Спустя четыре года сыграли свадьбу. Накануне торжественного события Коля дал будущей тёще ещё одну клятву: как бы ни сложились обстоятельства, всегда защищать Леру, если понадобится — ценой своей жизни.
Через год у молодых родилась дочка. Бойкая и своевольная, но очень чуткая. Всегда чувствовала настроение родителей, и лишних капризов не устраивала.
А ещё через год тесть обанкротился. Разорился в пух и прах. Но успел кое-что из имущества переписать на зятя, так что без жилья, по крайней мере, не остались ни старшие, ни младшие. Новое дело тесть решил начинать в другом городе, объяснив это тем, что в этом он перешёл дорогу не тем людям. И родители Леры уехали, обменяв квартиру. А Коля с Лерой остались. И начали своё небольшое дело.
Звёзд с неба не хватали, но и не бедствовали. Несколько пиццерий, открытых по франшизе, приносили достаточный доход, но отнимали всё свободное время. Так что о втором ребёнке долгое время не думали, хотя Лере очень хотелось. И только спустя долгих восемь лет её мечта исполнилась, у них родился сын.
Коля и Лера были на седьмом небе от счастья. Да и дела пошли в гору — с Колиным-то упорством. И всё в их жизни было хорошо.
До того злополучного дня, когда, придя домой, Коля обнаружил в доме постороннего мужчину. Тот просто стоял посреди комнаты. Лера и дети сидели напротив него на диване и молчали, даже младший.
Увидев вошедшего главу семейства, незнакомец повернул к нему голову.
— Мы ждали тебя. Я решил дать тебе попрощаться с женой. Я забираю её в обмен на жизнь ваших детей. У вас пять минут.
Только тогда Коля заметил, что вместо пальцев у мужчины были серебристо-серые отростки, тянувшиеся к таким же серым ошейникам на тонких детских шейках.
— Папа, прости, — подняла заплаканные глаза дочка, — дяденька меня от Сёмки защитил, я думала он хороший!
Мы разбили работу на отдельные участки.
Рики единственная могла работать с эльфийской магией, и её задачей было обратить магию жизни. Сделать «присоску», которая выкачивала бы потихоньку крохи жизненных сил, аккумулируя их в виде маны для питания аптечки.
Вадим с Алиной Матвеевной взялись сделать подсистему обмена данными с электронной начинкой аптечки.
Мы с Марикой делали собственно сам целительский модуль. Иногда нам помогала Алина Матвеевна, всё же у неё лучше получалось объяснять, а объяснения Марике были нужны, того, что мы проходили на занятиях, для моей задумки было недостаточно. Тем не менее, с целительской частью мы справились довольно быстро. Как я и подозревал, малое исцеление было ненаправленным. Но и что-то серьёзное исцелить оно не могло. Максимум — кровь остановить, давление нормализовать, пульс успокоить. От инфекционных болезней ещё поможет — иммунитет подхлестнёт. С другой стороны, а что ещё надо? Люди умирают по разным причинам, но именно внезапная смерть в более чем 80% случаев наступает, как утверждает статистика, из-за проблем с сердцем.
А вот с диагностикой пришлось повозиться. Марика долго не могла объяснить, как она понимает, что именно с пациентом не так. Говорила, что видит. Вот видит и всё. А что видит — непонятно. Но потом разобрались: пульсации. Больной или просто работающий в необычном режиме орган начинает пульсировать. При этом у каждого органа в организме собственная частота пульсаций. Посовещавшись, мы решили, что нет необходимости зашивать все варианты в артефакт. Да и не получится — наверняка есть и индивидуальные особенности, да и Марика не смогла бы дать нам нужные частоты. Так что расшифровку мы оставили за программой на коммуникаторе.
— Можно сделать проще, — предложила Аврора. — Запросим у пользователя доступ к его медицинским данным. А там и история болезни, и контакты лечащего врача. Когда наберётся достаточно данных — я запущу кластерный анализ, чтобы соотнести частоты пульсаций с имеющимися данными по болезням.
— А это вообще законно? — уточнил я на всякий случай.
— Взламывать — незаконно. А сам пользователь доступ предоставить имеет полное право. Как его убедить это сделать — уже другой вопрос.
— Да не надо ничего хитрить, — Вадим оторвался от схемы, — так прямо и скажем, что в научно-исследовательских целях, для обучения диагностической системы на основе искусственного интеллекта.
— Это ты меня искусственным интеллектом назвал? — возмутилась Аврора.
— Эммм... а ты что, сама планируешь во всём разбираться? — удивился Вадим. — Или нейронку сделаешь?
— Да шучу я, конечно нейронку! Вот мне заняться нечем, в озёрах данных булькаться!
Настя и Лёня занялись компоновкой. Настя связалась с главным инженером своей фабрики, объяснила задачу... А Лёня перелопатил кучу сайтов в Сети, пока не вспомнил про наш дневной разговор.
— Аврора, — спросил он, — а среди новеньких есть кто-то, кто делает гаджеты? По сути, то, что мы сейчас придумываем — это почти обычное smart-кольцо.
— Есть. Производят коммуникаторы. Они и кольца пытались делать, но не пошло.
