Каменистые расщелины кончились, и Катрин слышала, как спутники начали с облегчением отдуваться. Впереди тянулся пологий спуск, дальше среди камней угадывался ручей, за ним начинался лес. Опушка внушала опасение — недурное место для засады. Хотя пулемётов здесь нет, кинжальным огнём всех не положат.
Катрин выдвинулась вперёд, пошла рядом с лиской. У журчащей воды остановились. Теа сморщила нос:
— Подождите.
Она попрыгала по камням, пересекла ручей, пошла вдоль воды.
— Отдых. Рассредоточится. На виду не торчать. Пить умеренно, — Катрин оглядела попадавший на землю личный состав, присела сама. Ничего, сытая жизнь физическую форму не слишком-то испортила — ещё можем погулять с железом. Обувь хорошая, своих денег стоит. Левая рука чуть ноет — но это не «дырка» о себе напоминает — просто признак напряжённых нервов. Мля, ну дайте до вас добраться, туземцы ничем не пахнущие. Клопы безалкогольные, дезодорантные.
Рядом присел Мин. Заговорщицки прошептал:
— Не найдём. Следов не найдём. Они нас к ручью вели. Хитрые. Их петли и спрыги для виду были. Здесь надеялись со следа сбить.
— Хорошо следы читаешь?
— Я же наполовину хогмен, — скромно напомнил маленький дарк.
— Думаешь, по воде ушли?
— И по воде тоже. Пса нашего они наверняка видели. Опасаются. Но долго по воде не пройдут. Холодно. У меня у самого лапы стынут.
Катрин покосилась на нижние конечности полукровки. Ноги как ноги, разве что кривоваты малость. В сапогах, когда четырехпалости не видно, вполне человеческие конечности. Ладно, ему виднее как называть.
— Что предлагаешь?
— Я попробую помочь Лисе, да? Пойдём по обоим берегам. Быстрее будет. Остальные пусть отдыхают — они непривычные.
Катрин шла следом за полукровкой. Да, мелкий рост в некотором случае явное преимущество — наклоняться не нужно. Мин двигался быстро, местами многозначительно пофыркивал, местами задумчиво шаркал ногой. Катрин чувствовала себя глуповато — кроме того, как древком копья приподнимать жухлые ветви, здравых идей не имелось. Нет, некоторые следы Катрин тоже видела: отпечатки небольших копыт, остатки трапезы енота, волчьи следы на прибрежном крупном песке. Толку-то?
По ту сторону ручья, примерно с таким же мрачным видом, за подругой плёлся Ква. Черт, нужно уроки брать. Жо и тот у индейцев следопытского ума-разума набрался.
В кустах оглушительно затрещало. Мин подпрыгнул, вскинул дротик. За ручьём Теа натянула лук.
— Спокойно! — поспешно сказала Катрин.
Из кустов вывалился Цуцик. Вид у него был донельзя подавленный и нечастный. В шерсти висели гроздья колючек. Пёс сел и, прижав уши, посмотрел на хозяйку.
— Потерял? Козёл дурной, — Катрин безжалостно ухватила проштрафившегося за ошейник, рывком подняла в воздух. Цуцик висел покорно и расслабленно — хоть сейчас шкуру на шапку сдирайте. — Ты когда башкой думать будешь? Скотина, расстреляю по окончанию операции!
Отпущенный Цуцик безжизненно шлёпнулся на землю, полежал, сел и принялся вздыхать.
— Всё осмотрел?
Цуцик искренним взглядом заверил, что смотрел самым тщательным образом — и вверх по течению, и вниз. Пропали.
— Мне кажется, они вверх шли, — сказала Теа. — Но запаха нет. Опять нет.
— Прочёсываем вверх и возвращаемся, ещё раз проверяя, — сказала Катрин.
Цуцик исчез в кустах — когда не было нужды предупреждать о своём присутствии, он двигался бесшумным дымчатым привидением. Остальные тоже двигались в молчании. Плохо — скоро начнёт темнеть.
Мин едва слышно раздражённо пофыркивал. Катрин, у которой в глазах уже прыгали бесчисленные камни, больше озиралась по сторонам. От места привала, где остались Эле и остальные, ушли уже далеко. Здесь лес вплотную подступал к ручью. Если затаился кто-то без запаха, можно и не успеть среагировать.
Стоп! Что-то не так. Кусты не такие. Теа с одноглазым их уже миновали, видимо, запаха никакого. Но всё равно. Был как-то прецедент…
— Господин артиллерист, ну-ка взгляни зорким взглядом.
Полукровка заметил сразу:
— Кусты дёргал кто-то.
Катрин обрисовала бы странность кустов иными словами, но это уже детали.
— Мне тоже кажется, кусты неправильные. Но Теа мимо прошла.
— Ей с близи может быть не заметно, — решительно заявил Мин. — Нужно посмотреть.
Он в три прыжка преодолел ручей, практически не замочив потрёпанных сапог. Катрин перешла следом, последним перебрался Цуцик, на сей раз, не рискнувший далеко отрываться от хозяйки.
Катрин махнула Теа:
— Здесь странно.
При ближайшем рассмотрении оказалось, что одна из веток куста надломлена, но затем аккуратно выпрямлена. Ветки рядом тоже выглядели слегка потрёпанными.
— Здесь кто-то упал, — авторитетно заявил Мин.
