Зло посмотрела на него, наконец-то взяв себя в руки. Пошла вперёд, отталкивая от Игоря. Прокурор не удержался от неожиданности и споткнулся о какой-то корень, торчащий из земли.
Неуклюже завалился набок, плюхаясь на задницу. Лицо его исказила гримаса злости, и прокурор подскочил на ноги под ухмылки своих охранников.
Их стало меньше, работали они все так же паршиво и не имели никакого чувства уважения к человеку, что их нанял. Это и неудивительно. Ведь даже по мне он был смешон.
Так и не научился подбирать нормальных работников. Но, очевидно, платил исправно, другой причины находиться рядом с ним я не видела. Хотя, скорее всего, эти ребята ещё были близки ему по духу.
Они скалились и бросали на меня сальные взгляды. Хотя одета я была очень просто, в обычный спортивный костюм. Думать о том, как папочка решил взбодрить меня, не хотелось.
Сомневаюсь, что мне понравятся его методы.
Он же стоял рядом и отряхивался от листьев и грязи. Его светлый спортивный костюм теперь превратился в рваньё. Когда он понял тщетность своих попыток, озлобился ещё больше.
Подошёл ко мне и отвесил пощёчину. Я же словно со стороны наблюдала за этим и лишь неприятная боль в щеке от удара вернула в реальность.
Он нахмурился. А я в очередной раз поблагодарила небеса за невосприимчивость к боли. Должно быть, он забыл. Или не помнил. Зачем знать все о девке, которая для тебя не более чем кукла для образа?
Должно быть, человек, что сперва называл себя моим отцом, ожидал, что я разрыдаюсь. Упаду ему в ноги и стану молить о пощаде, но я бы никогда не опустилась до этого.
По крайней мере, мне хотелось так думать. Потому что он был недоволен, и я уже видела по его лицу, что он размышляет над дальнейшим укрощением. И ведь правда, он сказал:
– Когда ты оставалась послушной пустышкой, с тобой было проще. Даже интересно, как ты сняла эффект от гипноза. Я столько лет на него потратил и денег. Чтобы ты забыла прошлое и детство. Дуру-мамашу и отца-неудачника, кстати…
В его глазах зажегся огонёчек превосходства. Прокурор смотрел своими голубыми глазами, такими похожими на мои собственные, и радовался мысли, что пришла ему в голову.
Я же сидела рядом с Игорем на корточках, прощупывая пульс. Моля, чтобы он не проснулся, потому что не представляю, что они тогда с ним сделают.
Хотя кого я обманываю, мы оба попали в западню, из которой вряд ли найдётся выход. Оставалось лишь молиться и стараться исправить все. Как не знаю, но не могу не попробовать.
Глаза прокурора же горели возмездием. Он расхохотался и сообщил мне:
– Конечно же! Как я не догадался сразу. Я отправлю тебя туда, откуда все началось. Как думаешь, какого будет твоему папочке узнать, что его любимую дочурку погубило его детище?
Глава 52. Ева
– Грузите его. Только аккуратнее, он должен добраться до места живым. Иначе будет совсем не так интересно.
Подъехал грузовик. Меня с силой оторвали от Игоря и запихнули в него. Всего с нами было человек шесть охраны. Часть из них удалилась, трое поехали с нами.
Сафронова запихнули на пол машины, а мне велели залезать и сесть рядом. Я повиновалась. Пока не могла ничего придумать. Как исправить ситуацию? Как спасти нас?
Прокурор залез следом. Теперь с его лица не сходила мерзкая усмешка, словно он-то теперь все знает и понимает, повелевает нашими жизнями. Что же такого пришло в его голову?
– Куда мы едем?
Собственный голос показался мне холодным и безэмоциональным. Никогда не подозревала, что во мне столько сил. Да и этот родственничек косился с недоверием.
– Узнаёшь со временем. Уверяю, тебе понравится. Думаю, если не сдохнешь, то, возможно, когда-нибудь все поймёшь про это место. Все-таки твой папочка его создал.
Папочка. Звучало из его уст примерно так же, как и было в действительности. Дядя, настоящий отец… Семейка у меня как на подбор. Кажется, я пошла в мать.
Я молчала. Он этого тоже, судя по всему, не ожидал. Привык к сопротивлению? Привык, что я вся такая нежная и умоляющая? Придётся отвыкать.
Сейчас как никогда прочувствовала в себе твёрдый стержень. Что бы ни было, я справлюсь. Я и так насовершала в жизни ошибок. Теперь придётся быть осторожнее, хитрее.
А ещё внезапно пришло осознание. Я действительно теперь понимаю, кто мои родители. Хочу я того или нет, я состою наполовину из человека, что сейчас подмял под себя город.
Каким бы Иванютин и его жизнь не были, в одном ему не занимать: он умён. Умён, а ещё хитер и справился с задачей, на которую дядюшка потратил годы, гораздо быстрее.
У него была цель. Какая я понятия не имею, но он достиг ее. Отрицая наше родство, отрицая его, я попутно отказываюсь от этого наследства. Да, я воспитывалась как нежное создание. Да, я оказалась бессильна перед жизненными испытаниями.
Но это не значит, что теперь все пойдёт по тому же сценарию. Распрямила плечи и села в кресло. Приняла расслабленную позу и надменно посмотрела на прокурора.
