Девушка надула губки:
– Это вы не видите, а я вижу. Вот здесь под глазами, – красотка завертела головой, показывая свои изъяны, которых Алисия не видела в упор. – Если не сделаете, я пойду в другой салон! А вы потеряете постоянного клиента!
«Да, – подумала Малинина, – девочка уже плотно подсела на искусственную красоту. Губы, видно, уже надула, обрамила татуажем, как и брови. К тридцати пяти годам лицо превратится в маску. Когда инъекции прекратят работать, пойдёт к пластическому хирургу. А тот там подрежет, там подтянет, в другом месте подошьёт».
Алиса пожала плечами и надела перчатки:
– Я вас предупредила. Последнее слово, естественно, за клиентом.
К концу рабочего дня спина гудела. Она заглянула в кабинет Марии. Та сметала волосы после последней стрижки.
– Маша, может, чайку выпьем? – Алиса сняла шапочку, закрывающую волосы. – У меня конфеты есть.
– Нет, спасибо. Мне бежать надо.
– Наверное, ухажёра завела? – Малинина шутливо сощурила глаза.
– Если бы! – Мария замела остатки на совок и стряхнула в корзину. – Батя совсем с ума сошёл, пьёт, как проклятый. Боюсь его одного оставить, курит везде, как бы квартиру не спалил. Как в хавелятник нормального парня привести? – неожиданно женщина внимательно посмотрела на Алису. – Ты же доктор, может, знаешь какое-нибудь радикальное средство от пьянства. Укол, микстура, зелье.
– Знаю, – серьёзно ответила Малинина. – Башку отрубить, чтобы нечем было глотать! А на что он пьёт?
– Пенсию пропивает, в дом вообще не приносит ни копейки.
– Даже не знаю, чем помочь. А кто он по профессии?
– Строитель. Ведь и руки золотые. Да, видать глотка победила!
– Давай его к моей матери в деревню отправим. Там крыша прохудилась, крыльцо повело. Моя мама с таким характером, что человека из него сделает в два счёта!
– Отличная идея! – воодушевилась Мария. – Осталось только подержать его пару дней в трезвости.
– А ты его заначку перепрячь. Всё равно не вспомнит, куда по пьянке сунул. До следующей пенсии придётся ждать, – в кармане халата задребезжал телефон. Алиса махнула подруге рукой, прощаясь и пошла на свою половину. – Аллё.
Она услышала взволнованный голос приятельницы, которой утром делала плазмолифтинг:
– Алиса у меня отёчность и синяки на лице от твоих уколов.
– Такой эффект мало вероятен, – растерялась Малинина. – До того, как посетить мои процедуры, ты показывалась доктору?
– А это имеет какое-нибудь значение?
– В принципе нет, а всё-таки?
– У меня обнаружилась опухоль, и доктор назначил лучевую терапию. Однако курс закончился несколько дней тому назад.
– Ты понимаешь, что твой иммунитет почти на нуле! Завтра даже не появляйся! Месяц пей гранатовый сок, принимай витамины и ешь брокколи с сельдереем.
Алиса отключилась и в сердцах бросила трубку на кушетку.
– Надо быть такой дуррой! Она что, хочет в гробу лежать с гладкой кожей? Смерть разгладит и без моего участия!
Женщина повернулась и три раза плюнула через плечо, как бы отгоняя от клиентки плохие слова, которые сорвались от негодования.
Дома Алиса достала из холодильника пиццу и сунула в духовку. Без сына она питалась кое-как.
– Ну, ничего, завтра пятница, а в субботу заберу, наконец, Егорку. Всё наладится. Осталось решить одну проблему: где взять собачку? – Малинина разговаривала сама с собой, в то же время накрывала на стол на одну персону. В дверь позвонили. Женщина посмотрела в глазок и, увидев соседку, безбоязненно открыла. – Молодец, что пришла, компанию составишь, одна с пиццей не справлюсь.
Когда доели последний кусок, Маргарита встала и начала убирать со стола.
– Оставь, сама посуду помою. – Алиса блаженно вздохнула. – Завтра с утра.
– Мне не трудно, – за суетой Рита спрятала глаза и загромыхала тарелками. – Что ты завтра делаешь?
– Странный вопрос. Работаю. Почему спрашиваешь?
– Давай Артюхова пригласим на прогулку.
– Слушай, а ведь я так и не заплатила за работу. Дело перешло в полицию, но ведь он начал заниматься, разыскал Владислава.
– Ну вот, причина, – обрадовалась соседка. – Можем пойти в парк. Завтра хорошая погода, дождя не будет. Бабье лето.
– Утром я еду в полицию, потом в салон: клиентка записалась на массаж, а последний визит отменила. Так что вполне возможно, – Алиса подскочила. – У меня идея лучше! Поедем на птичий рынок, я куплю щенка. Потом Егорке как-нибудь объясню, куда девалась Жучка. Придумаю историю про собачью фею.
– Здорово! – захлопала в ладоши Рита.
– Что-то твоя радость меня настораживает, – Малинина прищурилась. – Ты влюбилась!
– Ну не так уж прямо влюбилась! Просто приятный парень, – соседка закатила в восторге глаза. – Ты видела, какие у него руки!
– Ой, Ритка, Ритка, матери тебе мало. А вдруг после операции он не поднимется с инвалидного кресла? Лучше подожди, когда его прооперируют.
