Татекава, касаясь содержания беседы т. Молотова с Риббентропом, указывает, что в период пребывания Стамера [Штамера] в Японии последний имел беседу с Мацуокой относительно японо-советских отношений. И, насколько ему известно из последующей беседы с Мацуокой, во время беседы Стамера с Мацуокой речь шла не об отказе Японии от концессий, а о продаже Северного Сахалина Японии, и разговор об уступке мог бы идти в том случае, если бы СССР пошел на уступки Японии в других спорных вопросах…
Тов. Молотов повторяет, что он основывал свои выводы не на том, что говорит Стамер, а на беседах с Риббентропом, и к этому он ничего другого добавить не может…
Тов. Молотов, касаясь предложения японского правительства о продаже Северного Сахалина, говорит, что по этому вопросу ему нечего добавить к тому, что он публично говорил 29 марта на сессии Верховного Совета. В своем выступлении на сессии он иронически коснулся предложения одного из членов японского парламента о продаже Северного Сахалина и, в свою очередь, заявил, что в СССР нашлись бы покупатели на Южный Сахалин. Что же касается продажи Северного Сахалина, то об этом не может быть и речи…
Тов. Молотов предлагает прочитать соответствующее место из его речи на сессии, передав для этой цели текст речи послу. Затем т. Молотов говорит, что в этом выступлении дан исчерпывающий ответ как о продаже Приморья и Сахалина, так и других территорий, и потому такого рода предложения могут рассматриваться только как шутка… Поскольку у Японии имеется много ненужных ей островов, советская сторона может ставить вопрос о покупке Южного Сахалина и Курильских островов за соответствующую цену. Далее т. Молотов говорит, что если бы Япония согласилась на продажу, то можно было бы договориться по всем другим вопросам, и у Японии были бы свободные руки для действий на Юге, ибо, как известно, Германия, заключив с СССР пакт о ненападении и обеспечив себе тыл, добилась на Западе больших успехов.
Татекава заявляет, что ссылку т. Молотова на свое выступление от 29 марта он понимает как полный отказ от японского предложения, которое он сделал от имени своего правительства… У Японии имеется много островов, но они малы и гористы, в то же время у СССР много пространства. Такое пространство нужно было бы Японии, но, по иронии судьбы, этого пространства она не имеет. Поэтому не может быть и речи о продаже даже мелких островов…
После этого Татекава в откровенной форме заявляет, что международная обстановка развивается в пользу СССР и нет ничего удивительного в том, что СССР хочет этим воспользоваться. Однако он считает, что когда говорится о продаже Курильских островов, то это является слишком большим требованием. Вам, видимо, кажется, продолжает Татекава, что Япония, ведущая длительную войну с Китаем, истощена и поэтому должна делать уступки. Действительно, Япония до некоторой степени истощила свои силы, но теперь взялась за создание новой структуры и восстановление своих сил вопреки Вашим ожиданиям, и к тому же он полагает, что и Чан Кайши также пойдет навстречу Японии.
Касаясь движения Японии на юг, посол заявляет, что Япония там имеет исключительно экономические интересы и потому там не нужно применять силу…
Затем т. Молотов указывает, что когда Татекава говорил, что при заключении пакта о ненападении с Германией речь шла о территориях за счет третьих стран, то это не совсем так, ибо там были и территории, на которые претендовала Германия, но о которых обе стороны договорились. Однако, говорит т. Молотов, речь сейчас идет не о продаже некоторых островов в связи с пактом о ненападении, и вопрос, который он ставил попутно, не считает актуальным. Сейчас актуальным вопросом т. Молотов считает вопрос о ликвидации нефтяной и угольной концессий, считая этот вопрос выгодным для обеих стран, и в результате чего Япония ничего серьезно не теряет, а советская сторона обязуется поставлять нефть в тех же количествах, в каких Япония добывает сейчас. Кроме того, это улучшило бы отношения между СССР и Японией… Речь идет о том, что заключение пакта о нейтралитете и ликвидация концессий улучшат отношения между обеими странами, позволят Японии действовать на Юге, а с другой стороны, это даст экономические выгоды Японии в отношении концессий, освобождая ее от хлопот и неприятностей…»[287].
На следующий день, 22 ноября, Молотов направил телеграмму в Токио послу Сметанину: «21 ноября имел беседу с Татекавой. Беседа показала, что пока с нашими переговорами ничего не выходит. Мы, во всяком случае, подождем, ускорять события не имеем желания»[288].
В тот же день заместитель наркома С.А. Лозовский сообщил полномочному представителю СССР в Китайской Республике А.С. Панюшкину: «Думаем послать в помощь китайцам авиацию и артиллерию и также бензин. Доставку этих материалов можем организовать только до Хами с тем, чтобы в Хами китайцы имели свой транспорт и своими силами обеспечили дальнейшую отправку в Маньчжоу и дальше. Если китайцы согласны перенять материалы сами, сообщите нам об этом немедля. Без этого условия мы лишены возможности транспортировать материалы. Договоритесь об этом лично с Чан Кайши в конкретном порядке. Мы не знаем, нужны ли китайцам также ручные и станковые пулеметы. Если нужны, можем послать»[289].
