Выписка из письма «Алексу» 22/XI-36 г.:
«8. О Коммерсанте. Я был против того, чтобы он был связан с Эрнстом-Гарри по следующим причинам: Эрнст не способен руководить Коммерсантом. Эрнст техник и занят другим делом, считаю, что и Гарри лично слаб для руководства. Далее — Коммерсант хорошо знает Рамзая, помогал ему легализоваться в Самоедии, с другой стороны, Рамзай ценит Коммерсанта и считает его надежным и полезным в нашем деле человеком, способным в трудную минуту оказать серьезную помощь. Исходя из этих соображений, я сообщил Вам, что так как Коммерсант знает организацию Рамзая (понимая под этим, что он знает главу организации — Рамзая) и что нецелесообразно связывать его, Коммерсанта, еще с другой организацией, т. е. с Эрнстом-Гарри, а лучше, стало быть, связать его с Рамзаем, который будет рано или поздно осуществлять связь с Коммерсантом. Вот и все.
Если же Вы все решили связать Коммерсанта с Гарри то, причем здесь Эрнст. Зачем было открывать его перед Коммерсантом, какая в этом была деловая надобность?
Прошу Вас решить это дела в духе моей телеграммы № ____, т. е. связь Гарри с Коммерсантом организуйте без посредника».
Казалось, было найдено единственно правильное решение — связать «Коммерсанта» с «Рамзаем», и никаких лишних «паутин». Однако Центр не проявил должной настойчивости и не дал указания на изменение условий связи с «Коммерсантом», а пошел на поводу у «Алекса», принявшего неправильное решение.
Выписка из письма «Гарри» от 27.11.36 г.:
«7. Установил связь с Коммерсантом. Виделся с ним в его офисе, другого выхода не было. Все прошло гладко. В его квартире встретиться было невозможно, его жена является этому помехой. По словам Коммерсанта, она была очень напугана последними событиями (Аб[рам].) и она о наших будущих встречах не должна знать. Наша вторая встреча была в его машине, она, вернее, принадлежит его фирме, но находится в его распоряжении. И это свидание по времени было ограничено, он очень спешил. Но вечером, по его словам, ему будет трудно со мной встречаться, т. к. он очень занят и не может заранее назначить день встреч, и что лучше всего будет для него обеденный перерыв, машиной он тогда не может пользоваться и предложил встречаться в намеченной нами квартире. “К” занимает видное положение коммерческого директора. Его партположение, по его словам, прочное, по функции — местный парткоммерческ[ий] руководитель. Без предисловий, он мне при втором свидании передал орехи (документы. — М.А.), о которых он при первом свидании ничего не упомянул. Узнав вкратце их содержание, на том свидание наше закончилось. Следующее свидание скоро состоится. Считаю, что он ценный и серьезный пузырь (источник. — М.А.) и его придется тщательно обрабатывать, т. к. он раньше был слабо использован.
Сейчас полит[ическая] обстановка резко изменилась, а вместе с тем и задания.
После двух коротких встреч с “К” у меня не могло сложиться о нем определенное впечатление, но факт дачи первых орехов говорит за то, что он согласен быть вовлечен в паутину. Мою фамилию он не спрашивал. Осторожность я соблюдаю».
Выписка из письма «Алексу» от 21.1.37 г.:
«20. Сообщаю Вам оценку материалов, полученных Гарри от Коммерсанта. Орехи весьма ценны. Они свидетельствуют о прямом участии фашистской партии в реализации астраханско-сванетского (германо-китайского. — М.А.) соглашения, о поставках вооружения сванетом и о том, как это соглашение практически проводится. Орехи нами целиком использованы. Дальнейшее получение подобных орехов весьма желательно».
Выписка из письма «Гарри» от 18.1.37 г.:
«С Коммерсантом наладил регулярные встречи на квартире Булочника, приблизительно 4 раза в месяц. Полученные от него последние два ореха, освещающие герм-кит. военно-политические отношения, представляют, по-моему, ценность. Жду Вашей оценки. Эти орехи он получает из Нанкина, куда он едет от фирмы приблизительно 3 раза в месяц и имеет личные беседы с послом, военным советником и специальным представ[ителем] рейхсвера (рейхсвер прекратил свое существование в 1935 году; в марте 1935 года Германия объявила о формировании новых вооружённых сил — вермахта. — М.А.). Его дальнейшие возможности: а/ подлинники, освещающие герм. — кит. хоз. связи от его фирмы, б/ парт. информации, в/ его личный воен. полит-хоз. обзор герм. — кит. отношений, приблизительно каждые два мес. (в разрезе последних событий). Кроме того, в первую очередь ему поставлена задача использовать его возможности и знакомства по линии “островитян”: 1. Использование на месте соотечественников, едущих туда и приезжающих оттуда /в смысле вербовки или же получения личной информации/.
“К” во время личной беседы советовался со мной, как ему быть в случае войны и его возможного отзыва на родину и потери связи с нами. Я ему советовал благодаря его связям и хорошим отношением со здешним консулом добиться того, чтобы остаться здесь или на Д.В., принимая во внимание, что у него нет воен. образования и в резерве он не состоит. Но, как же быть, если его все же отошлют на родину — был его вопрос. Я обещал ему обмозговать этот вопрос и запросить по инстанции. Вопрос этот может, действительно, стать актуальным. Разрешите этот вопрос для его дальнейшего инструктажа».
