– Не понял... – протянул Кирилл.
– Я тоже вначале не понял, потом меня просветили – люди под градусом, да еще в теплой компании, могут сказать то, о чем в любое другое время просто бы промолчали. Так вот, оказывается, есть еще одно растение, внешне очень сходное с апасой – почти один в один. Разница лишь в том, что одно растение лечит, а другое калечит, правда как именно – не знаю. Конечно, знающие люди никогда их не перепутают, но сторонний человек может легко вляпаться в большие неприятности, вернее, в очень большие. Проще говоря, отдашь все деньги, но вместо выздоровления помрешь.
– Не скажу, что услышанное вызывает во мне большой оптимизм... – невесело усмехнулся Кирилл.
– У меня тоже... – поморщился Глеб. – Но все, что я вчера выяснил – это на уровне слухов из серии «одна бабка сказала». Но для начала хоть что-то выяснили, а с остальным будем разбираться по ходу дела.
– А что еще ты узнал?.. – поинтересовалась я. – Ты ведь за тем столом просидел довольно долго, и тем для обсуждения у вас должно быть немало.
– Это верно... – согласился тот. – Только сейчас не стоит говорить об этом – как-то надо в голове уложить все услышанное, тем более что говорили много, и я понял далеко нем все. Позже расскажу, что узнал, хотя ничего особо хорошего там нет... Все, разговор окончен, нам надо собираться и идти...
– Куда?
– Туда, где, по слухам, есть места, где выращивают апасу. Правда, не факт, что она там, и верно, имеется, но надо с чего-то начинать. В ту сторону, где еще недавно шли боевые действия мы, естественно, не пойдем – там делать нечего... О, как вижу, вы дверь подперли? Весьма предусмотрительно с вашей стороны.
– К нам в комнату ночью гости очень хотели попасть... – пояснила я. – Кажется, твои новые приятели пожелали продолжить внезапно возникшую дружбу, и были разочарованы тем, что ты их покинул. Не удивлюсь, если причиной тому было вино, которым ты их потчевал сверх меры. Выпивохи не прочь продолжить дальнейшие приятельские отношения с обильными возлияниями.
– Верно, на халяву и уксус сладкий... – согласился Глеб, поднимаясь на ноги. – Так, у нас еще еда осталась?
– Один раз поесть хватит.
– Хорошо. Сейчас перекусим и будем собираться в дорогу.
Немногим позже выяснилось, что покинуть постоялый двор у нас так быстро не получится. Оказывается, счет, который хозяин этой потрепанной гостиницы предъявил Глебу за вчерашнюю гулянку, был значительно больше тех денег, что у нас имелись, так что Глебу вновь пришлось отправляться к ювелиру, чтоб продать еще несколько необработанных кусочков янтаря.
Правда, в этот раз наш спутник решил поступить по-иному: когда ювелир, посмотрев на камни, с недовольным выражением лица назвал сумму, за которую (уж так и быть) согласен их купить, то Глеб без разговоров забрал камни, и направился к выходу. Поняв, что выгодный товар уходит из-под носа, ювелир проявил немалую прыть, и враз предложил сумму, вдвое больше первоначальной, но Глеб резонно предположил, что это далеко не окончательная цена. Дело кончилось тем, что ювелир, вздыхая и страдая, заплатил за янтарь вчетверо больше того, что предполагал раньше.
– Судя по довольной роже этого гнома, он все одно не остался внакладе!.. – недовольно ворчал Глеб, когда мы, рассчитавшись с долгом и закупившись провизией, покинули постоялый двор. – Стыдно думать о том, как меня в первый раз обдурил этот недомерок! Ну да ладно, первый блин всегда комом.
– Глеб, так все же, куда мы пойдем?.. – спросила я.
– Явно не в ту сторону, где шли бои, а это запад и север. Значит, пойдем в южном направлении – как я понял из разговоров, там все еще довольно опасно, но сейчас в этом мире нигде нет спокойствия, и к тому же апаса растет там, где есть вода и тепло.
– И все же...
– Для начала направимся в городок под названием Каэта. Как я понял, там раньше выращивали апасу. Даже если этой самой апасы там сейчас нет, то можно хотя бы выяснить, где можно ее отыскать. Какая ни есть, но все же ниточка... Но для начала посетим еще раз здешние лавчонки – надо бы другую одежду прикупить. Та, которая сейчас на нас, все же отличается от местной, а особо выделяться не стоит.
В этом Глеб прав, так что нам пришлось отправиться по лавкам с одеждой, которых тут оказалось немало. Времени на подобный шопинг у нас ушло много, зато мы все же приобрели кое-какую одежду, и, главное, купили накидку с капюшоном для Кирилла – оказывается, именно в подобной одежде здесь ходят незрячие люди, а таких несчастных здесь, как оказалось, хватает.
Не знаю отчего, но сегодня мне было как-то не по себе находиться в городе, и я вздохнула с облегчением, когда городские стены остались позади, а мы втроем отправились по дороге неторопливым шагом. Не сказать, что место здесь было уж очень оживленное, но на пути то и дело встречались люди, попадались и повозки, но здесь хотя бы не было толпы, в которой я чувствовала себя чужой. Видимо, все еще не могу привыкнуть к здешнему миру.
А еще я поняла, что уже стала привыкать к тому, что на моем плече постоянно лежит мужская ладонь, и еще я больше смотрю под ноги, чем по сторонам, и стараюсь обходить небольшие ямки и рытвины, встречающиеся на дороге. Все верно: если Кирилл оступится, то может упасть, и я вместе с ним, то хорошо, если все обойдется синяками и шишками. Хуже будет, если дойдет до вывиха, или (даже страшно подумать) перелома... Так что лучше перебдеть, чем недобдеть.
