— А не для протокола?
Ральф прижал руку к сердцу.
— Мы поспорили. Она убегала от меня.
Его ждал сюрприз. Рейч не стал брюзжать, а только похлопал его по плечу.
— Значит, ты все-таки узнал об Эрни. Когда князь Эрих сказал мне, что вы с Ингрид будете работать вместе, я понял, что рано или поздно это случится.
Ральф уставился на доктора.
— О чем ты говоришь?
— Я познакомился с Ингрид и ее сыном во время своего прошлого посещения Оберхофа. На пикнике для сотрудников замка. Эрни — вылитый твой портрет в детстве. Ты его отец, верно?
Ральф застыл на месте.
— Кто еще знает об этом?
— Думаю, никто. Даже если кто-то и заметил сходство, то решил, что это чистая случайность. Они не знают вашу семью так, как я. Я лечу особ княжеской крови тридцать с лишним лет. Это кое-что значит.
Лицо Ральфа стало мрачным.
— Где ты был две недели назад, когда я впервые увидел Ингрид?
— Выращивал орхидеи в своем поместье под Гармишем. И оказался здесь только потому, что приехал в Альткирхен на конференцию цветоводов, а в перерыве между заседаниями решил навестить Эриха и Катарину. Хочешь сказать, что до сегодняшнего дня ты не знал о своем родстве с этим мальчиком?
Ральф покачал головой.
— Сходство я увидел сразу и почувствовал к нему тягу, которую не мог объяснить. Но у нас с Ингрид никогда ничего не было.
— Или ты этого просто не помнишь.
Ральф застонал сквозь стиснутые зубы.
— Ну вот, и ты туда же!
— Почему ты до сих пор не женился на хорошей женщине и не выполнил свой долг перед страной, произведя на свет наследников трона?
— Предоставляю это своим кузенам. А подходящую женщину найти трудно.
— Было трудно. — И доктор добавил, не дав Ральфу открыть рот: — Поднявшись в вертолет, я увидел твое лицо и все понял. Ты любишь ее, верно?
Любит? Ральф сомневался, что это чувство ему знакомо. Но ни к одной женщине его не влекло так, как к Ингрид. Ему очень хотелось заботиться о ней и Эрни. Что он блестяще продемонстрировал сегодня вечером.
— Идем, — сказал ему Рейч. — С наследником престола можно подождать. Пока что нам нужно поставить юную леди на ноги. Если верить князю Эриху, она просто жемчужина.
У Ральфа и Эриха были разные причины считать Ингрид жемчужиной. Во всяком случае, Ральф на это надеялся. Иначе ему пришлось бы придушить своего холостого кузена. Но само определение у него протеста не вызвало.
Она действительно жемчужина, редкая и прекрасная. При мысли о том, что он причинил ей вред, пусть неумышленно, Ральфа охватил лютый гнев на самого себя.
— Ты долго продержишь ее в лазарете? — спросил он. Доктор размашисто шагал к западному крылу государственных апартаментов. Ральф старался не обращать внимания на любопытные взгляды гвардейцев. Как будто они никогда не видели барона, разгуливающего по владениям замка в одних плавках!
— Только до утра. После этого она отправится домой и будет отдыхать. Правда, несколько дней кому-то придется за ней присматривать.
Ральф поджал губы.
— Без присмотра она не останется. Я распоряжусь, чтобы ей и Эрни приготовили номер рядом с моим. Я сам позабочусь о ней.
— То-то радости будет сплетникам.
Ральф уставился на свои плавки.
— Похоже, уже поздно. К завтрашнему дню этот слух обойдет весь Оберхоф.
Доктор хмыкнул.
— Фальшивое обращение за помощью в целях проверки готовности медицинских служб, конечно, важная новость для здешних жителей и служащих замка, но она вряд ли попадет на первые страницы газет.
Ай да Рейч, ай да умница!
— Спасибо, — просто сказал Ральф.
— Не за что.
Добравшись до лазарета, Рейч вручил Ральфу белый халат. Тот затрещал на широких плечах Ральфа, но по сравнению с плавками это был значительный шаг вперед. Когда доктор наконец позволил ему пройти к Ингрид, та посмотрела на его халат и сонно улыбнулась.
— Что, сменили профессию?
Увидев ее в просторной палате, Ральф чуть не заплакал.
— Меня выгнали из спасателей.
— И кого же вы спасали? Надеюсь, не меня?
Тон, которым были сказаны эти слова, ему не понравился.
— Что вы помните о несчастном случае?
— Помню, что вы предложили мне поплавать, а потом — сплошная чернота… Очнулась я только в вертолете. Должно быть, я ударилась головой о подводный камень. Значит, вы нырнули и спасли меня?
Ральф почувствовал угрызения совести. Придется рассказать Ингрид, почему она убегала от него, но не сейчас. Не зная, кого из них он защищает, Ральф пробормотал:
— Что-то в этом роде…
— Спасибо. — Она поморщилась.
— Вам больно? — Когда Ингрид кивнула, он потянулся к кнопке вызова. Конечно, им специально дали возможность побыть наедине, но медсестра всегда должна быть под рукой.
Она наморщила лоб.
— Голова болит адски, но доктор Рейч сказал, что так и должно быть. И что небольшой провал в памяти — это нормально. Я рада, что запомнила ваш чудесный остров.
— Вы увидите его снова, как только поправитесь, — пообещал Ральф. В следующий раз он не отпустит ее от себя ни на шаг. Узнает правду об Ингрид и его сыне, и они будут там вместе.
