— Уверен, что с таким Наводчиком, как ты, мне нечего сомневаться.
Альбани сразу понял, что Хэрольд старается ему польстить. Но все равно ему это понравилось. Единственно, что ему не нравилось, — перспектива работать задаром. Но ведь работа на дороге не валяется, и, если у Хэрольда действительно получится хорошее Убийство, это поможет решить большую часть проблем.
— Ладно, — сказал он, — раз выбора нет, придется согласиться на твои условия.
— Я так и предполагал.
Альбани пожал ему руку и позвал Терезу.
— Унеси его бокал, — приказал он. — И принеси воды. С сегодняшнего дня у нас начинаются серьезные тренировки. Сначала мы выберем подходящее оружие, а потом как следует поупражняемся в стрельбе.
— А разве я не могу просто найти Луэйна и спокойно прикончить его?
— Не спеши, — остановил его Альбани. — Какая у тебя, однако, горячая кровь.
Глава 30
Альбани привел Хэрольда в государственный тренировочный центр, где все Охотники и Жертвы могли упражняться бесплатно. Там были баскетбольные и волейбольные площадки, плавательный бассейн и, разумеется, множество тренажеров.
Они прошли мимо узких фехтовальных дорожек, где мужчины дрались на рапирах и шпагах. У некоторых в руках были длинные кинжалы. Другие использовали разнообразные дубинки, булавы, топоры и другие орудия убийства. Еще дальше находились души и массажные кабинеты.
— А вот и учебный тир, — сказал Альбани.
— Не хотелось бы выглядеть наивным, — сказал Хэрольд, — но зачем им биться врукопашную? Просто ради спортивного интереса или для поддержания формы? Не представляю, как эти навыки могут помочь спастись от огнестрельного оружия.
— Вот тут ты ошибаешься. Некоторые из наших самых выдающихся Охотников вообще никогда его не используют. Они охотятся с голыми руками или с ножом.
— На вооруженного человека?
— У огнестрельного оружия есть свои недостатки, — объяснил Альбани. — Если ты не уложишь свою Жертву на месте с первого выстрела, то можешь оказаться в весьма незавидной ситуации. Раненый противник может представлять большую опасность, если он к тому же принял дозу берсеркиума.
— Чего?
— Берсеркиум относится к наркотикам локального действия. Многие принимают его перед Охотой. Его не чувствуешь, пока тебя не ранят или ты не окажешься в стрессовой ситуации. Наркотик начинает действовать от шока, стимулируя дополнительное выделение адреналина в кровь. Благодаря активизации берсеркиума человек способен с огромной силой ломать и крушить все на своем пути. Действие наркотика продолжается всего несколько минут, а потом ты словно выжатый лимон.
— А что представляет из себя Луэйн в рукопашном бою?
— У него несколько разрядов по кунг-фу, он умеет драться на ножах, дубинках, мечах и на чем-то еще. Иногда даже выступает в роли тренера.
— Вот это да!
Альбани принес с собой небольшой кожаный чемоданчик с медными уголками.
— Это тебе, — сказал он, открывая его. — Отдашь после Охоты.
Внутри на красном бархате лежал «ССК-45-70» с четырнадцатидюймовым стволом.
— Возьми, — велел Альбани. — Чувствуешь, как приятно держать его?
Тяжелый пистолет легко уместился в ладони Хэрольда. Это было действительно смертоносное оружие с отполированной вороненой поверхностью, украшенной инкрустацией. Хэрольд восторженно покрутил его в руках — и положил на место.
— Хорошая штука, — сказал он. — Но мой «смит-энд-вессон «все равно лучше.
На лице Альбани отразилось сомнение.
— Мне не хотелось бы плохо отзываться о твоем пистолете, но достаточно лишь раз взглянуть на него, чтобы понять, какой он старый. К тому же, судя по всему, за ним плохо следили. А если осечка или спусковой крючок откажет? Лучше уж взять «ССК».
— Может, я покажусь слишком упрямым, но на крючок нажимать мне, поэтому я имею полное право выбирать, на каком пистолете быть этому крючку.
— Да, с тобой не поспоришь. Что ж, сейчас посмотрим, насколько метко ты стреляешь.
Оказалось, что стреляет он неважно. И Хэрольд тренировался до тех пор, пока Альбани не остался им доволен. Когда они подошли к мишеням, выяснилось, что у Хэрольда на самом деле острый глаз и твердая рука. Первые пули попали далеко от «яблочка», но потом положение улучшилось.
— У тебя прекрасная реакция, — похвалил Альбани. — Совсем неплохо для первого раза.
— А как стреляет Луэйн?
— Когда в форме, очень хорошо. Так, как бы ты стрелял через несколько месяцев, а может, недель.
— Но ведь у меня нет столько времени!
— У тебя его вообще нет. Лучше пойдем поговорим с моим другом и послушаем, что он посоветует.
Он провел Хэрольда через тир в небольшой кабинет, где сидел высокий, очень старый китаец с длинными тонкими усами, в шляпе с поднятыми полями, которая придавала ему сходство с Чарли Ченом из старинных кинофильмов. По маленькому монитору китаец наблюдал за тем, что творилось в зале.
— Мистер Чан, позвольте вам представить моего хорошего друга и клиента Хэрольда Эрдмана.
— Очень рад познакомиться, — ответил Чан с сильным британским акцентом. — Я видел твоего протеже на экране.