– Я даже не сомневаюсь, что он меня сможет носить на руках! И потом, если человек нужен, то он нужен любой на коляске, на костылях. Я помню какой-то старый фильм, когда с фронта возвращались солдаты, многие покалеченные без рук и ног. А у жён края счастья не видно было. Не в каждый дом мужик с войны возвращался.
– Если так уверена, тогда вперёд! После обеда приезжай ко мне в салон, сделаю тебя красивой. Виталию нужен стимул для того, чтобы желание подняться доминировало над всеми остальными желаниями, – Алиса подмигнула. – Во всех отношениях! И хочу тебя предупредить, что реабилитационный период может длиться долго. Артюхов не встанет в первый день после операции. Чудес не бывает.
Алисия проснулась рано, ещё лежала какое-то время в ожидании, что подбежит Жучка и, скуля, начнёт звать на улицу. Она никак не могла привыкнуть, что собачки нет, её матрасик пуст и уже не нужен корм, который она снисходительно употребляла. Вообще хитрая Жучка полагала, что должна питаться одним столом с хозяевами. Собачий корм это для собак, а она член семьи. Во время завтрака или ужина она танцевала собачий вальс возле стола, подпрыгивала, пытаясь выяснить, что подают сегодня. И если ничего не перепадало, падала под стол, изображая голодный обморок. Бездыханное тельце оживало в тот момент, когда перед носом Егорка водил кусочком колбасы или сыра. Алиса горестно вздохнула. Она так и не придумала, что скажет сыну. Укладываться снова в постель не имело смысла. Малинина не торопясь привела себя в порядок, выпила чашку кофе, выкурила самую вкусную утреннюю сигарету и отправилась в полицию. Алиса вышла из машины без пятнадцати восемь. Возле дверей остановилась, потому что её оттеснил полицейский. Из подъехавшего автозака, охрана вывела мужчину в наручниках. Он ни на кого не смотрел, шёл, подталкиваемый в спину правоохранителями. Заминка длилась не больше одной минуты, однако Алиса вспомнила, где встречала этого человека. Дежурный на входе окликнул её.
– Гражданочка, вы к кому?
– К Хлебникову или Вильницкому. Не имеет значения.
– Вы по повестке?
– Нет. Вчера по телефону попросили прийти.
– Подождите минуту, – дежурный перекинулся несколькими словами по телефону, положил трубку и кивнул. – Проходите.
Хлебников не ждал её так рано.
«Хотя, так даже и лучше, – прикинул Михаил. – Выяснить, как можно больше о Синькове, потом решить, что с ним делать. А уж тогда засучив рукава приступить к допросу урода, который порешил Ковалёва».
– Доброе утро, – Алиса немного запыхалась, поднимаясь по лестнице. – Ничего, что я так рано?
– Доброе, – отозвался сыщик. – Даже очень хорошо.
Хлебников жестом указал на стул. Малинина присела на краешек и с удивлением посмотрела на хозяина кабинета:
– Честно сказать, я не понимаю, чем могу быть вам полезной. Про Владислава я ничего не знаю. Тело собачки вы получили, коробку из-под медицинского аппарата передала, даже портрет приятельницы нарисовала.
– А она, кстати, не появлялась? Может, звонила?
– Нет. Вообще странно. Я её приглашала на процедуры. Обещала сделать хорошую скидку. Другая бы, на такое предложение вприпрыжку прибежала. У меня цена на процедуру складывается из нескольких составляющих: применение импортных препаратов, моя работа и так по мелочи – вода, электричество. Ей я предложила оплатить только крема, маски и инъекции, то есть только препараты.
– Давайте вернёмся к коробке, – Хлебников глубоко плевал на косметологию. Вот если бы на его месте сидела жена…– Попробуем проследить путь покупки от магазина, до получения в аэропорту.
– Ваш коллега сказал вчера по телефону, о каких-то криминальных отпечатках, но я сомневаюсь, что такое может быть.
– И всё-таки мы их обнаружили.
– Аппарат я приобрела в специализированном салоне медицинской техники в Анталии. Я давно хотела такой приобрести, но голландцы и французы продают дорого. Турецкий не уступает по качеству и цена приемлемая, – увидев нетерпеливый взгляд полицейского, Алиса спохватилась. – Продавец-консультант распечатал коробку, проверил прибор и подписал гарантийный талон. Упаковку поместил в большой пластиковый пакет. Больше я его оттуда не доставала. Когда Василиса согласилась привезти багаж, передала ей. Причём забрала в аэропорту в том же самом пакете.
– Поговорим о Синькове. Он знал, когда вы возвращаетесь в Россию?
– Конечно. Он уехал раньше. Мы простились душевно, но без всяких обязательств.
– Он был у вас в номере?
– Да заходил.
– У него имелся доступ к вашим вещам?
– Конечно. В отеле три звезды не могут по определению предоставить апартаменты. Комнатка два на два метра с кроватью, телевизором на стене и мини холодильником для одной бутылки пива. Маленькая прихожая, дверь, ведущая в туалет и душ. Чемоданы возле кровати. Я выходила в ресторан, была в душе. При желании обобрать можно по- полной. Но только что у меня взять?
– В данном случае, он мог с вами что-то переправить.
– Я не могу ответить. Барахла всякого я приобрела много. Сувениры, подарки, постельное бельё. Если это что-то небольшое, может и не заметила, – Алиса пожала плечами, но сама не верила в такую глупость. Они с сыном в первый же вечер перетрясли все обновки.