Проводник, посмотрев на часы, ответил:
— Очередной патруль бутарцев должен объявиться здесь через сорок минут, не ранее, времени достаточно для того, чтобы вы перешли границу и успели удалиться от нее на безопасное расстояние. Зона ответственности патрулей узкая, всего пятьдесят метров. Первые посты скрытного наблюдения в двух километрах, как раз там, где начинается крупный лесной массив. Перед ним равнина, испещренная многочисленными балками. По второму вопросу – после выхода на эту равнину следует, воспользовавшись неглубокими оврагами, двигаться в северо-восточном направлении. До трассы – три с небольшим километра. Бронетранспортер армейского патруля совершает объезды реже, чем пограничники, не выдерживая графика. Но не чаще одного раза в два-три часа. Засаду на него вы можете устроить в любом месте дороги.
Мамаев поблагодарил проводника:
— Спасибо! Не будем терять времени, пойдем!
Разведчик пожелал российским спецназовцам:
— Удачи вам!
И вновь Мамаев ответил словами благодарности, приказав подчиненным подгруппы, в которую входил и Флинт:
— За мной, вперед, марш!
Подгруппа рванулась из кузова к ложбине.
Капитан-тайрунец проводил спецназовцев взглядом и вызвал по радиостанции генерала Мещерина:
— Советник? Я – Гид! Как слышите?
— Слышу тебя хорошо, Гид!
— Докладываю, туристы благополучно покинули страну!
— Хорошо! Доклад принял! Возвращайтесь!
— А может, еще подождать? Мало ли что?
— Возвращайтесь! Нечего там светиться! Конец связи!
— Конец!
Капитан-разведчик выполнил приказ. Джип выехал из рощи и по грунтовке ушел к военному аэродрому.
Пробежав с километр по пересеченной местности, выйдя из зоны ответственности мобильных патрулей и не войдя в сектор наблюдения скрытных пограничных стационарных постов, Мамаев остановил подгруппу:
— Стой! 10 минут привал! Дуб к Флинту! Лебедь ко мне!
Лебеденко подошел к командиру:
— Слушаю!
— Это хорошо, что слушаешь! Только повнимательней! Короче, так! Выдвигаешься к трассе и выбираешь позицию засады. Затем доклад, мы подходим к тебе и ждем армейский БТР!
Лебеденко заметил:
— Советского образца бронетранспортер!
Мамаев кивнул:
— Вот именно! Что облегчит нам задачу по его захвату.
— А если он пройдет до вашего подхода?
— Андрюша! Дурь не гони!
— Ладно! Пошутил. Ясно, не пропустить технику!
— Ну а если тебе все ясно, то отдохни, перекури и через восемь минут ноги в руки и вперед к трассе, стараясь держаться оврагов.
Лебеденко улыбнулся:
— Без проблем, командир! Решил уже, как оприходовать БТР будем?
— Решил!
— И, естественно, главную роль в захвате отводишь мне, так?
— Так, и не только бронетранспортера.
— Спасибо за доверие, Стас!
Лебеденко присел на валун, закурил.
Мамаев поднялся по небольшому и пологому склону наверх, прилег. Используя оптику ночного видения, осмотрелся. Увидел, как по дороге, пока еще сравнительно далеко, показался мобильный патруль бутарских пограничников. Перевел взгляд на лес. Сколько ни старался, позиций стационарных постов не заметил. Может, спят погранцы под кустами? А что, вполне возможно! Посмотрел в сторону трассы. Она была видна хорошо, так как пролегала по искусственной насыпи и была абсолютно чиста. Опустив бинокль, капитан взглянул на часы, обернулся.
Лебеденко продолжал сидеть на валуне.
— Лебедь? Ты там не уснул в оглоблях?
— А в чем дело?
— Ты что должен делать?
— Я знаю, что должен делать. Но через минуту!
— Какую, к черту, минуту? Время отдыха вышло!
— Это на твоих котлах вышло, на моих нет!
— Лебедь!
Вздохнув, старший лейтенант поднялся, поправил оружие, экипировку.
— Ладно! Пошел я. А ты не забудь в случае чего прикрыть, а то налечу на какой-нибудь неизвестный тайрунской разведке пост охраны дороги.
— Не налетишь. Иди спокойно…
— До встречи!
— Давай!
Лебеденко скрылся за поворотом и пропал из поля зрения Мамаева. Но капитан остался на гребне балки, иногда оглядываясь на Дубова с Флинтом. Харт вел себя спокойно. Рационально используя время, отведенное на отдых, выбрал удобную яму и свернулся в ней калачиком, накрывшись плащ-палаткой. Хоть и террорист, но профессионал. Этого у него не отнимешь. Дубов расположился напротив.
Спустя тридцать минут станция Мамаева завибрировала бесшумным сигналом вызова. Капитан ответил:
— Слушаю тебя, Лебедь!
— Есть позиция, командир!
— Удобная?
— Подходи, сам оценишь!
Мамаев приказал Дубову поднять Харта, и подгруппа вышла к Лебеденко.
Позиция, которую определил старший лейтенант, действительно как нельзя лучше подходила для засады. На этом участке кювет дороги в результате оползня превратился в обрыв, где можно было укрыться. Рядом же пологие подъемы, по которым в считаные секунды можно легко выйти на асфальтированное полотно трассы. К тому же скорость на этом участке любой транспорт должен был сбросить обязательно. Все из-за того же обрыва, сужавшего дорогу. Здесь водитель, дабы не опрокинуться, просто обязан был двигаться на минимальной скорости, придерживаясь правой обочины. Мамаев взглянул на Лебеденко:
— Надеюсь, ты понял, откуда следует провести нападение на бронетранспортер и заставить его остановиться?
Старший лейтенант ответил:
— Конечно! С той стороны! А глушить экипаж с этой.
Мамаев похлопал подчиненного и друга по плечу:
— Молодец, соображаешь!
— Так кто учитель-то? Сам Мамай!
— Ну ладно, хорош базарить. Дуй на ту сторону и маскируйся. Как подойдет БТР – начинаешь работу. Но, Лебедь, по моей команде. Отработать захват мы должны синхронно, чтобы стрелок не успел дать очередь из пулемета!
Лебеденко сплюнул на землю.
— Раз должны, то сделаем! Пасем трассу одновременно или ты ее возьмешь на себя?
— Одновременно! Иначе как бы ты не уснул, замаскировавшись!
— Да, Мамай! У тебя, как в песне – каким ты был, таким ты и остался!
— И каким же?
— Отличным командиром! Пошел я!
— Давай! Связь по необходимости!
— Понял!
Лебеденко перебежал дорогу и укрылся под маскировочной сетью сразу за правым, неповрежденным кюветом, держа при себе вместе с бесшумным автоматом «Вал» и плащ-палатку, изъятую у Флинта. Доложил Мамаеву о готовности к действию.
Наступило тягучее время ожидания объекта захвата.
Хорошо, что длилось оно недолго, двадцать минут. Спецы больше всего на выходах не любили этап ожидания. Время, которое изматывало хлеще любого горного перехода. Морально изматывало.
Капитан увидел огни фар и прожектора бронетранспортера одновременно с докладом Лебеденко.
БТР-60 ПБ двигался на приличной для него скорости, примерно километров пятьдесят в час, шаря прожектором по левой от себя стороне равнины и только иногда на короткий промежуток времени переводя его луч на противоположную сторону. Из чего следовало, что патруль если и опасался нападения, то слева. Впрочем, это было правильно. Не зря и Флинт планировал нападение на автобус со строителями именно с южного направления. И все из-за оврагов, которые продолжались и за тоннелем перевала.
Лебеденко, рассмотрев бронетранспортер, вызвал командира подгруппы:
— Мамай! Механик ведет машину через лобовуху.
Капитан ответил:
— А ты рассчитывал, что он поведет БТР, используя призменные приборы?
— Нет, но его придется пускать в минус!
Мамаев запретил ликвидацию механика-водителя патрульного бронетранспортера:
— Никаких минусов, обрабатывай водилу в щадящем режиме! Твоя задача – заставить БТР остановиться и лишить экипаж возможности открыть огонь! Остальное сделаю я!
— А чего не в минус? Так было бы проще!
— Тебе крови захотелось? Еще насытишься, впереди Афган! В общем, кончай базар, объект на подходе.
Лебеденко сжался под маскировочной сетью в пружину, готовую в любой момент разжаться стремительным выпадом. По нему скользнул луч прожектора. Предохранительный щит прожектора также оказался открытым. Лебеденко сплюнул в пыль и пополз к дороге. БТР приближался. Перед опасным участком он сбросил скорость. И в момент, когда механик повел транспортер чуть ли не со скоростью человеческого шага, Мамаев приказал:
— Пошел, Андрей!
С правой стороны к бронетранспортеру метнулась тень. Старший лейтенант Лебеденко, используя скобу, буквально взлетел на броню и тут же накрыл плащ-палаткой лобовые стекла механика-водителя и командира. Ему стоило больших усилий удержаться и не слететь с БТРа на асфальт, так как тот резко остановился. Офицер успел ухватиться за ствол крупнокалиберного пулемета «КПВТ». К остановившемуся бронетранспортеру рванулся и Мамаев. Он подбежал к левой стороне машины. Прижался к броне у люка стрелка. Тот должен был открыться, дабы патруль имел возможность обстрелять территорию, если это не сделает начальник патруля из пулемета, но Лебеденко из «Вала» уже прострелил ствол «КПВТ», и первый же выстрел вывел бы пулемет из строя. Мамаев рассчитывал, что начальник патруля первым делом прикажет обстрелять прилегающую территорию из бойниц, а затем попытается, разбив стекла и сбросив то, что закрывало ему видимость, вывести бронетранспортер из зоны нападения, не исключено, что с дороги на равнину. Расчет капитана оправдался. Передний лючок открылся, вот-вот прогремит автоматная очередь. Мамаев вставил в отверстие калиброванный цилиндр и дернул за кольцо. Быстродействующий усыпляющий газ мгновенно заполнил бронетранспортер. Выждав минуту, Мамаев выдернул цилиндр и отошел в сторону. Стрелок не выстрелил. Бронетранспортер черной глыбой стоял на дороге прямо напротив оврага.
Мамаев крикнул Лебеденко:
— Попробуй открыть верхние люки, боковые наверняка закрыты!
— А если и верхние на запоре?
— Ты работай! А все «если» обсудим потом!
Обсуждать ничего не пришлось. Оба верхних десантных отсека оказались открытыми.