Молотову,
НГШ.
Г [Ф.И. Голиков].
НО-3
К учету и в сводку
5.7 И [И.И. Ильичев]».
Генерал Ямасита Томоюки, во главе специальной военной миссии находился в 1940–1941 г. в Германии и Италии. Сигэмицу Мамору, посол в Великобритании, отозван в июне 1941 г.
В шифртелеграмме сообщение о согласии императора «на движение в Сайгон» являлось отражением Программы политики в отношении Французского Индокитая и Таиланда, принятой 25 июня координационным комитетом.
30 июня Отт вручил Мацуоке меморандум Риббентропа, призывавший японское правительство к немедленному вступлению в войну против СССР.
Основные доводы рейхсминистра были сформулированы следующим образом:
«1. Война между Германией и Советами не ограничивается локальными, отдельными проблемами. Она приведет к окончательному решению всей проблемы России в целом.
2. Разгром Советского Союза в результате военных действий Германии ожидается в сравнительно короткое время. В результате победа Германии и над Англией станет еще более непоколебимым фактом. Когда Германия захватит нефтяные поля и хлеб Советского Союза, то создастся гарантия полного обеспечения всей Европы. Этим самым блокада, организованная Англией, утратит свое значение. Кроме того, восстановится прямая связь по материку с Восточной Азией.
3. Таким образом, возникнут все предпосылки для создания нового порядка в Европе, являющегося целью стран “оси”.
4. Все это дает и для Японии единственный и бесподобный шанс, вытекающий из данной обстановки. Так же как это сделает Германия для Европы, Япония в результате открытия сейчас военных действий против Советов может создать все условия для планируемого ею нового порядка в Восточной Азии. Если уничтожить силы СССР в Восточной Азии, то Япония без каких-либо трудностей сможет разрешить китайскую проблему, согласно своему желанию.
5. С точки зрения интересов Японии ее идея продвижения на юг, включая район Сингапура, получает серьезное значение как в настоящее время, так и на будущее. Однако в соответствии с тем, что в отношении этого продвижения Япония еще не провела подготовку, а также ввиду того, что возможность для такого продвижения в условиях данного этапа войны еще не созрела, использование на Дальнем Востоке благоприятного случая полного решения русского вопроса, представившегося для Японии в настоящее время, является для нее чрезвычайно выгодным.
6. В соответствии с тем, что ожидается быстрое завершение событий, Япония должна, не колеблясь, принять решение о начале военных действий против Советов. Если Япония предпримет действия уже после того, как СССР потерпит полное поражение, то это нанесет Японии и моральный, и политический ущерб.
7. Быстрое поражение Советского Союза, и особенно его поражение в результате нанесения Японией удара с Востока, полностью изолируют Америку и сделает для нее совершенно бессмысленным выступление на стороне Англии»[654].
Этот документ производит странное впечатление в связи с тем, что до последнего момента Германия добивалась от Японии нападения на Сингапур. И вдруг, как будто спасала пелена с глаз, как будто прошло наваждение, тот же Риббентроп, который еще в апреле ратовал за движение на Сингапур, заявляет, что «возможность для такого продвижения в условиях данного этапа войны еще не созрела». Закончилось воздействие из Токио на министерство иностранных дел Германии, а через него и на руководство рейха в целом. И решение на такую радикальную переориентацию мог принять только один человек в Германии — Гитлер.
На открывшемся в тот же день очередном заседании координационного комитета Мацуока вновь призывал немедленно выступить против СССР. Его поддержал министр внутренних дел Хиранума, правда, с существенной оговоркой. Из стенограммы, однако, не следует, что Мацуока ознакомил участников заседания с полученным меморандумом Риббентропа (не исключено, что меморандум был получен после заседания).
«Мацуока. До сих пор я не ошибался в предсказаниях того, что произойдет в следующие несколько лет. Я предсказываю, что, если мы будем вовлечены в действия на юге, нам придется столкнуться с серьезной проблемой. Может ли начальник генерального штаба армии гарантировать, что этого не произойдет? К тому же, если мы оккупируем южный Индокитай, возникнут трудности с поставками в Японию нефти, каучука, олова, риса и т. д. Великие люди должны уметь менять свое мнение. Раньше я выступал за движение на юг, а теперь склоняюсь в пользу северного направления.
Начальник управления военных дел военного министерства Японии Муто. Оккупировав южный Индокитай, мы сможем там получить каучук и олово.
Министр внутренних дел Хиранума. Я полагаю, мы должны идти на север. Вопрос состоит в том, можем ли мы это сделать. Здесь мы должны положиться на мнение военных.
