Прежний буфетчик находился уже на выходе из офиса Франкенгеймера, когда я открыл дверь. Поэтому почти налетел на дуло моего пистолета. Он застыл как вкопанный, с шумом втянул воздух.
— Вспомнили меня? — спросил я. — Ведь это вы сообщили Джо Саймону, что я здесь, в тот вечер, когда был убит Франкенгеймер.
Его губы кривились, когда он попытался что-то ответить.
— Номер? — осведомился я и ткнул дулом пистолета в его пухленький животик, дабы помочь ему сосредоточиться.
Цифры нужного мне номера так и спорхнули с его уст, и мне пришлось заставить его повторить их еще раз — помедленнее и почетче.
— Вы доложили Саймону о том, что я сейчас здесь?
Он кивнул так, словно ему двинули по шее.
— И о разговоре, который состоялся у меня с Лэймонтом?
Снова кивок, даже еще более униженный.
— Пойдемте-ка заглянем в подвал, — предложил я.
Он взял связку ключей из ящика стола Франкенгеймера и повел меня в конец коридора к лестничному пролету. Запасов спиртного, представших моему взору, когда мы оказались в подвале, вполне хватило бы напоить в стельку население города, вдвое превышающего по размерам наш.
— Возможно, вы здесь малость и проголодаетесь, — заметил я, — зато уж от жажды явно страдать не придется.
Я запер его в подвале, затем отправился обратно в бар. Новоиспеченный бармен выглядел так, словно еще немного — и он умрет от любопытства.
— Я выкинул его на улицу через черный ход, — сообщил я. — Не хотел допустить, чтобы своим видом он вгонял в краску подвыпивших клиентов.
— Спасибо, лейтенант, — на всякий случай поблагодарил бармен. — А что он, собственно, натворил?
— Там были три десятилетние девочки, — доверительно объяснил я. — Все они его опознали.
— Изнасилование? — хрипло спросил он.
— И плюс допился до чертиков, — добавил я и посоветовал: — Поскорей избавьтесь от посетителей, затем закрывайте заведение и отправляйтесь домой — спать.
— Как скажете, лейтенант. — Он судорожно сглотнул. — Надо же, изнасилование! Да еще троих! Никогда бы не подумал, что Луи способен на такое.
— Никогда не знаешь заранее, что можно ждать от людей, — согласился я с глубокомысленным видом.
— Весь этот проклятый мир разваливается на части, — пожаловался он, — и это факт, лейтенант! Сначала стрельба вечером — и мистер Франкенгеймер убит наповал. А вот теперь… здесь уже небезопасно работать.
— Давайте-ка выпроваживайте посетителей, — напомнил я ему.
На это у бармена ушло минут пять, может, чуть больше, затем он отправился в офис Франкенгеймера за ключами. Я, честно говоря, поборол искушение выпить на халяву, пока он ходил. Когда он вернулся, его глаза стали большими, как блюдца.
— Лейтенант! — почти закричал он. — Ключи от подвала исчезли.
— Они у меня, — успокоил я бедолагу, — взял их как вещественное доказательство.
— Чего?!
— Как вы думаете, где он держал этих трех десятилетних девочек? — спросил я.
— Дьявольщина! — Он сокрушенно покачал головой. — Знаете, я туда спускался пару раз, но никого там не видел.
— Они прятались от вас, — объяснил я. — В этом-то и заключается худшее во всем этом деле. Им это нравилось.
— Им нравилось?! — Его голос сорвался на крик. — Это?! С Луи?
— О вкусах не спорят, — философски заметил я.
Я дождался, пока он закроет за нами входную дверь, затем отобрал у него и эти ключи.
— Что же я буду делать утром? — жалобно спросил он.
— Почему бы вам не начать подыскивать себе новую работу? — спросил я его.
— Все три, подумать только! — бормотал он, уже отправляясь восвояси. — Три девочки-подростка, и все в этом чертовом подвале, да еще и в восторге от разврата, а эта бестия Луи — мне ни словечка об этом.
Поистине комментарии подобного рода поддерживают в нас, трудягах-копах, веру в добропорядочность граждан, которых мы защищаем. Я глянул на наручные часы — было половина первого ночи. Час ведьм, как кто-то сказал, время, когда могилы отверзают свои пасти. Как одна из них уже, по моим расчетам, разверзлась перед Дэнни Лэймонтом, а другая — чуть прежде и для меня. Кто знает, может, и он успеет свыкнуться с мыслью о смерти, если ему дадут хоть немного времени перед тем, как шлепнуть.
Я покатил к многоэтажке для одиночек и, прибыв туда, отправился к Сандре. Дверь приоткрылась на длину цепочки лишь после третьего звонка. Затуманенные сном глаза воззрились на меня в образовавшуюся дверную щель.
— Открывай, — приказал я. — Облава!
Она сняла цепочку и открыла дверь. На ней было короткое, ночное одеяние, которое, подобно матовому стеклу, скорее позволяло разглядеть все ее прелести, нежели скрывало их от пытливого взгляда.
— Я спала, — сказала она с горечью. — Тебе что, опять приспичило, ненасытный?
Она неверными шагами побрела в гостиную и плюхнулась в ближайшее кресло и тут же с воплем вскочила на ноги.
— Все из-за тебя. — Она обдала меня пылающим взором, — совсем забыла, что сидеть мне противопоказано.
— Все еще больно? — сочувственно спросил я.
