— Да, спасибо, — я глубоко вдохнул и выдохнул.
— Обращайся, — хмыкнула Аврора. — Гнев полезнее уныния и самокопания. Петр уже в курсе, звонит Виноградову. Здесь он без тебя разберётся. А тебе лучше заняться последним коматозником. Его возвращение лучше не затягивать.
— Диадему мы взорвали... новая ещё когда будет. Давай его через мою капсулу вернём?
— Подойдёт, — согласилась Аврора. — Он малосилок, как и Жора, ты можешь взять с него клятву и после выхода.
— Хорошо. Спасибо.
Блин, с дедом поговорить не получается... нехорошо... но сейчас ему не до меня, а у меня своя задача.
Зайдя в столовую, я застал бурное обсуждение. Рики что-то объясняла достопочтенной публике.
— Да не могу я ничего вам рассказать! Вы ещё не до конца в клане! — втолковывала Рики мужикам.
Моё появление остановило спор.
— Так, господа. Вас здесь никого вечером не было. Утром приехали, Ефимова помянули и по домам уехали. Весь день грустили, ни с кем общаться не хотели. Девушка, которую вы здесь видели — это... очень долго объяснять, но он может менять внешность. Охотился он за диадемой, хотя я понятия не имею, зачем она ему. Зоя, настоящая Зоя — мертва. Всего этого я вам не говорил. Ужин, полагаю, закончен. Нам надо заняться нашим родственником, — я кивнул в сторону коматозника.
Стало тихо.
— Как мертва? — послышалось от входа. В дверях стояла Дарья Николаевна.
— Убили её, чтобы проникнуть в дом, — ответил я ей. — Этим сейчас дед занимается. А нам надо Вашим братом заняться.
— А я? — женщина села на краешек стула. — Что со мной будет? Пётр Александрович меня ведь уволил.
— Дарья Николаевна, — я присел перед ней на корточки. — Крепостное право у нас уже скоро двести лет будет, как отменили. Вы лично ничего плохого никому не сделали, и к Вам ни у кого никаких претензий нет. Не переживайте, всё хорошо будет. И с вами, и с остальными. Зое просто не повезло, вот и всё. Но мы обязательно найдём того, кто это сделал, и за всё с него спросим.
— Угу, — она вытерла слёзы. — Миша, она ведь странно себя сегодня вела, а я внимания не обратила, думала, просто не в настроении девка.
— Это была уже не она. Дарья Николаевна, оставайтесь пока здесь, я с дедом поговорю чуть позже. Нам надо поторопиться.
— Угу, — повторила она и залилась слезами.
Я осмотрелся. Рики подошла ко мне, Марика сидела на стуле возле нашего «пациента». Как там его звать-то? Я ведь даже не спросил.
— Рики, Марика, давайте плотнее, — скомандовал я.
Мы скучковались, и я перенёс нас четверых, вместе с бесчувственным телом, в Москву, в свою комнату.
Подключение и возвращение прошли штатно. Мужик, правда, едва поместился в моей капсуле. Какие же они все широкие! Аврора что-то в ней подкрутила, и капсула загрузилась насухую, без раствора. Правильно, зачем коматознику раствор. Хорошо, раздевать не пришлось.
Между делом Рики с Марикой на пару заживили мне руку. Новая кожа взамен сгоревшей оказалась розовой и нежной. Ничего, это ненадолго.
— Аврора, как хоть его звать-то? — спросил я, когда выгрузка уже подходила к концу.
— Даниил Николаевич Кузнецов. Потомственный кузнец. У него небольшая мастерская, занимаются всякой мелочёвкой из металла. В отличие от большинства Барлаковых — маг металла. И художник в душе.
— Вот как его угораздило в этой компании очутиться? — покачал я головой. — Семья, дети?
— Женат на сестре Семёна Ефимова. Детей двое, старшему парню скоро в академию идти.
— Вон оно что... понятно тогда.
Мы помолчали, дожидаясь завершения выгрузки.
— Жив? — Даниил Николаевич порывисто вдохнул. — Я жив?
— Жив, жив, — подтвердил я. — Как самочувствие? Марика, проверь?
— А... а как моя семья? — он сел в капсуле, свесив ноги.
— Не в курсе, — честно ответил я. — В Новосибирске ещё не поздно. Возможно, жена отчитает, что допоздна работаете.
— Она волнуется, наверное, дед давно к себе не созывал всех. Значит, всё в порядке?
— Всё в порядке, Данила Николаевич, — подтвердила Марика. — Только сердце берегите, Вы нам живые и здоровые нужны. В другой раз меня может не оказаться рядом.
— Спасибо, дочка, — кивнул здоровяк, опускаясь на ноги. — Век не забуду.
Он вдруг обнял Марику, стиснув так, что у той кости затрещали. А отпустив её, подал мне руку.
— Я готов, — коротко сообщил он.
Свидетелями этой клятвы выступили Рики с Марикой, но и призрачная Эштар присоединилась. Не знаю, почувствовал ли её присутствие Данила Николаевич, но вот Рики точно почувствовала. Надо будет в спокойной обстановке потренироваться с Эштар на предмет личных границ, как договоривались.
Когда мы закончили, спустились вниз. Там нас встретили родители. Оказывается, они уже по своим каналам были в курсе произошедшего с Зоей. Я отправил Данилу порталом к деду одного, а мы остались переговорить с папой и мамой.