Начальник главного морского штаба Нагано. Что касается флота, то, если мы выступим на севере, нам придется переключить всю нынешнюю подготовку с южного направления на северное. Это потребует пятидесяти дней…
Принц Хигасикуни. Что вы можете сказать о планах разрешения северной проблемы?
Премьер-министр Коноэ и начальник генерального штаба армии Сугияма. В нынешних условиях следует принять решение после дальнейшего изучения стратегической обстановки как с политической, так и с военной точек зрения. Мы уже обсудили эту проблему с точки зрения военной стратегии. Но решение о наших планах на севере необходимо принять только после должного учета требований политической стратегии, определения уровня нашей готовности и ситуации в мире.
Принц Асака. Это похоже на то, как если бы мы сидели на заборе и решали, куда спрыгнуть — на север или на юг. Я считаю, было бы лучше сначала двинуться на север.
Военный министр Тодзио. Легко принимать решения в абстрактной форме. Трудность принятия решения состоит в том, что мы все еще вовлечены в китайский инцидент. Если бы не было китайского инцидента, было бы легко решать.
Принц Хигасикуни. Каковы будут результаты движения на юг? Что мы будем делать, если Британия, Соединенные Штаты и Советский Союз выступят против нас?
Сугияма. Существует несколько возможных вариантов движения на юг с точки зрения выбора времени и методов, но с точки зрения обеспечения нашего выживания и самообороны мы думаем дойти до Голландской Ост-Индии. Территории не являются нашей целью. Мы намерены продвигаться таким образом, чтобы избежать худшей из возможностей. То есть одновременного выступления против нас Британии, Соединенных Штатов и Советского Союза. При этом мы не остановимся перед конфронтацией только с Британией и Соединенными Штатами.
Коноэ. Исходя из того, что говорит мне флот, следует, что нам не удастся достичь всех целей одним ударом. На данном этапе мы продвинемся до Французского Индокитая. Затем мы будем идти шаг за шагом.
Принц Асака. Не слишком ли мы осторожны по сравнению с тем, как решает вопросы Германия?
Коноэ. Да, это так, но это вопросы огромной важности для судьбы нашей нации. В отличие от гипотетических ситуаций к ним нельзя относиться с легкостью»[655].
Говоря о том, что «великие люди должны уметь менять свое мнение», Мацуока имел в виду себя, иначе зачем подтверждать этот тезис примером: «Раньше я выступал за движение на юг, а теперь склоняюсь в пользу северного направления».
Председатель правительства, армия и флот склонялись к движению на юг. При этом войска в Маньчжурии приводились в боевую готовность с существенной оговоркой о намерении иметь минимальное количество войск, подготовленных к боевым действиям. На заседании 1 июля на этот счет говорилось следующее:
«Министр финансов Кавада. Осуществляет ли армия подготовку к войне?
Начальник генерального штаба армии Сугияма. Да, мы проводим подготовку. В первую очередь мы приводим наши войска в Маньчжурии в боевую готовность. Затем мы осуществим подготовку к наступательным операциям. В это время мы должны проявлять большую осторожность, чтобы войска не вышли из подчинения.
Цукада. Мы проводим подготовку, и это правильно, но мы намерены иметь минимальное количество войск, подготовленных к боевым действиям. Мы не собираемся готовить большое количество войск (здесь и далее выделено мной. — М.А.).
Военный министр Тодзио. Необходимо привести наши соединения и части в Маньчжурии в боевую готовность. Мы должны серьезно позаботиться о том, чтобы это осуществлялось втайне.
Министр торговли и промышленности Кобаяси. Скажу несколько слов о наших ресурсах. Я не считаю, что мы обладаем достаточными возможностями для обеспечения военных действий. Армия и флот могут прибегнуть к использованию вооруженной силы, но мы не имеем сырья и военных материалов для обеспечения войны на суше и на море. Армия, видимо, может провести подготовку. Но поскольку для этого будут реквизированы суда, мы не сможем обеспечить транспортировку сырья и военных материалов. Все это серьезным образом скажется на расширении наших производственных возможностей и пополнении вооружениями. Я считаю, мы должны предусмотреть такие действия, которые вселяли бы уверенность в отсутствии опасности поражения от Британии, Соединенных Штатов и Советской России. Пойдем ли мы на юг или на север? Я бы хотел, чтобы этот вопрос был тщательно изучен. У Империи нет сырья и материалов. Сейчас мы должны подумать, как обрести уверенность в том, что мы не потерпим поражения, а также как разрешить китайский инцидент»[656].
Итог ежедневных дебатов был поведен 2 июля, когда была принята «Программа национальной политики Империи в соответствии с изменением обстановки»:
«Политика:
1) Независимо от изменений в международном положении Империя будет твердо придерживаться политики построения сферы совместного процветания Великой Восточной Азии, что явится вкладом в достижение мира во всем мире.