– Давайте-ка передохнем... – вдруг предложил Глеб. Я обратила внимание, что он после того, как мы покинули город, он держится несколько настороже и помалкивает. – Тут и место подходящее имеется.
Верно: подле дороги, среди зарослей невысокого кустарника, находилась небольшая поляна, покрытая короткой травой, которая большей частью была утоптана – похоже, здесь нередко останавливались путники. Что ж, тут вполне можно сесть прямо на землю, тем более что почва здесь – почти один песок, одежду не испачкаем.
– Можно и отдохнуть, хотя мы еще не устали... – пожала я плечами. – Глеб, что-то случилось? Мне кажется, ты незаметно оглядываешься по сторонам...
– А ты ничего не чувствуешь?.. – поинтересовался у меня Глеб.
– Нет, все в порядке.
– А вот мне кажется, будто с нас кто-то не сводит глаз... – подал голос Кирилл. – Причем это чувство появилось у меня еще в городе.
– Согласен... – кивнул головой Глеб.
– Хотел сказать об этом, но боялся, что вы меня на смех поднимете... – продолжил Кирилл.
– В следующий раз если кому-то и что-то покажется, то надо не молчать, а говорить... – буркнул Глеб. – Все же не по парку променад совершаем. Так вот, господа хорошие, должен вам сказать, что за нами следят.
– Кто?
– В городе за нами следовали двое мужчин, и, судя по их лицам, они точно не относятся к числу здешней творческой интеллигенции. Одного их них я срисовал еще в городе, когда вышел от ювелира, второй присоединился немного позже, когда мы ходили по лавкам. Не ошибусь, если предположу, что тот жмот-ювелир, которому я продал янтарь, направил их по нашим следам. Что касается третьего, то он присоединился к нам возле городских ворот, и сейчас эта троица следует за нами на некоем расстоянии.
– И что им от нас надо? Янтарь?
– Ни на что другое я пока подумать не могу. Итак, сидим, отдыхаем, ни во что не вмешиваемся, голос не подаем. Все ясно?
– Да...
Долго ждать не пришлось – через несколько минут на поляне появились трое мужчин, судя по виду – городская беднота или немногим выше. Каждому лет около тридцати, и заметно, что силой они не обижены. Тот, что чуть постарше, со шрамом на скуле, шел первым, его дружки отставали на пару шагов. Ясно, кто тут главный, тем более что и одет он был чуть почище и побогаче, чем его приятели... Впрочем, судя по ухмылкам на их физиономиях, эти люди вовсе не собирались обсуждать с нами здешнюю погоду или виды на урожай. К тому же у двоих мужчин в руках оказались короткие ножи, которые они и не думали прятать.
Неторопливо подойдя к нам, троица остановилась. Без слов понятно, что для начала нас пытаются запугать. Эти мужчины явно чувствовали себя хозяевами положения: а то, как же, люди, к которым они подошли, сидят на земле, и, скорей всего, заметно струхнули, увидев оружие, так что у подошедших мужиков заметное преимущество. К тому же силы неравны: с одной стороны женщина, слепой и здоровяк с лысой головой, который вряд ли способен на серьезный отпор, а с другой стороны трое крепких парней, которые привыкли добывать средства на свое существование не совсем праведными делишками...
С минуту посмотрев на нас, мужчина со шрамом ловким движением руки вытащил откуда-то кинжал с узким клинком, после чего произнес:
– Милостивцы, не хотите ли помочь бедным людям? Нам много не надо...
– Бог подаст... – ответил Глеб.
– Он далеко, а вы рядом.
– Могу поделиться только добрым советом: шли бы вы, парни, своим путем, оставьте нас в покое, не доводите до греха.
– Чего, самый смелый, да?.. – начал, было, один из двоих, но мужчина со шрамом его остановил.
– Погоди, не суетись. Мы люди добрые, договоримся полюбовно... Так ведь? Ну, чего молчите? Языки от страха проглотили?
В этот момент мимо поляны, по дороге, со стороны города, шли несколько человек, идущих – похоже, крестьяне возвращаются к себе домой. При виде того, что происходит на поляне, люди отвели взгляд в сторону и убыстрили шаг: понятно, никому не хочется оказаться очевидцем неприятной истории, тем более что дело может закончиться смертоубийством, а идти свидетелем в таких делах – себе дороже.
Меж тем Глеб продолжал:
– Повторяю: парни, идите своей дорогой, а заодно и железки свои уберите, а то еще поцарапаетесь ненароком.
– Свои советы засунь себе в одно место, потому как Боги велели деньгами делиться, вот и исполняйте церковные заповеди... – довольно улыбнулся мужчина со шрамом. – Да нам много и не надо, мы парни добрые – возьмем, сколько сможем унести, не больше. Заметь: пока просим по-хорошему, хуже будет, если рассердимся. А вы уже хамите, и это мне не нравится. Мои товарищи, когда не в настроении, ножичками любят поиграть – развлечение у них такое: если что не понравится, так и лица кое-кому могут полосками расписать, исчиркают вдоль и поперек. Слепого вашего можем и не тронуть – на него и так смотреть тошно, а вот насчет тебя и бабы – тут мы от души расстараемся... Вот и подумайте, стоит ли держаться за свое добро? Оно того стоит? Как пришло – так и ушло... Ну, так как насчет дележки по-доброму? Ты, лысый, все одно свой дорожный мешок снял, а потому...