2. МАРТИСОН Оскар — начальник отделения 4 отдела Разведупра РККА;
3. ПРЕТТЕР КАРЛ — начальник отдела Управления обозно-вещевого снабжения РККА;
4. ВИЛЬМАН Артур — работник 4 Отдела Разведупра РККА.
5. РЯТСЕПП Юлиус — военпред иностранного отдела УВВС РККА, в эстонской националистической организации принимает участие с 1924 года.
6. ЛОМБАК АРТУР — военпред НКО при Наркомате оборонной промышленности.
7. ТРАКМАН Карл — начальник отделения Разведупра РККА;
8. САФОНОВ Павел — помнач отделения 4-го отдела Разведупра РККА;
9. ЛЕВАЛЬД Павел — начальник штаба 2-й отдельной бригады ПВО;
10. ТРАКМАН Гуго — помнач моботдела Управления Восточно-Сибирской ж.д.
<…>
В эту военную группу также входил и я — РИММ и выполнял по поручению ТУММЕЛЬТАУ шпионскую работу. <…>
Со слов ТУММЕЛЬТАУ мне также известно, что эстонская шпионская контрреволюционная организация свою работу проводит по прямым указаниям германского и эстонского правительства через их разведывательные органы и финансируется правительствами указанных государств; что непосредственную связь с этими государствами поддерживает АНВЕЛЬТ, который для этой цели использует аппарат эстонской секции Коминтерна и посольства указанных стран (Эстония и Германия) в Москве. <…>
ВОПРОС. При каких обстоятельствах вы были завербованы для шпионажа в пользу германской разведки?
ОТВЕТ. В 1928 году в Москве неофициальным военным атташе Германии находился некий НИДЕРМАЙЕР. Мое знакомство с ним началось с момента прибытия в Москву военных миссий полковника ЛИСТА и ГАММЕРТЕЙНА. Я был назначен сопровождающим эти миссии. За несколько дней до приезда первой делегации во главе с полковником ЛИСТ, я был представлен НИДЕРМАЙЕРУ начальником отдела внешних сношений НКО СУДАКОВЫМ. Эта первая встреча произошла на квартире НИДЕРМЕЙЕРА по улице ВОРОВСКОГО. Тут же НИДЕРМАЙЕР познакомил меня со своей женой и сделал приглашение в любое время заходить к нему запросто.
С делегацией ЛИСТА я отсутствовал из Москвы в течение месяца. В августе 1928 года в Ленинград прибыла другая немецкая делегация во главе с генералом ГАММЕРШТЕЙН. Эта делегация посетила ряд городов (Казань, Саратов, Липецк, Житомир, Одессу и др.). Делегацию сопровождал НИДЕРМЕЙЕР и я — РИММ.
В пути следования НИДЕРМЕЙЕР задавал мне целый ряд вопросов, касающихся дислокации частей Красной армии, ее боевой подготовки и политико-морального состояния. Все эти вопросы НИДЕРМЕЙЕР ставил постепенно, а потом все в более конкретной форме, пока, наконец, в Казани он потребовал от меня изменения плана показа военных объектов — он настаивал на показе ему всей боевой подготовки стрелковой дивизии, стоявшей в то время в Казани.
На все вопросы НИДЕРМАЙЕРА я отвечал положительно и этим самым отдал себя в его полное распоряжение. В процессе этой совместной поездки НИДЕРМЕЙЕР меня и завербовал для работы в пользу немецкой разведки. На его требование о показе боевой подготовки дивизии ответил утвердительно, и вся боевая работа дивизии германской миссии была показана полностью. Из документальных материалов я передал НИДЕРМАЙЕРУ 10-ти верстную карту района Москва-Липецк, сообщил ему дислокацию частей и материалы о состоянии и вооружении Красной армии.
ВОПРОС. Вы показали, что с 1930–1935 гг. Вы находились за границей. Расскажите, какую изменническую работу Вы там проводили?
ОТВЕТ. На закордонную работу меня привлек работник Разведупра РККА полковник КИРХНЕНШТЕЙН, с которым я еще был знаком по работе в Разведупре РККА. С 1930–1931 г. я работал помощником резидента в Италии и был непосредственно связан с работником РУ РККА АКУЛОВЫМ, а в начале 1932 года был отозван на работу в Шанхай.
По работе в Шанхае я был связан с резидентом РУ РККА под кличкой «Рамзай» (настоящая фамилия САРГЕ).
Этот РАМЗАЙ являлся агентом германской, английской разведок, о чем мне уже тогда было известно с его слов, и, в основном, выполнял их задания (выделено мной. — М.А.). Я, как помощник РАМЗАЯ, выполнял все его задания и, естественно, помогал германской и английской разведкам. РАМЗАЯ и его помощника «ДИКСОНА» по фамилии СТРОНСКОГО в белогвардейских русских барах знали как агентов Советской России.
РАМЗАЙ по своим политическим убеждениям примыкал к правым, поддерживал БУХАРИНА и был с ним в близких взаимоотношениях. Кроме того, мне известно, что отец РАМЗАЯ был старым немецким социал-демократом, оказывал услуги русским эмигрантам, в том числе и БУХАРИНУ. Отсюда и возникло знакомство РАМЗАЯ с БУХАРИНЫМ.
РАМЗАЙ в Советский Союз прибыл в 1928 году, одно время работал в Коминтерне и в 1929 году по протекции ПЯТНИЦКОГО был направлен БЕРЗИНЫМ в Китай.
В Шанхае по линии Коминтерна РАМЗАЙ организовал либерально-рабочую газету «Чайна-Форум», которая впоследствии оказалась в руках троцкистов, и РАМЗАЙ покровительствовал редактору троцкисту АЙСЕКСУ.