24 ноября Зорге информировал Центр о назначении нового военного атташе Германии в Токио: «Преемником МАЦКЕ будет полковник КРЕЧМАН, сведений о котором нет. Вопрос о связях с Кречманом еще не ясен, Мацке не интересуется деталями работы, хотя и имеет связи с ген. штабом японцев. Он верит всему, что ему говорят, поэтому в посольстве за ним установилась кличка “отживший”».
Из дневника Франца Гальдера: «12 декабря 1940 г. …Япония, по-видимому, согласна отказаться от концессий на Сахалине (одно из условий присоединения России к Тройственному пакту)»[290].
24 декабря «Рамзай» докладывал: «В соответствии с пактом 3 держав, утверждена и начала работу экономическая комиссия с целью установления широкого экономического сотрудничества между японцами и немцами. Немцы направляют в комиссию хорошо известного специалиста ВОЛЬТАТ, который прибудет в Японию в январе. Через КОММЕРСАНТА продолжаем внимательно наблюдать за дальнейшей работой комиссии».
«[Резолюции]: НО-3. Тов. Воронину. Комиссия назначена, чтобы делить чужие земли и богатства, ведь своих нет. Попов. 29.12.40».
НО-3 — начальник 3-го (Дальневосточного) отдела, был создан в результате проведенной реорганизации вместо 2-го (Восточного) отдела. 1-й (Западный) отдел был преобразован в два отдела — 1-й «Германский» отдел и 2-й «Европейский» отдел.
В этот же день Зорге направил еще одну телеграмму:
«Назначение ОСИМЫ послом в Берлин состоялось после того, как было объявлено о назначении НОМУРЫ послом в ВАШИНГТОН. Несмотря на оппозицию ОСИМЕ, Мацуока хочет, чтобы пакт 3-х держав был изменен в наступательный пакт против АНГЛИИ и АМЕРИКИ. Пост посла в Берлине предоставлен ОСИМЕ по политическим причинам. Это означает ослабление радикальной оппозиции, которая особенно усилилась после назначения НОМУРЫ».
«[Резолюции]: НО-3. Тов. Воронину. А может быть, в первую очередь, против СССР? Ведь Осима ярый враг СССР, он заключал антикоминтерновский пакт. Попов. 29.12.40.».
Адмирал Номура Китисабуро выступал за нормализацию японо-американских отношений.
27 декабря Зорге сообщает об оценке японцами перспектив соглашения с Советским Союзом:
«НАЧАЛЬНИКУ РАЗВЕДУПРАВЛЕНИЯ
ГЕНШТАБА КРАСНОЙ АРМИИ
Токио, 27 декабря 1940 года.
ПЕРЕВОД.
Вице-министр Иностранных Дел рассказал Венекеру (германский морской атташе), что японцы практически отказались от надежд придти к соглашению с СССР относительно пакта о ненападении, поскольку СССР требует слишком многого. Венекер дальше указал, что Германия была готова оказать помощь в широком понимании этого слова, но вице-министр ответил, что внутриполитическое положение Японии делает такую широкую помощь невозможной. Уступки со стороны японского правительства, в том числе и территориальные уступки СССР в Маньчжурии, создали бы положение, что правительство Коное не сможет удержаться в силу внутриполитического кризиса, который уже серьезно угрожает.
№ 130. РАМЗАЙ
Расшифровал Малинников, перевел майор Сонин 30.12.14.00».
Резолюции: «НО 9. ИНФ. Дать по сп. № 1.
НО 9. Недопустимая затяжка в переводе! Г».
Развитие темы перспектив подписания советско-японского соглашения со ссылкой на тот же источник была дана на следующий день: «Работник из японского морского министерства рассказал Венекеру (германский морской атташе), что ни пакт о ненападении, ни пакт о нейтралитете с СССР не даст японцам без гарантии Германии определенной уверенности для активности или борьбы против Америки. Японский спикер в своем выступлении намекнул, что подобный пакт дал бы только некоторую уверенность против CCCР в случае борьбы против Америки, к чему японцы откровенно ведут подготовку.
Для Венекера неясно, является ли это своеобразным шантажом для подготовки отхода от существующих возможностей пакта 3-х держав.
№ 136. РАМЗАЙ».
2.3. «Почти невозможно столько лет работать нам одним с Фрицем…»(«Рамзай» — Центру, май 1940 года)
Новый 1940-й год начался с выяснений, где брать деньги на обещанные наградные.
«МЕМО. От РАМЗАЯ — ЦЕНТРУ от 12.1.40 г.
Сообщает, что из Центра писали о наградных, но он их не имеет, т. к. из полученных 4.900 не может взять, бережет их для работы. Нет денег на оплату поездки Фрица в Шанхай».
«МЕМО. От ЦЕНТРА — РАМЗАЮ от 15.1.40 г.
Дано разъяснение, из 4900–1900 наградных, поездку Фрица оплатить из 3000, выданных для работы на 1 квартал 1940».
Поездка Клаузена в Шанхай была вызвана необходимостью приобретения радиодеталей, а легендирована служебными делами фирмы «М. Клаузен и Ко», у которой было отделение в Мукдене под названием: «Фудзита Иоко М. Клаузен и Ко». «Фриц», как и ранее, мог использоваться в качестве курьера токийской резидентуры для передачи почты и получения денег в Шанхае. В этой связи 3 мая Зорге запросил Центр: «Где мы получим почту Рамзая — на Островах или континенте? Фриц может выехать по делам на континент в начале июля». Ответ Центра был однозначен: «Встреча должна состоятся 5 мая в Токио».