Комдив НИКОНОВ, являющийся заместителем начальника РУ по информации, принимал в этих работах непосредственное участие; он руководил составлением этих работ. Кроме НИКОНОВА, непосредственное участие в составлении вредительских разработок принимали комбриг ПАНОВ, полковник ПОКЛАДОК, полковник ФЕДОРОВ и СМАГИН, которые работали под руководством комдива НИКОНОВА.
Смысл этих вредительских разработок заключается в том, что в период 1932–1934 гг., когда японская армия была слаба, но бряцала оружием против СССР, в разработках показывалась большая сила японской армии. В таком духе составлены справочник 1932 года и мобилизационная записка по японской армии.
Когда же японская армия, действительно, усилилась (период 1935—37 гг.), закончила, в основном, перевооружение и весьма мощно оборудовала маньчжурско-корейский плацдарм, тогда оперативные работники РУ РККА, направляемые НИКОНОВЫМ, уменьшали мобилизационные возможности японской армии, удлиняли сроки сосредоточения и уменьшали емкость операционных направлений. Таковы мобилизационные записки 1935 и 1937 гг.
ВОПРОС. Что Вам известно о СМАГИНЕ?
ОТВЕТ. Я знаю, что СМАГИН после возвращения из Японии, где был пом. военного атташе при ПРИМАКОВЕ, составил дезориентирующий командование РККА справочник по японской армии. Этот справочник напечатан РУ РККА в секретном издании и как официальный документ РУ разослан по всем частям и учреждениям РККА. По японской армии это был единственный справочник, которым пользовались все.
ВОПРОС. В чем же конкретно выражалось вредительство при составлении этого справочника?
ОТВЕТ. В справочнике указывается наличие в японской армии двух категорий дивизий — литер «А» и литер «Б». На самом же деле в японской армии никогда таких литерных дивизий не было. Японская дивизия военного времени была и остается сейчас однородной, без деления на литера. Вредительство заключалось еще и в том, что СМАГИН в 1932 году (год издания справочника) сильно преувеличил мощь японской дивизии, что в то время соответствовало целям японского командования. Известно по документальным данным, что японцы в то время всячески выпячивали свою силу. Справочник СМАГИНА выполнял в этом отношении задачи японцев. Реальная сила японцев в целом и, в частности японская дивизия, была несравненно меньше чем сейчас».
Между тем Смагин был безусловно прав, указывая наличие в японской армии двух категорий дивизий — литер «А» и литер «Б». Случай с Гайлисом-Валиным — пример того, как по показаниям одного человека проводились аресты десятков людей, большая часть которых начинала давать признательные показания, оговаривая при этом новых лиц. А.Ю. Гайлис (Валин), приговоренный к расстрелу и расстрелянный в тот же день, 26 октября 1937 года, был реабилитирован 1 июня 1957-го.
Весной 1937 года следователи НКВД «раскручивали» дело «Польской организации войсковой», якобы действовавшей на территории Советского Союза. Арестовывали поляков, служивших в РККА, выбивали показания о принадлежности к организации и к работе на польскую разведку, требовали назвать соучастников. Арестованные, не выдерживая пыток, называли имена тех, с кем работали, с кем воевали на фронтах Гражданской. Фамилия Боровича как члена «ПОВ» появилась в показаниях арестованных сотрудников разведки, и участь дивизионного комиссара была предрешена.
«Мемо от 29.6.37: Рамзай отправил сообщение с указанием, что они все выражают глубочайшую симпатию ……(пропуск в тексте меморандума. — М.А.) и считают, что мобилизация всей партии на борьбу с диверсантами и врагами народа, партии и ее вождей — раздавит врагов раз и навсегда».
5 мая приказом наркома обороны Союза ССР по личному составу армии № 00106 «Заместитель начальника 2 отдела Разведывательного Управления РККА дивизионный комиссар БОРОВИЧ Лев Александрович освобождается от занимаемой должности и увольняется в запас РККА по статье 43 пункт “Б” Положения о прохождении службы командным и начальствующим составом РККА».
