Через несколько дней Кирилл стоял под дождем на небольшом сельском кладбище, и понимал, что вместе с мальчиками тут закопана часть его сердца. При одной мысли о Валентине его кулаки сжимались сами собой, и в бессильной ярости хотелось кричать в голос, но этим ничего не исправить. Оплатив поминки для небольшого количества родственников и знакомых семьи, проживающих в поселке, Кирилл уехал, не обращая внимания на бывшую тещу, которая пыталась хватать его за руки, заглядывала в глаза и что-то беспрестанно говорила...
Понимая, что душевные травмы лечат время и расстояние, Кирилл выпросил у начальства длительную командировку, и ему пошли навстречу. Когда же через три месяца он вернулся домой, то боль в душе уже не была такой сильной, и казалось, что прошлая страница его жизни перевернута навсегда.
К этому времени Кириллу уже было известно, что Валентину давно выписали из больницы, а вот ее ухажер, еще в находясь больнице, познакомился с весьма состоятельной дамой: а то как же, такой красавец, но одинокий, несчастный и с переломанными ногами – тут у многих женщин сердце дрогнет! Вот и у дамы, увидевшей тоскующего страдальца, взыграли чувства, и к ней пришла вторая молодость. Правда, влюбленная особа находилась в довольно преклонных годах, но какое это имеет значение для пылкой любви и пламенной страсти?! В итоге дама вместе с предметом своего обожания уехала за границу, где у влюбленной особы был свой дом на побережье, а Валентине пришлось вернуться в родной поселок, где она, по слухам, стала часто заглядывать в бутылку, заливая горе...
Уже через несколько дней после возвращения, у своего дома Кирилл встретил бывшую тещу – как видно, узнав каким-то образом о приезде бывшего зятя, она решила с ним встретиться.
– Зятек!.. – при виде Кирилла теща изобразила радость, но тот прошел мимо, словно вдоль пустого места – разговаривать с этой женщиной у него не было желания. Однако та и не думала отставать, догнала бывшего зятя и затараторила:
– Зятек, что ж ты Валей не интересуешься? Жизнь-то у нее сейчас ой какая непростая! Простил бы ты ее, а? Помирились бы... Ведь хорошо же вы раньше жили!..
Кирилл, не отвечая, ушел, но понимал, что это только начало. Так и оказалось: на следующий день, когда Кирилл выходил с работы, его встретила Валентина. Выглядела она далеко не лучшим образом – бледная, подурневшая, с мешками под глазами, да и одежда не самая чистая... Судя по виду, эта женщина, и верно, пьет.
– Кирюша!.. – Валентина намеревалась, было, кинуться на шею бывшему мужу, но тот вытянул вперед руку.
– Что тебе надо?.. – холодно поинтересовался он.
– Ты что, не рад меня видеть?
– Нет. Это все?
– Кирюш, прости меня! Это было какое-то помешательство, не иначе! Давай забудем обо всем, а?
– Забыть обо всем можно только при полной амнезии.
– Чего ты злой-то такой стал? Ну, мало ли что я когда-то наговорила под горячую руку... Ты же все еще любишь меня!
– Валя, ну как объяснить, что я не испытываю ни любви, ни ревности, ни ненависти по отношению к тебе?! У меня остались лишь неприязнь и равнодушие, так что давай на этом закончим.
– Начнем все заново, а? Клянусь, у нас все будет хорошо!
– Предлагаешь склеить давно треснувший горшок?.. – неприятно усмехнулся Кирилл. – Все равно получится уже бракованная посудина. Конечно, разбитое склеить можно, но вид у такого сосуда жалкий, и воду пропускает, и держать такое в доме не к добру. Об этом мне еще бабушка говорила, а она точно знала, что к чему. Нет уж, на этом все.
– Мне так тяжело жить в последнее время! Денег ни на что не хватает, и я так тоскую по прежним временам...
– Работать не пробовала? Говорят, от нее деньги появляются.
– Кирилл, я тебя люблю!.. – выложила Валентина свой главный козырь.
– Хватит... – поморщился Кирилл. – Царь Соломон когда-то сказал: «Не стучите в дверь, за которой вас не ждут». Делай вывод сама. Надеюсь, больше мы с тобой не увидимся. Не приходи больше – я просто не хочу тебя видеть.
К сожалению, с того дня жизнь Кирилла превратилась если не в кошмар, то в нечто похожее. Бывшая жена едва ли не ежедневно дежурила возле его дома, а иногда к ней присоединялась и ее мамаша. Зачем? Обе желали восстановления семьи и прежней безбедной жизни. Увы, но частенько Валентина приходила уже после того, как хорошо откушала хмельного, и тогда ее поведение становилось совершенно недопустимым. Крики под окнами, ругань, истерики... Похоже, Валентина твердо решила вернуть себе обеспеченную жизнь, и надеялась, что рано или поздно, но бывший муж смягчится, увидев такое настойчивое желание восстановить семью. Однако результат вышел совершенно противоположный – впрочем, в этом случае невозможно было ожидать чего-то иного. Несколько раз особо разбуянившихся женщин забирали в полицию, после чего несколько дней было тихо, а затем все начиналось снова...
