.
20 июля военный министр Итагаки Сэйсиро и начальник генерального штаба принц Каньин Аруито представили императору Хирохито оперативный план вытеснения советских войск с вершины высоты Чанкуфэн (Заозерная) силами двух пехотных полков 19-й дивизии Корейской армии без применения авиации.
Император критически отнесся к применению вооруженной силы против СССР и заявил, что против этого, так как не желает войны с Советским Союзом. В ответ на это Итагаки сказал ему, что решение применить силу против СССР в районе к западу от озера Хасан уже согласовано с морским министром и министром иностранных дел, хотя на самом деле оно было одобрено только на следующий день на совете пяти министров.
Решение гласило: «Мы провели подготовку на случай возникновения чрезвычайного положения. Использование подготовленной военной силы должно будет осуществиться по приказу императора после переговоров с соответствующими властями»[624].
Руководству Корейской армии была направлена телеграмма с приказом № 204 о временном приостановлении начала военных действий, так как правительством Японии было принято решение попытаться урегулировать конфликт по дипломатическим каналам. Телеграмма, однако, завершалась словами: «Действуйте по обстановке». По сути, подобная формулировка давала возможность на местах действовать самостоятельно.
Подготовка к развязыванию боевых действий на советской границе проходила на фоне проводившейся японскими войсками с 8 июня Уханьской операции, завершившейся только 27 октября, что свидетельствовало об авантюризме руководства Японии.
«29 июля небольшой отряд советских войск нарушил линию границы, продвинувшись на южный (обращенный к Маньчжурии) склон сопки Сячаофэн (Безымянная), расположенной в 2 км к северу от сопки Чанкуфэн (Заозерная), — пишет японский историк X. Ёсии, — и начал укреплять свои позиции»[625].
Получив донесение, командующий 19-й дивизией генерал-лейтенант Одака единолично решил, что наступил именно момент для применения силы, чтобы вытеснить советских пограничников с высоты Безымянная.
31-го июля японские части захватили высоты Безымянная и Заозерная, продвинувшись вглубь советской территории.
1 августа нарком обороны СССР потребовал: «В пределах нашей границы смести и уничтожить интервентов, занявших высоты Заозерная и Безымянная, применив в дело боевую авиацию и артиллерию». Задачу было поручено решить 39-му стрелковому корпусу в составе 40-й и 32-й стрелковых дивизий и 2-й механизированной бригады.
В тот же день из Токио была отправлена шифртелеграмма от Зорге:
«МОСКВА НАЧАЛЬНИКУ РУ РККА
Острова, 1 августа 1938 года.
Я очень сожалею, что мои предупреждения о нависающей угрозе локальных действий не лишили японцев возможности произвести внезапное нападение на пограничные высоты.
2) ОТТ и ШОЛЛЬ сообщили мне об обнаруженном японцами желании разрешать все неясные пограничные вопросы дипломатическими средствами только после захвата высот.
Шолль, кроме того, узнал, что на случай контр-мероприятий с советской стороны, японцы сосредоточили вокруг района столкновения фронтовые части и резервы, объединенные командованием корейского гарнизона.
3) На иностранные круги, включая ОТТА и ШОЛЛЬ, действия японцев произвели сильное впечатление … (2–3 слова искажены)… ослабление престижа*.
№ 156 РАМЗАЙ».
* Согласно оригиналу на английском языке, следует читать: … «действия японцев, восстановивших свой подорванный престиж, произвели сильное впечатление».
«МОСКВА НАЧАЛЬНИКУ РУ РККА
Острова, 3 августа 1938 года.
Я…(1–2 слова искажены) слышал от (?)* офицеров японского генштаба, что положение на границе не очень серьезно, если рассматривать… (2–3 слова искажены) … советскую бомбежку, но их советские самолеты действуют в приграничном районе. Если они атакуют более глубинные районы КОРЕИ или МАНЬЧЖУРИИ, то вопрос станет значительно более серьезным. Японский генштаб заинтересован в войне с СССР не сейчас, а позднее.
Активные действия на границе предприняты японцами, чтобы показать Сов. Союзу, что Япония все еще способна проявить свою мощь.
Майор Шолль все еще считает возможным начало войны против СССР в ближайшем будущем.
№ 157 Рамзай».
* Так в тексте.
4 августа посол Японии в СССР Сигэмицу предложил советскому правительству урегулировать пограничный конфликт путем переговоров. В ответ советская сторона потребовала вывести японские войска с захваченной территории. Нарком иностранных дел СССР Литвинов заявил: «Под восстановлением положения я имел в виду положение, существовавшее до 29 июля, т. е. до той даты, когда японские войска перешли границу и начали занимать сопки Безымянная и Заозерная»[626].
