И, если у меня ещё были сомнения относительно природы чувств Аверина, то сегодня он их виртуозно разрушил, предложив стать его…Как он это назвал? Секретуткой? Да уж, прямо рыцарь в сияющих доспехах, спасающий меня от злого дракона шефа Палыча. Я горько усмехаюсь и тут же хмурюсь, смотря на вновь машинально выведенную " Н" на стекле. Ну что ты будешь делать. Раздраженно стираю её рукой.
Шеф говорит что-то невнятно, и, кажется, даже мне, но мне лень прислушиваться. Бормочу " угу" и киваю головой. Что-то про завтрашний вылет в Австрию. Потом слышны вопросительные интонации, я опять не слушаю. Быстрей бы уже до гостиницы доехать и рухнуть спать. Он повторяет снова и громче. Я перевожу на Виктора затуманенный взгляд, пытаясь вникнуть в его слова. Смотрю, как шевелятся его влажные полноватые губы.
— Я говорю, ты же этого Аверина вроде бы знаешь? — смысл слов наконец доходит до меня, и я тут же нервно вздрагиваю.
— Да, в универе пересекались. А что?
— Ты не слушала что ли? — ворчит шеф, страшно не любящий, когда его персону игнорируют.
— Задумалась, простите, — я невинно хлопаю глазами, в то время как пальцы непроизвольно до белых костяшек впиваются в края юбки. К чему он спрашивает?
— Ну и как? Нормальный он? Можно дело иметь, говорю? А то таскаться с ним три дня по этой Австрии. У меня вообще ощущение, что нам его не просто так подсовывают. Не доверяет мне Козлов. Как бы транш не развернул.
Я закусываю губу, пытаясь быстро осознать услышанное. Таскаться по Австрии? СТОП. Он с нами едет???
— Нормальный, — выдаю вслух глухо и совершенно не кривлю душой. В чём- чём, а в работе, я уверена, к Никите не придраться.
Раздумываю, как спросить, про " таскаться три дня по Австрии" и почему-то не нахожу слов. Я понимаю, что это обычный вопрос, но боюсь, что мой голос слишком заметно дрогнет. А шеф очень проницательный, хоть с виду и не скажешь. Иначе он бы не был тем, кто он есть. Мне везёт, так как Виктор Палыч сам отвечает на мой невысказанный вопрос. И даже больше. Хотя без "больше" я бы предпочла обойтись.
— Ну и отлично. Тогда возьмёшь его на себя, Алин. Поулыбаешься там по- приятельски. Тем более знакомы. Ты- девка красивая. Любой поведётся. Пусть лучше за тобой смотрит, чем за мной, верно? Только не шали.
И Виктор Палыч сально смеётся, напоминая мне, что он изрядно пьян. Я задерживаю взгляд на его пухлом грозящем мне пальце и снова отворачиваюсь к окну. Значит, Аверин летит с нами. Руки начинают дрожать, и я зажимаю ладони между коленями, чтобы не выдать себя.
Глава 34. Совпадения
Я резко подскакиваю на кровати. Не помню, что мне снилось, но чувство тревоги бьёт по нервам, не отпуская. Озираюсь по сторонам, потирая сонные глаза. Ещё только светает. Тянусь за телефоном, чтобы узнать время. Пять утра. У меня есть ещё два часа до того, как прозвенит будильник. Я ворочаюсь, пытаясь устроиться поудобней, но сон не идет. Все мои мысли уже в наступающем дне. Рейс в десять утра. Аверин с нами полетит? Или мы там встретимся? Зачем я вообще об этом думаю? Я накрываю голову подушкой, но это никак не помогает.
Через несколько минут безуспешной борьбы с самой собой, я, сдавшись, тянусь за телефоном и начинаю искать хоть что-то про Ника. В последний раз я это делала года три назад. Тогда безуспешно. Для всемирной паутины он не существовал. Сейчас гугл сразу выдает мне несколько статей и даже фотографий Никиты, в которые я впиваюсь жадным взглядом. Сердцебиение неконтролируемо учащается, а пальцы начинают заметно дрожать. У меня такое чувство, что я подсматриваю за ним в замочную скважину, и меня обязательно застукают. Даже не так. ОН застукает. Откладываю телефон. Мне плевать, как он там живет…Не буду ничего читать. Но через пару секунд слабовольно вновь лезу в гаджет. И посвящаю изучению всех страниц, которые выдал поисковик, почти час.
В итоге я узнаю, что Ник сейчас владелец своей собственной небольшой, но известной в узких кругах высокотехнологичной компании. И похоже достаточно прибыльной, судя по её рейтингам. Чем именно они занимаются, я так особо и не поняла, прочитав его интервью паре экономических журналов. Автоматизация производства, перепрошивка чего-то там. Для меня всё это был тёмный лес и раньше. В памяти невольно всплывают его ночные бдения в обнимку с ноутбуком за бесконечными программами и кодами. И то, как я приходила к нему посреди ночи, не обнаружив рядом в кровати, тоже вспоминается…
Я прикрываю глаза, откладывая телефон. Ещё я узнала, что Никита недавно вновь переехал в Россию, и что он не женат. Вот уж, что точно меня не касается. И лучше бы был.
Я перевожу взгляд на дисплей телефона. Шесть пятнадцать. У меня есть сорок пять минут, чтобы ещё поспать. Закрываю глаза, заставляя себя уснуть, но это просто бесполезно. Чем больше я стараюсь, тем больший прилив будоражащей энергии чувствую. В итоге я сдаюсь и иду в душ.
