Ширина вешалки — сантиметров семьдесят. Толщина трубок — сантиметров пять-шесть. Вертикальные трубки выдвижные, их высота регулируется по тому же принципу, что у седла велосипеда. На внутренних трубках — по нескольку отверстий, которые совмещают с отверстиями внешних трубок и закрепляют болтами.
Сейчас вешалка, похоже, поднята на максимальную высоту. Горизонтальная перекладина, на которую вешают плечики, поднята метра на два от пола.
— Верёвки нигде нет, — заметил Юкава.
— Полиция сняла и увезла на экспертизу. Похоже, это шнурок, которым в прачечных затягивают пластиковые пакеты с бельём.
— Извини, что уточняю, но, надеюсь, со следами на шее совпадает?
— Ну, разумеется. Не держи полицию за дураков!
Понятно, что следы от удушения и следы от повешения принципиально различаются. Это азы судебной медицины.
Юкава поднял руки, ухватился за верхнюю перекладину и слегка подтянулся.
— Да уж, — сказал он. — На редкость прочная штуковина.
— Вес погибшей — сорок с чем-то кило. Выдержит по-любому.
— А это, видимо, и послужило ей подставкой? — Юкава указал на низенький табурет от косметического столика, опрокинутый рядом на полу.
— Похоже на то, — согласился Кусанаги. В полицейском отчёте записано именно так.
Юкава с задумчивым видом подошёл к окну, раздвинул зелёные шторы. Прямо перед ним замаячили окна белой многоэтажки. Слева — окна супругов Сигэхара, справа — семьи Мэсидзука.
— Всё-таки, что ни говори, но всё выглядит простым совпадением, — сказал Кусанаги в спину Юкаве.
— Хотелось бы так думать, — отозвался, не поворачиваясь, Юкава. — Только есть несколько деталей, которые не выходят из головы.
— Какие же?
— Банальную вешалку для одежды девочка назвала «какой-то железной палкой». Иными словами, всю жизнь прикованный к постели ребёнок даже не подозревает о существовании такой вещи, как эта вешалка. И тем не менее эта несуществующая для неё «железная палка» фигурирует в её сне.
— Да… И правда странно.
— Если уж играть в версии, могу предложить такую. — Юкава сел на кровать, вытянул длинные ноги и скрестил их. — То, что видела девочка, вовсе не сон, а реально случившееся событие. Что в этом случае первым приходит в голову?
— Первое, что приходит в голову? — Кусанаги сложил руки на груди. — Наверное, то, что за три дня до самоубийства эта женщина уже пыталась повеситься там же и точно так же. Только это ей почему-то не удалось.
— Но разве ты не помнишь, что рассказывала госпожа Мэсидзука? Уже на следующий день эта женщина оживлённо болтала по телефону и весело смеялась. Разве это естественно для того, чей план самоубийства только что провалился?
— Ну, в общем, конечно, нет.
— Как неестественно и то, — продолжал Юкава, — что буквально через два дня такая жизнерадостная дама всё-таки накладывает на себя руки.
— Ха! — мрачно усмехнулся Кусанаги. — И то правда…
— Та, что, смеясь, болтает по телефону, или та, что наконец-то повесилась, — которая из них настоящая? Сдаётся мне, ключ к разгадке зарыт где-то здесь.
— Ну, конечно, настоящая та, что всё-таки покончила с собой. Кто же станет убивать себя шутки ради? — удивился Кусанаги.
Однако на этих его словах Юкава чуть изменился в лице. Стиснул губы, поправил очки на носу.
— Убить себя шутки ради? Смелая мысль, но почему бы и нет?
— Не валяй дурака. Где ты видел, чтобы кто-нибудь развлекал себя собственной смертью?
— Тогда сформулируем так. Шутки ради сунуть голову в петлю. Но при этом вовсе не собираясь умереть.
— Инсценировка самоубийства?
— А что? Не может быть?
— Наоборот! Ещё как может. — В памяти Кусанаги всплывали строки полицейского отчёта. — Фуюко Сэто угрожала Сигэхаре. Мол, если он не расскажет об их связи жене, она покончит с собой. Допустим, Сигэхара не воспринял эти слова всерьёз и не выполнил её требование. И тогда Фуюко действительно повесилась… Но всё-таки странно. Много женщин на свете в минуты обиды грозят своим любовникам, что наложат на себя руки. Но до дела, как правило, эти разговоры никогда не доходят.
— А что, если она собиралась проделать трюк? — Юкава поднял указательный палец. — Сунуть голову в петлю, но на самом деле не умирать. А подать ему этот трюк таким образом, чтобы он реально испугался. Но здесь одна проблема: чтобы такой трюк смотрелся правдоподобно, нужны подготовка и тренировка.
— Чем она и занималась за три дня до смерти?
— Ну да. Просто репетировала.
— Но тогда, получается, причина смерти Фуюко Сэто не самоубийство, а несчастный случай. По какой-то причине её трюк не сработал, и всё случилось на самом деле. Так, что ли?
— В рамках этой версии выходит, что так, — загадочно ответил Юкава.
— Так что же это за трюк? Будь у неё какие-то особые приспособления, полиция непременно бы их нашла!
— Не сомневаюсь. Если бы те оставались в квартире.
— Что? — Кусанаги уставился на Юкаву. — Ты о чём?
— О том, что, возможно, эти приспособления кто-то унёс отсюда ещё до приезда полиции.
