Но в этой жизни никогда не бывает так, чтобы все было хорошо.
С нами произошло то, что случается с большинством семей. Через три года совместной жизни она забеременела. Обычное дело, скажете вы, чему же тут удивляться? Верно. Только, если бы это произошло с обычной женщиной.
Ночью мы лежали в постели и, как я понял немного позднее, это была каша последняя ночь.
— Дорогой, — вдруг тихо произнесла она и нежно меня поцеловала, я должна тебе что-то сказать…
— Ну? — сонно пробурчал я.
— Я всегда об этом мечтала и надеялась, что это произойдет, но до последнего момента не была абсолютно уверена…
— А? Что?
— Дорогой, мы скоро станем родителями.
— Что? — встрепенулся я. Сон с меня как рукой сняло! — И у нас будет ребенок?! Превосходно, дорогая! Как ты считаешь, он будет на меня похож? Я, кстати, давненько задумывался над этой проблемой. Если у нас будут дети, то чьи гены они унаследуют?
— Это не твоя забота, милый, — чуть слышно прошептала она.
Мне показалось, что в ее голосе звучали грустные нотки. По крайней мере, мне так вспоминается сейчас.
— Это удел женщин. Позволь все решать мне.
Я поцеловал ее. Никогда еще она не была такой нежной и любящей, как в эту ночь. Потом я заснул и мне снилось, что я — один из сиамских близнецов, который сражается со своим братом не на жизнь, а на смерть за право обладать своей женой.
Утром я проснулся от ужасного, холодящего душу чувства одиночества, словно одна из моих половин действительно умерла.
Я пошарил рядом с собой и заорал во весь голос!
Такое любимое, такое дорогое мне тело, лежавшее рядом со мной, было холодным и окоченевшим!
— Не бойся! Все в порядке. Все нормально, — раздался в моем сознании голос. Что-то в его звуках насторожило меня. Он был и очень знакомым, и чужим одновременно. Нет, не все было в порядке! Я поднял голову и принялся изучать воздух над постелью. Прямо надо мной висели две ослепительно яркие точки!
— Кто?! Что?!
— Отец, — раздался тог же голос, что и говорил минуту назад. — Мы — твои дети!
Я ожидал чего угодно, но не этого. Такими своих детей я представить не мог никогда.
— Нет! О, нет! Любимая, где ты?!
— Здесь. Мы — это она. Ты и она стали нами… Она разделилась и нас стало двое. Мы — твои и ее дети!
— Чепуха! Довольно пудрить мне мозги! Расскажите толком, что же все-таки произошло!
Это было какое-то наваждение. Уж если это была чепуха, то чепуха самого неприятного свойства и верить в нее мне никак не хотелось!
Придя немного в себя и успокоившись, я попытался разобраться во всей этой чуши, но у меня опять ничего не получилось. В душе я начал понимать, что все, что я услышал от голоса — чистейшая правда. Просто это был их способ размножения. Моя жена разделилась и в результате образовались эти точечные младенцы, мои дети.
Я никак не мог очухаться. Никогда я не чувствовал себя так одиноко! Мне совсем не нужны были эти два сверкающих детеныша, мне нужна была лишь моя жена!
— А разве не может один из вас…
— Ты что, отец, — в голосе зазвучал страх. — Это же будет кровосмешением! Нет! Мы должны улететь. Ты же помнишь, зачем наша мать прилетала сюда — чтобы обновиться и возродить нашу расу качественно новой жизненной силой…
— Да, я все прекрасно помню, — печально произнес я. Конечно, приятно знать, что твои гены способны возродить целую расу, но все равно, это было слишком слабым утешением.
— Вы собираетесь улететь в космос и оставить меня в полном одиночестве?
— Да, отец.
— Подождите еще минутку! Вы говорите, что я — ваш отец. В таком случае, я приказываю вам…
— Ну, пожалуйста, пойми, отец.
— Но вы хоть иногда будете ко мне прилетать?
— Конечно! Если мы своим примером докажем преимущества межпланетного обмена, то совсем скоро мы вернемся сюда и с нами прилетят другие. Мы надеемся, что это произойдет очень-очень скоро. Может, мы найдем способ полностью переделать твою форму существования в нашу, и тогда мы заберем тебя к себе.
— Но постойте!..
Мои последние слова канули в пустоту. Издалека, из самых отдаленных: глубин сознания, до меня донеслись их прощальные слова:
— До свидания, отец… — Мне показалось, что они немного сожалели о том, что им приходится улетать, но желание поскорее покинуть Землю, тоска по Родине, которую они никогда не видели, уже всецело овладели ими. — Береги себя, отец…
Я еще никогда не чувствовал себя таким покинутым. Вокруг — никого. Полное одиночество. Что же мне теперь делать?
Мне оставалось одно — надраться до чертиков. Что я и сделал. Немного полегчало. На следующую ночь я, обливаясь пьяными слезами, закопал последнее тело моей жены возле гаража, рядом с остальными. Это, конечно, было опрометчивым поступком с моей стороны. Я был обязан позвать докторов и агентов из похоронного бюро, чтобы они удостоверились, что жизнь покинула это тело без постороннего вмешательства, и затем дать им возможность похоронить усопшую по всем земным правилам. Но, с одной стороны, я был пьян. А с другой — как-то привык за последнее время сам производить все ритуальные церемонии.
