С трудом преодолев вспышку яростного отрицания и весь красный от таких усилий, Лейн требовательно спросил:
— А кто же, по-вашему, будет летать в космические экспедиции? Мальчишки или мужчины?
— В основном молодые люди, и девочки и мальчики, — последовал неожиданный ответ, — но при них будет взрослый человек, творческие возможности которого могут понадобиться в ключевые моменты.
— Что же вы оставляете для взрослых людей? — Лейн почувствовал какую-то растерянность.
— Мы глубоко убеждены, — не запнувшись ни на секунду, мягко ответил Портани, — что человеческие существа, разумеется, я говорю лишь о нормальных взрослых людях (поскольку ребенок, юноша — всегда лишь эмбрион будущей личности), найдут свое место в нашей Вселенной.
— Наверное, за восемь с половиной лет у вас собрана какая-то статистика. Как, по вашем оценкам, обстоит дело с детской преступностью? — неожиданно спросил Лейн.
— Девять лет назад через руки полиции ежегодно проходили тысячи строптивых юнцов. К настоящему же времени у нас всего примерно двести подростков находятся в так называемых лагерях. Это, как правило, подростки, которые не подчинились закону групп и сами “вытолкнули” себя из них. И это все, что можно сказать о детской преступности в сегодняшнем Спейспорте.
Лейн встал: он услышал более, чем достаточно. Хватит. Холодно глядя в глаза мистера Портани, он подвел черту под этой “познавательной” беседой:
— С сожалением должен вам заметить, что, на мой взгляд, само движение детских групп как таковое является, по сути, сплошным правонарушением. По вашим оценкам, вы считаете, что сократили детскую преступность. А по моим, вы, наоборот, увеличиваете ее за счет включения в эти группы всех детей и подростков города. — Лейн сделал характерный жест рукой, показывая, что дальнейшие споры бесполезны. — Я сегодня слишком занят, чтобы вплотную заняться всем этим безумием, о котором вы мне поведали. Но в ближайшее время, обещаю, я самым тщательным образом займусь вашим Центром со всеми его порочными теориями.
— Командир Лейн, — сказал побледневший от волнения мистер Портани, — я уверен, что сейчас, после стольких лет, ни один, даже самый могущественный человек, не в силах прекратить существование этих групп.
— Посмотрим, — жестко ответил Лейн.
— Мы предоставили вам всю информацию и больше, к сожалению, ничем помочь не можем. — Портани вежливо поклонился и вышел из кабинета. На этой, крайне неудовлетворительной, с точки зрения Лейна, ноте беседа закончилась. Лейн снова сел за стол.
Вскоре вошел Скотт и, терпеливо подождав, когда его заметят, сообщил:
— Звонит капитан Миджнейлен, он приглашает вас на ленч в нашу столовую.
Лейн горько усмехнулся: пожалуй, на сегодня у него и так хватало отрицательных эмоций, так что он с удовольствием отложит на потом новое ощущение, когда все глазеют на твою тарелку, где лежит только “разрешенная” еда.
— Передайте капитану, — медленно проговорил Лейн, — что у меня сегодня плохой расклад. Как-нибудь в другой раз.
Но уже через несколько минут он забыл обо всем: огромная обзорная панель в кабинете опять “заговорила”:
— Инопланетный флот приближается к орбите Урана и около семи вечера достигнет Сатурна. Направление прежнее — зеро.
— В какое, по вашем оценкам, время может состояться первое столкновение с нашими кораблями? — спросил Лейн, зная, что экипажи кораблей работают в хронорежиме Спейспорта.
— Мы не пропустим их дальше Юпитера. Так что, видимо, около девяти.
— Благодарю вас.
Не успел Лейн закончить, как зазвонил специальный телефон — впервые с того дня, когда он стал хозяином этого кабинета. Он быстро поднял трубку:
— Командир Лейн у телефона, мистер Президент.
— Командир, — услышал он голос Президента, — как вы считаете, должны ли мы оповестить население о надвигающейся опасности?
Лейн глубоко вздохнул, набираясь решимости, прежде чем ответить:
— Нет, мистер Президент. Вся наша электронная служба слежения контролирует район их передвижения, наши корабли постоянно курсируют в зоне между их кораблями и Землей. Давайте подождем до пяти часов, чтобы окончательно понять их намерения.
— Хорошо, командир, — последовал короткий ответ, и раздались частые гудки.
Закончив разговор с Президентом, Лейн тут же подошел к интеркому и вызвал Скотта.
— Вы, наверное, уже достаточно хорошо разобрались в моем характере, мистер Скотт, и вам будет понятна в целом логика моих последующих действий: во время кризисных ситуаций я стараюсь помнить обо всем, вплоть до мельчайших деталей, и не упускаю из внимания малейшую возможность, способствующую выходу из кризиса. Поэтому в течение ближайших двух часов нам с вами придется заниматься достаточно странными вещами и делать это очень быстро и оперативно.
— Перейдем на сверхсрочное исполнение, сэр.
— Итак, во-первых, меня не оставляет мысль, что Лен Джагер был тоже подвергнут воздействию К-энергии. Свяжитесь с больницей и, если он все еще там, пусть подойдет к телефону.