— Кто-то?
— Фуюко Сэто ни за что не смогла бы спланировать этот трюк в одиночку, — рассуждал на ходу Юкава. — Вспомним ещё раз, что говорила нам девочка. Время вокруг полуночи, а вся комната была видна как на ладони. Иначе говоря, эти шторы оставались незадёрнуты. Значит, Фуюко Сэто демонстрировала репетицию своего трюка кому-то в доме напротив!
— Но в той комнате напротив была жена Сигэхары, Сидзуко…
— Не думаю, что она могла бы разобрать и унести какое-то сложное устройство.
— Да, верно. Тогда…
В голове Кусанаги выстроился список имён всех, кто был причастен к инциденту. Первыми труп осмотрели управдом и…
— Человек, который первым сообщил про суицид управдому и вошёл с ним в эту квартиру? Точно! Минэмура, младший приятель Сигэхары. Так вот кто помогал ей устроить трюк?
— В рамках одной из версий очень может быть.
— Да нет, тут уже всерьёз пахнет преступлением. Ведь если Минэмура помогал ей подстроить трюк ради шантажа, а она в итоге умерла от несчастного случая, то, значит, он тоже виновен!
— Эй, Кусанаги! — Юкава повысил голос. — Лучше не торопиться с выводами. Возможно, всё на самом деле ещё запутанней.
— Как это?
Юкава поднялся с кровати, подошёл к вешалке. Пристально поизучал её взглядом и обернулся к Кусанаги.
— А вот так. Не исключай, что смертельный провал этой инсценировки — это тоже часть какого-то плана.
6
Он уже выходил из ворот института, когда кто-то сзади похлопал его по плечу. Он развернулся. Его коллега из соседней лаборатории, Саката, стоял перед ним и радостно улыбался.
— Я слышал, твоя ER-жидкость будет использоваться в реабилитационной технике? Ну, ты молодец!
— А-а! — Минэмура улыбнулся. — Быстро же разлетаются слухи.
— Да и ваш тренажёр для домашнего фитнеса должен взорвать рынок. Здорово же вашей лаборатории улыбаются звёзды!
— Ну, с этим пока ещё не понятно.
— Да ладно тебе! Использовать ER-жидкость для реабилитационных машин было гениальной идеей. Я и не думал, что её можно применять так широко! Признавайся: тебе уже обещали место большого начальника?
Они оба двинулись с места и зашагали в сторону метро.
— А кстати, — вдруг понизил голос Саката, — говорят, Сигэхара из рекламного всё-таки увольняется.
— Серьёзно?
— После того, что случилось, работать в компании тяжело. Но с ним всё будет в порядке! Семья у него состоятельная, есть доходы с недвижимости и капиталов, так что с голоду не помрёт. — Саката был тот ещё сплетник, но о том, что Сигэхара — старший однокашник Минэмуры, чёртов болтун не знал.
— В общем, когда заводишь себе любовницу, обоим нужно быть начеку! — вывел мораль Саката и снова жизнерадостно заулыбался.
Расставшись с ним, Минэмура сел в метро и вышел на станции Синдзюку. Сегодняшняя встреча была назначена в довольно людном кафе.
Сидзуко сидела за вторым столиком у самой дальней стены. В тёмных очках, — видимо, боялась, что её кто-нибудь узнает. Но когда подошёл Минэмура, едва заметно улыбнулась.
— Сегодня сходила и подала, — коротко сообщила она.
— Что подала? — не понял он.
— Заявление о разводе.
— А-а. — Он легонько кивнул. — Ну наконец-то.
— Теперь твоя очередь!
— Это да, — он отхлебнул крепчайшего чёрного кофе, и терпкая горечь растеклась по его языку.
С Фуюко Сэто он встретился месяца два назад. И встречу ту предложила она сама.
Сначала она рассказала ему о себе и Наоки. А потом заявила, что прекрасно знает о двойном адюльтере между Минэмурой и Сидзуко. Очевидно, переехав поближе к Наоки, она сразу же начала проверять всю его подноготную и в итоге что-то заметила.
— Но вы не волнуйтесь. В ближайшее время у меня нет намерения сообщать ему о вас, — добавила она подчёркнуто деловым тоном. — Возможно, если бы я сообщила, он развёлся бы с Сидзуко поскорее. Но для меня в этом смысла нет. Я хочу, чтобы он развёлся не из-за неё, а ради меня. Любая другая причина его развода меня категорически не устраивает.
«Ну и характер, — молча подметил он. — Не успокоится, пока вся Вселенная не завертится вокруг неё».
— Тем не менее, — продолжала она. — О том, что мне про вас всё известно, просьба не забывать. Я хочу, чтобы вы помогали мне в том, чтобы моя мечта скорее осуществилась. И со своей стороны прилагали усилия для ускорения этого развода. Единственное, чего нельзя допустить, — это чтобы он развёлся из-за того, что узнал о её измене. Но это будет только в том случае, если мне придётся рассказать Наоки о вашей связи. Уверена, господин Минэмура, лично вас это не очень обрадует.
О том, что Минэмура женат, ей также было известно.
— И ещё. Скажите Сидзуко, чтобы она ни в коем случае не возражала, когда Наоки потребует развода, а также не требовала с него никаких компенсаций. Из той квартиры должна будет съехать она, а он там останется. Если у вас получится выполнить эти требования, от меня никто не узнает о вашей связи.