— Пока разборки были между магами, никто не вмешивался, — объяснила мама. — Но на этот раз погибла обычная девушка. Сергей, что называется, допрыгался.
— Его будут искать?
— Утром будет совещание, — покачала головой мама, — но я думаю, что специально искать мы его не будем. Он может менять внешность, и если начать его загонять — жертв станет больше. Но в розыск, тем не менее, объявим. Как особо опасного. А значит, если попадётся на камеры или ещё как-то, к поимке можно будет официально привлечь федералов.
Я решил, что момент подходящий.
— Мама, папа, давно собираюсь вас спросить... кто вы вообще такие? Не ЧОП ведь.
— ФСБ, особый отдел, — пожал отец плечами. — Но и ЧОП, между прочим, тоже. Совершенно официальная лицензия.
— Так и думал, — я даже не удивился. — Но подробности мне знать не положено.
— Допуска нет, — заржал отец. — Да, так и есть.
— Видимо, ваш особый отдел как раз преступлениями с применением магии занимается, — предположил я. — Не отвечай, это достаточно очевидно.
Родители переглянулись.
— Достаточно, — сказала мама. — Всегда говорила, что сын у нас умный парень. Просто весь в бабушку. Сколько мама не говорила, что раскусила меня?
— С первого дня знакомства, — припомнил я давнишний разговор. — Мы пойдём. Мне ещё с дедом поговорить надо и с Катей созвониться. Как она там хоть?
— Катя прекрасно, — улыбнулась мама. — Лежит под капельницами, читает, смотрит фильмы, играет в сетевые игры. В общем, очень скучает.
В этот момент наверху, на втором этаже, раздался страшный грохот. Дом ощутимо тряхнуло, такое впечатление, что там что-то взорвалось!
Мы на секунду замерли, глядя друг на друга.
Рики, и с небольшой задержкой и я тоже, окутались зеленоватым сиянием. Видимо, Аврора сообразила, что сейчас ускорение может понадобиться. Через три секунды субъективного времени мы были уже у дверей моей комнаты.
Достаточно быстро, чтобы ощутить открывающийся портал, но недостаточно быстро, чтобы успеть его перехватить.
Когда мы ворвались внутрь, в комнате уже никого не было. В потолке зияла огромная дыра — что-то пробило крышу, чердачное перекрытие и потолок второго этажа. И вдобавок превратило мою кровать в ошмётки.
— Вирт-капсула исчезла, — Рики указала на то место, где она стояла.
Глава 12. Новые заботы
— Вирт-капсула исчезла, — Рики указала на то место, где она стояла.
— Сука! Шоб ты в ней захлебнулся! — заорал я в звёздное небо, задрав голову. — Я ж её сам собирал!
Пригляделся к краям дыры. Дыра... дырища... дырень... Здесь теперь можно машину парковать. Прямо через крышу. А доски-то выломаны внутрь!
Действие эльфийского ускорения прошло, и в комнату ворвались мои родители.
— Итииить! — присвистнул папа. — Что сюда упало? Метеорит?
— Если бы! — мама повела носом, как будто принюхиваясь. — Здесь открывали портал.
— Мы знаем только одного эм... условно разумного, способного проломить собой крышу и два перекрытия, и уйти порталом, — вздохнул я, немного успокаиваясь. — Бедная Зоя!
— Но зачем Сергею твоя вирт-капсула? — спросила Рики.
— Очевидно, затем же, зачем ему нужна была диадема, — пожал я плечами. — Как и нам. Кого-то куда-то загружать. Только вопрос — кого и куда? И загружать или выгружать?
— У меня нет версий, — отозвалась Аврора. — Чисто теоретически, если бы у Сергея было свободное ядро, свободный камень души и желающие пройти моим путём... Но даже в этом случае! У Вадима были предоставленные ему Петром, с разрешения Совета, знания Древних, и то потребовались годы экспериментов!
— А трудно заполучить свободное ядро? — спросила Рики. — Мы с Мишей ещё летом пытались это выяснить, но быстро поняли, что нам это не по карману тогда было.
— Сейчас уже по карману. И хотя ядро — это только часть системы, это не проблема, а расходы. Проблема для Сергея была бы в том, что работа каждого ядра отслеживается. Грубо говоря, в них вшит серийный номер. Там вообще больше десятка контуров защиты от реверс-инжиниринга и нелегального использования. Думаешь, почему китайцы ещё не смогли скопировать? Ядро саморазрушается при любой попытке влезть внутрь.
— Тогда зачем ему моя вирт-капсула? — спросил я прямо.
— Не знаю, — честно ответила Аврора. — Единственное предположение — они с Софией не в курсе всех этих защит, и думают, что загрузка в ядро — это легко и просто. Подключил к ядру вирт-капсулу, загрузился — и готово. Если так, то мне их даже жалко.
— А зачем им загружать кого-то в ядро? — спросила Эш, присоединившись к нашему совещанию.
Сейчас она показалась, видимая только мне, чтобы осмотреть комнату, но голос транслировала через Аврору и динамик коммуникатора.
А ещё Эш «переоделась». На ней была вполне обычная одежда: джинсы, толстовка, кроссовки. Во всём этом она смотрелась не намного старше нас. Может, лет на двадцать пять, не больше. Встретишь такую на улице — и не обратишь внимания.
Мы переглянулись с Рики.
— То, что он хочет сделать что-то подобное, — начал рассуждать я вслух, — логически следует из его действий. Единственное, чем отличается диадема и моя вирт-капсула, это возможностью загрузки в вирт.