Статья 43 пункт «Б» — «в аттестационном порядке по служебному несоответствию».
В июне заместитель заведующего отделением ТАСС в Шанхае «Лидов» был отозван из зарубежной командировки. 7 июля он прибыл в Москву, а 11 июля был арестован.
«С П Р А В К А
БОРОВИЧ, Лев Александрович, 1896 г.р., ур. г. Киева, член ВКП/б/ с 1919 года, гр-н СССР, Зам. Нач. Отдела Разведупра РККА, дивизионный комиссар. Проживает: Столешников п., д.8, кв.11.
Показаниями арестованных по делу польской военной организации «ПОВ» — СТАШЕВСКОГО, БОРТНОВСКОГО-БРОНКОВСКОГО и ЖБИКОВСКОГО установлено, что БОРОВИЧ является агентом польской разведки.
БОРОВИЧ Л.А. подлежит аресту.
ЗАМ НАЧ 3 ОТДЕЛА ГУГБ НКВД
КОМИССАР ГОСУД БЕЗОПАСН. 3 РАНГА: /МИНАЕВ/
19 июля 1937 г.».
«НАРОДНОМУ КОМИССАРУ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ
ГЕНЕРАЛЬНОМУ КОМ. ГОСУДАРСТВЕННОЙ
БЕЗОПАСНОСТИ
ЕЖОВУ
На первом допросе (13 июля. — М.А.), когда мне было предъявлено обвинение в шпионской деятельности, я решил сознаться в том, что был вовлечен в шпионскую работу и выполнял задания.
Сознавая величайшее преступление, совершенное мною перед партией и Советской властью, прошу, однако, поскольку это возможно, дать мне возможность хоть частично искупить свою вину работой в указанном Вами направлении.
В первую очередь обязуюсь самым подробнейшим образом сообщить все мне известное, дав об этом показания.
14.7.37. БОРОВИЧ».
Из Протокола допроса арестованного Борович-Розенталь Льва Александровича от 19–20 июля 1937 г.:
«ВОПРОС. Какие задания Вы получили от ШТЕЙНБРЮКА при Вашем отъезде в Китай в 1936 году?
ОТВЕТ. Перед моим отъездом в КИТАЙ ШТЕЙНБРЮК сообщил мне, что в сети Разведупра в Китае и Японии имеются следующие агенты германской разведки:
1) ЗОРГЕ (РАМЗАЙ), по словам ШТЕЙНБРЮКА, давно работает в германской разведке.
2) ШТЕЙН Гюнзер (Гюнтер. — М.А.) (Густав).
3) «Коммерсант» (кличка) (выделено мной. — М.А.). Фамилию последнего легко установить в Разведупре.
Мне следовало обеспечить их дезинформационную работу.
Обо мне как об агенте германской разведки они ничего, по словам ШТЕЙНБРЮКА, не знали и знать им не следовало.
Допрос прерывается.
Протокол мною лично прочитан, записан с моих слов правильно.
БОРОВИЧ-РОЗЕНТАЛЬ».
В обвинительном заключении по делу Боровича, в частности, говорилось:
«Расследованием по делу установлено, что БОРОВИЧ:
1. Являлся агентом 2-го Отдела Польглавштаба с 1920 г., будучи завербован туда БОРТНОВСКИМ (арестован) и с 1928 г. являлся агентом германской военной разведки, куда был завербован офицером германского рейхсвера НИДЕРМАЙЕРОМ.
2. Будучи начальником пограничной гомельской резидентуры Разведупра РККА, переправлял из Польши в СССР агентов польской разведки, имевших задания шпионского и террористического характера, которых снабжал документами и деньгами и помогал им устраиваться на работу и оседать в СССР.
