с имеется веская причина покинуть это помещение, сообщите ему, а он передаст мне.
Мне это показалось довольно глупым, ибо нам всем раньше или позднее понадобится сходить в одно местечко. Всем, кроме мистера Лимбо, конечно.
Лейтенант Фром посмотрел на Карла.
— В первую очередь я побеседую с вами, мистер Эбхарт, потому что вы первый сообщили нам об убийстве.
— Как вам угодно, лейтенант, — весело ответил Карл. Он одним глотком допил свой бокал, затем взял со стойки мистера Лимбо и сунул его себе под мышку.
Лейтенант оторопело смотрел на него.
— Зачем вы берете с собой эту куклу? — спросил он.
— Для того, чтобы одна кукла поговорила с другой, — огрызнулся мистер Лимбо. — Кроме того, я хочу уйти из этой комнаты. У меня на то имеется веское основание. Хотите узнать, какое именно? Я должен выйти, потому что мне надо…
— Ладно, — замахал руками Фром. У него даже побагровела шея. — Идемте!
Он пропустил вперед Карла с мистером Лимбо, затем захлопнул дверь.
Секунд на тридцать воцарилась тишина, затем Дон проворчал:
— Иногда я думаю, не следует ли Карла для его собственной пользы поместить в частную психиатрическую лечебницу?
Грегори Пейтон нетерпеливо наклонился вперед, за стеклами очков поблескивали его глаза.
— Не думаю, что дело обстоит так плохо, — сказал он. — Я все время наблюдаю за ним с того момента, как мы встретились за обедом. Он весьма болезненно отнесся к тому факту, что я психиатр. Вы обратили внимание на то, как нарочито груб он был со мной?
— Не он, а мистер Лимбо, — уточнила я.
— Весьма любопытно. — Грегори был просто в восторге.
— А?
— Причина и следствие, — сказал он. — Замечаете, вы уже начали воспринимать мистера Лимбо как человека. Более того, вы говорите о Карле и мистере Лимбо как о разных людях.
— Куда вы клоните? — холодно осведомился Дон. — Что Карл сумасшедший? Я сам только что заявил то же самое. Вовсе не нужно быть психиатром, чтобы в этом разобраться!
Пейтон так свирепо замотал головой, что у него наверняка повыпадало порядком и без того редких волос.
— Нет, — возразил он убежденно, — вы ошибаетесь. Вопрос о его безумии отпадает. Всего лишь дефицит личности, понимаете?
— Нет, — сказал Дон, — не понимаю.
Грегори снял очки и начал их яростно протирать носовым платком.
— Карл использует своего мистера Лимбо в — качестве костыля, ментального, естественно… Заметьте, в разговоре мистер Лимбо всегда груб, высокомерен, презрителен, Карл — никогда. Кукла высказывает истинные мысли владельца.
— Выходит, это Карл меня только что оскорбил? — возмутилась я.
— А я все-таки считаю его ненормальным, — упрямо настаивал Дон, — а все ваши домыслы ничего не меняют. Он обращается с этой куклой как с живым человеком. Убежден, что сам Карл верит в это, похоже что так!
Грегори еще энергичнее закачал головой.
— Нет, Дон, вы сознательно стараетесь меня не понять. Это…
— Очевидно, вы дьявольски умны, — перебил его Дон. — Вы уже определили, кто же убил Эдвину?
— Глупый вопрос, — твердо заявил Грегори, — Я не детектив.
— Но вы вполне поняли, что собой представляет Карл, — усмехаясь, продолжал Дон. — Может быть, вы разобрались и во всех остальных? Могу поспорить, вы уже определили убийцу, но не хотите в этом признаваться, чтобы не попасть в глупое положение в том случае, если ошиблись.
Грегори снова снял очки и стал их протирать.
— Не имею представления, кто убил Эдвину, — произнес он ровным голосом, — но если вам так хочется, чтобы я ответил, так я вот что вам скажу: каждый из нас мог ее убить.
Ванда впервые проявила интерес к разговору.
— Ты и меня имеешь в виду, дорогой? — спросила она очень вкрадчиво.
— Конечно, и ты, и я тоже, — ответил он.
— Благодарю, — сказала она. — Не забудь запереть свою дверь, когда пойдешь в кровать, на случай, если у меня возникнет старомодная идея спать со своим мужем!
— Я… — Грегори вспыхнул. — Честное слово, Ванда, ты должна следить за…
Снова открылась дверь, все одновременно оглянулись, чтобы посмотреть, кто там, совершенно позабыв про Грегори. Полицейский с любопытством глазел на нас.
— Мистер Дональд Эбхарт, пожалуйста! — объявил он.
Дон на мгновение сжал мою руку.
— Надеюсь, это не займет много времени, Мэвис, — сказал он. — Я сразу же вернусь, как смогу.
— Конечно, Дон, — улыбнулась я в ответ. — Как твоя голова?
— Отвратительно, — бросил он, поднялся с кушетки и пошел к двери.
Минут через двадцать пришел тот же коп и вызвал Фейбиана Дарка. Ни Карл, ни Дон в гостиную не вернулись, и я догадалась, что это им не разрешили копы, чтобы они не смогли сообщить оставшимся, о чем их расспрашивали и что они отвечали.
В комнате остались только Ванда, Грегори и я, и мне подумалось, что нам никто не запрещал разговаривать, поэтому я сказала:
— На самом деле вы ведь не хотите, чтобы он запирал свою дверь, не так ли? Я понимаю, что он облысел, что хотя его имя Грегори, но он далеко не Грегори Пек, однако вы все же вышли за него замуж, верно, а муж…
— Заткнитесь!
