказала Флоранс, неоднократно бывавшая в Британии и, в отличие от подруги, способная внятно рассказать о Маргарет Тэтчер, скачках, собачьих бегах и фондовой бирже. Зато Катрин исчерпывающе осветила иную область применения человеческого гения: от битвы за Ламанш и высадки в Нормандии до Фолклендского конфликта и стратегии ядерного сдерживания.
Лекции были явлением нормальным, но вот то, что они очень часто перетекали в дискуссии о здешнем мире, Катрин решительно не нравилось. Ей всё время приходилось кое о чём умалчивать. Врать отставной сержант вообще-то не любила, своим людям тем более. Пришлые с Каннутских земель стали своими. Ой, стали, хотя и слишком рано, с этим спешить нельзя. Тем более было противно уходить от неудобных вопросов. Доктор в силу возраста и опыта улавливал границы дозволенного и в лоб вопросов не задавал. Даша — другое дело. Уставится своими северными глазищами, и давай пытать. И то ей немедленно объясни, и это… Ответов на львиную долю вопросов Катрин искренне не знала.
— Леди Катрин, почему всё-таки сюда азиаты и чернокожие не проваливаются?
— Даш, я не знаю. Честное слово. География на прыжки особого влияния не оказывает. Я встречала человека, «провалившегося» из Центральной Азии. Но он был европеец.
— Я слышал о негроидах, — заметил доктор. — Вроде была здесь одна дама. Её из моря выловили. Судя по рассказам, действительно чернокожая. Очень странная. В невиданной одежде. Особенно здешних жителей поразила её обувь. Полагаю, эта особа была из Соединённых Штатов и носила то, что Аша именует «кроссовками».
— Док, сейчас полно странных людей во всех странах. Вы сами убедитесь, — сказала Катрин. — Вы, кстати, с людьми новой формации будьте поосторожнее.
— Простите, Катрин, я не пойму, — не выдержала молчаливая Эле. — Те люди, что вы называете «неадекватными» — они нам опасны или нет? Если они такие чудные, одеваются, как лицедеи и принимают снадобья вроде нутта, нам-то что с того?
— Сами по себе они не слишком опасны. Вооружённых среди них мало, и в морду им дать вполне нормальное дело. Но там полно стражи. В смысле — полиции. Помните, я о средствах связи и наблюдения рассказывала? Реагируют эти стражники мгновенно. Транспорт быстрый, почти всё видят и слышат, почти всё знают. Раз — и на вас уже протоколы составляют, штрафы выписывают. В вашем случае любые контакты с полицией крайне нежелательны. Трудно будет объяснить, откуда вы взялись. Мы постараемся устроить, чтобы вас встретили. Одна моя родственница обладает некоторыми экстрасенсорными способностями. Возможно, удастся с ней связаться. Вот вам, Даша и Костя, придётся справляться своими силами. Разве что немного денег удастся с собой захватить. Остальное своими силами.
— Спасибо. Мы справимся, — Даша нетерпеливо махнула рукой. — Мы и без денег справимся. Катрин, а почему здешний мир так малонаселен? Почему здесь дарки? Отчего животный мир так отличается?
— Даш, ну почему фауна должна быть земной? Это же не Земля. Мы две луны видим каждый вечер. Какие уж тут прямые аналогии? Похоже, изначально люди из Старого мира сюда регулярно «проваливались» и прижились. Возможно, и дарки частично перешли из земного прошлого. По крайней мере, в мифах обоих миров очень много общего. Животные и растения — они ничего про своё происхождение рассказать не могут. Мне кажется, здесь возможен некий «перекрёсток». Сюда проваливаются не только из нашего Старого мира, но и из иных. Но это умозрительные теории. Практически никто этот мир не изучал. Так что давайте вернёмся к Переходам…
Слушатели ушли заниматься тонизирующим физическим трудом. Катрин вливала в пересохшее от разговоров горло прохладный компот. Даша варила — умеет же что-то полезное, кроме как языком трепать. В кают-компанию заглянула Эле.
— Леди, можно два слова сказать?
— Всегда пожалуйста. Только не о космогонии. Меня от неё уже тошнит.
Эле присела на край дивана:
— Ты бы на неё гаркнула. Как следует. По-командирски.
— На кого?
— Да на Ашку, — Эле поморщилась. — Её Костяк под столом пихает — мол попридержи язык, а она ля-ля, да ля-ля. Язык без костей, любопытная, мочи нет. Ну, какая разница, откуда мы здесь взялись? Живём, дома строим. Чего ей ещё? Ты её прости великодушно. Она не со зла допекает. Мы уж ей говорили. Она увлекается, и на один ответ живенько ещё сто вопросов отсыпает. Осмелела. Это потому, что видела, как ты в воду навстречу змею сиганула. Ашка у нас тоже… иногда с кухонным ножом на десяток бандюг лезет.
— Ага, значит, мы с ней похожи? В смысле умственной неполноценности?
— Какая уж там полноценность? — Эле усмехнулась. — Умные дома сидят. А мы по океанам, да по безымянным дебрям шатаемся. Ты на Ашу не сердись. Она разумом понимает, что не нужно лишнее спрашивать, да не выдерживает. Ну, я пойду, руки на вёслах разомну, — телохранительница шевельнула крепкими плечами.
— Не перенапрягайся, — предупредила Катрин. — Ты нам с руками, ногами и головой нужна.
— Да что уж там — глорцы нам только побаловаться на вёслах дают. Разговоры разговариваем. Отдых, а не поход.
Катрин, машинально допивая компот, слушала, как перебираются на борт «Собачьей головы» добровольные гребцы. Аттракцион перехода по паре весел был довольно рискован, и моряки приветствовали удачные гимнастические движения градом довольно двусмысленных шуток. В ответ что-то пропищала Мышка, потом героев Глора основательно обложила Эли. В рамках, хм, дозволенного. Ага, — телохранительницу поддержала Бонга — кухарка драккара. Тоже остра на язык. Они с Эле вообще похожи — одинаково черноволосые, привлекательные. Правда, Бонга хоть и моложе, но лицом погрубее. Хм, где же всё-таки Эле служила? Тщательно обходит красавица эту щекотливую тему. Ну, ладно.