— Мистер Чан — самый главный специалист по Убийствам и выживанию. Если тебе кто-то и поможет, так это он.
— Оставь меня с мистером Эрдманом наедине, — попросил Чан.
Поклонившись, Наводчик вышел из кабинета. Когда они остались вдвоем, Чан предложил Хэрольду сесть и налил ему чай в чашку из тонкого фарфора.
— И как ты оцениваешь свои шансы?
— Я могу победить.
— А почему ты так уверен?
— Не знаю, — ответил Хэрольд. — Просто уверен, и все.
— А если я посоветую тебе как можно скорее сматываться отсюда, пока цел?
— Предложу вам посоветовать то же самое моему противнику.
— Тебе нравятся экстренные ситуации? — поинтересовался Чан.
Хэрольд кивнул.
— Да. Я немного нервничаю, но в нужный момент могу собраться.
— Учить тебя каким-нибудь боевым искусствам нет времени. Поэтому остается только одно. Слушай меня внимательно. В минуты опасности только неожиданные действия могут дать тебе преимущество.
— Я и раньше об этом знал.
— Самые глубокие истины всегда лежат на поверхности. Их не только следует знать, но и уметь использовать. Твоя Жертва Луэйн?
Хэрольд кивнул.
— Тогда советую тебе покончить с ним как можно быстрее. — Чан повернулся к двери: — Альбани!
Майк вошел в кабинет.
— Слушаю вас, мистер Чан.
— Парень хоть и неопытный, но у него холодное сердце. Чем быстрее пройдет его первая Охота, тем лучше. Не играй с Жертвой. Иди и убей ее как можно скорее. Больше я ничего не буду говорить. Удачи вам!
Они вышли. Собирая свои принадлежности, Альбани о чем-то напряженно размышлял.
— Что будем делать теперь? — прервал его раздумья Хэрольд.
— Сначала я узнаю, где находится Луэйн. А потом ты его убьешь.
— Так просто?
— Дай бог, чтобы так и случилось.
Глава 31
— Ну, как твой новый клиент? — спросила Тереза, когда Альбани вернулся из тренировочного центра.
Она взяла за правило интересоваться делами мужа, когда тот вечером возвращался домой, чтобы дать ему возможность немного похвастаться и приглушить угрызения совести, что он постоянно ставит под удар их жизни. Этой женской мудрости научила ее мать.
— Очень собранный человек, — ответил Альбани. — И твердо знает, чего хочет добиться.
— А как он стреляет?
Альбани слегка напрягся.
— У него острый глаз и рука не дрожит, когда он нажимает на спусковой крючок. Хотя опыта у него никакого. За полгода он стал бы лучшим стрелком в городе.
— У него быстрая реакция?
— Пока не очень. Но через некоторое время…
— Майк, — с растущей тревогой сказала Тереза, — но ведь у него нет времени. Он должен охотиться сейчас.
Альбани кивнул, подошел к холодильнику, взял банку пива и, сопя, направился в гостиную. Тереза поняла, что он от нее что-то утаивает.
Отложив вязание, она сказала:
— Ты нашел еще одного клиента-неудачника. Да или нет, Микеланджело?
— Совсем нет, Тереза. Парень просто создан для этого.
— Для чего?
— Каждый для чего-то рождается, — сказал Альбани. — Есть прирожденные художники и прирожденные автомеханики. Прирожденные лесорубы и прирожденные пловцы. Прирожденные Наводчики, как я. Вот что я имею в виду, когда говорю, что он для этого создан.
— Рожден быть Охотником?
— Даже больше, Тереза. Я больше чем уверен, что Хэрольд — прирожденный убийца.
— А разве не все Охотники — убийцы? — удивилась Тереза.
— Разумеется, всем им приходится убивать. Однако от этого они не становятся убийцами. Настоящими убийцами. Большинство из них играют, как дети, даже если у них настоящие пули. Пиф-паф — и ты мертвый. А вот Хэрольд… Нет, он не играет. Он серьезный молодой убийца и далеко пойдет. И это не только мое мнение. Чан наблюдал, как он стреляет. И увидел в нем потенциал, который еще никто, кроме нас двоих, не заметил.
— Что ж, рада слышать, что у него есть хоть какой-то шанс. Ты его Наводчик, поэтому…
— Все, кроме нас с Чаном, считают его просто идиотом.
— Могу себе представить, — согласилась Тереза.
— Букмекеры ставят на него один против двадцати. Ты когда-нибудь слышала о чем-нибудь подобном?
Тереза встревожилась. Она почувствовала, что сейчас узнает что-то плохое.
— Тут такой шанс! Я все поставил на Хэрольда, тем более что Чан со мной согласен.
Тереза встала, вязание упало на пол.
— Поставил? Но, Майк, у нас нет денег. Только не говори, что букмекеры стали давать в кредит.
На лице Альбани промелькнула тревога.
— Конечно, нет. Я заложил наш дом.
— Не может быть! Ведь это все, что у нас осталось!
— Слушай, что я за Наводчик, если не могу поставить на собственного клиента? Я все равно не смог бы выполнить «Обязательств при азартных играх», не нарушив «Акт финансовой безрассудности».
— Майк, тебе не следовало закладывать дом. Если Хэрольд проиграет, это означает рабство для нас обоих. Ты ведь знаешь, правительство не разрешает спать на улицах.