В 1933 году я был назначен самостоятельным резидентом в Северный Китай. Моим заместителем был назначен латыш ДАЛЛАНТ[581], по кличке Ник, с нашими разведывательными органами установил связь в 1926 году, через работника Разведупра РККА ТЫЛЬТЫНЬ. ДАЛЛАНТ был тесно связан с бывшим Нач. РУ РККА БЕРЗИНЫМ и был в курсе всей агентурной работы Разведупра. <…>
В Северном Китае я пробыл до 1935 года, откуда обратно прибыл в Советский Союз и приступил к работе в Разведупре РККА.
ВОПРОС: С какими иностранными разведками Вы были связаны лично в период Вашей работы заграницей?
ОТВЕТ: Лично я с агентами иностранных разведок связи не имел.
ДОПРОС ПРЕРЫВАЕТСЯ.
Протокол записан верно, мною прочитан К. РИММ».
К Обвинительному заключению прилагалась справка от 29 июля 1938 года: «Арестованный РИММ содержится в Лефортовской тюрьме. Вещественных доказательств по делу нет».
На заседании Военной коллегии Верховного Суда СССР РИММУ был вынесен приговор: расстрел. Приговор был приведен в исполнение 22 августа 1938 года, а 1 июня 1957 года Римм был посмертно реабилитирован.
20 августа 1938 года сотрудниками НКВД был арестован выпускник восточного факультета Военной академии им. М.В. Фрунзе, бывший переводчик-референт, секретарь советского военного атташе при полпредстве СССР в Японии (ноябрь 1927 — август 1933) В.М. Константинов[582].
Однако в 1938 году он и другой японовед, А.Л. Клётный, проходивший по тому же делу, так и не предстали перед закрытым заседанием Военной коллегии Верховного Суда СССР. Приговор, вынесенный на нем, был бы однозначен — ВМН. Однако заседание Военной коллегии по делам Клётного и Константинова руководством 1-го (разведывательного) Управления НКВД, которое использовало в 1938–1940 годах двух японоведов, находившихся в тюремных камерах, для перевода оперативно значимых документов, было отсрочено на два года.
24 июня 1940 года состоялось закрытое судебное заседание Военной Коллегии Верховного суда СССР. Обоих приговорили в 20 годам, с поражением прав на 5 лет и конфискацией личного имущества. 26 мая 1956 года В.М. Константинов был реабилитирован. В этом же году был реабилитирован и А.Л. Клётный.
17 июля 1939 года был арестован заместитель (по информации) начальника 2-го (восточного) отдела полковник П.Д. Шленский. За два месяца до этого — 3 мая 1939 года — Начальник РУ РККА И.И. Проскуров сообщил наркому обороны, что Шленский много работал в Японии под руководством врага народа Ринка, а теперь распространяет нездоровые настроения вокруг работы Управления: выпускникам спецфака Академии им. Фрунзе он «не советует идти на работу в Управление, там, мол, полный развал». К тому же, как писал начальник Политотдела Управления И.И. Ильичев, «после приезда из Японии ШЛЕНСКИЙ не принимал никакого участия в борьбе с врагами народа, предпочитая отмалчиваться, о чем записано в решении общего партсобрания парторганизации № 1 5-го Управления РККА от 25 июня 1939 года».
Выписка из показаний арестованного Ринка И.А. от от 14.II — 38 г.:
«По окончании военного факультета Военной академии ШЛЕНСКИЙ П.Д. был командирован в Японию в качестве секретаря военного атташе, куда прибыл в июне-июле 1933 года. Перед отправкой в Японию ШЛЕНСКОМУ была по выданным ему документам присвоенная фамилия “ПАВЛОВ”, под которой он и был известен в Японии. Фамилия была переменена Разведупром ради конспирации.
ШЛЕНСКИЙ (ПАВЛОВ) работал в Японии в качестве секретаря и зам помощника военного атташе до июня 1937 г. ШЛЕНСКИЙ (ПАВЛОВ) является одним из лучших военных японистов (знание языка и страны, был всегда очень добросовестным и усидчивым работником). Непрерывно работал над своей подготовкой военной и общей политической».
В Обвинительном заключении, в частности, говорилось: «Особым Отделом ГУГБ НКВД СССР 17 июля 1939 года арестован как японский шпион бывш. пом. нач. 2-го отдела 5-го Управления РККА полковник ШЛЕНСКИЙ Павел Дмитриевич.
Следствием установлено, что ШЛЕНСКИЙ является японским шпионом с 1936 года. Завербован он был чиновником иностранного отдела Токийской полиции японцем КИТАМУРОЙ и для осуществления шпионской связи с японской разведкой был передан другому чиновнику Токийской полиции ХИРАБАЯСИ.
Обвиняемый ШЛЕНСКИЙ виновным себя в шпионской деятельности признал и показал:
“Завербован я был в начале февраля 1936 года в Токио чиновником японской полиции КИТАМУРОЙ” (л.д.199).
“На дальнейшее было условленно, что я каждые три месяца должен буду передавать КИТАМУРЕ копию секретных докладов, заверенных моей собственноручной подписью. Передача должна производиться через другого полицейского чиновника, который мне тут же был представлен под фамилией ХИРАБАЯСИ. С последним я должен был встречаться в заранее условленном месте и времени”.
(л.д.201, 269, 270).
О количестве и содержании шпионских материалов, переданных японской разведке ШЛЕНСКИЙ показал;
“У меня с японской разведкой во время нахождения в Японии было всего 6 встреч. В эти встречи я передавал японской разведке следующие материалы: описание и выводы по большим маневрам японской армии в 1936 году; анализ состояния японского торгового флота и возможности его использования во время мобилизации японской армии; принципы оперативного и