К 4 августа в составе действовавшего в районе озера Хасан 39-го стрелкового корпуса насчитывалось около 23 тыс. человек личного состава, на вооружении имелись 237 орудий, 285 танков, 6 бронемашин и 1 тыс. 14 пулеметов. Корпус должна была прикрывать авиация 1-й Краснознаменной армии в составе 70 истребителей и 180 бомбардировщиков. Боевое взаимодействие ВВС с наземными войсками в течение 10 дней проводилось на фронте шириною 10–12 км и глубиною 4–5 км. На ведение боевых действий Красной Армии существенно влиял запрет на подавление огневых средств противника, действовавших с маньчжурской и корейской территорий, и на любые пересечения госграницы нашими войсками. Москва опасалась перерастания пограничного конфликта в полномасштабную войну.
На 5 августа оборону на сопках Заозерная и Безымянная держали японские 19-я пехотная дивизия, пехотная бригада, два артиллерийских полка и отдельные части усиления, в том числе три пулеметных батальона, — общей численностью до 20 тысяч человек. В случае необходимости эти силы могли быть значительно усилены войсками второго эшелона.
Ожесточенные бои в пограничном районе произошли в период с 6 по 10 августа. В результате решительных действий войск Дальневосточного Краснознаменного фронта («в связи с возросшей угрозой безопасности края» ОКДВА с 1 июля 1938 г. была развернута в Краснознаменный Дальневосточный фронт, с 23 июля 1938 г. — Дальневосточный Краснознаменный фронт) японская группировка была отброшена с советской территории.
«МОСКВА НАЧАЛЬНИКУ РУ РККА
Острова, 10 августа 1938 года.
Майор ШОЛЛЬ имеет впечатление, что выступления в защиту решительных военных действий против СССР возрастают. ОТТО видит такую же тенденцию и в правительственных кругах.
ОТТО узнал, что на заседании кабинета 1‐го августа был отдан приказ армии — усилить все оборонительные позиции в Маньчжурии. Германские источники в Маньчжурии доносят майору ШОЛЛЬ относительно сильных подкреплений, вливающихся в Маньчжурию и создающих впечатление, что только в ХАБАРОВСКОМ и ВЛАДИВОСТОКСКОМ секторе уже сосредоточено от пяти до семи японских дивизий.
№ 168 РАМЗАЙ
Расш. Зайцев. Перевел майор Сироткин.
[Резолюция НУ: Неплохо бы попытаться через Рамзая заполучить полные данные о дислокации японцев в Маньчжурии. 17/8.
Сироткину. Дайте задание Рамзаю о присылке дислокации войск в Маньчжурии. 17/8.
Запрос будет дан по получении ответа на нашу последнюю телеграмму. 19.8.38.]».
В своей шифртелеграмме Зорге дал срез обстановки по состоянию на начало августа. Приведенные им сведения германских источников насчет наращивания японской группировки в регионе «от пяти до семи японских дивизий» отражали общее число дивизий, развернутых в Маньчжурии: оно было увеличено с шести единиц (в 1937 г.) до восьми (в 1938 г.).
10 августа начальник штаба 19-й дивизии полковник Ёсиаки Накамура вынужден был телеграфировать начальнику штаба Корейской армии: «С каждым днем боеспособность дивизии сокращается. Противнику нанесен большой урон. Он применяет все новые способы ведения боя, усиливает артиллерийский обстрел. Если так будет продолжаться и далее, существует опасность перерастания боев в еще более ожесточенные сражения. В течение одних — трех суток необходимо определиться по поводу дальнейших действий дивизии… До настоящего момента японские войска уже продемонстрировали противнику свою мощь, а потому, пока еще возможно, необходимо принять меры по разрешению конфликта дипломатическим путем»[627].
В этот же день состоялась очередная встреча японского посла Сигэмицу с представителями советского правительства. Стороны договорились прекратить огонь и восстановить статус-кво на границе СССР с Маньчжоу-Го. На следующий день, 11 августа, в 12 часов дня военные действия у озера Хасан были прекращены. Согласно договоренности, советские и японские войска должны были остаться на рубежах, которые они занимали 10 августа к 24.00 по местному времени[628].
Пограничный конфликт в районе озера Хасан по времени был скоротечен, однако потери сторон в живой силе оказались значительными. Потери советских войск составили 960 человек погибшими и пропавшими без вести (из них 759 погибли на поле боя; 100 умерли в госпиталях от ран и болезней; 6 погибли в небоевых происшествиях и 95 пропали без вести), 2752 ранеными и 527 заболевшими[629].
Японские потери составили около 650 убитых и 2500 раненых, по советской оценке[630], или 526 убитых и 914 раненых, по японским данным[631].
31 августа в Москве под председательством наркома обороны Ворошилова состоялось заседание Главного военного совета РККА, на котором был рассмотрен вопрос о событиях в районе озера Хасан. Заслушав объяснения командующего Краснознаменным Дальневосточным фронтом маршала Блюхера и заместителя члена военного совета фронта дивизионного комиссара Мазепова, совет пришел к следующим выводам: