– Понимаешь... – начал, было, Кирилл, но Глеб его перебил.
– Не понимаю, и понимать не хочу. Нефиг умничать, ибо чревато. В этот раз нам просто повезло, но в следующий раз может и не прокатить, дело кончится тем, что домой можем и не вернуться. Взрослые люди, а ведете себя как... Надеюсь, больше подобных недоразумений у нас не будет.
– Мы сделаем для этого все возможное.
– Такое обещание не может не радовать... – хмыкнул Глеб. – Ну, сейчас давайте перекусим, и в путь-дорогу. Только вот воды надо будет взять у старосты, а то у нас две фляжки почти пустые...
Когда мы вышли из сарая (признаюсь – в глубине души я опасалась, как бы эта тварь не спряталась где-нибудь рядом), то увидели солнечный день, и все вчерашние страхи куда-то отступили. Будь на то моя воля, то я бы сию же минуту покинула эту деревню, но следовало запастись водой, и мы отправились к дому старосты.
В отличие от вчерашнего вечера, сегодня мы встретили немало людей, которые провожали нас заинтересованными взглядами. Деревня знает все, так что не сомневаюсь, что наши крики и шипение белесой твари было слышно, по меньшей мере, на окраине деревни, а с рассветом об этом узнали и остальные жители. Недаром многие сейчас провожают нас взглядами, но близко никто не подходит – как я успела заметить, в здешних деревеньках к посторонним достаточно настороженное отношение, и просто так вступать в разговор станет не каждый.
Подойдя к крепкому дому за невысоким забором, Глеб застучал кулаком в ворота:
– Хозяин! Хозяин, открой!
– Чего вам?.. – оказывается, староста был в пристройке, что-то делал по хозяйству.
– Нам бы воды с собой набрать...
– Сейчас подойду.
Староста молча взял наши фляжки и наполнил их водой из колодца, который находился у него на дворе. Забирая их у мужчины, Глеб поинтересовался.
– Слышь, мужик, почему ты нам не сказал о том, что у вас под боком такая тварь обитает? Чтоб ты знал: у нас чуть до беды дело не дошло.
– Я вас предупреждал, чтоб были осторожнее... – пробурчал тот. – Да и сами должны понимать, что не стоит ночью по деревне расхаживать. А если что и произошло, то кроме себя винить некого – нечего в темноте шастать.
– Мог бы и прямо сказать, в чем дело.
– Ты, вроде, мужик взрослый, так что знать должен, что не обо всем можно вслух говорить... – сердито ответил тот.
– Никак боитесь, что если вслух об этой твари упомянете, то она к вам ночью заявится?.. – хмыкнул Глеб.
– Вот что, мил человек, шел бы ты своей дорогой... – судя испугу в голосе старосты, дело обстоит именно так.
– Я все понимаю, мне только одно неясно – почему вы все это терпите?.. – продолжал Глеб.
– Да мы когда-то солдат нанимали, они там пошуровали... – неохотно произнес мужчина. – Много лет тихо было, а сейчас опять... Наверное, война выгнала хм... со старого места, вот и заявилась в наши края, и с той поры у нас покоя нет. Кого сейчас наймешь? Солдатам не до нас, у них свои заботы. Мы намекали тут одним, но они столько за работу просят, что мы всей деревней не потянем. Вот и маемся...
– А вы сами что, без рук?.. – поинтересовался Глеб. – Собрались бы вместе, попытались бы изловить этого... Да для начала не помешало бы камнями вход в нору завалить, или хоть ловушки какие могли бы поставить...
– Вот что, милостивцы, некогда мне с вами языком трепать... – произнес староста, меняясь в лице. – Работы полно, так что счастливой вам дороги.
Мужчина повернулся и пошел, да и нам тут больше делать нечего – не то место, где стоит надолго задерживаться. Когда мы покинули деревню и шли по дороге, Кирилл не выдержал:
– Наверное, я что-то не понял, но почему эти люди ведут себя так пассивно? Надо же что-то предпринять, а вместо этого вся деревня находится в страхе и не делает ровным счетом ничего, чтоб это изменить!
– Похоже, что мы имеем дело с (говоря по-умному) особенностями местного менталитета... – отозвался Глеб. – Я еще вчера вечером, когда возвращался с водой, обратил внимании на то, что тут все словно пронизано страхом. Если не ошибаюсь, то эти люди считают ту белую тварь чем-то вроде мистического существа, с которым не справиться обычному человеку, и которое может объявиться там, где о нем хотя бы упоминают в разговоре. Ну, а если объявится, то берегись, добра от его появления ждать не стоит. Вот люди и трясутся, боятся, но ничего не делают, хотя если покопаться в костях, которые лежат возле той норы, и заглянуть в саму нору... Спорить готов, что там не только кости животных отыщутся, но и человеческие. Наверняка эта тварь ночью ползает по деревушке, добывая себе пропитание, и, судя по всему, к сопротивлению она не привыкла. Нет, ну надо же: каждую ночь люди трясутся, боятся, спят вполглаза, и радуются, что к рассвету остались живы, но сами ничего не делают, чтоб вернуть покой! Мне такого не понять. Остается надеяться лишь на то, что жители этой деревушки все же сумеют нанять кого-то из крепких парней, которые сумеют избавить людей от этой твари.
Снова перед нами дорога, и о том, что произошло в деревне, не хочется даже вспоминать. Хотелось быстрее уйти отсюда, а потому на первый отдых мы остановились только часа через два, не раньше. К этому времени и я, и Кирилл – оба так устали, что еле шли. Кстати, днем эта дорога довольно оживленная, и ходить по ней не боятся.
