– Разберёмся, – махнул рукой Каменный. – Что будем делать с троллями? На них кораблей у нас не хватит.
– Спешно строить корабли, что же ещё, – удивился вопросу Хардон, и лишь затем сообразил. – Что, у нас так много боевых троллей? Откуда?
– Сам в недоумении. Сегодня по случаю как раз затребовал полные отчёты по всем областям и оказалось, что из всех троллей боевыми воспитаны процентов семьдесят.
Хардон присвистнул. В мирное время куда их столько?
– Немыслимо! Совпадение?
– Думаю, дело рук твоего брата. Что-то он затевал.
– Точно! – Хардон рубанул ладонью воздух и помрачнел. – Значит и владельцы этих троллей тоже на его стороне? Как бы они нам всё не испортили. Может, того…?
Гном многозначительно провёл по горлу.
– В преддверии войны? Ополоумел? С нас самих Ауле шкуру спустит тогда за распри внутри семьи. Тем более что в среднем процентов тридцать троллей всегда были боевыми. Как определить, кто входит в статистику, а кто действовал по наущению твоего брата? Нет, пускать лавину нам сейчас не с руки.
– Да, пожалуй ты прав, – покивал головой Хардон, – что-то я погорячился. А сейчас подумал, и вот что мне пришло в голову. Ведь что получается? Брата моего, их предводителя, нет…
– Ты, кстати, уверен, что его нет? – перебил гнома правитель?
– На все сто. Так вот, его нет, но при этом всем руководит теперь Ауле. Ведь он не только нам не даст резать смутьянов, но и им не позволит бучу поднимать.
– Всё так, – покивал Каменный и, как бы между делом, сообщил. – Твой, кстати, вернулся. В яслях. Пока никто не забрал, я распорядился. Может…
– Нет, – резко оборвал правителя Хардон. – Вэн-Вэй умер, а другого мне не нужно.
– В твоих силах его снова сделать Вэн-Вэем. Каких-то двадцать лет…
– Нет, – всё так же категорично бросил Хмурый. – Не хочу.
– Ты слишком сильно к нему привязался, это все отмечали. Нельзя так, это же просто тролль.
– А по-другому из них и не вырастить того, кого вырастил я.
– А нужны ли они, такие?
– Мне нужны! Был нужен, – поправился Хардон.
– И как же ты теперь? Генералу нельзя без помощника.
– Ты забыл? – Хмурый чуть усмехнулся, – я уже не генерал.
– А, не напоминай, – махнул рукой правитель и пригорюнился, – я уже тоже Каменный, считай, номинально. Зачем я нужен, если у них есть Ауле? Давай выпьем, а?
Хардон кивнул. Правитель нажал на неприметную кнопку сбоку трона и из спинки выехала бутылка с четырьмя каменными фужерами.
– Что-то новенькое? – оценивающе прищурился на бутылку Хардон.
– Наоборот, весьма старенькое. Двухсотлетний хрустальный настой.
Не церемонясь, Каменный вскрыл бутылку и налил до краёв. Выпили.
– Хорош, – утёр бороду Хардон. – Кстати, что хотел спросить. Что за новая статуя, в которую вселился Ауле? Кто мастер? Очень точно скопировал святыню.
– Скопировал, – передразнил Каменный, развеселившись. – Это она и есть. Только заняв её, Ауле не учёл, что здесь мы коридоры делали куда скромнее. Пришлось ему уменьшаться до подходящих размеров.
– Представляю, как он протискивался бы в любой из тоннелей, ведущих с площади, – улыбнулся Хардон.
– Почему «бы»? – на полном серьёзе кивнул Каменный. – Так и было. Застрял.
Гномы переглянулись и гулко захохотали.
– Ещё? – остмеявшись, предложил генерал своему правителю, указав на бутылку.
– Не стоит, мне ещё с Ауле беседовать. Ты заходи лучше часа через четыре. Думаю, больше он не выдержит, опять пойдёт купаться в лучах славы. Тогда и совместим приятное с полезным.
Хардон кивнул другу, и покинул тронный зал.
Глава 16
Место – неизвестно
Время – неизвестно.
Мать природа и Ауле время от времени переглядывались, но первым вступать в диалог никто не собирался. Ауле пребывал в своей любимой ипостаси – в образе каменного великана с суровыми чертами лица и искусно высеченной усердными гномами бородой. Он нетерпеливо прохаживался взад-вперёд и время от времени что-то ворчал себе под нос.
Мать природа тоже решила не мудрить и появиться в не очень любимом, но хорошо знакомом Ауле образе девушки с элегантной кроной ветвей и листьев на голове вместо причёски, и руками-сучьями.
Оба ждали третьего участника. В другой ситуации клубящаяся со всех сторон дымка, скрадывающая любые ориентиры и расстояния, настраивала бы на философский лад. Но сейчас она лишь раздражала, заставляя всматриваться в свои завихрения – не идёт ли?
Когда напряжение достигло своего апогея, он появился.
– Ты нарушил правила! – сразу же загремел Ауле.
– Я тоже рад вас видеть, – улыбнулся широкоплечий бородач. Обыкновенный, с виду, человек лет сорока в простой, поношенной одежде.
– Манеры это прекрасно, я ценю это, – подала голос мать природа, – но в данном случае не могу не согласиться с нашим каменным другом. Ты нарушил правила!
