Фермер поджидал нас на лавочке у ворот скотного двора.
Когда Слейд затормозил, он вскочил на ноги.
— Машина еще там,— доложил он.— Я с нее глаз не спускаю. Оттуда никто не выходил.
— А она не может оттуда выбраться другим путем?
— Никак. Кругом леса и поля. Это тупик.
Слейд удовлетворенно хмыкнул. Он отвел полицейскую машину к началу проулка и развернул ее, надежно перегородив проезд.
— Отсюда дойдем на своих двоих,— заявил он.
— Сразу за тем вон поворотом, — показал фермер.
Мы зашли за поворот и увидели, что там стоит Бетси.
— Это моя машина,— сказал я.
— Давайте рассредоточимся,— предложил Слейд,— С нее станется и нас обстрелять.
Он расстегнул кобуру пистолета.
— Не вздумайте палить по моей машине,— предупредил я, но он и бровью не повел.
Мы все четверо рассредоточились и стали подкрадываться к Бетси. Чудно было, что мы ведем себя, будто она нам враг и надо захватить ее врасплох.
Вид у нее был такой же, как всегда,— обыкновенная развалюшка дешевой марки, но очень умная и очень преданная. И я все вспомнил: куда она только меня не возила, а ведь всегда привозила домой.
И вдруг она нас атаковала. Стояла-то она носом к тупику, и ей пришлось дать задний ход, но это не помешало ей напасть на нас.
Она слегка подпрыгнула и покатила к нам полным ходом, с каждой секундой все увеличивая скорость, и я увидел, что Слейд выхватил пистолет.
Я выскочил на середину проулка и замахал руками. Не доверял я этому Слейду. Я боялся, что если Бетси не подчинится, он изрешетит ее пулями.
А Бетси и не собиралась останавливаться. Она надвигалась на нас, и притом гораздо быстрее, чем положено такой старой колымаге.
— С дороги, кретин! — завопил Эрни.— Она тебя сшибет!
Я отскочил в сторону, но при этом не больно старался. Я подумал: «Если уж до того дошло, что Бетси хочет сшибить меня, то стоит ли тогда жить на свете?»
Я споткнулся и растянулся ничком, но, падая, заметил, что Бетси оторвалась от земли, точно собиралась через меня перепрыгнуть. И сразу смекнул, что уж мне-то ничего не угрожает — у Бетси и в мыслях не было наехать на меня.
А Бетси поплыла прямиком в небо; колеса у нее все еще крутились, будто она взбиралась задним ходом на невидимый крутой холм.
Я перевернулся на спину, сел и давай глядеть на нее, а поглядеть было на что, это уж мне поверьте. Она летела точь-в-точь как самолет. Я просто черт знает как гордился ею.
Слейд стоял разинув рот, опустив руку с пистолетом. Ему и в голову не пришло стрелять. Скорее всего, он вообще забыл, что у него есть пистолет.
Бетси взмыла над верхушками деревьев и вся засияла, засверкала под солнцем — двух недель не прошло с тех пор, как я ее драил,— и я подумал, до чего же это здорово, что она научилась летать.
Тут я увидел реактивный самолет и хотел крикнуть Бетси, чтобы побереглась, но во рту у меня пересохло, будто туда квасцов насыпали,— я онемел.
Наверное, все это длилось с секунду, но мне казалось, будто они летят уже целую вечность,— в небе повисла Бетси и повис самолет, и я знал, что катастрофы не миновать.
Потом по всему небу разлетелись куски металла, а реактивный самолет задымился и пошел на посадку влево, в сторону кукурузного поля.
Я сидел посреди дороги — руки-ноги стали прямо ватные — и глаз не сводил с кусков, которые еще недавно были моей Бетси. У меня на душе кошки скребли. Сердце кровью обливалось от такого зрелища.
Обломки машины с грохотом падали на землю, но один кусок спускался не так стремительно, как остальные. Он как бы планировал.
Я все следил за ним и недоумевал, с чего это он планирует, когда остальные куски давно упали, и вдруг заметил, что это крыло машины и что оно болтается вверх-вниз, словно тоже хочет упасть, но кто-то ему мешает.
Крыло спланировало на землю у опушки леса. Оно легко опустилось, покачалось и осело набок. А когда оно оседало, из него что-то выскочило. Это «что-то» встряхнулось и вприпрыжку умчалось в лес.
Ласковый скунс!
К этому времени все метались как угорелые. Эрни бежал к фермерскому дому — звонить на воздушную базу насчет самолета, а Слейд с фермером мчались на кукурузное поле, где самолет пропахал в кукурузе такую межу, что там прошел бы и танковый дивизион.
Я встал и подошел к тому месту, где, как я приметил, упали куски. Кое-что я нашел — фару (даже стекло на ней не разбилось), искореженное и перекрученное колесо, металлическую решетку с радиатора. Я понимал, что все это без толку. Никто уж никогда не соберет Бетси заново.
И вот стоял я с куском хромированного металла в руке и думал о том, как славно мы с Бетси, бывало, проводили время,— как она меня возила в кабачок и терпеливо дожидалась, когда мне захочется домой, и как мы уезжали на рыбалку и вдвоем съедали там походный ужин, и как осенью подавались к северу охотиться на оленей.