Под моим взглядом он словно съёжился. А я проникалась простой правдой: чьи бы во мне ни были гены, лишь я распоряжаюсь ими и решаю, для чего использовать врожденные способности.
А они у меня по всем показателям должны быть незаурядными. Поэтому настало время показать этому уроду, где его место.
– Неужели ты думаешь, дядюшка, что, отправив меня рисковать жизнью, не подпишешь себе смертный приговор? Отец не для того землю носом рыл и город под себя подминал, чтобы оставить это все без внимания.
И снова не узнавала собственный голос. Он скорее напоминал лезвие холодного ножа. Хлёсткий, высокий и надменный. Каждое слово отражалось от стен машины, и даже охранники притихли, с напряжением наблюдая за мной.
А прокурор скалился. На этот раз молчал он. Ждал, что скажу дальше. И я не посмела его разочаровать:
– Он тебя-то в живых оставил только потому, что до мамы хочет добраться. Тронешь меня или Сафронова и пикнуть не успеешь, как окажешься с дыркой в башке.
Исподлобья он наблюдал за мной, на секунду задумавшись. Я же хотела прощупать почву. Понять, насколько он расчётлив или безумен. Потому что если исключить второе, то с ним ещё можно договориться.
– А ты, я смотрю, времени даром не теряла. Такая вся властная. А раньше бы в обморок грохнулась от одной мысли, что твоим отцом может стать такое чудовище.
– Чего падать, когда я жила с тобой? Знаешь ли, если бы ты не лез ко мне в голову, мир бы виделся мне вполне реальным. Ещё вопрос: так где же мама?
Сказав это, я элегантно закинула ногу на ногу и склонила голову набок. Охранники, по крайней мере, те, что сидели возле нас, едва шеи не сломали. Надо просто предложить им больше, переманить…
Если для того, чтобы вытащить нас, надо отправиться к Ильясу Иванютину… Что ж. Я готова на это пойти. Раз он мне отец, то пусть покажет это.
Стараться убежать, как раньше, да ещё от обиды все испортить проще всего. Я не собиралась больше вставать в детскую обиженную позу. Поэтому спокойно наблюдала, как начинает раздражаться прокурор:
– Какая теперь разница?! Она тоже ни черта не помнит. Живет где-то на юге, почти нищенствуя. Я, знаешь ли, никогда ее не любил. Но, как видишь, и твоя тупая мамаша сыграла свою роль.
На юге. Мама жива и на юге. Даже эта призрачная, но хорошая новость вселяла надежду. Надежду на то, что я смогу справиться со всем этим кошмаром.
В этот момент грузовик резко остановился, и нас немного тряхнуло. Прокурор снова свалился вбок, но довольно быстро встал на ноги и мстительно посмотрел в нашу с Игорем сторону:
– Хватит пустой болтовни. Предлагаю тебе, дорогая племянница, немного поиграть. В игры для взрослых.
Глава 53. Ева
– Я на твоём месте хорошенько бы подумала, прежде чем пускать меня по пути Адалины. Ее ты тоже когда-то привёл в особняк пряток против правил. В итоге тебя оттуда позже выволокли, и ты проиграл. А у неё все замечательно с Максом.
Дверь минивэна ещё не открывалась. А я всеми силами пыталась оттянуть время. Для чего? Не знаю. Просто делала то, что чувствовала правильным.
И, конечно же, пришлось немного приврать. Точнее… Я и правда думаю, что у Ады и этого Максима все хорошо. Иначе бы Ильяс не отпустил их, как сделал это с нами.
Теперь поступки моего настоящего отца выглядели немного иначе. Так сказать, просматривались под другим углом. Может, я смогу разбить и эту ситуацию?
Я видела, как он сомневается, чувствовала, что его уверенность дада трещину. Не знаю, на какие именно игры он привёз нас, но обман может вскрыться в любой момент.
Ведь он не девку с улицы притащил. Я теперь кто-то типа местной принцессы и учитывать мои интересы жизненно необходимо.
С другой стороны, мы сейчас далеко не в городе, где действуют правила. Напротив, вокруг царит анархия и не каждый может похвастаться адекватностью.
Уж точно не человек напротив. Зато он погряз в корысти и выгоде. Он малодушен, и единственное, что правит его жизнью, – это деньги и удовольствие. Поэтому я продолжила:
– Отец не станет тебя убивать. Думаю, ты сейчас смело можешь торговаться с ним. Так же, как и когда-то. Ведь ты всю жизнь это делал, а от старых привычек просто так не избавляются.
Все больше и больше его лицо вытягивалось, а я напускала на себя скучающий вид. Играть и вправду оказалось несложно. Всего лишь следовало немного спародировать ту самую Ирину, что так раздражала меня.
– И ты прямо-таки все простишь и отпустишь?
Ехидность в его голосе не обманула меня. Он прощупывал почву. Снова и снова вертел ситуацию в своих руках, пытаясь усидеть на всех стульях сразу. Я же по-прежнему сидела в непринужденной позе
Делала я это очень изящно. Как умею только я, словно под моей задницей не твёрдое автомобильное кресло не первой свежести, а самый что ни на есть трон.
– Конечно, нет. Ты же не дурак и понимаешь, что твою безбедную жизнь можно выменять, например, на местонахождение мамы. Мы тебе – новую роскошную жизнь, думаю, что лучше заграницей. Сомневаюсь, что захочу лицезреть тебя в Гродном. А ты нам информацию.