Кафе «Рефрен» располагалось в Третьем квартале Гиндзы. На втором этаже с огромными окнами, из которых хорошо просматривалась вся улица. Обставлено заведение было с претензией на пафос и аристократизм. После рассказа Такако о том, что она забрела туда совершенно случайно, Кусанаги ожидал, что это будет нечто вроде кафе-террасы, но он ошибся и чувствовал себя не очень уютно. То, что она забыла заведение, которое так просто найти, тоже казалось немного странным.
— Ах, эта дамочка? Как же, заходила к нам, точно! — сказал молодой хозяин кафе в красивой белой рубашке на загорелом теле, когда Кусанаги показал ему фотографию Такако Ядзимы.
— Вы уверены?
— Да, конечно! Когда это было… Кажется, в прошлый четверг.
То есть тринадцатого числа.
— Но почему вы так хорошо её запомнили? Всё-таки у вас каждый день столько посетителей.
— Да просто я и сам хотел бы её найти, — сказал хозяин. — Она тут кое-что забыла.
— Забыла?
— Секундочку!
Он прошёл к кассе и вернулся с маленьким конвертом в руках. И на глазах Кусанаги с Макитой достал оттуда старенький компакт-диск.
— Вот, забыла это на стуле и ушла. Я подумал, может, придёт забрать, вот и храню.
— А давайте мы ей передадим.
— Буду вам очень признателен!
— И тем не менее, — добавил Кусанаги, — вы уверены, что не ошиблись? Взгляните ещё раз. Это точно она?
Хозяин ещё раз всмотрелся в снимок.
— Да, никакой ошибки! — подтвердил хозяин, возвращая фото. — Дело в том, что в тот день у нас было ещё одно происшествие. Хотя, конечно, называть его так — преувеличение.
— А что случилось?
Перед тем как ответить, хозяин оглянулся по сторонам, а потом наклонился к ним и понизил голос.
— В напитке у этой дамочки обнаружилось насекомое.
— Насекомое?
— Муравей. В её чае со льдом.
— И что она? Закричала от ужаса?
— А вот и нет! — Хозяин покачал головой. — В тот момент я как раз был поблизости, она подозвала меня и тихонько сообщила, что случилось. Благодаря чему другие клиенты ничего не услышали и не подняли скандал. Разумеется, её напиток я сразу же заменил.
«Почему же Такако не рассказала эту историю в полиции?» — гадал Кусанаги. В конце концов, можно не помнить место и название заведения, но, если тебе нужно алиби, эта история прекрасно бы его обеспечила!
— Но в таких ситуациях, — вставил Макита, — с клиента обычно не берут платы за напиток, не правда ли?
— Совершенно верно. Но она сказала, что клиент должен платить в любом случае. Ну, я не стал спорить и деньги всё-таки взял.
«Должен платить в любом случае»? — повторил Кусанаги, глядя, как посетители расплачиваются у кассы. И получают чеки.
Ей просто нужен был чек, разве нет?
Выйдя из кафе, они отправились в дом Ядзимы. Такако уже вернулась домой.
Увидев забытый компакт-диск, она пускай совсем чуть-чуть, но обрадовалась.
— Так вот где я его забыла! Никак не могла вспомнить, где именно.
Кусанаги решил проверить историю про муравья в её чае. Судя по её лицу, она вспомнила об этом только сейчас.
— И действительно, что-то припоминаю. Почему не вспомнила раньше? Да, в мой стакан попал муравей. А не рассказывала, наверное, потому, что не думала, что это имеет какое-то значение.
— Вспомни вы эту историю раньше, вам не пришлось бы столько раз мотаться в полицию, — сказал Кусанаги.
— Это верно. Видимо, я и вправду не в себе последнее время, извините, — проговорила она, опустив голову.
Когда Кусанаги с Макитой вышли на улицу, они увидели Акихо, которая возвращалась из школы, и Кусанаги вспомнил, что эта девочка — единственная, от кого он ещё не услышал ни слова.
— Эй! — позвал он её. Она с опаской остановилась.
— У тебя уже уроки закончились? — с улыбкой спросил он.
— А вы уже нашли преступника? — угрюмо поинтересовалась она. «Очень взрослым тоном», — невольно отметил Кусанаги.
— Очень многое нужно проверить, пока выясняем. Если тебе есть что нам сообщить — может, поделишься?
Она скептически скривилась.
— Взрослые всё равно не верят моим рассказам.
— Ну что ты, это не так. Хочешь о чём-нибудь рассказать?
Акихо посмотрела на Кусанаги в упор.
— Вы ни за что не поверите.
— Да почему же? Обещаю, что я — поверю.
На её лице отразилась нерешительность. Но затем она всё же заговорила.
В её историю и правда было трудно поверить взрослым. Примерно с середины рассказа Кусанаги только и делал, что задумчиво хмыкал.
Шаровые молнии? Девочке явно это привиделось. А кроме того, Кусанаги нутром чуял: к убийству эта история не имеет ни малейшего отношения.
Выслушав их с Макитой отчёт, начальник отдела Мамия помрачнел. Приходилось признать, что алиби у Такако Ядзимы было железным. Почти все её передвижения по городу в тот день получили свои подтверждения. Кроме разве каких-то двадцати-тридцати минут, за которые это преступление совершить невозможно.
— И что? Возвращаемся к тому, с чего начали? Эта женщина явно себе на уме! — всё не мог успокоиться Мамия.
