В Шанхай вместо Клаузена была отправлена его жена Анна с поручением, приобрести некоторые фотопринадлежности и радиодетали для передатчика. Это была ее последняя поездка в Шанхай:
«На этот раз я имела поручение купить фотоаппарат “Лейка” для БРАНКО и некоторые части для фотоаппарата РИХАРДА. Поскольку в Шанхае я не могла получить деньги, пришлось взять их с собой из Токио. 700 американских долларов я зашила между кожей и подкладкой своей дамской сумки. Ехать решила на самолете, несмотря на то, что достать билет на самолет было трудно для простых людей. Билет мне достали без особого труда, из чего было видно, что мы у японцев были на хорошем счету. В Шанхае я купила “Лейку” и передала её во французское консульство по данному мне адресу, как было условлено. Купила я и другие вещи, в том числе части для аппарата РИХАРДА. Части передатчика я везла с собой в банке из под печенья. Такого печенья я везла несколько банок. В одну из них я положила части и оставила ее с печеньем открытой на столе в каюте парохода, на котором я возвращалась в Токио. Закрытые банки положила в общий багаж. Контроль на пароходе обратил внимание на закрытых банках и спросил, что у меня в них. Я ответила, что то же самое, что и на столе, показывая открытую банку, из которой я как будто кушала печенье. Так все прошло благополучно. Когда я приехала в Токио домой, аппарат, купленный для БРАНКО, был уже получен».
Отправление фотоаппарата через французское консульство в Шанхае в Токио было легендировано работой Бранко Вукелича во французском информационном агентстве «Гавас» в Японии.
В январе Центр напоминает «Рамзаю» о вербовочных задачах и просит «поторопиться с ответом». 17 февраля Зорге сообщает: «Поставленная задача по вербовке кадровых офицеров очень трудна для выполнения. До сих пор успеха не имеем, несмотря на помощь и усилия со стороны Мики. Усиленно пытаюсь через Отто получить связи с людьми, имеющими хорошие и близкие отношения с японским генштабом». Но и эти попытки успеха не имели.
9 декабря 1939 г. в США по обвинению в использовании поддельного паспорта был арестован сотрудник военной разведки Николас Дозенберг[291] в связи с разоблачением его бывшим американским коммунистом, назвавшим Дозенберга «агентом ОГПУ». Последний пошел на сотрудничество со следствием и потому был приговорен лишь к одному году заключения за пользование фальшивым паспортом и предоставление ложных сведений при получении документов. Впоследствии жил в США под вымышленным именем, неоднократно давал показания следственным органам, комитетам Конгресса США[292].
Арест Дозенберга дал основание для представления на имя начальника 2-го отдела полковника А.П. Кисленко доклада, в котором ставился вопрос «проверки и принятия решения по каждому имеющемуся в сети старому работнику»:
«НАЧАЛЬНИКУ 2 ОТДЕЛА 5 УПРАВЛЕНИЯ РККА
ПОЛКОВНИКУ тов. КИСЛЕНКО.
Докладываю: Предательство Петерса /Дозенберга/ вновь ставит перед нами задачу проверки и принятия решения по каждому имеющемуся в сети старому работнику. В первую очередь я проверил возможные связи Петерса с работниками китайской сети, однако нового ничего не выявил.
Известно, что Петерс, в бытность его в 1934-36 г.г. в Тяньцзине, знал нашего радиста МИЛОРДА, работающего до сих пор. До этого времени Петерс не знал Милорда, а при отъезде Петерса из Тяньцзина дело свертывалось. Все это дает основания считать, что Петерс не знает о продолжающейся работе Милорда. Все же рассчитывать на прочную работу Милорда нельзя. Намечаю продолжение использования Милорда в старой сети.
Петерс является старым доверенным работником бывшего руководства. При отправке Петерса в 1937 г. на Манилу, намечалось послать ему /под крышу Петерса/ резидентом бывшего нач. отделения РИММА с женой. Задача ставилась по созданию резидентуры питания на Дальнем Востоке. Осенью этого же года в Китай был отправлен ДЖИМ /Гюнтер-Штейн/, работающий до сих пор. Джим поехал с серьезным заданием создать резидентуру на Юге. Джим знает Рамзая и группу старых работников немцев /кого именно, следует проверить 1 Отделу/. Полагаю, что РИММ имел в виду объединить руководство Югом, Шанхаем и Островами в своих руках. При этом более чем вероятно, что Петерс знал о намеченной посылке Джима в Китай. Вероятно также, что он кое-что знал о работе на Островах, так как был близким другом РИММА. В этих условиях единственно правильным выводом считаю форсированное создание новых нелегальных резидентур. В отношении старых агентов надо продолжать осторожное использование с постепенной их заменой и, в нужных случаях, ликвидацией на месте.
В частности, в отношении Джима и Рамзая надо ускорить их проверку путем постановки нескольких проверочных заданий, которые разработать с помощью полковника т. Пугачева, выявить их истинное лицо и, если результаты будут отрицательные — ликвидировать обоих.
НАЧАЛЬНИК 2 ОТДЕЛЕНИЯ
2 ОТДЕЛА МАЙОР /Герасимов/
29.1.40 г.»
Следует полагать, что под «ликвидацией» майор Герасимов имел в виду исключение вышеупомянутых «Джима» и «Рамзая» из числа сотрудников 5-го Управления.
