– Откройте, – прохрипела она.
Аарон огляделся в поисках подходящего предмета, но, не найдя ничего, вынул свой армейский нож.
– Деревяшка может треснуть, – сказал он. – Не лучше ли спросить разрешения у Бриджет?
– Шутить изволите? – буркнула Хелен. – Ничего, потом извинимся перед нею. Вернее, перед Иэном.
Аарон осторожно пошевелил узким лезвием в отверстии, но это ни к чему не привело. Значит, придется применить силу… Он чувствовал на себе взгляд Хелен. Нож вращался в скважине, и оттуда выпадала труха и стружки. Вдруг раздался громкий треск, потом еще, потом показалась трещина; от панели отскочили две щепки, одна из которых впилась в запястье Аарона. Но он уже нащупал лезвием скрытый механизм, и вскоре защелка поддалась.
Сдвинуть панель удалось не сразу: паз, в котором она скользила, забился или перекосился. Но вот отверстие сделалось достаточно широким, чтобы в него можно было просунуть руку. Аарон стал водить пальцами вслепую. Скользя ладонью по сухому деревянному полу, он добрался до задней стенки. Повернувшись боком, чтобы ощупать дальние углы, Аарон осторожно провел там рукою – и ничего. Пусто.
Быть может, за столь долгое время этот тайник уже успели обнаружить? Но тогда должна была бы остаться запись об обнаружении бумаг. Впрочем, если их нашли владельцы дома конца семнадцатого века, то вряд ли: если документы за триста лет еще могут приобрести какую-никакую ценность, то бумаги десятилетней давности – просто макулатура.
Аарон снова пошарил рукой, дотянувшись до задней стенки. На этот раз его пальцы нащупали край какого-то предмета. Вытянув руку до предела, Аарон определил нечто прямоугольное, тонкое и более эластичное, чем дерево. Кожа? Он потянул верхний край, особо не надеясь на успех – не тот рыцарь, чтобы вытащить меч из камня! Однако предмет оказался в руке.
Находкой оказалась тонкая книжка в твердом кожаном переплете, сухая, потемневшая и местами покрытая мелкими трещинками. Аарон прислонился к коробке, осторожно держа перед собой книгу и трясясь всем телом, словно только что одолел марафонскую дистанцию.
Хелен стояла у него за плечом. Аарон выпрямился и устроился на коробке, почти касаясь Хелен плечом. Он положил книгу на колени и открыл. Внутри – сорок или больше листов дорогой бумаги. Почерк разный, равно как и языки. Английский, латынь, лист на французском, другой – на голландском. Аарон стал аккуратно листать – страницы местами, там, где тексты соприкасались, были испятнаны; один лист вообще приобрел бурый оттенок, но бумага осталась неповрежденной.
Хелен дрожащими пальцами взялась за страницу с латинским текстом. Перевернув лист, она приложила к носу очки. Аарон накрыл ее руку своей, чтобы унять тремор. Хелен вздрогнула от неожиданного прикосновения и кивнула. Так они держали страницу, Хелен читала, но в следующее мгновение Аарон услышал ее испуганный вздох. Он уже было собирался поинтересоваться, что случилось, как слух его уловил посторонний шум, превратившийся в стук каблуков. Дверь отворилась, и на пороге возникла Бриджет.
Единым взглядом она окинула армейский нож на полу, расколотую панель и зияющее пространство в стене. Стремительно проскользнув среди коробок, она схватила книгу и вырвала листок из пальцев Хелен.
– Осторожнее, не порвите! – воскликнул Аарон.
Но Бриджет, не обратив на него ни малейшего внимания, сунула страницу обратно в фолиант и обратилась к Хелен:
– Что это вы тут, черт побери, делаете?
– Я понимаю ваше беспокойство, – ответила Хелен.
Она говорила ровным тоном преподавателя, успокаивающего нервного студента, но Аарон чувствовал, как дрожит ее колено.
– Мы подозревали, что в вашем доме могут быть еще документы семнадцатого века, – продолжала она. – Их нужно было найти и установить, что это действительно семнадцатый век, а не календарь пятидесятилетней давности.
– А это? – указала на стену Бриджет. – Да вы понимаете, что это причинение ущерба имуществу? Это ж подсудное дело!
Аарон не мог не восхищаться спокойствием своей напарницы.
– Наш визит к вам, – тем же ровным голосом объясняла Хелен, – носит чисто научный характер. И если мы от излишнего рвения несколько вышли за рамки, то позвольте мне принести извинения. Кстати, могу вас заверить, что мистер Леви действует здесь только в соответствии с моими указаниями, поэтому вся ответственность за наши действия лежит на мне.
С этими словами Хелен посмотрела прямо в глаза Бриджет, так что тень от оконной рамы разделила ее лицо на несколько частей, и вытянула руки перед собой.
– Как видите, мне требуется помощь.
Бриджет стояла, словно загипнотизированная. Аарон перевел взгляд с трясущихся рук Хелен на ее лицо, не рискуя поручиться за ее дальнейшие слова или действия.
Бриджет моргнула.
– Убирайтесь отсюда! – сказала она.
Хелен медленно встала. Аарон хотел было помочь ей. Но удержался, поняв, что она хочет, чтобы Бриджет заметила ее слабость.
