— Напротив, через коридор, — подсказала миссис Керкус.
Джуди влетела в спальню, бросилась на яркое покрывало и схватила телефон, стоявший на столике. Она осторожно прикрыла рукой микрофон и прижала трубку к уху.
— Мелани, где ты, черт побери? — спросил Майкл.
— Не важно, — ответила Мелани. — Я видела тебя и Дасти по телевизору. С ним все в порядке?
Значит, она смотрит телевизор.
— С Дасти все хорошо, — сказал Майкл. — Мы только что сюда приехали.
— Я надеялась найти вас здесь.
Она говорила очень тихо, и Майкл попросил:
— Ты не могла бы говорить погромче?
— Нет, не могла бы. Придется тебе немного напрячься.
Она не хочет, чтобы Грейнджер ее услышал. Хорошо, значит, у них появились разногласия.
— Ладно, ладно, — быстро проговорил Майкл.
— Ты останешься с Дасти, так?
— Нет, — ответил Майкл. — Я еду в город.
— Что? Ради Бога, Майкл, это опасно.
— Землетрясение произойдет в Сан-Франциско?
— Я не могу тебе сказать.
— На полуострове?
— Да, на полуострове, не вози туда Дасти.
Зазвонил мобильный телефон Джуди. Прикрыв поплотнее микрофон телефона, стоявшего в спальне, она поднесла трубку к уху:
— Да?
— Она звонит по своему мобильному телефону, — доложил Раджа. — Это где-то в центре Сан-Франциско. Точнее определить не удалось.
— Отправьте на улицы людей, пусть ищут пикап.
— Считайте, что уже отправили.
Джуди отключила телефон.
— Если ты так сильно беспокоишься, почему бы тебе не сказать мне, где находится сейсмический вибратор? — говорил тем временем Майкл.
— Я не могу! — прошипела Мелани. — Ты, наверное, спятил!
— Да ладно тебе, это я спятил? Из нас двоих ты устраиваешь землетрясения.
— Я больше не могу разговаривать.
Раздался щелчок.
Джуди положила трубку и легла на спину, обдумывая разговор. Мелани выдала кучу полезной информации. Она находится где-то в центре Сан-Франциско, и, хотя найти ее нелегко, это все-таки меньше, чем целая Калифорния. Она сообщила, что землетрясение произойдет на полуострове Сан-Франциско, широком участке земли между Тихим океаном и заливом Сан-Франциско. Значит, сейсмический вибратор где-то неподалеку. Но больше всего заинтересовал Джуди намек на разногласия между Грейнджером и Мелани. Совершенно ясно: она позвонила потихоньку от него и боялась, что он ее услышит. Такой поворот событий вселял надежду. Возможно, найдется способ этим воспользоваться.
Джуди закрыла глаза, чтобы получше сосредоточиться. Мелани беспокоится за Дасти. Это ее слабое место. Как можно использовать его против нее?
Она услышала шаги и открыла глаза. В комнату вошел Майкл и как-то странно посмотрел на нее.
— Что? — спросила Джуди.
— Момент, наверное, не слишком подходящий, но ты классно выглядишь, когда лежишь на постели.
Она вспомнила, что они находятся в доме его родителей, и встала.
Майкл обнял ее, и Джуди стало хорошо и спокойно.
— Как лицо? — спросил он.
Она посмотрела на него:
— Если очень осторожно…
Майкл мягко поцеловал ее в губы.
Если ему хочется со мной целоваться, когда я такая страшная, значит, я ему действительно нравлюсь.
— М-м-м, — начал он. — Когда все закончится…
— Да.
Джуди на мгновение закрыла глаза.
И вдруг снова подумала о Мелани.
— Майкл…
— Я еще здесь.
Джуди осторожно высвободилась из его объятий.
— Мелани беспокоится о том, что Дасти может оказаться в зоне землетрясения.
— Он останется здесь.
— Но ты ей этого не сказал. Она тебя спросила, а ты ответил, что, если она так волнуется, пусть скажет, где находится сейсмический вибратор. Ты не ответил на ее вопрос.
— Ну, она и без того поняла… Ну зачем мне тащить Дасти туда, где опасно?
— Я только хочу сказать, что она не совсем уверена в том, что ты сделаешь. А там, где она находится, есть телевизор.
— Мелани иногда целый день не выключает новости… они ее успокаивают.
Джуди почувствовала укол ревности.
Он так хорошо ее знает.
— А что, если сделать так: какой-нибудь журналист берет у тебя интервью в Сан-Франциско, в штабе по руководству операцией, ты ему рассказываешь о том, как нам помогаешь… а на заднем плане Дасти?
— Тогда она узнает, что он в Сан-Франциско.
— И что она сделает?
— Думаю, позвонит мне и будет вопить как ненормальная.
— А если она не сможет до тебя дозвониться?
— Насмерть перепугается.
— Она сможет помешать Грейнджеру запустить вибратор?
— Возможно, если сумеет.
— Как ты думаешь, стоит попробовать?
— Разве у нас есть выбор?