— Или это ложный след, — пробурчала Теа. — Не понимаю, как вы заметили. Здесь абсолютно ничем не пахнет, даже мышами. Вот дерьмо шакалье — я как слепая и безносая.
— Магия, — уверенно констатировал полукровка, — мы в Каннуте с похожими шутками встречались.
Теа оскалилась и сунула мужу лук и колчан, начала расстёгивать пояс с оружием.
— Отвернись, умник. И ты тоже, Кэт, если не сложно.
— А что… — начал полукровка, но Катрин за шиворот развернула его к ручью.
— Гм, да всё уже, — сказал Квазимодо. Теа рядом с ним не было, а одноглазый стоял, нагруженный её одеждой и оружием.
Катрин забрала у него пояс с кинжалами, колчан, помогла запихнуть в мешок одежду. Мин осмысливал происходящее.
— Лиса, значит?
— На четырёх лапах у неё нос лучше, — пояснил Квазимодо.
— У-у, — полукровка принялся шаркать обеими ногами.
— Будь скромней, — посоветовала Катрин, — если по нашему следу тоже кто-то идёт, примут тебя за лося. Ты знаешь, что на них охотятся с очень длинными рогатинами?
Шаркать Мин перестал, но пребывал в глубокой задумчивости.
— Кэт, может быть, нам идти напрямик? — сказал Квазимодо, усевшись на камень. — Следы запутанные, а логово похитителей мы и так сможем найти. Вряд ли они живут вдвоём или втроём. А когда людей полно, они офигительно много следов оставляют. Рано или поздно мы их выследим.
— Лучше рано, — пробурчала Катрин. — Знаешь ли, Мышка довольно редко бывает в плену. Как бы с ней чего не случилось.
— Мы их найдём. И вырежем.
— Меня бы вполне удовлетворило возвращение Найни живой и здоровой.
Мин посмотрел на Цуцика. Пёс смотрел куда-то за спину дарку, и в голубых глазах светилось восхищение. Мин поспешно обернулся.
Лиса была большая. Что там, — огромная. Шерсть чудесная — пышный воротник, хвост, в который можно несколько раз завернуться. И почему они её рыжей кличут? Она почти чёрная, красным отливают лишь лапы. В глазах, правда, сияют оранжевые искры, как будто на костёр смотришь.
— Чего уставился? — прохрипела лиса Мину. — Нормальных животных не видел? Вали, зови остальных. Я след нашла.
— Теа, может, не стоит обратно превращаться? След опять потеряется. А туда-сюда видоизменяться — у тебя сил мало останется. Тебе, конечно, виднее… — Катрин старалась не слишком смотреть на лису. Всё время какие-то неприличные скорняжные мысли возникали.
— Лапами я стрелять не могу, — прохрипел великолепный зверь.
— Сейчас твой нос важнее.
— Кэт, смотри на меня прямо, — с негодованием рыкнула лиса. — Я всё равно знаю, что ты о хорошем воротнике думаешь. Вы всегда так о кицунэ думаете. Даже этот ворюга, что моим мужем называется, вечно прикидывает, сколько за мою шкуру выручить можно.
— Я уже давно посчитал, — заверил одноглазый возлюбленный. — Что делать, детка, люди падки на красоту.
— Мы сейчас ускоримся, и люди про твоё великолепие живо забудут, — пообещала Катрин.
— Тогда я вперёд иду, — решила Теа. — Для связи Цуцик и этот — короткий. Он, по счастью, благополучно онемел от моей стати.
* * *
К «логову» вышли уже в темноте. Лиска вела безошибочно. Лишь раз ненадолго потеряла след, когда пришлось подниматься по длинным уступам, похожим на гигантскую лестницу. Собственно, запах похитителей так больше и не появился. Теа следовала за отсутствием запаха — за полосой странного бесчувствия, в котором исчезало всё. Здесь не было ни серого духа вездесущих мышей, ни терпкого, хоть и притуплённого холодом аромата горькой полыни, ни отзвука вони старых меток волков и ласок. Пустота. Если сосредоточится, то её лента-тропа ведёт не хуже острого запаха человеческого пота. Колдовство? Может быть. Разберёмся позже.
Катрин в очередной раз подавила желание рыкнуть на Шкуру. Хрипел парень, как престарелый боров. Вообще-то, хрипели все. Сама Катрин тоже не на лёгкой прогулке себя чувствовала. В сумерках идти стало куда сложнее, к тому же четвероногая следопытша явно подзабыла о скромных физических возможностях следующих за ней людей.
Катрин, возглавлявшая ядро отряда, нырнула под ветви — впереди виднелся просвет. Навстречу из низких кустов выскользнул серым призраком Цуцик, уселся на пути. Катрин предостерегающе подняла руку — Костяк идущий следом, передал сигнал дальше. Преследователи замерли, слышалось лишь сдерживаемые хрипы дыхания. Рядом с Катрин откуда-то из-под корней возник полукровка — надо признать, двужильный дарк всё ещё чувствовал себя свеженьким.
— Логово, — мрачно объявил в темноте малоразборчивый хрипатый голос. Люди вздрогнули, кто-то из глорцев попытался шарахнуться назад. Его удержала Эле.
— Пещеры, — пояснила невидимая лиска. — Кто на копытную корову не слишком похож, может глянуть. Если не орать, — безопасно.
— Ква, выдвигаемся, осмотримся, — приказала Катрин. — Ты тоже, — предводительница слегка хлопнула по косматой макушке дарка. — Только без самодеятельности.