– Давайте будем объективны, – выставил перед собой руки бородач. – Мы все перед игрой подписывали правила мироздания. Позвольте напомнить вам их седьмой параграф.
Бородач сделал лёгкий пасс рукой, и часть клубящейся дымки зажглась бордовыми буквами, складываясь в предложение.
– Что это? – брезгливо сморщила носик Мать природа.
– Простите, – ещё один пасс рукой и под надписью человеческими буквами появились две другие: на эльфийском и гномьем языке. – Всего лишь сила привычки.
– Нарушение правил влечёт перманентную дисквалификацию из игры, – прочитал вслух Ауле и спохватился. – К чему это? Мы этот пункт и без твоих напоминаний знаем!
– Я это к тому, что раз я до сих пор перед вами, значит, я не нарушал никаких правил.
– Но тогда как ты это сделал? – вновь взревел каменный великан.
– Сделал что? – наигранно удивился человек.
– Во-первых, ты…
– Стоп! – прервала великана девушка. – Я думаю, не стоит перечислять ему всё, что нам известно.
– Почему?
– Потому что тогда ему станет известно, что мы ещё что-то не знаем. И поверь мне, он не преминет нашим незнанием воспользоваться в самый неподходящий момент.
– Точно! – рубанул ладонью воздух каменный гигант. – В общем, нам всё известно!
Мать природа поморщилась.
– В любом случае я подниму этом вопрос на большом совете перед следующей игрой, – продолжал греметь Ауле, не обращая внимания на мимику покровительницы эльфийского народа.
– Как тебе будет угодно, – кивнул с улыбкой широкоплечий бородач. – Даже решусь предположить исход твоего заявления. Они перепишут договор мироздания, перекрыв найденную мной лазейку, но результат этой игры оставят в силе.
– Зачем ты вообще тогда нас собрал?
Мать природа вновь поморщилась. Она давно бы ушла…, да, собственно, она бы и не приходила сюда, если бы не план. Чтобы он осуществился, его обязательно нужно озвучить.
– А собрал я вас здесь, чтобы пожелать приятной игры. Пусть победит сильнейший!
Человек улыбнулся, словно только что удачно пошутил, махнул рукой на прощание, и быстро скрылся в клубящихся завихрениях дымки.
Ауле мрачно перевёл взгляд с исчезнувшего силуэта человека на древесную девушку.
– Хочу предложить тебе перемирие.
– Не поверишь, мой каменный друг, но я хотела предложить тебе то же самое. Только поэтому терпела от него весь этот его пафос. Иначе давно бы ушла отсюда.
– Значит что, мир? – обрадовался Ауле.
– Пока не победим людскую расу – мир! – серьёзно кивнула Мать природа.
Через пару секунд клубящиеся завихрения опустели и, за ненадобностью, сразу же исчезли вовсе.
27 скарнаша
Острова Короны
Острова напоминали растревоженный улей. Или муравейник. Ещё мало кто понимал, что происходит, но порученное дело все выполняли споро и без лишних вопросов. Малочисленные, по меркам иных рас, жители поселения иномирян давно уяснили, что манна с небес здесь не посыплется. Они оказались никому не нужны в этом мире. И ладно бы только эльфам и гномам, с этими-то как раз всё понятно. Холодно приняли и местные соплеменники – люди. Взять хотя бы территорию, что им выделили: архипелаг практических безжизненных островов. Что места мало было на континенте? Нет, вполне вольготно живут местные люди на Афике, могли бы и потесниться, пустив пришельцев.
Поэтому все работали с полной самоотдачей. А вопросы…, вопросы будут заданы потом. Советник всегда находил время для пояснения своих решений.
Сейчас советник смотрел в окно своего кабинета и нервно барабанил пальцами по подоконнику. Он уже забыл, когда люди опаздывали на назначенную им встречу. Оттого и злился. Все приглашённые были на месте: и Кук с Паниным, и Булкин, и секретарь Глеб со своим потрёпанным, хранящим множество тайн, журналом, и Старенков. Много было ответственных за тот или иной участок работ людей. Не было одного, без которого остальных и собирать не имело смысла.
Наконец дверь резко распахнулась. Ладонь запыхавшегося от бега Макара соскользнула с ручки и дверь, крутнувшись на петлях, гулко бухнула о стену.
– Здрасти! – смущённо улыбнулся Макар и тихонько прикрыл дверь.
– Забор покрасьте! – стукнул кулаком по подоконнику советник. – Ты что, думаешь, нам заняться больше нечем в преддверии войны, чем тебя ждать?
– Не нужно на меня орать! – тут же завёлся Макар в ответ. Спешил, бежал, хотел обрадовать, а тут такой приём. – Что толку я бы пришёл неподготовленным? Сейчас бы сидели и ждали меня без толку. Что бы изменилось?
– А сейчас ты готов уже вот прямо здесь всё продемонстрировать? – недоверчиво прищурился советник.
– Ну, всё – не всё, а то, что обсуждали вчера, готов!
Советник достал из кармана патрон и кинул Макару.
– Держи.
Парень поймал блеснувший начищенной латунью цилиндрик. Поднёс к глазам.
– АК?
– Винтовка, – поправил Кук.
– Извините, не разбираюсь, – пожал плечами Макар.
– От тебя этого и не требуют, – советник прошёл на своё рабочее место и сел. – От тебя нужно то, о чём мы говорили вчера. Сможешь?