Опираясь на материалы ноябрьской почты 39-го года, Центр потребовал разъяснения неудовлетворительной работы «Мики» — Косиро Ёсинобу.
«МЕМО. От ЦЕНТРА — РАМЗАЮ № 16 26.1.40
Сообщается о получении почты /ноябрьской/. Указывается, что материалы МИКИ на японском языке все легальные и могут быть куплены на рынке в любом количестве. Требуется объяснить, почему МИКИ его надувает, как РАМЗАЙ им руководит, почему напрасно тратит средства. Требуется заставить МИКИ работать и оправдывать затрачиваемые на него средства. Заставить МИКИ дать штаты пех. дивизии, сведения по ВВС и дислокацию частей на Островах. Указывается, что и фотоматериалы РАМЗАЯ на 40 % плохо сфотографированы и не поддаются восстановлению. Требуется дать объяснение по этому вопросу».
Объяснения из Токио поступают во второй половине февраля и в начале марта:
«МЕМО. От РАМЗАЯ — ЦЕНТРУ № 24–18.2.40 г.
Ваша критика Мики, мне кажется, базируется на первой части этой книги, которая не интересна с технической стороны, но интересна с педагогической. Вторая часть книги не может быть куплена легально сейчас, после начала японо-кит. войны. Чтобы решить этот вопрос, Вы можете приказать Вашему легальному аппарату попытаться купить ее. Мики не обманывает. С ним работает Джо, я с ним имею дело через Джо».
«МЕМО. От РАМЗАЯ — ЦЕНТРУ № 26 — 3.3.40 г.
Удивлен упреком, что 40 % фотоматериалов не поддаются восстановлению, ибо мы знаем трудность условия его работы. Перед отправкой проверял материал и знал, что только два фильма будут трудны для чтения. Причина плохих фильмов та, что помещение ВАТ и посла переполнены и во время работы требуется большая осторожность. В дальнейшем буду стараться».
Чтобы получить «сведения по ВВС» делается попытка восстановить связь со «Специалистом» — Синодзукой Торао. По-видимому, это делает сам Зорге.
«МЕМО. От РАМЗАЯ — ЦЕНТРУ № 199 27.1.40 г.
Сообщает, что визит Специалиста разочаровал Рамзая, что Специалист ничего не знает. Специалист утверждает, что лучшие типы самолетов — 2-х моторный И-98 /произв. Мицубиси/ и итальянские, которых было на севере в кол-ве 120 шт., в боях у Номонхан не применялись. Весной Рамзай вместе со Специалистом предпримет попытку уточнить этот вопрос. Книгу по авиации от МИКИ достал».
27 января Зорге сообщал: «От жандармерии Отто узнал, что в Шанхае дома № 159 и № 7 на авеню Хэйг /_ /, которая является 45 улицей на французской концессии, занимаемые русской женщиной, находятся под усиленным наблюдением японцев. В этих домах до 2 декабря происходили встречи советских людей с иностранцами. Фамилии иностранцев: Ларсон /_ / из Батавии, Хуберт /_ / — швед и Франкель /_ / из Гонконга.
Дом № 641 по Янцзэпу считается коммунистическим Бюро по работе с еврейскими эмигрантами. Дом занимается Фрицем Энгель /_ / и Кофманом /_ / или Кауфманом. Один из них имеет автомобиль с номерным знаком 144. Просим расследовать дело».
Резолюция комдива Проскурова: «Если люди не наши, сообщить соседям».
Примечание: «29.1 послано сообщение т. Фитину».
Информация была получена, конечно, не от «Отто» — Одзаки, а Ойгена Отта, германского посла в Токио.
В конце января Центр занимается выяснением источника документальной информации «Рамзая» — германского посольства или японских спецслужб.
«Начальнику 5-го Управления РККА
Комдиву тов. ПРОСКУРОВУ
При этом представляю материал от Рамзая и из 2-го спец. Отдела НКВД СССР, содержание которых идентично.
Со своей стороны, прошу Вашего распоряжения на предмет разбора этого вопроса, т. к. важно знать, не от одного ли того же лица исходят оба эти документа.
29 января 1940 г. И.Д.НАЧ.2 Отдела
Полковник КИСЛЕНКО»
[РЕЗОЛЮЦИЯ] «Н.У.: Связаться с соседями и уточнить. П[РОСКУРОВ]».
«Примечание к № __ с от 29.1.40 г.
Так как был получен идентичный материал от Рамзая и по линии НКВД, то заслуживало внимание установить следующее: откуда был получен НКВД материал — из Токио или из Берлина? Это важно в том отношении, что дает возможность судить о работе Рамзая, не исходят ли его материалы от японцев. По этому поводу и. д. нач. 2 отдела полковник тов. Кисленко ездил в НКВД, где его заверили, что их работник, доставляющий материалы и, в частности, доставивший этот материал, является честным и надежным в политическом отношении человеком. Следовательно, и материал Рамзая тоже исходит не от японцев и приобретен им в германском посольстве в Токио. Это вселяет некоторую уверенность в Рамзае в связи с сомнениями в его политической честности.
Полковник ПОПОВ
4 февраля 1940 г.».
«Некоторая уверенность», однако, отношение к «Рамзаю» не изменила.
В переписке вновь появляется «Коммерсант» — Гельмут Войдт, и на этот раз тему инициировал «Рамзай», а не Центр. Зорге снова сообщает, что «Коммерсант» может его заменить.