У Пастора появилось ощущение смертельной опасности. А вдруг губернатор и президент не пойдут на уступки даже после того, что произошло в Фелиситасе? Но сегодня вечером будет еще одно землетрясение. Тогда он позвонит Джону Правдолюбу и скажет: «Меня ничто не остановит! В следующий раз ждите землетрясения в Лос-Анджелесе, Сан-Бернардино или Сан-Хосе. Я могу устроить землетрясение столько раз, сколько пожелаю. И не остановлюсь, пока вы не сдадитесь. Вам выбирать!»
Центр Сан-Франциско напоминал город призраков. Никто не глазел на достопримечательности, магазины опустели, впрочем, многие люди спешили в церкви. Ресторан оказался полупустым. Пастор заказал яйца и выпил три «Кровавых Мэри». Мелани молчала, она ужасно беспокоилась за Дасти. Пастор считал, что с малышом все будет в порядке, ведь он же с отцом.
— Я тебе когда-нибудь рассказывал, почему меня зовут Грейнджер? — сказал он Мелани.
— А разве не так звали твоих родителей?
— Моя мать называла себя Вероника Найтингейл. Она сказала, что моего отца звали Стюарт Грейнджер. Он уехал очень далеко, так она говорила, но однажды вернется в огромном лимузине, забитом подарками — духами и конфетами для нее, и обязательно привезет велосипед для меня. В дождливые дни, когда я не мог играть на улице, я сидел у окна и часами ждал его появления.
Казалось, Мелани на мгновение забыла о своих собственных проблемах.
— Бедняжка, — сказала она.
— Мне было около двенадцати, когда я узнал, что Стюарт Грейнджер — знаменитая кинозвезда. Он играл Аллана Квотермейна в «Копях царя Соломона» примерно тогда, когда я родился. Думаю, он стал кумиром матери. Признаюсь, это разбило мне сердце. Сколько же часов я потратил, глядя в окно!
Пастор улыбнулся, хотя воспоминания причинили ему боль.
— Кто знает? — проговорила Мелани. — А вдруг он и в самом деле был твоим отцом? Кинозвезды иногда ходят к проституткам.
— Наверное, нужно у него спросить.
— Он умер.
— Правда? Я не знал.
— Да, я прочитала в журнале «Пипл» пару лет назад.
Пастор ощутил боль утраты. Стюарт Грейнджер стал для него чем-то вроде образа отца.
— Ну, значит, теперь я не узнаю правды.
Он пожал плечами и попросил принести счет.
Когда они вышли из ресторана, Пастор не хотел возвращаться на склад. В коммуне он мог без проблем просто сидеть и ничего не делать, но знал, что в душном помещении, расположенном в заброшенном промышленном районе, начнет задыхаться. Двадцать пять лет, которые он прожил в долине Серебряной реки, отучили его от города, поэтому они с Мелани отправились прогуляться по Рыбачьей пристани[379], изображая туристов и наслаждаясь соленым ветерком, дующим с залива.
В качестве меры предосторожности они изменили внешность. Мелани подняла наверх свои слишком заметные рыжие волосы, спрятала их под шляпой и надела темные очки. Пастор смазал жиром волосы и зачесал их назад. Его щеки украшала трехдневная щетина, так что он стал похож на бабника-латиноамериканца, а не стареющего хиппи, как в обычной жизни.
Никто не обращал на них внимания.
Пастор прислушивался к разговорам людей, гулявших по набережной. У каждого из них имелась причина, по которой они не уехали.
— Я не боюсь, наш дом защищен от землетрясений…
— Наш тоже, но в семь часов я буду в парке…
— Я фаталистка, либо землетрясение меня прикончит, либо нет…
— Вот именно. Можно поехать в Вегас и погибнуть в автомобильной катастрофе по дороге…
— Мой дом выстоит, я принял все меры предосторожности…
— Человек не может вызвать землетрясение, это простое совпадение…
Они вернулись в машину в начале пятого.
Пастор заметил полицейского в самый последний момент.
Благодаря выпитым коктейлям на него снизошло удивительное спокойствие, и появилось ощущение неуязвимости, поэтому он даже не стал проверять, нет ли поблизости полиции. Он был всего в восьми или десяти футах от пикапа, когда увидел парня в форме полиции Сан-Франциско, который изучал номер их машины и что-то говорил в портативную рацию.
Он понял, что они должны пройти мимо — другого выхода у них нет. Но опоздал.
Полицейский поднял голову и встретился с ним глазами.
Пастор взглянул на Мелани. Она не видела полицейского, и он чуть не сказал: «Не смотри на машину», но успел вовремя сдержаться — она автоматически сделала бы то, чего делать не следовало. Он сказал первое, что пришло ему в голову:
— Кажется, у меня что-то с рукой.
И перевернул руку ладонью вверх.
Мелани несколько секунд разглядывала его ладонь, а потом подняла глаза:
— И что я должна увидеть?
— Смотри на мою руку, а я тебе объясню.
Она молча повиновалась.
— Мы пройдем мимо машины. Там стоит полицейский, который записывает номер. Он нас заметил. Я его вижу краем глаза.
Она подняла голову и посмотрела Пастору в глаза. Затем влепила ему пощечину, чем страшно его удивила.
Было больно, и Пастор вскрикнул.
— Можешь возвращаться к своей блондиночке! — взвизгнула Мелани.
— Что? — сердито спросил Пастор.
Она пошла вперед.
Пастор удивленно уставился ей вслед. Мелани совершенно спокойно прошла мимо пикапа.