Однажды Валентина увидела, что Кирилл посадил свою машину красивую молодую девушку – это была новая сотрудница, и молодой человек вызвался подвезти ее до дома. Ярость Валентины при виде этой картины была просто неописуемой. На следующий день первое, что она спросила, увидев Кирилла:
– Что, новую бабу себе завел?
– Моя личная жизнь тебя не касается.
– А как же я?
– Повторяю в сотый раз – ты давно осталась в прошлом. Живи своей жизнью, и забудь обо мне.
– Может, ты на ней еще и жениться собрался?
– Может быть.
– А вот хрен тебе!.. – заорала Валентина. – Кроме меня у тебя ни одной бабы не будет!
Кирилл лишь махнул рукой – бывшая жена никак успокоиться не может. Впору за голову хвататься, не зная, что можно предпринять, чтоб больше никогда не видеть и не слышать эту женщину.
Вечером, когда Кирилл поставил на место свою машину и пошел к своему подъезду, ему навстречу шагнула Валентина. Было понятно, что она опять хорошо под хмельком, только в этот раз что-то прятала за спиной.
– Ну, так что... – заявила женщина, чуть покачиваясь. – Мне все надоело. Или мы снова будем вместе, или пеняй на себя...
– Убирайся вон... – поморщился Кирилл, и в этот момент Валентина плеснула ему в лицо из большой стеклянной банки что-то обжигающее. Такое впечатление, будто хлестнуло кипящей водой... В следующий миг пришла страшная, разъедающее – жгучая боль, которая становилась все сильные и сильнее... Наверное, наступил шок, и Кирилл попытался бежать, но споткнулся, упал на землю, и на него плеснула новая волна обжигающей боли – похоже, женщина выливала на лежащего мужчину все, что еще оставалось в банке... А еще он услышал крик Валентины:
– Теперь ты никому будешь не нужен, кроме меня! Теперь только я буду за тобой ухаживать...
Потом была больница, ожоговый центр, реанимация, переливание крови, постоянное обезболивание, забытье... Диагноз: химический ожог четвертой степени, самый опасный, при котором происходит разъедание тканей и шансов выжить практически нет. Однако врачи все же сумели совершить самое настоящее чудо...
Много позже, в больнице, Кирилл узнал, что это была страшная, 92% серная кислота, от которой ничто не может защитить. Откуда ее взяла Валентина? Оказывается, она успела познакомиться с местными пьяницами, и один из них, в прошлом имеющий диплом химика, рассказал ей, как в свое время вынес с предприятия, где работал, эту жуткую кислоту. Зачем? На нее был покупатель, который отчего-то не пришел за своим заказом, и с тех пор кислота стояла в гараже химика, вернее, в темном углу, в самой обычной стеклянной банке. Трудно сказать, как в хмельном мозгу женщины родилась мысль изуродовать бывшего мужа, чтоб он отныне всегда был в ее власти, но этот план она осуществила, и вылила на Кирилла всю кислоту, что находилась в банке...
Немного придя в себя, Кирилл спрашивал у всех, как он сейчас выглядит (глаза молодого человека оказались выжжены), но на этот вопрос ему никто не ответил. Зато однажды Кирилл случайно услышал разговор двух медсестер, из которого ему стало понятно, насколько его нынешняя внешность внушает людям если не отвращение, то нечто похожее. С того времени он старался прятать свое лицо от глаз женщин.
Родители Кирилла употребили все свои связи, чтоб помочь сыну, но травмы были слишком глубокие. Когда же отец сказал сыну, что необходимо сделать ряд косметических операций, чтоб хоть немного скрыть последствия ожога, Кирилл ответил отказом – в этом нет смысла, вряд ли врачи могут хоть что-то сделать. Депрессия, нежелание жить, ночные кошмары, антидепрессанты... Вот тогда-то отец Кирилла и обратился к Ивану Степановичу – так сказать, схватился за последнюю соломинку...
...– Вот вкратце и все, что со мной произошло... – закончил свое повествование Кирилл.
– Не знаю, что думает Лена, а я не услышал ничего из того, что следует стыдиться... – сделал вывод Глеб.
– Если бы я был более жесток своих требованиях, то дети остались бы живы... Никогда себе этого не прощу!
– А что дальше случилось с твоей женой?.. – спросила я.
– Судебно-медицинская экспертиза признала, что смерть детей явилась для нее огромной душевной травмой и все такое прочее... – поморщился Кирилл. – Отправили на принудительное лечение. Кстати, внешне она тоже пострадала – кислота попала и на нее. Хотя глаза у нее и целы, но серьезные ожоги были и у нее, так что она тоже поплатилась за свою глупость... Впрочем, об этой женщине я больше ничего не хочу знать.
– Газеты писали разное... – заметил Глеб.
– Еще бы, если принять во внимание, что моя бывшая теща, давая бесконечные интервью журналистам, постаралась изобразить меня виновником всего, что произошло... – невесело усмехнулся Кирилл. – Ну, а те, в свою очередь, раскопали все, что могли...
– Вот что... – сказала я. – Главное – ты остался живым, а мы все и оказались здесь ради того, чтоб вновь стать здоровыми. И я хочу надеяться, что все так и произойдет.
Утром мы покинули хижину, вновь подкатив камень к входной двери, и уже привычно закинув за плечи дорожные мешки.