Впрочем, это не означает, что в Латинской Америке не было интересных особенностей и примеров планирования. К таким можно отнести чилийский «Киберсин», кубинский сахарный социализм и первую неудачную попытку строительства «петростейта» в Мексике.
«Киберсин» является сейчас одним из наиболее знаменитых примеров латиноамериканского планирования, да и планирования вообще. Однако, слава его сильно преувеличена, поскольку «Киберсин» не являлся собственно плановой системой, а был системой оперативного сбора статистической информации и управления важнейшими предприятиями.
Начать нужно с того, что эта система неправильно называется. Cybersyn – это английское сокращение Cybernetic Synergy, а по-испански эта система называлась SYNCO, система информации и контроля.
Далее, планирование в Чили было и до «Киберсина». Существовал Комитет экономического программирования и реконструкции, который в 1960 году выработал десятилетний национальный план экономического развития до 1970 года. Этот план был составлен в соответствии с методологией планирования CEPAL, и был, пожалуй, одним из худших проявлений этого рода планирования. С одной стороны, нельзя сказать, что чилийские плановики подошли к делу поверхностно. План основвался на обширном исследовании чилийской экономики, объемом более 2000 страниц. Но с другой стороны, план инвестиций публичного сектора в десятилетнем чилийском плане был выраженно потребительским. 59,1% их направлялось в жилищное строительство и еще 15,5% на образование. На нужды сельского хозяйства и промышленности вместе выделялось 11,4% инвестиций и еще 5% – на транспорт (53).
Экономика Чили, зависимая от экспорта чилийской селитры, железной и медной руды, а также от импорта широкого круга промышленной продукции, машин и оборудования, от этого плана не получила ничего хорошего. Чили впала в затяжной экономический кризис, который и стал одной из причин прихода к власти правительства С. Альенде.
Альенде реорганизовал систему плановых органов, создал Национальный офис планирования, который в 1970 году разработал план на 1971-1976 годы. План этот включал две задачи: расширение занятости и увеличение заработной платы беднейшим слоям населения. В рамках первой задачи предполагалось создать 988 тысяч рабочих мест, а в рамках второгой задачи на заработную плату в 1976 году должно было отводиться в 1976 году 46% национального продукта.
Инвестиции в размере 125 млрд. эскудо в течение шести лет были перераспределены в пользу промышленности – 52%, базовой инфраструктуры – 17%, социальной инфраструктуры – 25% и энергетики – 5%.
Кроме того, план Альенде предусматривал национализацию крупной промышленности и минеральных ресурсов, увеличение доли накопления, перераспределение национального дохода в пользу бедных слоев населения и вообще подъем уровня жизни. Парадокс плана Альенде заключался в том, что поссорившись с иностранным капиталом, он сохранял структуру чилийской экономики в прежнем виде. Ставилась задача увеличения добычи железной и медной руды, селитры, которые в основной массе шли на экспорт в капиталистические страны. План развития индустрии предусматривал в основном развитие пищевой промышленности (54).
По сути дела, характер плана Альенде предопределил его политический крах. С такой экономикой следовало примкнуть к социалистическому блоку экономически и перейти под его защиту, от от советской помощи Альенде отказался. При зависимости экономики от экспорта в капиталистические страны, США довольно легко поставили его в тяжелое положение.
«Киберсин» был интересен, пожалуй, только тем, что он появился в развивающейся стране. Он не был оригинальной идеей, и подобная система автоматизированного сбора статистической информации в то же самое время создавалась в ГДР, на собственной элементной базе и на собственных программах. В ГДР вообще считали переход к компьютерной статистической системе только первым шагом к созданию более масштабной компьютерной системы управления производством.
Кубинская революция начала свое планирование не только с создания в 1960 году Центрального совета планирования, но и национализации всей крупной промышленности на сумму около 1 млрд. долларов, правда с компенсацией владельцев бонами, погашаемыми в течение 30 лет. Для погашения Куба выделила 3 млн. тонн сахара ежегодно, который должен был продаваться в США.
В силу господства аграрного сектора, в особенности производства сахара, кубинский социализм быстро приобретал черты «сахарного социализма». Фидель Кастро, оказавшийся в блокаде и перешедший в социалистический блок, сделал ставку именно на аграрный сектор. В 1959 году прошла земельная реформа, в ходе которой было создано 263 народных имения и 622 кооператива по производству сахара. После реформы 70% земли стало принадлежать госсектору – самый высокий уровень в социалистическом лагере, кроме СССР.
На Кубе в 1962 году был составлен среднеросрочный план на 1962-1965 годы, а потом перспективный план производства сахара на 1966-1970 годы, с задачей достичь производства 10 млн. тонн сахара (отправной уровень был 6,8 млн. тонн). В это же время была сделана попытка сократить сферу товарно-денежных отношений и с 1965 по 1978 годы не велся бухгалтерский учет.