В своей переписке с Центром Борович настаивает на том, что основное предназначение Войдта не информационная работа, а наводки на интересующих разведку лиц и последующая их вербовка.
Выписка из письма Алекса от 27.1.37 г.:
«О Коммерсанте Вам Гарри также пишет. Прошу Вас дать указания, в самом срочном порядке дать мне оценку материала и сообщений Коммерсанта, если можно, кратко по телеграфу. Я рассматриваю информационную деятельность К. не как его основную задачу, основная деятельность его должна заключаться в наводке и дальнейшей вербовке по линии самоедов и, при возможности, астраханцев (немцев. — Прим. авт.)».
Выписка из письма Центра от 22.2.37 г.
«Дорогой Гарри!
Подтверждаю получение Вашего письма от 18.1.37 г.
1. Оценку материалов Коммерсанта, полученных мной в январе, я сообщил Алексу. Повторяю: “Оба материала весьма ценны и нами целиком используются. Они освещают весьма актуальные вопросы, как-то: прямое участие фашисткой партии в реализации астраханско-сванетского (немецко-китайского. — Прим. авт.) соглашения, поставки вооружения сванетам и практическое осуществление этого соглашения. Дальнейшее получение подобных материалов весьма желательно”.
Оценку материалов, полученных мной в феврале, вышлю Вам следующей почтой после их перевода и изучения.
2. Взятую Вами линию в работе с “Коммерсантом” одобряю. К вопросам вербовок Коммерсанту надо подходить более осторожно и глубже изучать людей. Напоминаю, что у него уже были две неудачные вербовки (доктора немца из Самоедии и учителя в Ширме), которые могли подвести и его под удар.
Если в разговоре Коммерсант вернется к теме — как быть во время войны, когда его вызовут на родину как резервиста, то установите с ним явку и пароль в его стране и скажите, что к нему явится наш человек».
Выписка из письма «Гарри» от 25.2.37 г.
«4. С Коммерсантом налажены нормальные свидания, примерно, 3 раза в месяц. Руковожу им по линии, намеченной мной в прошлом письме. Его орехи из бесед в Н. с “Кл.” наиболее интересны и по его последнему ореху линия “Кл.” совпадает с той местного астраханского консула. Из моей устной беседы с Коммерсантом сообщаю Вам: а) что кроме указанных Коммерсантом в прошлых орехах, прибывших уже астраханских вооружений в Сванетию, — новые вооружения не прибывают; б) Коммерсант подтверждает, что морской договор астраханцев с хризантемами не состоялся под напором здешних астраханских представителей, требующих более дружеских отношений со Сванетией.
Во время последней встречи Коммерс. с “Кл.”, последний предложил ему стать его заместителем в Н[анкине] (!) Коммерсант ему ответил, что эта должность назначается, очевидно, инстанцией свыше, на что “Кл.” ответил, что он дома в Воен. Мин. сможет об этом ходатайствовать. “Кл.” в будущем месяце уезжает домой, но должен сюда обратно вернуться. Коммерсант предполагает, что предложение “Кл.” не серьезно. Для меня это предложение является сюрпризом, принимая во внимание, что Коммерсант не военный человек, но, если “Кл.” все же предложил ему это, то у него, очевидно, есть намерения использовать Коммерсанта…».
«Кл» — Клейн, неофициальный представитель Гитлера, представитель военного министерства в Китае.
В своей переписке с Центром Борович пытается поставить под сомнение надежность как «Коммерсанта», так и «Рамзая» и сеет, совершенно не оправданно, недоверие к тому и другому.
Выписка из письма «Алекса» от 1.3.37 г.
«б) Коммерсант. — Как я уже писал в прошлом письме, наводческая деятельность Коммерсанта развивается очень туго, информационная же, несомненно, очень интересна. Основную информацию он получает от Клейна, который, по его словам, является представителем Бломберга здесь. Гарри вам пишет о предложении, которое Клейн сделал Коммерсанту. Это предложение произвело на меня странное впечатление несерьезности Клейна, а может быть даже неправильности его утверждения о том, что он является представителем Б., с другой стороны, это предложение может навести на разные соображения относительно самого Коммерсанта. Как Вы, вероятно заметили, информация Рамзая и информация Коммерсанта во многом совпадает. Методы получения информации также сходны, сходно также то, что Отт предложил Рамзаю быть его экономическим помощником, а Клейн предложил Коммерсанту быть его заместителем(здесь и далее выделено мной. — М.А.). Как Вам известно, Рамзай привлек Коммерсанта к работе в бытность его здесь, отношения между ними очень приятельские. Рамзай настаивал на присылке к нему в качестве курьера Коммерсанта, настаивал также на свидании своих курьеров с Коммерсантом. Жена Фрица, приехав сюда, получила указания, если он не сможет связаться с нами, связаться с Коммерсантом, имела его адрес. Я дал Гарри указания, указать Коммерсанту на необходимость принять предложение Клейна, хотя оно и сопряжено, как говорит Коммерсант, с оставлением Коммерсантом службы в Ширме и с переездом в Ростов (Нанкин. — Прим. авт.). До окончательного решения этого вопроса между Клейном и Коммерсантом, я указал Гарри на необходимость моей встречи с Коммерсантом.