пана.
– А зарплата рунарю? – тут же нашлись гномы. – Он же здесь будет жить, значит и командировочные! Сговоримся на шести серебро нам.
– Но-но! – советник шуточно погрозил Мастерам пальцем и улыбнулся. – Вы же не собираетесь назначать ему ставку Каменного?
Гномы стушевались.
– Ладно, пять нам, – наконец выдохнул Мастер Сторр, непривычный к отступлениям как в бою, так и в торговле.
– По рукам! – советник довольно улыбнулся. – А теперь, чтобы уж совсем между нами не было никаких недомолвок, позвольте узнать, где вы добыли нашу подзорную трубу?
Гномы вновь стушевались. Переглянулись.
– Давайте, признайтесь, – «подбодрил» их советник, – я ведь всё равно узнаю рано или поздно. Но тогда не обессудьте, договор может быть нами пересмотрен.
– Умеешь ты быть убедительным, советник, – вздохнул Мастер Даттон. – Мы забрали её у вашей группы, высадившейся на границе между Иостаном и Гамрашем. Забрали хитростью. Аккуратно, без столкновений. Так что ваши люди просто наутро обнаружили пропажу прибора. А мы ушли. Без обид?
– Ну, коли мои люди не пострадали..., – полковник махнул рукой. – Без обид. Тем более что они сами виноваты. Расслабились. Урок впредь будет. Глядишь, поостерегутся лишний раз и не погибнут где-нибудь зазря. Спасибо вам за урок.
Гномы, раздобревшие от похвалы, разулыбались и покинули острова Короны вполне довольные собой и совершённой сделкой.
А бывший полковник в это время раздавал пистоны всем причастным и очень жалел, что не может дотянуться до виновников «торжества».
22 скарнаша.
Государство Гусуль. Где-то на склонах Ворлоговых гор.
Передвижение больше походило на азбуку Морзе. Длинная, изнурительная дистанция сумасшедшего бега – тире. Затем короткая, почти не приносящая отдыха остановка – точка. И вновь тире. Точка. На этом языке Макар знал только аббревиатуру SOS, и их передвижение совсем не походило на крик о помощи. А она бы не помешала.
Несмотря на данную общинниками фору расстояние между преследователями и жертвами неуклонно сокращалось. Сперва это сказывалось на всё чаще оглядывающихся гноме с троллем, а затем общинники появились в зоне видимости. Землянин понимал, что это исключительно его вина. Это его грызло, но одновременно и подстёгивало. Так быстро он бегал последний раз в школе лет семь назад, а так долго вообще никогда не бегал. Что уж говорить о том, чтобы так быстро и так долго.
Один раз он даже заикнулся, чтобы его бросили. Выглядело это глупо, по киношному, ведь Макар жаждал жить. Просто вырвалось. Как выдох:
– Бросьте!
В ответ прилетела затрещина. Молчаливая, но такая красноречивая. И вновь тире, на протяжении которого Макар то бежал сам, то мешком лежал на плече у тролля. Мешком же и свалился в какой–то пещере, ойкнув от не слишком мягкого приземления. По всей видимости, во время своего последнего перемещения зайцем на покатом плече синекожего гиганта он умудрился уснуть.
Воспоминания прошлого дня мигом выстроились в логическую цепочку: преследователи всё ближе, но они почему-то уже не убегают. Более того, Вэн-Вэй принялся даже сооружать костёр из каких-то бурых брикетов небольшого размера. Те охотно вспыхнули от первой же искры трута и принялись озарять пещеру ровным пламенем небольшого костерка.
– Мы уже не бежим? – Макар настороженно всматривался в наступающие сумерки выхода из пещеры.
– Нет, – коротко бросил Хардон Хмурый. Достал из своей сумы сушёный лоскут мяса, придирчиво его обнюхал и лишь после этого запихал в рот и принялся с ожесточением чавкать. – Мыммм, умммым аммммыум ммммыыым.
– Чего? – Макар оторвался от созерцания вечерних скал, виднеющихся в аркообразном проходе, и повернулся к гному.
– Я говорю, что тут мы в безопасности, – прожевав, чуть погодя ответил Хардон.
– Вы их сбили со следа? Это хорошо, – Макар сунул нос в свою сумку, но там еды не оказалось. Он покосился на жующего гнома и пухлую сумку рядом с ним.
– Ага, собьёшь их, – Хардон сделал вид, что не заметил намёка. – Их же меч ведёт.
– Как это? – Землянин чихнул и потёр заслезившиеся глаза. Брикеты неизвестного содержания горели хоть и хорошо, но чадили нещадно. Теперь едкий дым медленно но верно заполнял пространство пещеры. Макар не выдержал. – Ну зачем было это делать? Ни тепла толком, ни еды сварить. Только дым в глаза лезет, да преследователям нас легче по нему найти будет.
– Ты всегда такой нервный? – тролль присел рядом и хлопнул по плечу. Макар чуть в костёр не слетел. – Дым сейчас втянется в шахту, тепло останется, а брат Савва со своей безумной шайкой нас всё равно найдёт. Я всё верно сказал? – Он повернулся к гному.
– Почти, – Хардон кивнул и принялся выкладывать еду из сумки. Некоторые продукты он запихивал обратно, но в основном снедь ложилась на круглый плоский валун, словно специально здесь лежащий для того, чтобы послужить столом. – Ты ошибся в одном: общинники уже нас нашли.
Макар вздрогнул и обернулся к выходу. К пещере приближалась толпа людей, ещё вчера приютивших их в своей обители. Вскочить не успел, хотя мышцы на ногах уже приготовились к рывку – на плечо легла тяжёлая ладонь гнома.
– Сиди не дёргайся, – и хмыкнул, не удержавшись. – Видимо просто сегодня не твой день.
Макар постарался успокоиться. Это стоило ему огромных усилий – сжатое в пружину тело требовало высвободить энергию.
Тринадцать человек вплотную приблизилось к входу в пещеру. Пятеро из них несли зажженные факелы, остальные крепко сжимали оружие – в основном короткие, едва ли более полуметра длиной, кинжалы. Остановились. Вперёд выступил брат Савва со знакомым мечом и какой-то общинник с факелом. Макар как заворожённый смотрел на сталь клинка, которым фанатики грозились его прирезать. Вкованные гномом руны светились слабым голубоватым светом, едва различимым в отблесках пламени костра и факелов. А в конце бирюзового рунного слова, едва не залезая на крестовину, алел инородный рунический символ – лишняя руна, которую гном отказался наносить на меч.
Гном дожевал очередной кусок мяса, отряхнул крошки с колен и поднялся. Вальяжно прошёл навстречу общинников. Остановился. Теперь брата Савву и Хардона–Хмурого отделяло друг от друга не больше метра. Макар не просто замер, дышать перестал. Тишину нарушал лишь треск огня в костре, да демонстративное чавканье тролля.
И вдруг – хохот. Гном смеялся громко, искренне, немного согнувшись и хлопая себя по коленям. Макар, вздрогнув при первых неожиданных звуках раскатистого хохота, даже немного расслабился и, не удержавшись, тоже улыбнулся. Покосился на Вэн–Вэя, но тот в сторону бородатого товарища даже не смотрел. Ужин, единственное, что сейчас занимало серокожего великана. Именно эта идеалистическая картина спокойно жующего тролля позволила человеку наконец расслабиться окончательно.
– У него... умельцы... самородки..., – сквозь смех выдавил гном и вытер заслезившиеся глаза. – Даже цветовую тональность руны не смогли выдержать. – И словно потеряв к нежданным воинственно настроенным гостям интерес, спокойным шагом вернулся на своё место. Вырвал из рук тролля бурдюк и принялся жадно пить.
– Это ничего не меняет! – донеслось от входа в пещеру. Брат Савва, видя подобное пренебрежение Мастера ковки, просто шипел от злости. – Меч всё равно сделает своё дело!
– Угу, – с набитым ртом равнодушно кивнул бородач и подтолкнул к Макару мясо с лепёшками. – Да ты ешь, не обращай на них внимание.
От толпы общинников отделился ещё один человек с факелом и они с братом Саввой принялись что-то изучать на каменной стене входа.
– Что они делают? – Макар попытался проглотить прожёванный кусок мяса, но тот застрял в горле противным комком. Страх за свою жизнь никуда не делся. Пришлось запивать из вовремя поданного бурдюка кикам-то кислым пойлом. Стало только жуже. – Тьфу! Что это за дрянь?
– Не хочешь – не пей! – вырвал бурдюк тролль и бережно пристроил к поясу. – И вообще, это ваше пиво – дрянь, а саммур лучший напиток в мире!
– Ну извини..., – только и смог что вымолвить Макар и, повернувшись к гному, вопросительно выгнул бровь.
– Не обращай внимания. Просто они свой напиток практически боготворят. Для них это так же свято, как скажем для нас, гномов, ведение рунического дела. Ты лучше вон куда смотри, – палец ткнул на группу людей, всё мнущуюся у входа. Брат Савва сотоварищем закончили изучать каменный свод и теперь излучали едва ли не физическое превосходство вперемешку с насмешкой. – Сейчас будет представление. Вэн, оцени шутку.
Тролль вслед за землянином уставился на вооружённую толпу с факелами. Брат Савва что-то прошептал, прижимая меч к губам, а затем сделал выпад, словно норовя поразить невидимого врага, преграждающего ему вход в пещеру.
Под скалистыми сводами полыхнуло. Макар зажмурился от нестерпимого света и не увидел, как тысячи молний сорвались с каменных стен и устремились к руническому мечу, так неосмотрительно нарушившему защиту. Потонули в клинке, чтобы через мгновенье пронзить общинника, сжимавшего злополучный меч, а затем и всех, стоящих за ним. Людей раскидало, словно тряпичные куклы. По горам прогрохотало утробное эхо. Лишь когда оно затихло, Макар рискнул открыть глаза. Перед пещерой лежало тринадцать бездыханных тел. Факелы, ещё недавно ярко освещающие вход в пещеру погасли и лишь лёгкий дымок, тянущийся подобно ростку к небу, напоминал о том, что всё это произошло несколько секунд назад.
– Они... мертвы? – Макар, впервые видящий смерть так близко, с трудом подавил рвотный инстинкт. В нём боролись смешанные чувства. Облегчение от того, что все те, кто хотел его убить – мертвы, странно переплеталось с жалостью к людям, всё же не сделавшим ему, в конечном счете, ничего плохого. – Все?
Гном встал и вышел из пещеры. Поочерёдно проверил пульс у всех сектантов.
– Этот жив, – донеслось с улицы, и гном пнул брата Савву.