План по сахару выполнен не был, уровень производства достигал в среднем 5,5 млн. тонн в год, что заставило в 1975 году применить более серьезный подход к планированию. Для кубинского планирования была характерна чрезвычайно развитая система балансов. В 1980-е годы разрабатывалось 1282 баланса, в том числе 238 в Центральной плановой комиссии, 547 – в Госкомитете материально-технического снабжения, а 304 – в Министерстве внешней торговли. Степень охвата планированием экономики республики была примерно такой же, как в СССР. Столь мощная система планирования работала, по сути, в интересах развития экспорта сахара.
В 1975 году был разработан первый пятилетний план Кубы, а в 1978 году началась разработка долгосрочной стратегии развития страны до 2000 года. На основе этой программы была в 1984 году подписана долгосрочная программа сотрудничества с СССР на период до 2000 года. СССР поставлял на Кубу машины, оборудование, промышленную продукцию, нефть, уголь и другие товары, а взамен Куба обязалась достичь к 1990 году уровня производства сахара до 12 млн. тонн в год. Для СССР кубинский сахар был выгоден, поскольку на тростниковый сахар требовалось расходовать меньше топлива, чем на свекловичный, и кубинский сахар в 1981-1985 годах сэкономил 650 тысяч тонн топлива (55).
Мексика также принадлежала к числу латиноамериканских стран, в которых планирование началось еще до Второй мировой войны. Национальный конгресс планирования был создан в январе 1930 года. Только мексиканское планирование, обставленное многочисленными конгрессами и совещаниями, союзами, вырабатывавшее большое количество документов, программ, схем и прогнозов, преследовало главным образом политические цели. К примеру, генерал Ласаро Карденас, представитель Мексиканской революционной партии, после прихода к власти в 1934 году, выдвинул шестилетний план на 1934-1939 годы, который не был реализован (56).
После Второй мировой войны Мексика, как слаборазвитая страна с полным господством аграрного сектора, долгое время находилась на периферии Латинской Америки, пока, наконец, ее руководство не поставило перед собой амбициозные цели. В 1970 году президент Мексики Луис Эчеверриа Альварес выдвинул идею «интегрального развития» – координированных долгосрочных планов экономического и социального развития. В его президентство был выработан «основной правительственный план», ставший основой предвыборной программы преемника Эчеверриа Альвареса на президентском посту – Хосе Лопеса Портильо. План этот предусматривал программу развития как минимум на 30 лет вперед.
Двигателем плана должен был стать экспорт сельскохозяйственной продукции: продовольствия и сырья. Для этого в стране были созданы «эхидо» – коллективные фермы (работники этих ферм могли пользоваться индивидуальным наделом, но без права продажи), которым правительство помогало в техническом оснащении, в развитии агротехники, в частности, в применении методов «зеленой революции» Н. Борлауга. Эхидо не были господствующей формой землевладения, и были мерой поднятия продуктивности малоземельных бедных хозяйств, при том, что крупные землевладельцы контроировали 40% всей обрабатываемой земли (57).
В условиях постоянно растущего населения ставка на аграрный экспорт не оправдалась, Мексике не хватало продовольствия и постоянно рос его импорт. К тому же, 60% членов эхидо производили продукции меньше своего прожиточного минимума. Половина населения Мексики недоедала.
«Базовый правительственный план» зашел было в тупик, но тут в Мексике открыли большие запасы нефти, позволившие резко нарастить добычу и организовать крупномасштабный нефтяной экспорт. Запасы нефти с 1976 по 1980 годы выросли с 11,2 до 60,1 млрд. баррелей, а добыча с 910 тысяч до 1936 тысяч баррелей в день. Портильо ухватился за нефть, как за решение всех экономических проблем. Момент был благоприятный: в мире как раз был период высоких цен после нефтяного кризиса 1973 года, и большие экспортные доходы позволяли финансировать все потребности: импорт продовольствия, промышленной продукции, машин и оборудования, проводить масштабные ирригационные проекты, призванные улучшить положение сельского хозяйства. Мексика быстро стала одним из «петростейтов», чье благосостояние зависело от нефтяного экспорта.
Процветание продолжалось очень недолго, и уже в начале 1980-х годов цены на нефть стали падать. Мексика не успела использовать благоприятные условия, чтобы решить свои главные экономические проблемы. В расчете на благоприятную конъюнктуру внешнего рынка правительство Портильо набирало внешних кредитов, всего на сумму 90 млрд. долларов, но после падения цен на нефть, в 1982 году вынуждено было объявить дефолт. Случай с Мексикой был тоже в духе латиноамериканского подхода роста без развития, но только, пожалуй, наиболее показательный.