— Не обращай внимания на мои вопли, — проговорила она тем же хриплым голосом.
Я решил, раз уж это ее вопли, то ей и решать, обращать мне на них внимание или нет. Следующий внезапный пронзительный вопль возвестил о начале ее оргазма. За ее оргазмом сразу последовал мой. И когда все закончилось, она вновь лежала на животе и довольно мурлыкала.
— Там еще крем остался? — спросила она.
— Конечно.
— Ну так чего же ты сидишь? Давай втирай.
Глава 7
Утром Джулия приготовила завтрак, что становилось уже традицией в моем доме. На ней была та же рубашка, что и прошлой ночью, и это сильно отвлекало меня от еды.
— Ты был вчера так добр ко мне, Рик. Я бы хотела поблагодарить тебя за это.
— То же самое относится и к тебе, — сказал я. — Как ты себя чувствуешь сегодня?
— Еще побаливает, но это намного лучше, чем Сидеть запертой в спальне. — Она подошла было к столу, чтобы присесть, но сразу же передумала. — Что теперь?
— Я бы выпил еще чашечку кофе, если можно.
— Я имела в виду: что будет сегодня, завтра, послезавтра и потом?
— Я думаю, мне придется разобраться с Эдди Брауном, — сказал я. — В противном случае он разберется со мной.
— Я нахожу это, по правде говоря, слабым утешением.
— У тебя нет выбора, — сказал я. — Ты можешь остаться здесь со мной и надеяться на мою победу, или ты можешь собрать вещи и уехать из города.
— Мне нравится здесь, — сказала она. — Где еще в любое время можно найти смог и апельсины?
— Ты остаешься здесь, я дам тебе пистолет Олсена, — продолжал я. — Ты не подходишь к двери и не отвечаешь ни на какие телефонные звонки, кроме моих. Если звоню я, после грех гудков вешаю трубку и сразу звоню снова.
— Я понимаю, что ты вынужден оставить меня здесь одну. Я буду в безопасности, Рик?
— Нет, — честно признался я. — Если кто-нибудь, включая Брауна, захочет вломиться сюда, то никакие замки им не помеха.
Она раздумывала над моими словами несколько секунд, затем грустно улыбнулась:
— Я не смогу воспользоваться оружием ни при каких обстоятельствах, Рик. Теоретически могла бы пристрелить такого, как Майк Олсен, но практически я знаю, что не смогу. Я дрогну, как только придет время нажать на спуск.
Я с нежностью взглянул на нее:
— Я не смогу находиться все время дома.
— Тогда, я полагаю, мне придется распрощаться со смогом и апельсинами, — сказала она. — Мне кажется, я буду скучать по тебе, Рик.
— Куда ты поедешь?
— Сначала, наверное, на время домой. В Орегон. Я не была дома года два.
— У тебя там семья?
Она кивнула:
— Родители и сестра, которая замужем за подонком, но не догадывается об этом.
— Как у тебя с деньгами?
— С этим нет проблем, — сказала она. — Я старалась откладывать то, что зарабатывала путанкой. Возможно, я осяду в Орегоне и получу легальную работу или выйду замуж. Кто знает?
— Джулия, я бы хотел, чтобы ты осталась. Ты знаешь это.
— С тобой потрясающе заниматься любовью, Рик. Даже когда больно. Но вчерашний день позволил мне ощутить мир, в котором ты живешь, и я поняла, что не смогу приспособиться к нему. — Она снова улыбнулась смущенно. — Меня легко испугать!
— Хочешь, я отвезу тебя домой и помогу собраться? — спросил я.
— Нет, спасибо. Лучше вызови мне такси, пока я буду одеваться. Ты и так уже многое для меня сделал, Рик. — Она наклонилась и нежно поцеловала меня в лоб. — Это на прощанье.
— Хотя бы всплакнула ради приличия, — сказал я.
Такси прибыло минут через двадцать. Направляясь к выходу, она одарила меня веселой мимолетной улыбкой. Что ж, Калифорния потеряла, Орегон приобрел, подумал я, наблюдая за тем, как такси, набрав скорость на подъездной аллее, влилось в поток машин, движущихся по улице. В доме сразу стало тоскливо и одиноко. Я взял бумажник Олсена и вытряхнул его содержимое. Водительское удостоверение, куча кредитных карточек и около двухсот долларов наличными. Ничего сугубо личного и никаких зацепок. Потом зазвонил телефон.
— Я заподозрил, что что-то не так, поэтому вернулся. — Голос Эдди Брауна дрожал от негодования. — Приехал в хижину сегодня около двух. Майк теперь в больнице. Врачи сказали, что у него серьезное сотрясение мозга, и они ничего не могут прогнозировать, пока он не придет в себя. Если вообще придет в себя.
— Какая незадача, — сказал я.
— Если с Майком что-то случится, я убью тебя, Холман, — пообещал Браун. — Я просто хотел поставить тебя в известность об этом.
И он повесил трубку. Я нашел номер Ларсена и позвонил ему. Телефон долго звонил, прежде чем сняли трубку.
— Дом господина Ларсена, — сообщил сверхосторожный женский голос.
Землетрясение ли, наводнение ли — ничто не может помешать отлаженной работе системы по прокату девушек, подумал я.
— Это Рик Холман, — представился я. — Я хотел бы поговорить с мистером Ларсеном.
— Извините, но он еще не проснулся. Не могли бы вы перезвонить днем?