Она беспокойно зашевелилась. Черт побери, куда же девалась медсестра?
— Я в полном порядке, — заверила его Ингрид. — Но мне нужно выбраться отсюда до возвращения Эрни.
Ральф взял ее за руку. Какие тонкие пальчики! Он вздрогнул, ощутив новый приступ желания.
— Вам нужно как следует отдохнуть. Я съезжу за Эрни и привезу его сюда.
— У вас нет времени на уход за шестилетним мальчиком.
— Найду. — Ради сына не жалко всего времени на свете.
— Вы уверены?
В ее голосе звучало такое сомнение, что Ральф разозлился. Правда, он тут же остыл, напомнив себе, что у Ингрид сильное сотрясение мозга. А затем им овладело невольное восхищение. Неужели она всегда была такой независимой? Не поэтому ли она решила растить ребенка без его помощи? Какого черта никто не говорил ему об Эрни целых шесть лет? Доктор подозревал, что Эрни его сын, но дал событиям развиваться своим чередом. А вот Ингрид могла бы…
— Уверен, — справившись с собой, ответил он. Сейчас не время и не место. С вопросами можно подождать.
До него донесся тяжелый вздох.
— Ладно… Но только до тех пор, пока меня не отпустят. Ключи у меня в сумочке.
К счастью, сумочка осталась в вертолете… И тут наконец пришла медсестра.
— Ваша светлость, прошу прощения, что заставила вас ждать. Доктор получил рентгеновский снимок фрейлейн Шлезингер.
Ральф напрягся.
— И что?
— Доктор Рейч объяснит сам. Не волнуйтесь, все в порядке, — с улыбкой заверила она его. Когда Ральф сказал, что у Ингрид болит голова, сестра отрегулировала капельницу, вставленную в руку пациентки. — Сейчас все пройдет.
Время решает все, чуть не произнес Ральф вслух. Когда он успел проникнуться к ней таким сильным чувством? Дело не только в том, что Ингрид растит его сына. Она сама значит для него не меньше.
Он с удовольствием займется перевозкой их вещей в номер рядом со своим. Это отвлечет его от докучных и несвоевременных мыслей.
Когда Рейч сообщил, что на рентгеновском снимке нет признаков повреждения мозга, если не считать сотрясения, настроение Ральфа улучшилось.
— Ей нужен полный покой до исчезновения симптомов, а потом она постепенно вернется к обычной деятельности, — ворчливо добавил Герман.
При мысли о том, что результат мог быть гораздо хуже, у Ральфа подогнулись колени. Он быстро пришел в себя, но это не укрылось от внимания врача.
— Тебе тоже не мешало бы принять горизонтальное положение, — посоветовал Рейч.
— Приму. Как только позабочусь об Эрни. — Он сможет немного подремать у Ингрид, дожидаясь, когда сосед привезет мальчика с рыбалки.
Рейч прищурился.
— Будь осторожнее, а то у меня появится еще один пациент, и тогда прости-прощай моя конференция любителей орхидей.
Поняв, что за шутливым тоном Рейча скрывается искренняя забота о нем, Ральф ощутил прилив любви к старому доктору, который помог появиться на свет почти всем представителям нового поколения правящей династии. Хотя Герман был женат на американке, но его сердце принадлежит властителям Герольштейна. Просто удивительно, что он всегда появляется рядом, когда кто-либо из членов княжеской семьи переживает кризис.
Ральф пожал ему руку.
— Спасибо за все.
Рейч накрыл его руку ладонью.
— Пожалуйста. Мой гонорар остается прежним. Это право принимать роды у твоей жены.
Ральф не был уверен в своих чувствах к Ингрид, но мысль об их будущих общих детях показалась ему удивительно приятной.
— А ты не слишком торопишься? — проворчал он.
Рейч смерил его проницательным взглядом.
— Тебе лучше знать. А теперь проваливай и не мешай работать. Я хочу поскорее вернуться к своим орхидеям.
Поскольку в данный момент его помощь Ингрид не требовалась, Ральф послушался. Усталость усталостью, а дело делом. Он вернулся к себе, принял душ, переоделся, затем взял трубку и скрепя сердце позвонил кузену. Ему не хотелось будить Эриха. Узнав о случившемся, наследный князь встревожился, но тут же успокоился, когда Ральф заверил, что Ингрид скоро поправится. Получив добро кузена на все свои будущие действия, он положил трубку. Кроме того, Эрих согласился с предложением Рейча объявить несчастный случай предлогом для проверки готовности медицинской службы замка.
После этого Ральф начал отдавать распоряжения. Когда забрезжил день, соседний номер был готов принять Ингрид и Эрни. Оставалось одно: ехать в коттедж и ждать.
Он собирался всего лишь подремать, но события бурной ночи дали себя знать. Ральф лег на диван и уснул мертвым сном. Разбудил его только стук входной двери.
— Мамочка, мы вернулись!
Увидев лежавшего на диване Ральфа, мальчик остановился как вкопанный.
— Здравствуйте…
Ральф рывком сел. При виде Эрни у него перехватило дыхание. Клетчатая рубашка навыпуск и джинсы с запачканными травой коленками делали мальчика похожим на героя романов Марка Твена. Как он мог не ощутить своего родства с этим ребенком? Теперь оно бросается в глаза. Чувство, имени которого он не знал, заставило его голос дрогнуть.