— Это Вертун, — представил следующего обитателя своего балагана зазывала. — Сущий комок нервов. Идеальная форма жизни для бескрайних пустынь. Даже легкий марсианский ветерок за день способен перенести его за сотню миль. Поначалу у нас их было трое, но теперь остался всего один. Несмотря на все наши заботы, двое других не выжили.
Хотя эти клетки в точности воспроизводят марсианские условия, Вертуну, по всей видимости, не по душе такая теснота. Для жизни ему необходимы безбрежные просторы его марсианской родины. Мы откачали из клеток воздух, пока не образовался почти что вакуум, мы ввели туда озон, снизили температуру. Мы пытались в точности воспроизвести условия естественного обитания Вертуна, но он все равно недоволен. Ему хочется катиться…
Теперь толпа переместилась к клетке Пожирателя, мощного зверя грязно-желтого цвета с острыми когтями, ужасающими клыками и пугающего вида рогами. Его спину украшал зубчатый гребень, как у населявших древнюю Землю динозавров, шкура отливала металлическим блеском.
— Перед вами — кремниевая форма жизни, — сказал зазывала, — Состоит не из углерода, а из кремния. Возможно, он единственный представитель вида, населявшего Марс в древности. Из всех марсианских животных ему одному не требуются для жизни специальные условия. Он может жить где угодно.
Пожиратель громогласно кашлянул и протянул мощную когтистую лапу к окружавшей его светящейся сетке, но опасливо отдернул ее. Он уже как-то раз дотронулся до этой сетки.
Бенни Шорт осторожно приподнял заднее полотнище шатра «Страшилищ с Марса». Внутри было темно, только виднелось в темноте таинственное мерцание работающего двигателя. Похоже, все уже разошлись. Если не считать гула двигателя, в шатре царила тишина.
В центральном ряду окружной ярмарки погасли последние огни. Толпы зрителей разошлись по домам. Где-то вдалеке загудела машина.
Бенни легонько подался вперед и забрался внутрь. Сидя на корточках, он сунул руку под брезент, вытащил тяжелую кувалду. Не поднимаясь, взвесил ее в руке.
— Ну, сегодня ночью я наконец-то высплюсь, — пробурчал он себе и ухмыльнулся в темноте.
Фут за футом он пробрался вперед, замер перед смутно виднеющейся во тьме машиной. Без труда поднял кувалду, занес над головой и с размаху обрушил вниз.
С пронзительным звоном, как будто мотор разлетелся на куски. Странное мерцающее сияние вспыхнуло и начало разрастаться, исходя словно бы из ниоткуда, и внезапно вспыхнул ослепительный свет, который на мгновение обрисовал силуэт владельца тира с кувалдой в руках на фоне брезента, а потом, когда тот бросился бежать, окутал и удушил его.
В передней части шатра Пожиратель вытянулся в струнку и увидел, как огонь вспыхнул и угас в сетке, окружавшей его.
С торжествующим кашлем он бросился на сетку. Она лопнула, и он устремился вперед, снес по пути подпорку, прорвался сквозь брезент и нахально поскакал по самой середине центрального ряда.
Чет Ньютон, который совершал свой последний обход, перед тем как отправиться домой, увидел несущуюся на него тварь и лихорадочно выхватил из-за пояса старый шестизарядный револьвер.
Первая пуля просвистела мимо цели. Вторая угодила в зверя. Чет знал, что она задела его. Он слышал, как она ударилась о его тело и рикошетом отлетела куда-то в ночь. Он стрелял снова и снова, и пули чиркали по блестящей шкуре зверя и со свистом проносились над ярмарочной площадью.
Чет в панике вскрикнул и бросился наутек. Он кое-как вскарабкался по насыпи к ипподрому и со всех ног припустил к трибунам. Уже на полпути он остановился и оглянулся назад.
Пожирателя и след простыл.
Сидя на порожке своей толевой хижины, Поп Хансен только что прикончил одну бутылку самогона и принялся шарить под крыльцом в поисках следующей.
С ярмарочной площади донеслись звуки выстрелов. Он навострил уши.
— Что-то там шумят, — икнул он. Попытался подняться со ступенек, потерял равновесие и плюхнулся обратно.
— Ну и ладно, — рассудительно сказал он сам себе, — На сегодня с меня и так достаточно развлечений.
Ярмарочная ограда с грохотом обрушилась, и из-за нее показался Пожиратель. Он лишь слегка задел толевую хижину и скрылся в лесу, сметя по дороге пару деревьев, которые так некстати оказались у него на пути.
Проводив его остекленевшим взглядом, Поп торжественно вернул бутылку на место, так и не откупорив ее.
— Когда они становятся такими здоровыми, — сказал он себе с сожалением, — с выпивкой пора завязывать.
Констебль Ньютон находился в кабинете шерифа Альфа Таннера, докладывал ему о случившемся, когда в кабинет ворвался человек.
— Я — владелец «Страшилищ с Марса», балагана с ярмарки, — выдохнул он. — Пожиратель сбежал!
— Чет доложил мне, — сказал шериф Альф.
— Меня зовут, — представился человек, — Уильям Говард. Я прибежал сюда со всех ног. Это животное очень опасно. Нужно поймать его…
Шериф подозрительно взглянул на Говарда.
— Что это за животное?
— Никакой это не марсианин, — заявил Чет. — Все это пустая болтовня. Никто и никогда не был на Марсе.