— Мне необходимо видеть его по срочному делу. Скажите ему, что я могу предотвратить срыв его договоренности с киностудией «Стеллар» в связи с тем, что случилось с Джулией. Я буду у вас примерно через час, и пусть он даст указание на пост, чтобы меня пропустили.
— Но… — только и успела сказать она, прежде чем я повесил трубку.
Я набрал телефон студии «Стеллар» и попросил соединить меня с Мэнни Крюгером. Последовали привычная пауза и щелканье, затем я услышал голос Лиз Муди:
— Офис мистера Крюгера.
— Это Рик Холман, — представился я.
— Это тот человек с бьющей через край энергией, растраченной понапрасну, — сказала она. — Опять небось дрались?
— Со вчерашнего вечера еще нет, — честно признался я.
— Если бы вы направляли всю свою энергию в нужное русло, куда-нибудь себе между ног, — задумчиво произнесла она, — вам бы цены не было. Вам когда-нибудь приходила в голову эта мысль? — Затем, прежде чем я смог сообразить, что ответить, ее голос обрел профессиональную любезность: — О, мистер Крюгер, у меня здесь мистер Холман на первой линии.
— Дайте мне знать, когда у вас появится свободная неделька, чтобы мы могли апробировать вашу теорию, — сказал я.
Она легкомысленно фыркнула и отключилась. В моем ухе загрохотал голос Мэнни Крюгера:
— Я как раз собирался звонить тебе, Рик. Я виделся вчера с Ларсеном.
— И что же?
— Когда я заикнулся о римейке «Горбуна из собора Нотр-Дам», он повел себя как ненормальный!
— Ты напугал его до смерти, — быстро сказал я. — Уже одно то, что ты в курсе, совершенно обескуражило его.
Последовала долгая и, не побоюсь сказать, многозначительная пауза.
— Ты так полагаешь? — наконец вымолвил Мэнни.
— Конечно, — без тени сомнения заявил я. — Послушай, я встречаюсь с ним в ближайшее время. Я заставлю его признаться и вдолблю ему в голову, что единственный шанс для него сняться в этом фильме — это всецело положиться на тебя.
— Ты сделаешь это для меня, Рик? — В голосе Мэнни угадывались нотки сомнения.
— Для закадычного друга я на все готов, — с пафосом произнес я.
— Ты — настоящий друг, Рик! — В течение нескольких секунд он тяжело дышал в трубку, дабы убедиться, что я правильно понимаю, какие добрые чувства он питает ко мне.
— Может быть, ты в свою очередь тоже кое в чем мне поможешь, Мэнни, — сказал я.
— Ты хочешь войти в долю от проката картины! — воскликнул он, и его голос чуть ли не сорвался на крик.
— Нет, я просто хочу получить от тебя кое-какую информацию. Ты ведь всех знаешь в этом городе, Мэнни, мой дружище.
— О ком из всех, кого я знаю, ты хочешь меня спросить?
— О Чарли Стрэттоне.
— И что именно ты хочешь о нем знать?
— Расскажи мне о нем.
— Англичанин до кончиков ногтей, — сказал Мэнни. — Иногда он бывает таким несносным англичанином, что невольно задаешься вопросом: уж не прикидывается ли он англичанином? Занимается рискованными инвестициями. Когда нигде не можешь достать денег и находишься просто в отчаянном положении, тогда ты обращаешься к Чарли Стрэттону.
— У него одно время был партнер, так?
— Лy Эшбери. — Его голос снова стал настороженным. — И что?
— Он умер.
— Спятил на одной из вечеринок и утонул в собственном бассейне, — сказал Мэнни. — Насколько я помню, чуть более года назад. Зачем тебе это?
— Просто любопытно.
— Это никак не связано с Дуэйном Ларсеном?
— Абсолютно никак, — поспешил я заверить его. — Я пытаюсь разыскать одну девушку, завсегдашнюю посетительницу подобных вечеринок в то время. И на той вечеринке, когда Эшбери утонул, она тоже была.
— Многие девушки ходят по вечеринкам, — сказал он. — А имя у нее есть?
— Глория Ла Верн.
— А не была она какой-нибудь звездой немого кино или еще кем-нибудь в этом роде? — вдруг пробормотал он.
— Ты никогда о ней не слышал?
— Такое имя я непременно запомнил бы.
— Думаю, ты прав, — нехотя согласился я.
— Дай мне знать, как пройдет встреча с Ларсеном, ладно?
— Конечно, дружище, — пообещал я.
Еще один звонок, прежде чем я отправлюсь в этот ужасный, ужасный мир. Голос Сильвии Мэдден донесся откуда-то издалека, когда она ответила на звонок.
— Это Рик Холман, — сказал я.
— Вы еще живы?
— Олсен — в больнице, а Браун рвет и мечет.
— Вы полагаете, я поверю в это?
— Бесполезно тягаться с парнем такого телосложения, как Олсен, соблюдая честный спортивный дух и по-боксерски вскинув кулаки, — сказал я. — Он прикончит вас одной левой. Тут требуется какая-нибудь фора.
— И какая же нужна фора? — саркастически спросила она.
— Почти полная бутылка виски подойдет. Или что-нибудь подобное, чем можно было бы шарахнуть его по голове. У вас дома такого под рукой не оказалось.
— Вы так поступили с ним прошлой ночью? Ударили его по голове почти полной бутылкой виски?
— Мне было очень приятно, — сказал я. — Олсен получил то, на что уже давно напрашивался.