: — «Это я, твоя мама звоню…»
— Да, мам?
— Проснулись? Девочку не уморил, жеребец?
— Лен, я тебя уморил? — возмутился Ерохин.
— Неет! — счастливо улыбнулась Лена, — дай мне: — Доброе утро, Виквика.
— А оно на самом деле доброе? — как-то напряженно спросила свекровь.
— Да! Очень!
— Фухх, мы с Катькой столько лет ждали этого! Я безумно счастлива! Леночка, ты ж не оставишь этого болвана больше одного?
— Я этого болвана очень люблю, было время понять и осмыслить!
— Ну все, теперь и помирать не страшно! — патетически воскликнула Виквика. — Но, подожду пока, может, правнука Катька успеет подарить! Ладно, пошла бешбармак готовить, часикам к пяти явлюсь.
Если б не в больницу, так бы и провели весь день в постели — собирались долго, постоянно отвлекаясь на поцелуи, обнимашки.
— Леен, пошли уже, — простонал Ерохин, — ведь сорвусь и до мамкиного прихода не выпущу!!
Лена наконец-то набрала дочку.
— Мам, пап, с обретением семьи!! Я вам сто раз звонила. Вам было некогда, теперь меня ребята ждут, поедем на лыжах покатаемся в Кавголово, как явлюсь — позвоню. Целую вас!
В травме сделали перевязку, посоветовали эластичный носок купить и копеечное средство «Меновазин», хорошо помогающий при ноющей боли!
Заскочили в аптеку. Ерохин, всю дорогу искоса поглядывая на Лену, постоянно встречая её сияющий взгляд, даже не радовался, просто четко понимал, они оба вернулись в родную гавань, защищенную от всех бурь и ветров, и никто больше не сможет даже чуть-чуть взбаламутить в ней, этой их гавани, наконец-то успокоившуюся воду.
И были безумно-сказочные дни, они много говорили, торопились рассказать про все, что было когда были врозь, Ерохин, сам себе удивляясь, был таким нежным, реагировал на каждый полувздох жены и ждал десятого как никогда — ЗАГС начинал работать.
Копыловы, явно что-то задумав, хитренько посмеивались и говорили, что вплоть до Крещения чудеса могут случиться какие угодно и с кем угодно, волшебство продолжается.
— Не будете же вы, Ерохины, отрицать, что чудеса в это время случаются, да ещё какие!
— Неет! — Дружно отвечали муж и жена. — Мы точно знаем, волшебство, оно есть!!
И случилось волшебная Рождественская ночь уже для Регины!
Уставшая, издерганная Регина срочно вызванная на работу шестого числа, освободилась только около пяти вечера, какое уж тут Рождество. Стажер, который ходил в её подопечных, накосячил, а Егоровичу не сиделось дома, скука заела — остались они с женой одни, детки разлетелись кто куда, внуки приезжали только летом, вот и засиживался на работе, благо, каникулы — никто не мешал. Взгрел Регину по первое число, стажер уехал к родителям, и пришлось, чертыхаясь, переделывать кой какие документы.
Шла она по размокшему тротуару едва-едва, каша под ногами месилась, каблуки проваливались, казалось, до дому дойдет только к поздней ночи. Зазвонил сотовый, так не хотелось отвечать Регине, собралась сбросить звонок, но увидев, кто звонит, устыдилась.
— Да, здравствуй, Женик!
— Регина, ну где можно столько времени пропадать, мы уже забеспокоились все??
— Да телефон выключала. Надо было срочно работу одну переделывать.
— Ох, уж эта работа. Ты где?
— Домой плетусь, устала, ничего не хочу, приду и вырублюсь.
— Нетушки, что, Тома зря старалась, никаких отговорок, ты где сейчас?
— Да возле «Космоса».
— Стой там, минут через пять Ерохин подскочит, он как раз тоже домой едет. Все, отказа не приемлем!
Регина чертыхнулась, а потом подумала:
— Почему бы и нет, дома скучно, уныло, а у Копыловых тепло, все свои, не надо делать приятственную рожу, да и сапог вон промок. Поеду, хоть отвлекусь.
Ерохин не заставил себя долго ждать:
— Регин, привет! Садись, там все шкворчит у Копыловых, Женик меня замучил — не забудь про Регину! По душе ты им!
— Да и они мне как родные мгновенно стали, удивляюсь вот такому.
Приехали, Регина, сняв сапог, вздохнула:
— Гадство, промокли!
— Сейчас!
Тома тут же принесла Регине Жениковы теплые шерстяные носки, меховые тапочки, загнала в ванную. — Погрей ноги, пять-десять минут подождем!!
За столом Женик усиленно ухаживал за Региной, пояснив:
— Толик возле Леночки как коршун, а ты у нас девочка холостая. Отчего же не уделить внимание красивой женщине? Том, я прав?
— Конечно, погусарь, погусарь!
Вот так и сидели в уютном кругу, расслабились все, негромко пел Меладзе, как раз в тему:
— Притомился ангел мой, в небесах летая…
— Ночь накануне Рождества! — подпела разомлевшая Регина. Ерохин уже привычно заключив свою Ленуську в кольцо рук, тоже подпевал. И в этой расслабухе дверной звонок прозвенел как-то очень резко, Регина аж вздрогнула.
Тома пошла в прихожку, и раздался её изумленный возглас:
— Женик, Женик, иди скорей!
Женик шустро вскочил, тут же послышался его радостный вопль:
— Метис, не может быть! Вот это сюрприз!!