Она только что не плюнула в меня. Больше мы ни о чем не говорили. Иногда я задавалась вопросом, стоит ли стараться быть дружелюбной с людьми.
Короче, я была ужасно рада, когда полицейский вызвал меня.
Он проводил меня в столовую. Лейтенант сидел за столом, горело электричество, свечей теперь никто не зажигал. Меня это обрадовало: наверное, до конца дней моих пламя свечей будет вызывать у меня состояние истерии.
Перед лейтенантом на столе лежали какие-то бумаги, в руке у него был карандаш, лицо усталое.
— Садитесь, миссис Эбхарт.
Я села на стул и стала ждать, что же будет дальше.
— Расскажите мне, что случилось, — спросил тусклым голосом полицейский.
Я подробно изложила ему все, начиная с того момента, когда я проснулась среди ночи и увидела, что Дона нет, и до того, как мы обнаружили в подвале тело Эдвины.
— Все совпадает, — изрек он, когда я закончила, но это его не обрадовало. — Никогда еще я не встречался с такой непонятной историей! — пожаловался он. — Уж если кого-то должны были убить, так это вашего мужа, но нет, убивают какую-то домоправительницу!
— Я очень рада, что не Дона, — возразила я сердито, — мне бы его не хватало.
— Да-а…
Он снова посмотрел на меня, очевидно, свитер делал свое дело, потому что суровый лейтенант немного повеселел.
— Но не так сильно, как ему бы не хватало вас, — заметил он задумчиво. — Как вы думаете, кому понадобилось убивать домоправительницу?
— Не знаю, — ответила я искренне.
— Что вы скажете про адвоката Фейбиана Дарка? Я слышал, что после обеда он разговаривал с этой особой. По всей видимости, ему было известно о «декорации» в подвале.
— Думаю, что да, — согласилась я, — Однако он говорил о Рэндольфе Эбхарте. Возможно, он знал, что старик давно таким образом развлекался в своем подвале.
Фром закрыл глаза.
— Уж не хотите ли вы мне сказать, что ее убил дух или привидение? Я знаю, что старик похоронен здесь и…
— Похоронен здесь? — ахнула я. — Вы хотите сказать, прямо в доме?
— Чтобы его все время оплакивали! — хмыкнул лейтенант. — Вы замужем за старшим сыном — как по-вашему, чего ради выстроен склеп у конца мыса Форт-Нокс?
— Я понятия об этом не имела, — ответила я, качая головой, — и лучше бы мне оставаться в неведении…
— Значит, вы не можете предположить, кому понадобилось ее убивать?
— Нет, конечно. Практически я домоправительницу совершенно не знала. Я впервые с ней повстречалась сегодня, а точнее, уже вчера.
— Вы правы, это было вчера. Вас никто не мог ввести в искушение, не так ли? — На минуту он снова уставился на мой свитер. — Хотя я бы сам не против попытаться!
— Только попробуйте! — холодно отрезала я. — Кости вам все переломаю или мое имя не Мэвис Зейдлитц!
Лейтенант заморгал глазами.
— Ваше имя Клэр Эбхарт, не так ли? — медленно произнес он.
— Конечно, — довольно нелепо усмехнулась я. — Но поскольку я вам кости не переломаю, то и зовут меня не Мэвис Зейдлитц. Ясно?
Он покачал головой.
— Никогда не встречал в одном месте столько сумасбродов! Парень, который таскает с собой деревянную куклу, и, когда ты задаешь вопрос, вместо него отвечает кукла. А у другого такой вид, будто он собирается застрелиться, хотя в действительности все его мысли направлены на миллион долларов, который он должен получить через два дня. К тому же еще и вы, чокнутая блондинка, которая толком не знает, как ее зовут. И как вам в голову пришло такое идиотское имя?
Я уже успела все продумать.
— Я не вижу в нем ничего плохого, лейтенант. Наоборот, очень милое имя. Надо больше читать. Так зовут героиню многочисленных детективных историй, она — сотрудник сыскного бюро.
Это его почему-то задело, он хмуро посмотрел на меня.
— Вы, должно быть, на самом деле сумасшедшая, как и все остальные. О’кей, с вопросами покончено. Вы можете вернуться в свою комнату, но не в гостиную, пока я не закончу допрашивать остальных.
— Благодарю. А что будет, если меня убьют, пока я буду подниматься к себе наверх?
— Я это отмечу в своем рапорте. — В его голосе слышалась усталость. — Уходите, слышите? У меня и без вас хватает забот.
Я вышла из столовой и прошла по коридору до лестницы. Всюду горело электричество, что заметно повысило мое настроение, но, если быть откровенной, я не шла, а бежала. Влетев в наши апартаменты, я захлопнула за собой дверь и прижалась к ней спиной, переводя дыхание.
Дон сидел на кушетке с бокалом в руке. Посмотрев на меня, он вопросительно приподнял брови.
— За тобой кто-нибудь гнался? — спросил он.
— Нет, просто мне не хотелось рисковать.
— Что говорил лейтенант?
— Практически ничего.
Я подошла и села рядом с ним.
— Ты мне не сообщил, что твой отец захоронен здесь.
— Я вообще не рассказывал тебе о своем детстве и юности. Ты не знаешь многих вещей, Мэвис.