– Прошу прощения за беспокойство, – сказала Хелен. – Я заплачу за ремонт вашей панели. И… – небрежно добавила она, – приобрету ваш фолиант.
– Нет уж, благодарю, – отозвалась Бриджет. – «Сотбис» и так неплохо платит.
– Это так. Только, как вы теперь знаете по горькому опыту, это подразумевает дополнительные формальности и проволочки. Так что на этот раз, возможно, не придется привлекать к делу «Сотбис» или университет. Зачем испытывать ваше терпение?
– Да уж за десять тысяч фунтов я потерплю.
Аарон понимал, что ему лучше всего молчать, но все-таки не удержался:
– Десять тысяч за несколько страничек? Та коллекция состояла из ста семидесяти трех отдельных документов! А здесь от силы сорок.
– Я заплачу вам десять тысяч, – сказала Хелен, не слушая его.
Бриджет громко рассмеялась:
– Вы хотите сказать, мне заплатит ваш университет? Но на этот раз цена будет вдвое выше. Мне не очень-то понравилось, как ваш Джонатан Мартин обращался с нами в прошлый раз. Хитрая сволочь!
Налегая всем своим весом на трость, Хелен подняла голову:
– Что ж, хорошо. Пусть цена будет вдвое выше. Я сама заплачу вам.
До этого момента Аарон думал, что Хелен блефует.
– Вы готовы выложить двадцать тысяч за несколько бумажек? – поразилась Бриджет, взвешивая на ладони книжку. – Это что, рукопись Шекспира?
– Вряд ли, – холодно ответила Хелен. – Но эти документы входят в область моей компетенции. Дело в том, что я выхожу на пенсию. Детей и других наследников у меня нет, так что я могу делать все что угодно со своими кровными. Я собираюсь кое-что написать об этих документах. Видите ли, мои коллеги относились к моей работе с несколько меньшим уважением, чем заслуживают мои способности, и мне хотелось бы исправить эту несправедливость. Учитывая ваш собственный опыт общения с Джонатаном, вы, надеюсь, понимаете мое желание уйти, хлопнув дверью?
Бриджет хмыкнула, но Аарон заметил, что она колеблется.
– Тогда я иду выписывать чек, – сказала Хелен, направляясь к двери.
– Что, прямо так сразу?
Бриджет стояла в единственном свободном проходе, преграждая путь Хелен. Та медленно двинулась вперед, опираясь на трость, пока не приблизилась к хозяйке дома вплотную.
– Да, – сказала Хелен. – Я не молодею. А вы?
Бриджет вздрогнула.
– Там внизу есть отделение «Барклайс», – сухо сказала она, отступив в сторону.
Какое-то время Бриджет не осознавала, что осталась одна с Аароном. Он понимал, что ему не миновать гнева за то, что он стал свидетелем ее срыва, и сказал:
– Извините…
Бриджет бросила на него свирепый взгляд:
– Да пожалуйста!
Хелен двигалась гораздо быстрее, чем думал Аарон. Он позвал ее по имени, но нагнать смог только в первой комнате, ухватив за костлявый локоть. Она повернулась и сказала:
– Сейчас не время, Аарон Леви.
– Стойте! – воскликнул Аарон. – Погодите! Это же огромные деньги!
– Это удачная сделка.
– В смысле?
Хелен покачала головой:
– Останьтесь с Бриджет. Отвлеките ее, чтобы она не звонила по телефону. И постарайтесь, чтобы она не совала нос в бумаги.
– Но если они такие ценные, то почему вы думаете, что университет их не купит?
Хелен попыталась освободиться, но Аарон еще крепче сжал пальцы, держа ее за предплечье. Он чувствовал, как его охватывает беспричинная паника. Неспособность контролировать то, что его волнует, уже стала частью натуры Аарона.
– Откуда у вас такие деньги? – спросил он Хелен.
– Это мои пенсионные накопления, – сказала она, глядя на Аарона как на дурачка.
– Не думаю, что это разумный выбор, – возразил он. – Жить-то вы на что потом будете?
– Я, признаться, тронута вашей заботой, – откликнулась Хелен, удерживаясь, чтобы не рассмеяться. – Но вам известно, чья подпись стоит на том письме?
Аарон отрицательно мотнул головой.
Хелен глубоко вздохнула и негромко произнесла:
– Спинозы.
От неожиданности Аарон ослабил хватку:
– Святые угодники!
– Спиноза может не согласиться с вами насчет святости. Но все-таки Эстер Веласкес добилась от него ответа. – На ее лице мелькнула тень сомнения. Она высвободила руку. – Останьтесь с Бриджет.
Аарон смотрел, как фигура Хелен исчезает за поворотом лестницы.
Напротив, через галерею, висело полотно с изображенной на нем башней, подозрительно похожей на фаллос, торчащий из комков сахарной ваты. Перед картиной стояла молодая пара, одобрительно кивая. «Вот прямо тянет их на всякое, – подумал Аарон. – Да тут сам дом набит такими сокровищами, не чета всей этой мазне».
Когда-то он верил в простой и логичный мир, в котором все, что достойно внимания, по праву им пользуется. Теперь же он видел, как часто самые важные вещи остаются незамеченными.
Бриджет он нашел в спальне. Увидев Аарона, она захлопнула книгу и заметила:
– Тут вообще ни черта не разберешь, даже если текст на английском.
– Этот стиль называется «секретарская рука»[68]