В ответ что-то негромко проговорил мужской голос.
— Как раз вовремя, к столу. Пошли, гость дорогой! Ребятки, познакомьтесь, это Метис, ой, прости, Слав, обмолвился!!
— Ничего, я давно привык! — приятный такой баритон. — Добрый вечер! С наступающим Рождеством вас!
Регина обернулась, в дверях стоял высокий такой, сухощавый мужчина, явно азиатских кровей, смуглый, с восточным разрезом глаз.
— Знакомьтесь, это мой давний сослуживец — Владислав! — Радостно сиял Женик. — Как хорошо, что ты заехал к нам!
— Да меня все ребята задергали, а командир в приказном порядке велел заехать к Копыловым, поздравить «от имени и по поручению» с прошедшими и наступающими праздниками, рыбки передать, палтуса вашего любимого!
— Ух ты! — Женик растрогался. — А у нас и пива нет, не сообразили мы с тобой, Том!
Ерохин, пожимая сухую крепкую ладонь Владислава, улыбнулся:
— У нас есть, ща принесу!
Тома усиленно потчевала Славу своими деликатесами, остальные бессовестно обжирались рыбкой, привезенной с севера. Кроме палтуса был ещё и окунь морской.
— Как же вкусно, спасибо вам, Владислав, я объелась! — выдохнула Регина.
— Да пожалуйста! — улыбнулся он и как-то сразу преобразился. Такая славная была у него улыбка, что все невольно заулыбались.
— Обаятельная улыбка! Небось, дамы штабелями к ногам падают! — взгрустнула чуток Регина. Ею, с её ростом и сорок первым нумером ножки, такие мужики никогда не заинтересуются, проверено.
Тут ещё и Виквика пришла. У «Мон шера» заявилась внучка, сюпризом, и счастливый дед суетился и облизывал её с двумя подружками. А Виквике одной сидеть скучно, пошла навестить своих, да по окнам поняла — они у Копыловых. Вот уж кто флиртовал с этим Метисом напропалую.
— Мам, у тебя же Андрэ имеется.
— Молчи, Толька, дай мне в кои веки побыть кокеткой!
— Сколько себя помню, ты всегда была кокеткой!
— То не считается, давно было, а сейчас… Владислав, я вам хоть чуть-чуть понравилась?
Метис заразительно засмеялся:
— Виквика, вы очаровательны!
— Вот! Устами младенца!! В данном случае, ребенка… сколько вам лет, Владислав?
— Сорок шесть!
— О, чуть постарше моего, значит, с полным основанием могу вас назвать ребенком!!
— Ну, я, право, давно уже таковым не считаюсь! — смеялся Метис, от его заразительного смеха весело было всем. К одиннадцати Виквика утомилась:
— Пора домой! Региночка, ты идешь?
— Посмотрю, сапог высох или нет, всю ногу вымочила, вот сижу в крутых носках и тапках! — Регина вытянула ногу из под стола.
— О, Регина, это уже эксклюзив, рисуночек такой красивый на носочках, Лен, только в твоем магазинчике такие и продавать!! Где взяла? Томочка?? Сама вязала? А мне такие с рисуночком, наподобие? Что ты говоришь, это Женика работа? Ай, браво, ай, молодец!!
Женик заулыбался:
— В дальних походах приладился вязать.
Метис хмыкнул:
— Весь экипаж в эксклюзиве щеголял. Командир намекал — если имеется ручная работа, просил нижайше!
— На весь экипаж нету, вам всем, так и быть, новогодний подарочек имеется.
— И ты молчала? — Виквика грозно смотрела на Тому.
Та подняла вверх руки:
— И подумать не могла, что обычные носки так понравятся.
— А, ничего ты не понимаешь, Женик, я и пряжу подберу, мне, нам с Катькой первоочередно надо!!
— Виквика, для тебя только луну с неба, увы, не достану.
— Перебьемся, на кой она нам, пыль разводить?
— Ну что?
Регина поморщилась:
— Да ладно, дойду!
— Нет уж! — Тома полезла в шкафчик в прихожке, вытащила сапоги-дутыши.
— Вот, надевай, они новые. Я на распродаже не удержалась, купила, на два размера, правда, побольше, но с носком самое оно. Вот и пригодились. Конечно, к твоей шубке совсем не подходит, но кто в темноте увидит?
— Точно, пешочком?
— Да, на улице не холодно, пойдем.
— Можно я с вами? — неожиданно встрял Слава. — Немного с городом вашим познакомлюсь, да и проветриться перед сном не мешает, берете меня с собой?
— Конечно, Владислав!! С таким мужчиной грех не пройтись — почти председатель! — тут же отозвалась мамулька и, видя недоумение на лице Метиса, улыбнулась: — У мужа моего присказка была: «С агрономом не ходи, с председателем разок разрешаю!»
— Метис, ключи возьми, мы, может, уже десятый сон будем видеть!
Ерохины, быстренько попрощавшись, ушли:
— Наверстывает Толька! — непонятно для Метиса сказала Виквика, все заулыбались.
— Это и замечательно, вон, как два солнышка зажглись!! — Согласился Женик.
Пошли неспеша, Слава посредине, женщины по бокам.
— Давайте без стеснения, цепляйтесь за меня, мало ли!! — тут же предложил он.
Шли не спеша, оживленно болтала Виквика, Регина больше молчала, сначала приноравливалась идти в дутышах, потом просто слушала их веселый разговор и не заметила, как хитрая Викивика повернула налево, когда спохватилась, её дом был далече.