3. Работая в Берлинской резидентуре Разведупра РККА под руководством польских шпионов СТАШЕВСКОГО и БОРТНОВСКОГО (оба арестованы) связался с подполковником 2-го отдела Польглавштаба ГРОБОВСКИМ, от которого получал специальные дезинформационные материалы для пересылки их в СССР и передавал последнему сведения о работе Берлинской резидентуры и материалы, получаемые от последней.
4. Будучи секретарем делегации Коминтерна в Германии в 1923 году, передавал в польскую разведку все материалы о польско-германских отношениях, которые специально интересовали 2-й отдел Польглавштаба.
5. Будучи завербован в 1928 году в германскую разведку офицером германского рейхсвера НИДЕРМАЙЕРОМ, БОРОВИЧ передал ему секретный материал о состоянии Красной армии и, в свою очередь, получил от НИДЕРМАЙЕРА материал о состоянии чехословацкой армии для передачи в польскую разведку. Этот материал БОРОВИЧ передал подполковнику ГРАБОВСКОМУ.
6. По приезде в 1930 году в Москву БОРОВИЧ был связан по линии германской разведки со ШТЕЙНБРЮКОМ — (арестован), а по линии польской разведки с БОРТНОВСКИМ, причем БОРОВИЧ поступив на работу в Главхимпром за это время передал ШТЕЙНБРЮКУ и БОРТНОВСКОМУ материалы о положении химической и о работе научно-исследовательского химического института, а поступив на работу в середине 1932 г. к РАДЕКУ в качестве его секретаря в Бюро Международной информации при ЦК ВКП (б) БОРОВИЧ передавал все материалы этого бюро как ШТЕЙНБРЮКУ, так и БОРТНОВСКОМУ.
7. Перейдя в 1936 году вновь на работу в Разведупр и получив командировку в Китай, БОРОВИЧ связался там по явке ШТЕЙНБРЮКА с агентами германской разведки ЗОРГЕ, ШТЕЙНОМ, «Коммерсантом» (кличка), которыми он руководил.
БОРОВИЧ изобличается в своей шпионской и изменнической деятельности показаниями СТАШЕВСКОГО, БОРТНОВСКОГО, ШТЕЙНБРЮКА, ИЛЬКА.
Полностью сознался.
На основании вышеизложенного БОРОВИЧ Лев Александрович, 1896 г.р., урож. гор. Лодзь (Польша), сын Лодзинского текстильного фабриканта, до ареста зам. нач. 2-го Отдела Разведупра РККА, в звании дивизионного комиссара, быв. член ВКП (б) с 1918 года —
Обвиняется в том, что, состоя на военной службе в РККА, он был завербован в 1920 г. в качестве агента польской разведки и в 1928 г. в германскую военную разведку и передавал шпионские материалы в эти разведки, будучи связан с официальными представителями этих разведок <…> т. е. по ст. 58, 1 — б и 17-58-8 УК РСФСР. <…>
Вещественных доказательств по делу нет».
25 августа 1937 года состоялось закрытое заседание Военной Коллегии Верховного Суда Союза ССР, которое длилось всего 20 минут. Лев Александрович Борович (в приговоре ошибочно указано отчество «Антонович»), бывший заместитель начальника 2-го Отдела Разведупра РККА, дивизионный комиссар, был приговорен к высшей мере наказания — расстрелу, и приговор был приведен в исполнение в тот же день. Боровича реабилитировали 17 ноября 1956 года.
1 августа положение в Разведупре в связи с разоблачением «врагов народа» обсуждалось на Политбюро. Было принято решение: «Освободить Я.К. Берзина от обязанностей начальника Разведывательного управления РККА с оставлением его в распоряжении Наркомата Обороны». По инициативе Сталина Ежову поручалось «установить общее наблюдение за работой Разведупра, изучить состояние работы, принимать — по согласованию с наркомом — неотложные оперативные меры, выяв