Хотя подозревал он её вовсе не потому, что у неё не было алиби. А потому, что большая часть страховок на случай потери кормильца была заключена буквально в последние несколько месяцев.
— И всё-таки тут что-то не сходится, — настаивал Кусанаги. — В том, что она забыла компакт-диск, ничего удивительного, конечно, нет, но история с муравьём в стакане очень запоминающаяся. И когда с человека спрашивают алиби, он первым делом, по идее, должен бы её рассказать.
— Ну, раз она утверждает, что её переклинило из-за депрессии, нам остаётся ей только поверить, — уныло произнёс Мамия. — Или… может, кто-то её запугивает?
Эта версия тоже активно прорабатывалась в ходе следствия. Но в окружении Такако не нашлось ни одного человека, которого можно было бы в этом подозревать.
— Среди работников мастерской Ядзимы группа крови «А» у двоих, «О» — у одного. Группы «В» нет ни у кого, — сообщил Макита. На данный момент следствие придерживалось мнения, что у преступника группа «В». Её образец был получен из окурков в пепельнице на месте убийства. У самой жертвы была группа «О», и он не курил[25].
Эти окурки были единственной ценной информацией об убийце. На столе стояли две банки из-под кофе, но на одной из них все отпечатки пальцев оказались тщательно стёрты. Равно как и с ручки двери номера.
На месте преступления также нашли и спортивную сумку Ядзимы, однако внутри не оказалось ничего, кроме папок с делами фирмы.
В этот вечер Кусанаги поглощал поздний ужин в лапшичной рядом с отделением, как вдруг его сотовый забренчал. Звонил Юкава.
— Ну, и что там у вас? — безмятежно спросил учёный.
— Буксуем. Такако Ядзима нанесла нам ответный удар, — ответил Кусанаги и в трёх словах рассказал про её алиби.
— Это очень интересно! — с любопытством отозвался Юкава. — Кажется, я понял, как это всё закручено.
— Как? — Кусанаги стиснул трубку.
— Хочу тебе кое-что показать. Приходи завтра вечером ко мне в лабораторию.
— Эй, а нельзя ли поскорее? А ну, расскажи немедленно!
— Расскажу, не волнуйся. Ну, пока.
— Эй, погоди-погоди! У меня есть история, которая тебе понравится. Не хочешь послушать?
— Смотря о чём.
— Эта — прямо для тебя. О шаровых молниях.
— Ого!
— Ну, уже захотел?
И Кусанаги поведал ему историю, которую услышал от Акихо.
— Замечательно! — с чувством произнёс Юкава, дослушав до конца. — Жду не дождусь твоего приезда. До завтра!
— Эй! Постой! — крикнул Кусанаги в трубку, но связь уже оборвалась.
5
Думая о том, что в университете поздно вечером довольно неприглядно, Кусанаги шагал по кампусу инженерного факультета Университета Тэйто и пытался вспомнить, появлялся ли он здесь в это время, когда был студентом. На тренировках по бадминтону они задерживались допоздна, но это происходило в спорткомплексе, и никто не высовывал носа наружу.
В дверь 13-й лаборатории кафедры физики он постучал уже в девятом часу, по коридорам продолжала сновать какая-то студенческого вида молодёжь. «Что ни говори, а студентам-физикам с их нагрузками не позавидуешь», — снова подумал он.
Юкава сидел в кресле с простенькой чашкой в руке. В чашке, можно не сомневаться, был всё тот же растворимый кофе.
— Всё готово, я как раз сел передохнуть, — объявил он. — Кофе будешь?
— Нет, спасибо, — махнул рукой Кусанаги и окинул взглядом стол для экспериментов, где стояла верхняя часть манекена — от пояса до головы. — А это ещё что?
— А что тут объяснять? Макет жертвы, Тадааки Ядзимы. Мне его одолжили в лаборатории по изучению световых эффектов.
— До чего-нибудь докопался?
— Скажем так, сделал свои уникальные выводы.
— Какие? Давай выкладывай.
Юкава поставил чашку, встал и подошёл к столу.
— Чёртов манекен оказался жутко тяжёлым. А ведь это ещё только его половина! Сколько такой весит целиком — даже представить страшно. Хотя, конечно, с весом настоящего человека не сравнить и его. А ведь жертва — человек рослый и крепкий, пускай и не такой жёсткий, как манекен. Перетащить его на кровать не так-то и просто!
— Че-го? — не понял Кусанаги.
— При осмотре места происшествия самое простое — предположить, что вначале Ядзима и преступник сидели в креслах по обе стороны стола лицом друг к другу. Потом Ядзиме подмешали в кофе снотворного, он заснул и во сне был убит. Однако! — Юкава поднял указательный палец. — Зачем убийце понадобилось перетаскивать его на кровать? Если цель была просто убить, он мог бы запросто задушить спящего Ядзиму и в кресле!
Кусанаги почесал подбородок. А ведь и правда. Даже удивительно, почему этим вопросом никто не задался до сих пор.
— Странно не только это. Почему преступник не избавился от пустых банок кофе? Заметь, он специально озаботился тем, чтобы старательно стереть с них все отпечатки пальцев; так не надёжней ли было просто забрать их с собой? С окурками в пепельнице — то же самое. В то, что убийца находился в состоянии аффекта, верится как-то с трудом.