— Черт побери, а ты как думал? — свирепо ответила она. — После того, как шмякнул меня об пол!
— Да еще после того, как ты спасла мою жизнь, — добавил я. — Отвешу тебе медаль, когда у меня найдется время заняться наградами.
Она завела руки за спину и начала массировать свою нежную, восхитительную попку.
— Не хочу быть грубой, Эл, но какого черта тебе надо на этот раз?
— Собираюсь набрать один телефонный номер, — ответил я, — затем ты поговоришь с абонентом.
— Что за этим кроется? — подозрительно спросила она. — Новый сексуальный трюк? Отвлекаешь мое внимание, а сам подкрадываешься сзади? И это в моем-то нынешнем положении? Да я подпрыгну до потолка, если ты меня схватишь!
— Я хочу, чтобы ты поговорила с Джо Саймоном, — обрадовал я Сандру. — Представишься ему и дашь свой адрес. Затем расскажешь о свертке, который передал тебе Драри вчера вечером. Скажешь, что я нагрянул к тебе, обшарил всю квартиру, но так ничего и не нашел. Но пообещал, что еще вернусь, потому что, очевидно, подозреваю, что ты что-то прячешь у себя.
— Мне говорить с Джо Саймоном? Да ты шутишь, Эл! — Ее губы изобразили жалкое подобие улыбки. — Скажи, что ты дурачишься, Эл!
— Скажешь ему, что в свертке и чтобы он немедленно приехал за ним, — как ни в чем не бывало закончил я.
— Джо Саймон — сюда! — Она так энергично пожала плечами, что ее полные груди долго еще колыхались, когда все остальное уже успокоилось. — Не проще ли будет, если ты просто убьешь меня прямо сейчас?
— Никто никого не собирается убивать, — заверил я. — Ты станешь его любимицей. Он будет тебе благодарен по гроб жизни.
— Ты меня ненавидишь, — с жалким видом сообщила она, — а мы так хорошо спелись. Почему ты меня ненавидишь, Эл?
— Для меня ты — выше всяких похвал, — ответил я. — Джо Саймон тоже придет от тебя в восторг, сразу же после того, как ты ему позвонишь.
— Ладно, — сказала она. — Раз ты не желаешь убить меня, то я сама покончу с собой. Буду прыгать на заднице до тех пор, пока от боли…
— Кто бы ни ответил, — прервал я ее, — спроси Джо Саймона. Ни с кем другим не говори. Если его не окажется на месте, — а это вполне возможно, — скажи, что позвонишь позже.
— Я спасла ему жизнь, это его собственные слова, — произнесла она в отчаянии, имея в виду меня. — И теперь в знак благодарности он хочет моей смерти.
Я прошел к телефону, снял трубку и стал набирать номер, который дал мне буфетчик. Сандра слабо пискнула, когда я схватил ее за руку, подтащил поближе и поставил рядом с собой. В трубке раздалось три гудка, затем послышался женский голос.
— Да? — Голос спросонья звучал хрипло — он принадлежал Энн Рерден.
Я впихнул трубку Сандре в руку, и она заговорила дрожащим сопрано, что звучало вполне убедительно. Она сказала все как надо, затем наконец повесила трубку и посмотрела на меня с выражением муки на лице.
— Он будет здесь через полчаса, — сообщила она. — Что мне делать тогда?
— Просто отдашь ему сверток, — ответил я.
— А потом? — Ее глаза чуть не вылезли на лоб от страха. — Ты выскочишь из чулана и арестуешь его или что-то в этом роде?
— Меня здесь не будет, — утешил я Сандру.
— Тебя — что?
— Просто передашь ему сверток — и все! — повторил я. — Он будет очень благодарен, затем смотается, прихватив сверток с собой.
— О, если бы!.. Ну а дальше что?
— Отправишься обратно в постельку, — ответил я. — Можешь попрактиковаться в йоге — там есть одна позиция: торчишь на голове, а попка в это время не доставляет тебе никаких неприятностей.
— Ты в своем уме? — в замешательстве спросила она.
— Хотел бы, чтобы ты не спрашивала об этом, — искренне заявил я, — беда в том, что я не могу однозначно ответить на твой вопрос.
Глава 10
Я припарковал машину за несколько кварталов от дома и дальше отправился на своих двоих. Оушн-Вью-Драйв выглядела премило в лунном свете, и поблизости от въезда к дому не было никаких автомобилей. Я взошел на парадное крыльцо и нажал на кнопку звонка. Если я правильно вычислил, Джо Саймон был слишком самоуверенным, чтобы заботиться о защите своих флангов, но тут же вспомнил, сколько ребят поплатилось жизнью за то, что не сомневались в своей прозорливости. И, ожидая, достал из кобуры и держал наготове свою пушку 38-го калибра.
Через несколько секунд открылась входная дверь и моим глазам предстала она — высокая, белокурая, с живыми голубыми глазами, зоркими и понимающими. На ней была черная шелковая пижама, довольно свободная и облегающая ее тело только лишь в тех местах, которые представляют интерес для мужчины. Крупные соски четко вырисовывались сквозь тонкую ткань, а бугорок Венеры говорил сам за себя, туго натягивая черный шелк. Несколько секунд она пристально оглядывала меня с головы до пят, затем улыбка раздвинула ее губы.
— Я раньше думала, что только слоны способны на такое, — вымолвила она наконец.