— Конечно нет, — согласился владелец балагана. — Это животное — не с Марса. Но оно действительно в высшей степени необычное. Из Патагонии. Один мой друг раздобыл его для меня. Возможно, это пережиток эпохи динозавров. Там есть какой-то дикий край…
— Как-то это неубедительно, — нахмурился Чет, — Сдается мне, что если это пере… пережи… в общем, как вы там его назвали, то он должен находиться не у вас, а где-нибудь в зоопарке или в музее.
— Да какая разница? — рассердился Говард. — Мы тратим время на споры, вместо того чтобы ловить его.
Зазвонил телефон — громко, настойчиво.
Альф Таннер поднял трубку.
— Шериф у телефона, — сказал он исполненным достоинства голосом большого начальника.
В комнату ворвался пронзительный женский голос:
— Это миссис Джонс. Со старой фермы в Блэкберне… Скорее сюда, шериф. На скотном дворе какое-то чудище пытается снести хлев. Курятник оно уже разнесло. Что-то большое и ужасное. Томми пошел на улицу с ружьем, как я ни пыталась отговорить его…
— Сейчас буду, — крикнул шериф.
Он стремительно обернулся.
— Ваша скотина у дома Томми Джонса, — быстро сказал он, — Надо торопиться. Чет, берите пулемет и идем.
Но когда они добрались до места, страшилища уже и след простыл. Оно оставило после себя настоящий разгром. Хлев начисто лишился одной стены, с десяток коров и три лошади лежали в своих стойлах. Животные были мертвы. Они походили на проколотые воздушные шары. На теле каждого из них зияла одна-единственная рана.
Свиней в загоне постигла точно такая же судьба; по всему двору были разбросаны безжизненные комки перьев, которые когда-то были цыплятами.
Миссис Джонс рыдала и заламывала руки.
— Мои лучшие курочки, — причитала она. — Я трудилась, не покладая рук, растила их. Выгоняла их в дождь с улицы, чтобы не утонули, курятник отремонтировала, чтобы до них не добрались скунсы.
— Кто-нибудь за это ответит, — бушевал ее супруг, — Я выясню, откуда взялась эта тварь, и заставлю виновного заплатить…
— Животное принадлежит мне, — выступил вперед Говард, — Оно сбежало из моего балагана на ярмарке. Я уверен, мы с вами сможем договориться.
— Сейчас так договоримся, мало не покажется, — рявкнул Джонс, — А в морду не хочешь?
— Прекрати, Томми, — велел шериф Альф, — Мистер Говард же сказал тебе, он заплатит. Что еще тебе нужно?
— Я отправляюсь с вами в город, — заявил вдруг Джонс, — Я добьюсь, чтобы этот балаган закрыли. Он у меня никуда не денется, пока не заплатит все, что мне причитается, до последнего цента. Взгляните только! Чтобы привести все это в порядок, понадобится сотни две-три, да еще…
— И не забудь про моих курочек, Томми, — прорыдала миссис Джонс.
К утру шериф клевал носом от усталости.
Ночка выдалась не из веселых. Они гнались за Пожирателем через три поля с уже сжатой пшеницей и по одному, где еще стояла кукуруза. Там он оставил широкий след, который ни с чем другим не спутаешь. Оттуда зверь отправился на болото Кинни. После двухчасовых блужданий по жидкой грязи они окончательно сбились со следа и сдались.
Теперь телефон раскалился — просьбы о помощи шли уже из столицы штата. Осаждали шерифа звонками и журналисты из Миннеаполиса. «Ассошиэйтед Пресс» и «Юнайтед Пресс» во что бы то ни стало желали получить официальное заявление.
Шериф промокнул лоб и бросил сердитый взгляд на телефон, словно опасаясь, что он позвонит снова!
В коридоре послышались чьи-то шаги, и в кабинете появился Эбнер Хилл.
— Здорово, — приветствовал его шериф Альф. — Чего поднялся ни свет ни заря, Эбнер?
Эбнера, казалось, вот-вот хватит удар. Шериф это видел.
— Я хочу, чтобы вы сейчас же пошли и арестовали Луи Смита, — рявкнул он.
— Погоди-ка, — нахмурился шериф, — Я не могу арестовать его без ордера. Я слыхал, вы с ним на днях сцепились на ярмарке, но нельзя же…
— Он отравил моего быка, — взорвался Эбнер, — Мой бык мертв — отравлен, и никто, кроме Луи, не мог этого сделать.
Он разозлился, что я получил голубую ленточку, когда он уже на весь округ раззвонил, будто она достанется ему.
— Откуда ты знаешь, что это Луи?
— Так только у него была причина. Я больше ни с кем не ссорился. А быка кто-то отравил.
Затрезвонил телефон.
— Слушаю. Что еще там?
— Это Пол Лоренс, шериф, — раздался из трубки голос окружного агента. — Происходит что-то странное. Кто-то отравил скот.
— Здесь сейчас Эбнер Хилл, — ответил шериф. — Говорит, его призового быка отравили. Похоже, он считает, это мог быть Луи Смит.
— Это не Луи, — возразил окружной агент. — Его бык тоже пал.
— Ладно, — буркнул шериф, — Сейчас буду.
Телефон затрезвонил снова.
— Ну а вам что еще нужно? — заорал шериф Альф.
— Это Чет. Похоже, мы кой-чего упустили. У нас тут убийство.
— Убийство?!
— Угу. Мертвый малый в марсианском шатре. Обгорел дочерна. Весь обугленный, что твоя головешка. Лежит рядышком с какой-то раскуроченной машиной. Видать, он сам ее и разгрохал. И кувалда там же.