– Интересно, мы сегодня до Каэты дойдем?.. – спросила я.
– Вряд ли... – отозвался Глеб. – По моим прикидкам до нее еще пару дней идти, не меньше.
– А потом?
– Я так далеко не заглядываю. Нам надо найти то волшебное растение – из этого и будем исходить. Кстати, Кирилл. Как ты себя чувствуешь? По-моему, в дороге ты задыхаешься.
– Есть немного... – не стал отпираться тот. – Я последние полтора года к комнате сидел, боясь высунуться на улицу, чтоб людей своим видом не распугать – вот и стал полностью растренированным человеком. Знаете, раньше я старался дважды в неделю посещать тренажерный зал, по выходным обязательно бассейн и плавание по дорожкам на скорость – в общем, поддерживал себя в тонусе. А потом произошло это... Вновь быстро в норму не придешь, да и дыхалка что-то плохо работает. Вот сейчас изо всех сил стараюсь пыхтеть не очень громко.
– Кирилл, а кто ты по профессии?.. – не выдержала я. Помню, что Кирилл ранее не стал отвечать на этот вопрос, наверное, и сейчас отмахнется. Однако тот, поколебавшись, произнес:
– Геммолог.
– Врач?.. – не поняла я. – Это что-то связанное с лечением крови?
– Еще одно подтверждение того, что ЕГЭ – это зло... – пробурчал Глеб. – Ничего не знают, обалдуи.
– Скажем так: геммолог – это специалист по камням... – чуть улыбнулся Кирилл.
– По каким камням?
– В основном по драгоценным – это даже я знаю... – хмыкнул Глеб. – Верно?
– Да... – кивнул головой Кирилл. – А еще я ювелир, во всяком случае, пытаюсь считать себя таковым...
– Если не секрет, то где ты учился?.. – поинтересовался Глеб.
– В Швейцарии... – после паузы ответил тот. – У меня в свое время отца пригласили преподавать в университет, вот мы всей семьей туда и отправились. Мама там материалы для диссертации собирала, да и, по сути, там же ее написала. Я, кстати, в Швейцарии и школу окончил, и дальше учиться стал... Впрочем, сейчас это все уже неважно.
Надо же... – подумалось мне. Что же с тобой, Кирилл, такое стряслось, что мальчик из хорошей семьи оказался в столь ужасном положении? А впрочем, мы тут все из числа тех, кому не повезло.
Хотя почему – не повезло? Живы – уже неплохо...
Глава 4
В Каэту мы идем уже на четвертый день. Конечно, будь Глеб один, то добрался бы до этого города куда быстрее, но мы с Кириллом были далеко не столь шустры, и, если можно так выразиться, являлись чем-то вроде тормоза на его ногах. Впрочем, по этому поводу Глеб особо не нервничал – ясно, что для начала нам следует лучше узнать окружающий мир, так что особо торопиться не стоит. К счастью, погода не подкачала, дождей и непогоды не было, да и никаких чудищ, вроде той лысой обезьяны, нам более не встречалось. Надеюсь, и дальше не встретится.
На ночевку мы останавливались дважды: первый раз в таком же небольшом сарае для путников, только в этот раз, кроме нас троих, в тесном помещении оказалось еще несколько человек, которых Глеб каким-то образом сумел разговорить, и они долго о чем-то беседовали меж собой. На третью ночь нам повезло – на пути оказался довольно большой поселок, в котором имелся постоялый двор.
Комнатушка, которую нам выделил здешний хозяин, ничем не отличалась от той комнатенки, которую мы занимали на прежнем постоялом дворе: узенькая клетушка, в которой находились три набитых соломой мешка и грубо сколоченная скамья. Единственная разница – тут дверь была покрепче и понадежней. По нашим земным меркам здешняя гостиница (даже с натяжкой) и на одну звезду не тянет, а здесь это строение считается вполне благоустроенным, да еще и с удобствами. Конечно, на этом постоялом дворе наверняка находились номера и получше для тех, кто согласен заплатить подороже за более комфортный отдых, но нам следовало делать вид, что мы – бедные путники, не обремененные лишними деньгами.
Надо сказать, что внешность Кирилла не привлекла особого внимания у здешнего хозяина – он, как видно, уже успел насмотреться на самых разных проходящих и проезжающих, а все остальные, кто был на постоялом дворе – они смотрели на бедного парня со смешанным чувством любопытства и брезгливости, словно на какую-то диковинку. Самое неприятное в том, что у некоторых любопытствующих появлялись еще и ухмылки – вот, мол, как кому-то не повезло!.. А вот я за эти дни уже свыклась с изуродованной внешности Кирилла, и перестала считать ее чем-то из ряда вон выходящим.
Честно признаюсь, что за три дня пути по дорогам этой страны я устала, и сейчас мне хотелось только одного – как следует выспаться. Сидя в обеденном зале, я уже привычно ела здешний пресный хлеб и кашу на воде. Не знаю, что это были за злаки, но и хлеб и каша, приготовленные из этого зерна, были достаточно жесткими, да еще и безвкусными. Однако делать нечего: если очень хочется есть, то проглотишь и это. Одно радует: на такой еде и без фитнеса приобретешь стройную фигуру. Конечно, можно было бы заказать что-то другое, но неизвестно, как иная еда отразится на наших желудках, так что лучше не рисковать. Да и пили мы только воду – так оно спокойнее и куда безопаснее, чем пробовать здешние мутные напитки, приготовленные невесть из чего.