В аэропорт мы с Раковым и Ланским прибываем, едва успев на регистрацию. Шефа было никак не добудиться. А по дороге выяснилось, что он ещё и паспорт забыл. И нам пришлось делать крюк, стоящий нам целого часа. В итоге к трапу с Костей Ланским мы почти бежали, таща на себе пыхтящего Палыча, почему-то уверенного, что без него самолет не полетит. Видимо вчерашний чёрт знает сколькилетний коньяк ещё давал о себе знать.
— Константин Владимирович, сядете с ним пожалуйста? — умоляюще шепчу я коммерческому, пока шеф первый поднимается по трапу. Костя окидывает меня проницательным взглядом, тяжко вздыхает, так как провести три часа рядом с похмельным Палычем ему тоже не улыбается, но согласно кивает. К нему шеф хотя бы приставать не будет на глазах у всего самолёта.
— Хорошо, Алин, — а потом задорно подмигивает, — Должна будешь.
— Даже не обсуждается, — расплываюсь я в благодарной улыбке. Костя- хороший мужик. Прям замечательный, зануда немного, то есть даже много, но у каждого свои недостатки.
Мы залетаем в бизнес класс, и шеф грузно плюхается на своё место у окна. Я торопливо прохожу дальше.
— Линочка, ты куда? — искренне удивляется Палыч и хлопает по соседнему с собой сидению.
Я не успеваю ничего ответить, как Костя, верный своему слову, приходит на выручку.
— Виктор Палыч, тут отчёты с утра пришли из отдела продаж. Я всё распечатал, — он усаживается рядом вместо меня и начинает щелкать замками на своём портфеле, — Давайте ознакомимся.
— Видал я твои отчёты знаешь где, — ворчит Палыч, кинув на коммерческого злобный взгляд, но всё же делец в нём неминуемо побеждает, и Раков уже шуршит протянутыми ему бумагами.
Я выдыхаю и иду к своему месту. А, подойдя, застываю, открыв рот от неожиданности, когда на меня устремляют надменный взгляд черные глаза моего невольного соседа.
Я конечно не матерюсь, но бл…иииин! Прикусываю губу, не в силах даже моргнуть, не то что отвернуться и перестать таращиться на Аверина. Мало того, что мне сидеть с ним почти три часа, так мы ещё и какого- то лешего одеты одинаково. Вот просто один в один! Черные толстовки c маленькой нашивкой Reebok сбоку, белые кеды и светло-голубые джинсы. Только у меня дырки на коленках. Из горла рвётся истерический смешок. Надо предложить ему тоже порвать. Интересно, у стюардесс есть ножницы? В голове крутится только одна мысль. Которую Аверин, судя по лицу зверея, озвучивает.
— Какого хрена? — его взгляд придирчиво ощупывает меня, видимо в попытках отыскать отличия, — Это шутка какая-то? Ни фига не смешно.
Я встряхиваю головой, прогоняя оцепенение, и усаживаюсь на своё место рядом с ним. Благо в бизнес классе кресла достаточно широкие, чтобы нам не толкаться локтями. Ну почти. Кое-кто тут двухметровый переросток, и локти отрастил тоже внушительные.
— Не льсти себе. Специально к встрече с тобой никто не готовился. Или может это ты сам постарался? А теперь из себя возмущенную невинность разыгрываешь?
Я вопросительно вскидываю бровь, но Никита даже не реагирует на подначку, продолжая возмущенно коситься на мою одежду. А потом вдруг тихо смеётся.
— Блин, Польская, мы похожи на двух идиотов, которые постят всякую мимишную туфту в инстаграм. Ещё и сидим вместе, — он качает головой и лезет за ноутбуком.
— Я могу попросить, чтобы меня пересадили, если так боишься, что тебя заподозрят в излишней романтичности.
Аверин кидает на меня быстрый взгляд и бурчит себе под нос.
— Не надо. Сиди, — а потом привычно утыкается в свой ноут.
Я пожимаю плечами и откидываюсь в кресле. Прикрываю глаза, выдыхая. НЕ-НА-ВИ-ЖУ летать. Ладони моментально потеют, стоит самолету начать двигаться по взлётной полосе. Но сейчас это даже к лучшему. Мне так страшно, что на соседа, одетого, словно мой любимый брат- близнец, становится просто плевать.
Глава 35. Полёт
76..77…78…
Меня вдавливает в кресло, сердце кажется бьётся где-то в горле, а в ушах болезненно звенит.
79…80…
Я чувствую, как шасси отрываются от взлётной полосы. Чаще всего самолеты разбиваются на взлёте или при посадке. Мне нельзя об этом думать, но я думаю. Одергиваю себя невероятным усилием воли и продолжаю считать. Это хоть как-то отвлекает.
81…
Хорошо, что не я у окна. Никогда не сажусь у окна. Самолёт устремляет нос вверх, набирая высоту.
82…83…
К чёрту. Лучше помолюсь.
Отче наш, иже еси…
Просто быстрей бы разрешили расстегнуть ремни, и это невыносимое давление на барабанные перепонки закончилось. Я сглатываю, пытаюсь уменьшить заложенность в ушах, но не помогает. Повторяю ещё раз.
Да прибудет царствие твоё…
— Надо с собой Чупа-чупсы брать, если так закладывает, — неожиданно холодно произносит мой сосед.
Я приоткрываю один глаз и кошусь на Аверина. Он впивается в меня внимательным взглядом, разглядывая, словно препарируемую лягушку на уроке биологии.
— Хотя в твоём случае, — Никита криво улыбается, — лучше конфеты с коньяком. Ну или коньяк с конфетами. Чтобы не трястись так, а то у меня даже кресло вибрирует.