— А оборудование сохранилось? — оживился Лёня.
— Кажется, да. Они пытались его продать, но пока не нашли покупателя.
— Миша? — Лёня повернулся ко мне.
— Я слышал, — кивнул я ему в ответ. — Аврора, свяжи меня с ними.
Переговоры были недолгими. Как только глава рода услышал, что мы нашли применение его «балласту», как он выразился, сразу обрадовался. Само оборудование было надлежащим образом законсервировано, персонал, который с ним работал, распустить ещё не успели, надеялись «продать» вместе с линией. Я попросил выслать мне документацию на линию и на те колечки, которые они пытались изготавливать. А заодно и пару образцов.
Образцы он выслал сразу. Как в собранном, так и в разобранном виде, для наглядности. Оказалось, что кольцо состоит из двух половинок, с полостью для электроники во внутренней половинке. При сборке их просто склеивают между собой. В принципе, ничего сложного.
— Интересно, почему не пошло? — спросила Рики.
— Потому что в этом кольце нет ничего уникального, — объяснила Аврора. — Стоимость лишь немногим ниже раскрученных аналогов, но нет ничего такого, что позволило бы выделиться. Киллер-фичи нет, как говорят маркетологи.
— Ну вот её мы и добавим, — я довольно улыбнулся.
Если всё сделать как надо — одно только это направление может принести огромную прибыль. А опытный образец мы делаем... я хотел сказать, что почти в гараже, но осмотрев лабораторию Вадима, понял, что это далеко не гараж.
Внутри корпуса кольца оказалось достаточно места для двух кристаллов и место под электронную начинку ещё осталось. В оригинальной конструкции электроники было напихано гораздо больше, а всё свободное место занимал аккумулятор. В нашем варианте большая ёмкость не требовалась — электроника для «аптечки» нужна довольно примитивная.
К часу ночи у нас был готов прототип. Пока что без электроники, мы использовали макетную плату, несколько светодиодов и универсальный микроконтроллер, чтобы Аврора могла управлять работой кристаллов. А сами кристаллы, уже «заряженные», пришлось прижимать к макетке пальцем.
— Ну что, кого травмировать будем? — спросил Вадим.
— Давайте меня, — вздохнул Лёня. — Только не сильно!
— Да не переживай, я тебя если что подлечу, — подмигнула ему Марика.
— Начнём с ожога... — решил я. — Держи палец и не дёргайся.
Лёня прижал пальцем кристаллы, а я опалил ему вторую ладонь пламенем.
— Чёрт, больно-то как! — скривился Лёня. — Как в печку... погодите! Уже не больно!
Ожог прошёл прямо на глазах за несколько секунд. Магическая часть начинки даже в отсутствие управляющих сигналов отработала автоматическое лечение. Второй кристалл вспыхнул на секунду зелёной вспышкой, поглощая из Лёни жизненные силы и преобразуя в ману, для восполнения потраченной на лечение.
— Ура!!! Заработало!!! — завопили мы хором.
— А ещё я запомнила пульсации, возникающие при ожоге левой руки, — добавила Аврора.
— Давайте тогда на сегодня закругляться, — предложил я. — Мы и так молодцы, теперь надо дать время на изготовление платы. И ещё раз всё проверить.
Когда мы уже отправлялись, я услышал, как Вадим тихонько спросил Алину Матвеевну: «Останешься?» Кажется, у кого-то будут новые впечатления!
Только дома, когда мы уже остались вдвоём с Рики, мы обсудили дополнительный контур обнаружения ментального воздействия. Сделали небольшой кристалл, который мог создавать полог молчания небольшой мощности, а главное, эту мощность можно было менять с помощью световых импульсов. Красный — увеличить, синий — уменьшить. А датчик манопотока позволял отслеживать колебания полога. Обратно информацию кристалл передавал так же с помощью вспышек.
С первой попытки не получилось — оказалось, что изменения манопотока при воздействии на полог слишком малы для выбранной нами «шкалы» при кодировании сигнала. Во второй раз додумались использовать логарифмическую шкалу, как при измерении громкости звука. И вот во второй раз получилось.
Эксперименты показали, что полог очень чувствителен к попыткам через него пробиться. Но вот расстояние на него не сильно влияет. Я даже сгонял в Москву, и оттуда пытался пробиться через полог. Эффект был тот же. Аврора регистрировала эти попытки, но они ничем не отличались от тех, когда мы с Рики были в одной комнате.
— Трилатерация не сработает, — заключила Аврора. — Жаль, с другой стороны, никто не обещал, что будет легко.
— А как тогда вычислять менталиста? — спросила Рики.
— По особенностям поведения, — пожал я плечами. — Думаю, копаться в чужих мозгах требует некоторой сосредоточенности. Это не то, чем станешь заниматься во время оживлённой беседы, к примеру.
— Увидим, — коротко резюмировала Эш. — Аптечка и без этой функции принесёт пользу. Миша, окончательную сборку кристаллов тебе придётся делать самому, чтобы добавить этот контур.
— Будет непросто... Ладно, возьму окончательную сборку на дом. Или просто подменю образец для тиражирования, да и всё.