Днем, примерно в полтретьего, раздался звонок в дверь. “Кого это черти принесли в такую рань?” — подумал я, страдая от жесточайшего похмелья. Я сидел и пил холодное пиво, слушая ту самую рок-оперу, которой так восхищалась моя покойная жена.
Я долго не подходил к двери, пока, наконец, в нее не начали барабанить кулаками. Удары отзывались болью в моей голове и я, не выдержав, поплелся открывать.
На пороге стояла моя соседка, старая подружка тетушки Беллы — мисс Шмерлер. Из-за ее спины выглядывало двое полицейских.
Вся компания подозрительно уставилась на меня. Они нагло ворвались в мой дом, даже не спросив разрешения.
— Празднуешь? — потянув носом воздух, спросил один из полицейских, пока мисс Шмерлер и другой коп осматривали комнату.
— Нет, — ответил я, даже не удосужившись подумать, — не праздную, а наоборот — поминаю. Недавно я потерял жену и детей.
— У него никогда не было никаких детей! — пронзительно взвизгнула мисс Шмерлер. — Только одни бабы! И то — дешевые шлюхи! Что скажет тетя Белла, самая порядочная из всех женщин, которых я знаю? Поинтересуйтесь, что он там закапывал — закапывал и напевал “Звездную пыль”! Это было прошлой ночью!
От одной мысля о том, к чему могут привести археологические раскопки возле гаража и как все это будет воспринято с точки зрения закона, меня прошиб холодный пот. Я только и смог безмолвно открыть и закрыть свой рот, словно рыба, выброшенная на сушу. Вместо слов от меня потянуло многодневным перегаром. Мисс Шмерлер с отвращением и ужасом уставилась на меня. Наверное, для нее этот эпизод навсегда останется самым ярким воспоминанием в ее жизни.
Полицейские шагнули ко мне и крепко, без лишней суеты, взяли меня за руки. Со стороны это выглядело так, словно три любящих брата наконец-то встретились после долгой разлуки.
Нет нужды рассказывать о том, что произошло дальше. Была вызвана полицейская команда, которая тут же принялась за раскопки. Потом меня арестовали. Я все сносил молча. Они отправили меня в тюрьму. Параграф 50-1 Федерального уголовного законодательства. Это могло означать не только смерть. Но мне было наплевать на все!
Газетчики чуть с ума не посходили. Со времен недавних выборов я стал сенсацией номер один. Все мои коллеги по работе в газете зашибали неплохие деньги, кропая статьи под заголовками типа: “Даже тогда в нем было что-то пугающее”.
На следующий день, когда я протрезвел окончательно, я задумался над своим положением и решил действовать. Время капитуляции еще не пришло! Мне нужен был адвокат.
Я постучал по двери своей камеры:
— Эй, дежурный! Подойди на минутку!
Раздались неторопливые шаги.
— Ну? Неужели синяя борода уже скис? Хочешь во всем сознаться?
— Не-а. Мне не в чем сознаваться. Я только хотел поинтересоваться — эти тела, их, что, собираются вскрывать?
— Да, сегодня.
— Понимаешь, тут такое дело…
Я с трудом уговорил его выслушать меня. Я рассказал ему все относительно первого тела, той старой кошелки. В морге, наверняка, сохранились кое-какие записи на этот счет — покойники, все-таки там оживают не часто. Так что тут они не смогут пришить мне ничего серьезного.
А что касается других тел, то я живо представил, как вытянутся морды патологоанатомов, когда они начнут тыкаться скальпелем в кости из нержавейки, когда они увидят кровеносную систему из пластика, металлизированную нервную систему и другие новшества, внесенные моей женой. Да, они немало поломают голову над результатами моей дорогой и любимой половины!
Такова моя история, по крайней мере — до настоящего момента. Я до сих пор сижу в маленькой холодной камере и чувствую себя покинутым и одиноким. Но я не боюсь. Я подсчитал, что у меня как минимум четыре различных способа доказать свою невиновность.
Первым, и самым важным обстоятельством, является мое тело. Да-да, мое тело со всеми усовершенствованиями, которые сделала в нем моя изобретательная женушка! Я даже сомневаюсь, можно ли казнить меня на электрическом стуле. Скорее всего, я вырублю сеть, устроив короткое замыкание. Подобный факт моментально сделает меня объектом научных исследований. Быть подопытным кроликом, по-моему, намного лучше, чем трупом.
Вторым обстоятельством является то, что они не могут так быстро отправить меня на электрический стул — меня, человека с миллионным состоянием. Нет, они вначале будут долго выведывать, каким образом я сколотил такой капитал.
Кроме того, меня пока можно приговорить к заключению, но не к смертной казни. Ведь я никого не убивал, на трупах нет никаких следов насильственной смерти! Я, кстати, не удивлюсь, если они меня в конце концов отправят в психушку. Я не возражаю — мне все равно, где ждать моих малышей.
И, наконец, четвертым обстоятельством является именно это — возвращение моих детей, моих и ее. Они прилетят. Очень скоро и, я надеюсь, не одни.