Пока я там стоял, с кукурузного поля вернулись Слейд и фермер, а между ними плелся летчик. У него был очумелый вид, ноги подгибались, и он просто висел на своих спутниках. Глаза у него остекленели, язык заплетался.
Дойдя до проулка, они перестали поддерживать летчика, и тот тяжело опустился наземь.
— Какого черта,— только и спросил он,— неужто стали выпускать летающие автомобили?
Никто ему не ответил. Зато Слейд накинулся на меня:
— Эй, папаша! Оставь в покое обломки! Не смей к ним прикасаться!
— У меня есть полное право к ним прикасаться,— возразил я,— Это моя машина.
— Ничего не трогай! Здесь что-то нечисто. Эта рухлядь, возможно, покажет, в чем дело, если к ней никто не сунется раньше времени.
Бросил я решетку от радиатора и вернулся в проулок.
Мы все четверо расселись рядком и стали ждать. Летчик, видимо, пришел в себя. Ему рассекло кожу над лбом, и на лице запеклась кровь, но в общем-то он был целехонек. Даже попросил сигарету, и Слейд дал ему закурить и поднес огонек.
Мы услышали, как в начале проулка Эрни задним ходом вывел полицейскую машину из тупичка. Вскорости он подошел к нам.
— Сейчас будут.
Он сел рядом с нами. О том, что произошло, мы и словом не обмолвились. По-моему, все боялись об этом говорить.
Не прошло и четверти часа, как нагрянула вся воздушная база. Сначала появилась санитарная машина; туда погрузили летчика, и она отъехала, вздымая клубы пыли.
Вслед за санитарной машиной подъехали пожарные, за ними — джип с самим полковником. За полковником потянулись другие джипы — и три-четыре грузовика, и все машины были битком набиты солдатами. Мы и глазом моргнуть не успели, как они наводнили всю округу.
Полковник сразу побагровел — видимо, расстроился. Оно и понятно. Где это видано, чтобы самолет в воздухе налетал на автомобиль?
Громко топая, полковник подошел к Слейду и наорал на него, а Слейд в ответ тоже заорал, и я удивился, с чего это они так взъелись друг на дружку, но оказалось — ничего подобного. Просто такие уж у них голоса, когда они волновались.
Кругом все бегали и суетились и тоже орали, но это продолжалось недолго. Прежде чем полковник и Слейд перестали шуметь, набежало полным-полно солдат и инициатива перешла к военно-воздушным силам.
Окончив разговор со Слейдом, полковник подошел ко мне.
— Итак, машина была ваша,— сказал он таким голосом, будто я во всем виноват.
— Да, моя, и я стребую с вас убытки по суду. Машина была первый сорт.
Полковник вперился в меня так, словно хотел убить на месте, и вдруг узнал.
— Постойте-ка,— сказал он.— Это не вы у меня на днях были?
— Точно. Я еще рассказывал вам о своих скунсах. Один из них как раз сидел сейчас в старушке Бетси.
— Валяйте дальше, приятель,— сказал полковник.— До меня что-то туго доходит. Только не травите.
— Старушка Бетси — это машина,— объяснил я,— и в ней сидел скунс. Когда в нее врезался ваш самолет, скунс приземлился на крыле от машины.
— Вы хотите сказать, что скунс... крыло... что...
— Он вроде бы спланировал,— докончил я.
— Капрал,— обратился полковник к Слейду,— что там у него на счету?
— Да только езда в пьяном виде,— ответил Слейд,— Пустяки.
— Я хотел бы взять его с собой на базу.
— Буду вам очень признателен,— неуверенным голосом ответил Слейд.
— В таком случае пошли,— сказал полковник, и я проследовал за ним к джипу.
Мы расположились на заднем сиденье, а машину вел солдат — шпарил как на пожар. Мы с полковником особенно не разговаривали. Мы только зубы стискивали и надеялись, что доберемся живыми. Так, по крайней мере, было со мной.
Там, на базе, полковник сел за свой письменный стол, знаком приказал мне занять кресло. Потом откинулся на спинку стула и давай меня изучать. Счастье, что ничего плохого я не сделал, иначе под его взглядом я бы, пожалуй, не выдержал и раскололся.
— Вы тут много чего наговорили,— начал полковник,— Устраивайтесь поудобнее и расскажите все с самого начала, не пропуская ни единой мелочи.
Я стал рассказывать все как есть и пустился во всякие подробности, чтобы втолковать ему мою точку зрения, а он ничего, не перебивал, только сидел и слушал. Ни разу еще мне не попадался такой хороший слушатель.
Когда я выложил все до конца, он нашарил на столе блокнот и карандаш.
— Давайте-ка зафиксируем основные выводы,— сказал он.— Вы утверждаете, что раньше машина никогда не совершала самовольных действий?
— Насколько я знаю, не совершала,— ответил я как на духу,— Но, конечно, она могла тренироваться в мое отсутствие.
— И никогда до сих пор не летала?
Я покачал головой.
— А когда она стала проделывать и то и другое, в ней находился ваш скунс?
— Совершенно верно.
— И вы утверждаете, что после катастрофы скунс спланировал, сидя на крыле машины?
— Крыло перевернулось, а скунс убежал в лес.
— Вам не кажется странным, что крыло планировало, тогда как остальные обломки просто грохнулись оземь?
Я согласился, что это и вправду чудно.