Когда выяснилось, что Джагер только что вышел из больницы и в данный момент направляется домой, Лейн попросил связать его с миссис Джагер. У женщины, разговаривающей с ним тихим печальным голосом, он спросил, не замечала ли она в последнее время каких-либо странностей в поведении своего мужа или сына.
— Муж — все такой же, — апатично ответила женщина — Но Бад стал гораздо умнее, чем был еще совсем недавно. Видимо, группа хорошо повлияла на него.
— Не кладите трубку, — с заметным неудовольствием сказал Лейн, передал трубку Скотту и распорядился: — Скажите ей, чтобы Джагер позвонил нам сразу, как придет домой.
В два сорок три пополудни Лейн кончил довольно бестолковый разговор — это был уже четырнадцатый по счету вариант его “малейших возможностей” — с офицером пропускной службы города, который докладывал в свое время о возвращении Бада в Спейспорт после его второго “побега” из дома. Лейн раскачивался на носках, обдумывая, что еще можно предпринять, когда Скотт передал ему трубку другого телефона:
— Это мистер Рейд, председатель Комитета.
— Скажите, что я перезвоню ему, если это не срочно, — рассеянно ответил Лейн.
Скотт довольно долго слушал, что говорит Рейд, и лицо его менялось на глазах. Он протянул Лейну трубку и дрожащим от волнения голосом сказал:
— Вам лучше самому выслушать мистера Рейда, сэр.
Лейн, немного удивленный, взял трубку и начал слушать. На другом конце провода Дезмонд Рейд, по обе стороны которого напряженно вытянулись Ли Дэвид и Майк Саттер, бодро сообщил:
— Думаю, лучше я приведу к тебе этих ребят, и ты сам выслушаешь их и примешь решение.
— Постой, дай мне разобраться, они сами заметили что-то необычное в Баде сегодня утром?
— Да. Но что именно они заметили, тебе лучше услышать от них самих.
— Давай их сюда!
— Будем через четыре минуты.
Лейн положил трубку и посмотрел на своего секретаря:
— Мне кажется, вы что-то слишком разволновались, Скотт. Пока ничего особенного, просто — одна из возможностей, и только.
Скотт удивленно взглянул на шефа и прошептал:
— Разве он не сказал вам?
— Ну почему, он сказал, что в поведении Бада заметили нечто странное.
— Мне он сказал, что этот мальчик, вероятно, внеземного происхождения.
Наступила пауза. Не мигая Лейн смотрел на секретаря, рот его был чуть приоткрыт. Потом он тряхнул головой, будто освобождаясь от наваждения, и медленно произнес:
— Это не так просто — подобное перевоплощение… Ну, а все-таки, почему нам не взглянуть самим на этого Бада Джагера. — Это уже был прежний решительный Лейн. — Мистер Скотт, дайте указание военной полиции арестовать его и доставить к нам в офис.
В дверях Скотт столкнулся с Рейдом, который входил в кабинет в сопровождении двух юношей. При виде их Лейн подсознательно напрягся и сдержанно сказал:
— Мистер Рейд кое-что сообщил мне. Расскажите вашу историю.
Но ребята не сразу заговорили: казалось, они были настолько поглощены всем, что увидели в кабинете, что не очень-то и слышали слова Лейна. С почти детским восхищением они рассматривали панель обзора размером почти во всю стену, понимая, что это — не просто экран, а огромное окно в живой мир космоса, непрестанно меняющегося прямо на их глазах…
Когда Ли и Майк закончили свой рассказ, наступила тишина. Было видно, что Лейн переживает какую-то внутреннюю борьбу. Рейд, прищурившись, наблюдал за ним, потом подошел и тихо сказал:
— Джон, мне показалось, что ты сейчас испытываешь что-то вроде радости. Что может быть такого приятного во всей этой ситуации?
— Радость? — отшатнулся Джон, но на лице появилось виноватое выражение. — Дез, — ответил он вполголоса, — ты прав, потому что первой моей мыслью было, что враг нащупал наше самое слабое место — детские группы. И мне действительно стыдно, что в такой момент я способен радоваться тому, что оказался прав насчет этих групп. И тем не менее, это так. Именно через группы они сумели внедриться и свободно действовать. Но не будем сейчас об этом, это уже не имеет значения. Наша задача остается прежней. — Лейн отошел от Рейда и громко сказал: — Я уже дал указание военной полиции арестовать Бада Джагера. А ребята, я думаю, могут пока подождать в моем кабинете для совещаний, чтобы они опознали Бада, когда его сюда доставят.
Рейд отвел джэбберов в конференц-зал, прикрыл за ними дверь и уже направился к выходу, но остановился и сказал:
— Мне сейчас привезут комплект летного снаряжения. — Рейд чуть смущенно улыбнулся. — Я полечу на “Ориоле” вместе с тобой.
— Дез, оставь эту юношескую браваду…
— Но ты же сам пригласил на борт “Ориоля” всех членов Комитета.
— А это уже моя собственная бравада, если угодно, — цинично ухмыльнулся Лейн, — потребовать, чтобы эти, идиоты из Комитета… Но ты-то понимаешь, что к ним не относишься.
— И все-таки, — улыбнулся Рейд, — у меня неодолимое желание быть с ними рядом, с этими взрослыми детьми, одержимыми, как ты говоришь, юношеской бравадой. — Рейд коротко отсалютовал и, продолжая улыбаться, вышел из кабинета.